Оглавление

Девицы вообще подобны шашкам:

не всякой удаётся, но всякой желается

попасть в дамки.

Козьма Прутков

1

Обложенное тучами небо над автобусной остановкой опустилось ниже и потемнело. Прохладный дождливый май не радовал солнцем. Ветер упорно дул со стороны целлюлозного комбината, принося в город невыносимую вонь. Мимо Кости вереницей медленно проезжали машины, рассеивая сумрак ближним светом. Парень поёжился и покосился на девушку, стоящую поодаль, бесстрашно оголившую плечи в конце неприветливого мая. «Не холодно ж им!» — подивился Костя всем на свете девушкам, не желающим тепло одеваться. С неба посыпались первые промозглые капли. На остановке не было павильона, и люди невнятно заворчали, поднимая капюшоны и воротники. Костя стряхнул рукой капли с макушки и съёжился ещё больше, проклиная в мыслях нынешнюю весну. Дождь превратился в ливень, в лужах закипели пузыри. Девушка с оголёнными плечами сжалась и обхватила себя руками. Длинные распущенные волосы повисли сосульками. Короткая, не по погоде, юбчонка открывала стройные, красивые ножки в аккуратных туфельках. Костя оторвал взгляд от чарующих ножек и окликнул их обладательницу. Девушка обернулась, смущённо прикрывая лицо ладошкой.

— Иди ко мне под пиджак, — позвал Костя.

— Я мокрая вся, — ответила девушка, не показывая лицо.

— Я тоже.

Она отвернулась и негромко ответила:

— Не хочу.

Костя решился, стянул пиджак, подошёл к девушке и набросил его на мокрые плечи.

— Спасибо, спаситель.

Она шмыгнула носом и благодарно кивнула, всё также прикрывая лицо. У спасителя между тем застучали зубы.

— Как вас зовут? — спросил он, но тут подошёл автобус, дверь раскрылась, обдав заждавшихся на остановке теплом, и Костя протянул девушке руку:

— Пойдём?

— Это не мой автобус.

— Жаль.

Костя вспрыгнул на ступеньку.

— Пиджак забыл! — крикнула девушка, и Костя на мгновение увидел смазанные потёки косметики, торопливо прикрытые ладошкой. Парень повернулся к незнакомке мокрой спиной и внедрился в толпу пассажиров. Девушка осталась снаружи с его пиджаком на плечах.

Автобус набился пассажирами. Первыми, как водится, прорвались самые резвые, последней лезла бабуля, и ей всё никак не удавалось втиснуться в автобус.

— Бабушка, ведь придавит в дверях — жаловаться будете на всех, — заявил в микрофон водитель. Девушка упёрлась руками в бабкину спину и вдавила её в салон. Двери закрылись. Автобус с тяжкими стонами отвалил от остановки. Костя из заднего окна с интересом разглядывал удаляющуюся стройную фигурку девушки под потоками ливня, с головой прикрытую его пиджаком — любо-дорого! Какие всё-таки стройные ножки, а?!

Анюта, промокшая с головы до ног, шумно ворвалась в комнату.

— Как я замерз-з-зла! — процедила она сквозь дребезжащие зубы.

Полнотелая Ольга расширила и без того круглые глаза и с острым любопытством оглядела подругу.

— Ты кого ограбила? — удивилась она.

— Никого. Он сам. Холодно!

Анюта жалобно захлюпала носом и стянула с себя промокший насквозь чужой пиджак.

— Лицо умой! — хохотнула Оля. Крашеные в радикально-чёрный цвет Олины волосы, тщательно завитые в продольные пружинки, падали ей на глаза и на нос, и Оля на них беспрестанно фукала.

— Ты на себя в зеркало посмотри! Фук! Фук!

Аня торопливо стянула мокрую одежду, явив завистливому взору подруги красивую, поджарую фигуру, и надела халат.

— Пиджак мне дал один парень. Красивый! — сообщила Аня, безжалостно подбросив дров в костёр подружкиной зависти, нацепила шлёпанцы и ушла умываться.

Студентки жили вдвоём в тесной комнатушке общежития. Оля подняла брошенный Аней пиджак. Плечи-то у парня широкие… Повезло же Аньке родиться такой красивой! Оля не виновата, что нет у неё таких длинных ног, да и ростом она не вышла. Зато плоскогрудая Анька давится завистью при виде пышного бюста Ольги, нахально торчащего упругой плотью. А, по фиг! Ольга бросила пиджак на спинку стула и вернулась к переписыванию пропущенной накануне лекции.

Вернулась умытая Аня.

— Английский надо делать, — недовольно сказала она. — Что у нас на ужин?

Оля, усердно строчившая в тетради неразборчивым почерком, ничего не ответила. Аня повесила пиджак на плечики, чтобы высох, и беспардонно полезла в чужие карманы.

— Упс! Оль! Паспорт!

Ольга подняла голову — фук! фук! — и звонко расхохоталась.

— Твой парень — лопух! — безапелляционно заявила она.

Аня зашуршала подмокшими листами паспорта и сказала:

— Ты бы лучше убралась хоть раз в комнате, а то всё «я» да «я»… Семёнов Константин Фёдорович, — прочитала она. — Прописан… Хм-м… Придётся возвращать.

— Новый сделает, — хохотнула Оля.

Ане вовсе не хотелось ехать на другой конец города, но хозяин пиджака был уж больно красивым, грех не помочь такому. Аня бросила паспорт на полку, чтобы листы просохли.

— Завтра съезжу, — решила она и с нежеланием достала английский. В комнате установилась напряжённая тишина. Торопливо шуршала по бумаге Ольгина ручка яростно шелестели страницы англо-русского словаря.

— Кхр.. кхр… Ой, то есть khr… khr… А это что ещё за словечко: «Chairman»? «Стул- мужчина», что ли?

— Одно из двух, — проронила Оля. — Или человек, страдающий расстройством желудка, или человек, который сидит, как квашня, и ничего не делает.

— «Министр», — прочитала в словаре Аня. — Эх, ты, переводчица.

Анюта без труда нашла нужный дом. Семёнов Константин Фёдорович изволил проживать в спальном районе, куда не долетало амбре комбината. Отстроенные лет пять назад многоэтажки пастельного цвета были заботливо обсажены молодыми деревцами и клумбами. В ежедневно отмываемых подъездах царила нереальная чистота. Цены на недвижимость в новом микрорайоне будоражили воображение всего города. На радость Ане, нужный подъезд раскрылся прямо перед ней, жилец даже придержал дверь. Вот и квартира. Аня цепким взглядом оценила мощную дверь с глазком и изящным узором по краям. На звонок открыл вовсе не парень, спасший её накануне от простуды, а мужчина лет пятидесяти с громадным пивным животом, упрятанным в синий атласный халат с кисточками. Растерявшаяся Аня увидела тёмные изломанные брови, такие же, как у того парня, такой же нос с мягкой горбинкой, и без труда узнала директора вонючего комбината.

— Семёнов Константин здесь живёт?

— Здесь, — буркнул директор неприязненно.

Аня отплатила ему презрительным взглядом и протянула пиджак.

— Передайте ему, — холодно сказала она и отвернулась к лестнице. Дверь за её спиной захлопнулась, негостеприимно щёлкнул замок, отсекая незваную гостью. «Ну и ладно», — подумала Аня, спускаясь вниз и кипя от негодования.

Фёдор Андреевич между тем прошёл в комнату сына и бросил ему пиджак.

— Твоё?

— О! Откуда?!