автордың кітабын онлайн тегін оқу Руф и Руфина
Руф и Руфина
I
В старые, древние годы, на родном месте, стоял дремучий лес - сосны да сосны, ели да ели - высокие, седые спали в дрёме дремучей и весь лес словно мохом
серым оброс.
Давным-давно, когда был он молод, когда свежая, юная жизнь играла в каждом
зеленом деревце - и солнце глядело в самую глубь его, на все молодые стволы
берез, сосен и елей, когда оно ласкало и согревало траву и цветы, что росли
вокруг этих стволов, - тогда все в лесу было полно жизни и свету.
Птички порхали по молодым деревцам и кусточкам; бабочки кружились над
цветами, мышки бегали и резвились на лужайках. Они приходили пить воду из
маленького озерка, и водяные брызги текли по их усам и бархатным мордочкам, играли на солнце мелкими бриллиантиками.
Тогда в лесу было весело, отрадно. Над озерком на маленькой полянке росло
большое дерево, и под это дерево приходили играть двое детей, мальчик и
девочка. Мальчика звали Руфом, девочку - Руфиной.
Они были чужие друг другу, сироты, но сердца их сжились и сроднились.
- Ты мой брат, мой милый Руф, - говорила девочка, - а я твоя Руфина.
Но Руф ничего не отвечал на этот теплый привет своей названой сестры. Он
только брал ее крохотную, пухлую ручку и крепко сжимал в своих крепких, сильных ручонках.
- Руф! скажи мне, милый, отчего солнце светит и греет, отчего цветы цветут, зеленеет травка и поют и порхают птички и бабочки.
Но Руф не вдруг отвечал Руфине. Он посмотрел на солнце, на цветы и зеленые
луга, на порхающих птичек и бабочек и тихо сказал:
- Оттого, что солнце горит и не сгорает. Это вечная лампада. Оно светит, и греет
и землю, и вместе с ней все, что вертится вокруг него. Если бы солнце не грело и
не светило, то не было бы и лесу, и бабочек, и птичек, и мышек.
Руфина крепко задумалась и потом встряхнула всеми своими русыми кудрями и, взглянув на Руфа своими любящими, ясными, светло-голубыми глазками, сказала:
- Нет, мой милый Руф! Мне кажется, это не так. Солнце греет землю, потому что
оно любит ее. Оно любит ее и убирает и зеленой травой, и лесом, и цветами. Оно
зовет из земли и травку, и деревья, и кусты, и они идут к нему на его ласковый
зов, любуются друг на друга и любуются на солнце, и солнце на них любуется.
Бабочки льнут к цветам, ласкают цветы, а птички так любят лес, кусты и
деревья. Слышишь! Слышишь! Как они весело чирикают?! Это они поют песню
любимому солнцу, свету и воздуху.
Руф посмотрел на нее и улыбнулся.
- Крот не любит света! - сказал он. - И сова, и филин, и волк, и лиса, и рысь, и
всякий хищник крадется ночью, - потому что ночью им лучше, удобнее ловить
добычу. Они все не любят света.
- Да, они никого и ничего не любят, и их никто не любит, потому что они злые, -
перебила его Руфина.
- Если бы не было злых и все были бы добрые, - сказал Руф, - то мы не знали бы, что они добрые.
- Ах! это не нужно знать... Мой милый Руф! Это надо чувствовать - и сердце
сейчас чувствует, слышит, кто добрый и кто злой.
Руф опять усмехнулся.
- Если были бы одни добрые и солнце бы любило их, - то, наконец, их бы
столько народилось, что всем бы на земле стало тесно, и корма бы им недостало, и они поневоле стали бы есть друг друга.
Но Руфина в ужасе зажала себе уши и вся вздрогнула. Руф искоса взглянул на
нее, улыбнулся и сказал:
- На свете всюду борьба добра со злом. И если б не было этой борьбы, то все
люди, птицы и звери и рыбы давно бы спали сном праведным и не дошли бы до
того, до чего дошли теперь... Борьба не дает им спать покойно. Она постоянно
их будит и заставляет быть добрыми и деятельными.
