Фридайвинг, которому я учился у Принсло, Бюйля, Шнёллера, Газзо и ама, совсем другой. Его суть в установлении контакта с подводным миром, созерцании того, что окружает человека под водой, сосредоточенности на своих чувствах и инстинктах, понимании собственных возможностей и умении отдаваться океану, никогда не заставляя себя продвигаться куда бы то ни было по какой бы то ни было внешней причине. Для Принсло и Бюйля, Шнёллера и Газзо, для ама и для меня фридайвинг — это духовная практика, возможность использовать человеческое тело как средство доступа к чудесам, таящимся в морских глубинах
Фридайвинг — это больше, чем задержка дыхания. Это новый взгляд на мир. Не нужно ломиться в портал, ведущий на глубину, — проскальзывайте в него на цыпочках. Ни в коем случае не ныряйте в одиночку. Всегда погружайтесь в океан в состоянии гармонии с собой и миром.
Лишь малая доля процента попадает на дно океанских впадин, ниже 6 километров, в ультраабиссальную зону — пучину столь темную и зловещую, что ученые назвали ее «гадаль» (от греческого «Гадес», то есть ад).
Всякий раз, когда мы смотрим на что-то, слышим звук, осязаем, ощущаем вкус или думаем, в мозге возникает целая буря электрических разрядов, переносящихся из него в различные участки тела и обратно со скоростью 120 метров в секунду.
Ночь никогда не сменяется днем; времена года отсутствуют. Температура всегда одна и та же. Этот мир расслабляюще постоянен. У здешних обитателей нет дома, нет места, куда можно возвращаться, нет конечного пункта, куда нужно добраться, — есть лишь одно постоянное движение.
В 1960 г. лейтенант ВМФ США Дон Уолш и швейцарский инженер Жак Пикар опустили батискаф, стальную камеру под названием «Триест», на глубину 10 916 метров — на дно тихоокеанской Марианской впадины
