Глава 2: Город в огне
Восточные римляне занимали свои позиции в крепости, готовясь к неизбежной атаке грузинских войск. Их построение было тщательно продумано: первая линия состояла из опытных солдат, защищенных массивными щитами, которые образовывали непробиваемую преграду. Эта формация, известная как фулкон, обеспечивала надежную защиту и позволяла солдатам сосредоточиться на обороне, не отвлекаясь на внешние угрозы. За первой линией располагались третья и четвертая шеренги — они играли ключевую роль в стратегии обороны. При приближении врага легионеры могли использовать свои копья как метательное оружие, поражая противника с безопасного расстояния. Это позволяло не только уменьшить численность врага, но и удерживать его на расстоянии, что было жизненно важным для успешной защиты крепости. Если же грузины все-таки сумели бы прорваться к позициям римлян, эти шеренги были готовы перейти к ближнему бою, используя копья для защиты и контратак.
Фулкон не только обеспечивал защиту, но и создавал возможности для контратакующих действий. Упорядоченное построение позволяло римским войскам сохранять организованность даже под давлением врага. Высокая дисциплина и слаженность действий среди солдат были отличительными чертами римской армии, что делало их особенно опасными противниками. Тем временем грузинские войска, состоящие из опытных воинов и наемников леков, готовились к атаке. Грузины славились своей мобильностью и умением быстро маневрировать на поле боя, что делало необходимым для римлян быть особенно внимательными. Каждый римлянин знал, что грузинская тактика может быть непредсказуемой и агрессивной. С приближением рассвета римские солдаты находились в состоянии повышенной готовности. Они проверяли свое оружие, настраивали щиты и обменивались взглядами, полными решимости. В воздухе витал запах смолы и пота; каждый понимал, что впереди их ждет жестокая битва.
Командир римского гарнизона, дука Фока, собрал своих людей для последнего напутствия:
— Мы стоим на страже Рима! Не допустим, чтобы враг проник в наши ряды! Помните о своих товарищах, о своей чести! Мы — легионеры, и мы не отступим!
Слова Фоки вдохновили солдат. Они знали, что должны держать оборону любой ценой. Фулкон предоставлял им необходимую защиту и возможность организовать ответное наступление. Римляне были готовы встретить грузин с решимостью и стойкостью. Как только первые лучи солнца озарили поле боя, грузинские войска начали движение вперед. Их крики раздавались по всей округе, создавая атмосферу напряженности и ожидания. В этот момент римляне заняли свои позиции, готовясь к встрече с противником. Каждый солдат знал: это будет не просто битва за Олтиси, но также испытание их мужества и преданности. Впереди их ждали испытания, которые навсегда изменят ход истории. Ожидая встречи с грузинами и легами, римские солдаты находились в состоянии повышенной готовности. Грузины славились своей мобильностью и умением быстро маневрировать на поле боя, что делало необходимым для римлян быть особенно внимательными. В условиях ожидаемой атаки противника фулкон предоставлял им необходимую защиту и возможность организовать ответное наступление. Грузинские воины и леки, объединенные общей целью, с неистовой решимостью атаковали римские позиции. Их сердца были полны мужества, и каждый из них стремился вернуть родную землю, отвоевать утраченные территории. Сначала они окружили крепость Олтиси, используя ловкость и хитрость, чтобы сбить с толку охрану. Затем, с мощным криком боевого духа, они ринулись вперед, как буря, сметая все на своем пути. Ворота, некогда неприступные, поддались под натиском их сил. Громкий треск дерева и звуки металла раздавались в воздухе, когда они прорвались внутрь. Римляне, оказавшиеся лицом к лицу с врагом, были ошарашены. Их стройные ряды начали рассыпаться под напором грузинских воинов. Бойня разразилась на узких улочках крепости: мечи и щиты сталкивались, раздавались крики и звуки схватки. Грузинские воины проявляли невероятную храбрость и мастерство в бою, используя свои навыки и тактические приемы.
Каждый шаг вперед был наполнен отчаянием и решимостью: они боролись не только за победу, но и за свою честь и свободу. Римляне, хоть и опытные воины, начали отступать под натиском грузинской ярости. В воздухе витал запах пота и крови, а земля под ногами становилась всё более красной. В конечном итоге грузинские воины одержали победу, и крепость Олтиси оказалась под их контролем. После сражения, в ходе которого их войска одержали верх, было захвачено множество римских пленных. Среди них оказался и Фока — римский командир, который когда-то гордо защищал эти стены. Георгий, предводитель победившей армии, знал, что этот момент важен для его людей. Он решил наградить своих воинов за проявленное мужество и отвагу. Собрав всех на центральной площади крепости, он произнес:
— Сегодня мы доказали, что наша сила — в единстве и решимости! Каждый из вас проявил храбрость на поле боя. За это вы заслуживаете награды! В течение трех дней вы получите право на разграбление захваченного города!
Слова Георгия вызвали радостный гул среди воинов. Они готовились к празднованию своей победы и предвкушали богатства, которые им удастся заполучить.
