Цитаты из книги автора Яцек Пекара Слуга Божий

Мудрецы утверждают, что девять из десяти мужчин вожделеют женщин с большой грудью. А тот десятый – вожделеет тех девятерых.

Почему не хочешь взять меня с собой?

Я вздохнул. Может, чтобы не слышать таких вот вопросов? Претензий? Разговоров о ежедневных хлопотах? Мордимер, ждала весь вечер, а ты где-то развлекался?! Мордимер, ты снова пьян! И смердит от тебя, словно от сточной канавы! Мордимер, посмотри, идет мне это платье? Мордимер, почему мы никуда не ходим? Не могу весь день сидеть и скучать. Мордимер, почему мы до сих пор живем в гостинице? Не могли бы мы купить дом? Мордимер, ты знаешь, что нас станет больше? Да-да, положи руку мне на живот, чувствуешь? Мордимер, ты не думаешь, что стоило бы заняться своей женщиной, а не постоянно где-то шляться? – и именно так все и было бы, милые мои. И кому это нужно?

Вторая – что все мы виновны в глазах Господа, и вопрос лишь в сроке да размере наказания.

Хороший палач заставит допрашиваемого признать, что тот – зеленый осел в розовую крапинку!

примите нашу жертву, – надрывался Игнаций. – А взамен сделайте воду, деревья, ветер и песок нашими друзьями. Нашлите на наших врагов бури и ветры, ударьте в них молниями…

– Говниями! – заорал я и снова получил так, что в голове загудело

– И у кого из нас не дрогнет сердце при виде соблазнительной девицы? – поднял я бокал. – Их здоровье, господин Фрагенштайн!

– Для мира они – беда, но без той беды и жить не хотелось бы, – прикоснулся он своим бокалом к моему – легонько, чтобы не повредить хрусталь.

– И у кого из нас не дрогнет сердце при виде соблазнительной девицы? – поднял я бокал. – Их здоровье, господин Фрагенштайн!

– Для мира они – беда, но без той беды и жить не хотелось бы, – прикоснулся он своим бокалом к моему – легонько, чтобы не повредить хрусталь.

Еще раз повторит «дражайшие мастера» – удвою им счет, – выдохнул Вагнер мне в ухо.

Единственная польза от всей суматохи – то, что, изрядно облегчив городскую казну, бургомистр вознаградит нас за труды. Такой была договоренность с Хайнрихом Поммелем, высшим и старшим в равенсбургском Инквизиториуме. А уж Поммель и собственной матери выставил бы счет за свое рождение.

среди инквизиторов не может быть отступников.

Я уже знал, что с ними произойдет. Они попадут в место, о котором не говорят вслух. В каземат, по сравнению с которым подземелья монастыря Амшилас и подвалы Инквизиториума – сущие дворцы. И там, в боли и смирении, расскажут о всех своих грехах и научатся снова любить Господа. Поймут, что блудили, и поймут почему. Будут помазаны там мирром и омыты, а души их побелеют, словно снег, пусть даже от грешных их тел и останется совсем немного. А в конце – завершат очищение и сгорят, благодаря Господа и слуг Его за то, что позволили познать экстатическую радость костра. Поверьте мне, что умирать они будут, преисполненные веры и безбрежной любви.