Цель скитаний — возвращения. Странствия одомашнивают пространство, и чем больше становится прирученных мест, тем больше возвратов. Тем выше вероятность нового прихода домой.
Сократ говорил: «Деревья и горы не могут меня научить ничему, а люди в городе могут». О. Генри писал: «В одном нью-йоркском квартале красоты больше, чем в двадцати лесных лужайках, усеянных цветами».
Ничем в жизни мы не занимаемся так часто, как едой, – и глупо бросать это дело на произвол судьбы.
Конечно, это наши претензии. Претензии на какую-то гармонию, которая якобы должна нас окружать. Черта с два! Попробуйте в собственной семье добиться гармонии. Хотеть этого от целой страны или от города – это, пожалуй, чересчур.
По-русски им не повезло с названием. Даже когда знаешь, в чем дело, перед умственным взором невольно возникает нечто медное, задранное вверх для побудки. Хотя труба здесь ни при чем: trobar — слагать стихи.
Цель скитаний – возвращения. Странствия одомашнивают пространство, и, чем больше становится прирученных мест, тем больше возвратов. Тем выше вероятность нового прихода домой.
Зимой тело и душа тянутся к уюту, и умственный взор блуждает в поисках идеальной обстановки.
Но есть изношенность, обшарпанность, траченность временем – то, что надобно городу, когда город из разряда не роскошных, а прелестных.
чем гуще селится человек – тем хуже живет.
Рио — голый город. Кто не был — представить трудно. Море морем, но и в десятке кварталов от него встречаешь матрону в откровенном купальнике, выбирающую овощи на зеленном прилавке. В нотариальную контору заходит солидный мужчина с сигарой: на нем ничего, кроме плавок. Я видел, как две женщины в строгих офисных костюмах вышли на пляж, быстро разделись, сбросив тонкое сукно, остались в тончайших цветных полосках и бросились в воду. Одевшись, выпили у тележки на колесах по стакану свежевыжатого сока манго и ушли на высоких каблуках. Называется — обеденный перерыв.