Георгий понимал важность этого момента для своих людей. Он организовал торжественное собрание, на котором хвалил своих воинов за стойкость в бою. Его голос звучал уверенно и мощно:
— Мы не просто завоевали крепость; мы вернули себе то, что принадлежит нам по праву! Давайте отпразднуем эту победу и вспомним о тех, кто пал в бою. Их жертва не будет забыта!
Собравшиеся подняли руки в знак согласия, и вскоре площадь наполнилась звуками радости и ликования. В этот вечер они не только отмечали победу над врагом — они отмечали свою свободу и единство.
В течение трех дней город находился под контролем победителей. Воины грабили его улицы и дома, собирая трофеи и добычу. Каждый из них надеялся заполучить что-то ценное — золото, серебро, драгоценности и другие богатства. Это время стало не только моментом материального вознаграждения, но и возможностью укрепить дух воинов, которые сражались за свою свободу и честь.
Фока, будучи пленником, наблюдал за происходящим с тревогой. Он понимал, что его судьба теперь зависит от решения Георгия и его воинов. В то время как его подданные страдали от поражения, он осознавал, что его собственная жизнь может быть в опасности, если Георгий решит расправиться с ним.
Таким образом, три дня разграбления стали не только периодом обогащения для воинов Георгия, но и временем напряженности для пленников. Спустя некоторое время после триумфа над римлянами, атмосфера в крепости Олтиси начала меняться. В то время как воины наслаждались плодами своей победы и делились трофеями, среди них возникли тёмные настроения. Жажда мести и злобы охватила сердца некоторых, и издевательства над пленными стали обычным делом. Смех воинов, смешанный с криками униженных римских солдат, наполнял воздух, создавая атмосферу, которая вызывала у Харуна растущее беспокойство. Харун всегда верил в то, что даже в условиях войны следует сохранять человечность. Он понимал, что пленники — это не просто враги, а люди, оказавшиеся в ужасной ситуации, и что их страдания не должны быть частью триумфа победителей. Наблюдая за происходящим, он чувствовал, как его душа сжимается от боли.
Однажды, когда он увидел, как один из воинов грубо издевается над молодым римским солдатом, его терпение лопнуло.
— Хватит! — закричал Харун, прервав веселье своих товарищей. — Мы не звери, чтобы так обращаться с людьми! Они заслуживают хотя бы капли уважения!
Низам, один из его друзей, с недоумением посмотрел на него.
— Но Харун, они же наши враги! Они считают нас варварами, как и мы считаем их. Почему ты так активно заступаешься за них?
— Да, мы одержали победу, но это не дает нам права унижать тех, кто оказался в нашей власти. Если мы начнем вести себя как звери, то чем мы будем отличаться от тех, кого победили? Давайте проявим человечность и сострадание!
Низам хмыкнул, усмехнувшись.
— Ну, раз ты такой благородный, иди и освободи римских пленных.
— Именно это я и собираюсь сделать! — ответил Харун с решимостью.
В тот момент Харун принял решение. Он знал, что освобождение пленников потребует от него не только смелости, но и определённых жертв. Он собрал свои сбережения и отправился к месту, где держали римских солдат. Его поступок и страстная речь произвели впечатление на многих воинов. Постепенно группа начала расходиться, и издевательства прекратились. Некоторые из них задумались о словах Харуна и о том, какое наследие они оставляют своим потомкам. С этого момента Харун стал неформальным защитником пленников. Он организовал небольшую группу воинов, согласившихся помочь ему охранять их и обеспечивать минимальные условия для жизни. Каждый день они приносили пленным воду и еду, стараясь облегчить их страдания. Харун понимал, что его усилия могут показаться бесполезными в глазах многих, но он был уверен: истинная сила заключается не только в победе на поле боя, но и в способности сохранять человечность в самых трудных обстоятельствах. С каждым днём к нему присоединялись всё больше воинов. Они начали осознавать, что даже в условиях войны можно проявлять доброту и сострадание. И хотя впереди их ждали новые битвы и испытания, Харун знал: они уже сделали важный шаг к тому, чтобы стать не только победителями на поле боя, но и истинными защитниками своих ценностей. Прошло несколько недель после успешного завоевания города, и царь Георгий погружён в размышления о дальнейших стратегических шагах по захвату территории Тао-Кларджети, находящейся под контролем восточных римлян. В то время как его подданные занимались своими повседневными делами, внезапно в лагерь прибыл всадник, выглядевший крайне встревоженным. Он стремительно направился к царю, чтобы донести важные известия.
всадник, соскочив с коня и бросившись к ногам монарха. Император Василий II, прозванный Болгаробойцем, собрал мощное войско после покорения болгарского царства и теперь движется в нашу сторону с намерением прогнать нас из Тао-Кларджети. Царь Георгий, услышав это, нахмурился. Он понимал, что действия Василия II могут поставить под угрозу все его планы по расширению границ. Император был известен своей решительностью и военной мощью, и его возвращение на сцену могло обернуться серьёзной угрозой.
