что написано у человека на лбу при его рождении, того он не минует
Что ему было делать: от Арзиньяна до Тифлиза два месяца езды, а оставалось только два дни.
кто знает, что после ты не будешь меня упрекать в том, что я ничего не имел и тебе всем обязан;
его спрашивать и утешать; «Как мне не грустить, – отвечал Ашик-Кериб, – я тебя люблю, и ты никогда не будешь моею». – «Проси мою руку у отца моего, – говорила она, – и отец мой сыграет нашу свадьбу на свои деньги и наградит меня столько, что нам вдвоем достанет». – «Хорошо, – отвечал он, – положим, Аян-Ага ничего не пожалеет для своей доч<ер>и; но кто знает, что после ты не будешь меня упрекать в том, что я ничего не имел и тебе всем обязан; – нет, милая Магуль-Мегери; я положил зарок на свою душу; обещаюсь 7 лет странствовать по свету и нажить себе богатство, либо погибнуть в дальних пустынях; если ты согласна на это, то по истечении срока будешь моею». –
Успокойся и знай: что написано у человека на лбу при его рождении, того он не минует
я положил зарок на свою душу
и он стал грустен, как зимнее небо
пророк не дал ему ничего кроме высокого сердца – и дара песен
хороши звезды на небеси, но за звездами живут ангелы, и они еще лучше
Хадерилиаз (Илиаз представляет типично азербайджанскую форму этого имени) объяснено Лермонтовым как святой Георгий. Вс. Миллер и другие комментаторы считали это прямой ошибкой поэта, но смешение Хадерилиаза со святым Георгием встречается у армян и грузин и в данном случае является не ошибкой Лермонтова или рассказчиков, а отражением воздействия армянского и грузинского фольклора.