Руфина всплеснула своими маленькими ручками.
- Да разве борьба заставляет быть деятельными? Борьба есть зло, так же как и
лень... и блажен тот, кому даны силы победить в себе косную неподвижность.
Руф, мой милый, дорогой Руф! Я верю, что есть где-нибудь там... там далеко, куда не доходит свет солнца, там есть блаженная страна, где нет борьбы и где
все добро и любовь.
- Да!.. Как бы не так! Ты вот всему веришь, а ничего не знаешь и никогда не
будешь знать!
- О! Мой родной Руф! Если бы и в тебе было больше веры и меньше знания, то
как бы легко тебе жилось на свете!
- Мне и теперь жить нетрудно. А будет больше знания у меня и у людей, то
будет еще легче жить. Гораздо, гораздо легче...
Но Руфина вздрогнула и вскрикнула, показывая на траву:
- Руф! Руф! Смотри... змея!.. Но Руф схватил эту змею за хвост, и она, шипя и
извиваясь, обернулась двумя кольцами вокруг его руки.
- Руф! - вскричала Руфина. - Что ты делаешь!
И она бледная схватила его за руку и старалась оторвать змею от его руки.
Но он легким движением отстранил ее.
- Это не змея, а уж! Пойми и знай, что это безвредный, невинный уж... Ты даже
этого не знаешь и не можешь отличить змею от ужа.
- Смотри, она выставляет жало!.. Она ужалит тебя!..
- И это вздор! Это не жало, а язык у него, и никакая змея не жалится, а кусается
ядовитыми зубами... И этого ты не знаешь!
И он бросил ужа на землю. И уж быстро пополз к озерку и ушел в воду.
Руф и Руфина смотрели, как он полз и как скрылся в воде.
II
С тех пор прошло много лет. Руф вырос и стал крепким и сильным молодым
человеком. Но всего сильнее и крепче была его голова. В ней был целый
громадный склад знаний. Он знал, что было в далеких, беспредельных
пространствах эфира. Он знал, что было в глубоких тайниках земли и на дне
океанов. Он говорил, что нет тайн и нет пределов для его знаний. Он ходил
гордо, подняв голову, с высоким огромным лбом. Его темные волосы вились
вокруг этого лба, точно темная волнистая корона. Он смотрел своим острым
всепроницающим взглядом в высокое небо, и этот взгляд видел тайны далеких
миров, которые горели светлыми лампадами на темном ночном небе.
И этого мало. Он не только знал; он был силен этим знанием. Ему повиновались
и воздух и море.
И Руфина никогда не разлучалась с ним, с ее милым Руфом. Она удивлялась его
знаниям и силе. Но прежде и больше всего она любила его - и одного добивалась
она, об одном молилась, чтобы ее Руф узнал великую силу любви и веры.
Но эту-то силу он не признавал. В нее он не верил.
Раз в темную осеннюю ночь Руф пошел в лес и Руфина пошла за ним.
Он говорил Руфине:
- Люди признают добро и зло, темные и светлые силы - но это заблуждение.
Темные силы переходят в светлые, и нельзя отличить, где кончаются темные
силы и где начинаются светлые. Где кончается зло и начинается добро. Всякий
человек, имеющий знание, может победить все силы и встать выше их... Главная
сила, сила всех сил, - это ум человека, и ты сейчас увидишь его силу.
Руфина вся похолодела и задрожала при этих словах.
А он протянул свою руку вперед. Все волосы на его голове разметались во все
стороны.
Хрипло и глухо начал он произносить непонятные слова... И по мере того, как
он выговаривал их, весь лес, весь воздух начал наполняться шумом. Точно
сильный ветер налетал на землю и тихо качались и скрипели столетние деревья, а по земле шел топот множества копыт! Точно громадный табун скакал по ней.
И весь лес, все деревья поклонились Руфу. Все они со страшным шумом
нагнулись и прилегли к земле, а вся земля гудела громом подземным и тряслась
от страха.