Говорят, что он собрал армию численностью более десяти тысяч человек, император намерен восстановить контроль над Тао-Кларджети и не оставит нам шансов на успех. Царь задумался. В его голове уже начали выстраиваться планы. Он знал, что не может позволить себе потерять завоеванные земли без боя. Время действовать пришло. Собравшиеся в шатре военачальники быстро поняли всю серьёзность ситуации. Каждый из них осознавал, что предстоящая битва станет решающей не только для царства Георгия, но и для всей судьбы региона. В воздухе витало напряжение, и каждый понимал: от их решений зависит будущее их народа.
Когда Георгий столкнулся с ужасной реальностью, что его город может быть захвачен римлянами, он принял решение, которое стало тяжёлым бременем для его сердца и разума. Собрав военачальников в тронном зале, он произнёс: «Мы не можем позволить врагу завладеть нашим домом. Если мы не можем защитить его, то лучше сжечь его дотла, чем видеть, как он будет осквернён». Военачальники, услышав это, были в полном шоке. Они обменивались обеспокоенными взглядами, не веря своим ушам.
Один из них, старший и опытный стратег, встал и с тревогой произнёс: «Ваше Величество, у нас есть силы для обороны! Мы можем сражаться, мы можем отразить их натиск! Неужели вы готовы пожертвовать всем ради этого отчаяния?»
Другие офицеры поддержали его слова, высказывая свои доводы о том, что город был построен с трудом, что в нём жили семьи, которые отдали свои жизни за его защиту. Они призывали царя к разуму, уверяя его, что они способны противостоять врагу. Но Георгий оставался непоколебим. Его лицо было решительным, а голос — твёрдым. Он понимал, что если римляне захватят город, они не только уничтожат его, но и подчинят всех его жителей. В его глазах пылал огонь решимости: «Я не могу позволить этому случиться. Мы должны сохранить нашу гордость и свободу.
Я предпочитаю видеть, как пламя поглощает наш дом, чем видеть его в руках врага». В конце концов, военачальники поняли, что их попытки переубедить царя тщетны. Они опустили головы, осознавая всю тяжесть его решения. Каждый из них понимал, что это не просто приказ — это была жертва ради будущего их народа. С сердцами, полными горечи и недоумения, они стали готовиться к тому, что им предстояло сделать
Жители Олтиси были охвачены ужасом, когда грузинские воины начали сжигать все, что могло принести пользу врагу. Дома, поля и запасы продовольствия, которые они накапливали, превращались в пепел. Местные жители, наблюдая за разрушением своего имущества и средств к существованию, испытывали чувство безысходности и страха. Они понимали, что эти действия не только лишают их ресурсов, но и создают атмосферу террора и подавленности. Каждый огненный всплеск напоминал им о том, что их жизнь, как они ее знали, может быть уничтожена за считанные минуты. Соседи собирались вместе, пытаясь найти утешение друг в друге, но страх перед будущим оставался тяжелым бременем на их сердцах. В это время Харун, стоя на возвышенности, с горечью наблюдал за варварскими действиями грузинских воинов. Их безжалостные акты разрушения оставляли за собой лишь пепел и горе. Он не мог сдержать своих мыслей, которые метались в его голове, как дикие птицы в клетке.
«СубханАллах и Они считают нас варварами?», — произнес он тихо, но с яростью в голосе. «Но разве они не демонстрируют ту же жестокость, которую приписывают нам?
Их действия не отличаются от тех, что они осуждают. Они сжигают наши дома и уничтожают наши запасы, не задумываясь о том, что за каждым огненным всплеском стоят жизни, мечты и надежды простых людей».
Харун чувствовал, как его сердце наполняется горечью. Он видел страдания люди, их испуганные лица и слезы, которые текли по щекам. В его душе разгоралась ненависть к бездушной жестокости врага. «Мы можем быть разными по культуре и традициям, но разве это дает им право на такие зверства? Они не понимают, что настоящая варвария — это не в том, как мы выглядим или как говорим, а в том, как мы относимся друг к другу». Он вздохнул глубоко, стараясь собрать свои мысли. «Если они считают нас варварами, то я предпочитаю быть варваром с добрым сердцем, чем жестоким завоевателем, который разрушает все на своем пути». Харун понимал, что в этот момент важно сохранять человечность и не поддаваться на провокации ненависти. В его глазах искрилось решимость: они должны выстоять и сохранить свою душу, несмотря на все испытания. Всю ночь город охватывали яркие языки пламени, которые пожирали здания и улицы, превращая их в пылающие руины. Огромные факелы света вырывались из окон и крыш, освещая темное небо и создавая зловещую атмосферу. Гул огня смешивался с криками людей, которые пытались спасти свои жизни и имущество.
На следующее утро город выглядел совершенно иначе. Утренний свет пробивался сквозь густые облака дыма, которые накрывали улицы, словно тяжелое одеяло. Пепел медленно оседал на землю, придавая всему вокруг серый, мрачный оттенок. Остатки сгоревших зданий стояли как молчаливые свидетели ночного хаоса, а в воздухе витал запах горелого, который вызывал тошноту и печаль. Люди бродили по опустошенным улицам, в глазах которых читалась растерянность и страхом. Город, когда-то полный жизни и радости, теперь стал символом утраты и разрушения после этого решения царя картвельских племен.
