— Обо всем знать невозможно, — тихо сказал Лан, — а часть известного всегда оказывается ложью. Возможно, даже самая важная часть. В том, чтобы понять это, и есть некая доля мудрости. И доля храбрости — в том, чтобы продолжать делать свое дело.
Каждая из вас еще узнает на себе гнев другой, вы будете говорить жестокие слова, но вы всегда будете помнить, что уже ударили ее. Ударили ее лишь потому, что вам велели так поступить. Если когда-то вам захочется ударить другую, то считайте, что этот удар уже нанесен. У вас тох друг к другу, тох, который вы не сможете заплатить и не станете и пытаться, поскольку каждая женщина — навсегда в долгу перед своей первой сестрой. Вы родитесь вновь.
Если ты не заточишь ныне разум и сердце, ты постареешь и дети способны будут запутать тебя. Клановые вожди усадят тебя в уголок играться с «кошачьей колыбелькой», а когда ты заговоришь, все услышат только ветер. Не забывай и, пока можешь, учись побеждать умом.
Он никогда не слыхал о животных с шестью пальцами на лапах, за исключением кошек в Двуречье — его немало удивляло, что во всем остальном мире кошки пятипалые.