С ужасом оглянулась Руфина кругом, и всюду, со всех сторон света, склонялись
деревья, кусты и травы, холмы и горы. Все лежало ниц... Один Руф стоял гордо
и прямо и творил заклинанья. А Руфина, бледная от ужаса, склонилась к его
ногам.
И вдруг он взмахнул руками и начал тихо приподниматься от земли к небу.
Руфина слабо вскрикнула и вся задрожала.
Она думала, что ее Руф, ее сильный Руф, покинет ее на земле, что он поднимется
в небо и улетит от нее.
Но почти в то же мгновение страшный удар грома загремел в ясном небе, загремел в вышине, там, где сияли мириады звезд, и вслед за ним вдруг
поднялись, вскочили все деревья, кусты и травы, холмы и горы; а Руф, ее
сильный Руф, закричал страшным могучим голосом. Его руки, приподнятые
гордо к небу, все застыли в их движении и превратились в громадные ветви. С
боков тела во все стороны протянулись длинные сучья, а ноги ушли глубоко в
землю толстыми корнями.
Не стало Руфа!.. На место его стояла громадная чудовищная ель, гордо
поднимая к небу свою многоветвистую вершину!
Дико, безумно вскрикнула Руфина и без чувств упала на толстые корни ели.
III
Когда она очнулась, было уже утро - тихое, ясное утро. Лес был полон птичьих
голосов. Мирно, угрюмо стояли сосны и ели, и выше их всех высилась
чудовищная ель.
Руфина обхватила ее крепко руками. Горькие слезы лились из ее глаз. Они шли
прямо из любящего сердца и поливали землю, в которую вросли могучие корни
ели.
И целый день и целую ночь Руфина не отходила от ели. Она сидела, закрыв
глаза, прислонясь головой к ее толстому, огромному стволу, и слезы бежали, струились из ее глаз.
По временам она со стоном отнимала голову, крепко обеими руками обнимала
ель и начинала горячо целовать ее. Она думала, что этими поцелуями передаст
живую человеческую душу ее милому Руфу.
"О! - думала она- если б я была птицей, я взлетела бы на самую вершину моего
милого Руфа, я прошептала бы другу слово любви и утешения..."
И она молилась, жарко молилась светлым силам.
И светлые силы исполнили ее желание.
Рано утром на восходе солнца у ней выросли крылья. Она превратилась в
кроткую, хорошенькую горлинку.
Радостно вскрикнула она, взлетела на вершину ели и хотела высказать Руфу
свое теплое, сердечное слово... но вместо слов из ее сердца полились только
жалобные, сердечные песни... и она грустно, невыносимо грустно ворковала над
своим милым, дорогим Руфом.
И шли дни за днями.
В ясную, тихую погоду все ветви и сучья громадной ели тихо опускались вниз; но в дни бурливые и ненастные они злобно поднимались кверху и как будто
грозили небу. И бедная Руфина при этом вся трепетала и ворковала так громко и
жалобно, что у всех птиц сжималось сердце от жалости к несчастной горлинке
Руфине.
Один раз после томительно-жаркого дня надвинулась страшная туча и заволокла
почти все небо. Все потемнело на земле. Вся травка в ужасе припала к ней, деревья грустно качали вершинами и кланялись небу. Одна громадная ель не
склонилась перед ним. Она гордо и злобно подняла к нему свои ветви и стояла
неподвижно, гордая своей силой...
Страшный, оглушительный удар, от которого задрожали все деревья, потряс
горы и скалы и воздух, и вершина Руфа, разбитая, расщепленная, полетела на
землю.
Руфина оцепенела от ужаса. Долго лежала она, припав к земле, наконец
встрепенулась, жалобно вскрикнула, вспорхнула и села на раздробленную, поверженную на землю вершину ели.
Это все, что осталось ей от милого, дорогого Руфа...
С тех пор прошло много, много лет. Старый, хмурый, седой лес обступил, оброс
со всех сторон разбитую ель, ее вершина давно умерла, посохла; но, как и
прежде, на этой вершине сидит неизменный друг, любящая горлинка Руфина и
грустно воркует и поет тихие, сердечные песни - ее милому погибшему другу.
