Тень Надежды
Тени уничтоженных империй. Книга II
Владимир Малышев

© Владимир Малышев, 2016

© Владимир Малышев, иллюстрации, 2016

ISBN 978-5-4483-0839-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

– Четыре крепости воздвигнуты. Как и повелевал Коген Неистовый, – произнёс Оурен, старший зодчий при императорском дворе.

– Благодарю вас, что ещё раз напомнили нам об этом, – с явным призрением к нему обратился Гулроф, генерал седьмого легиона. – А теперь давайте перейдём к более важным вопросам, касающимся…

Его речь прервал настойчивый кашель. Гулроф с неудовольствием взглянул на причину шума. Старик-зодчий кашлял в кулак, но от взгляда генерала не ускользнул тот факт, что Оурен, содрогаясь всем телом, всё же внимательно следил за императором. И как только старик поймал взгляд владыки, его хворь моментально исчезла.

– Ваше Светлейшество! – с поклоном обратился Оурен к императору. – Простите мою настойчивость, но я просто обязан сказать вам. Проявите снисхождение, выслушайте старика.

«Вот старый гадёныш! – закипел Гурлоф. – За седыми волосами скрывает беспредельную хитрость и наглость, а ещё называет себя мудрецом! Ну, ничего, в этом городе полно тёмных переулков, где его могут поджидать крупные неприятности на его бороду!»

Император молча смотрел на старика и никто не смел прервать затянувшуюся паузу. Энергичный, едва разменявший третий десяток Дормигер Элларион уже славился своей мудростью. Неоднократно он принимал решения, вся затея которых полностью раскрывалась простым обывателям лишь спустя несколько лет. И вот сейчас он сидел, словно высеченный из камня, и размышлял, какой сделать следующий ход.

– Говори, – произнёс он, и Гурлоф услышал вздох облегчения старика.

– Ваше Светлейшество, как всем нам известно, Коген завещал хранить наше государство от всех его врагов. Когда он приказал возвести первую твердыню, Скалу Торрака…

– Старик, ты совсем выжил из ума! Первая твердыня – это Крона Аккария, то место, где ты находишься в данный момент. Это даже детям известно! – Гулроф с призрением уставился на зодчего: «Дед, похоже, тронулся умом на старости лет. Уже давно было пора подыскивать ему замену в совете».

– Вы, уважаемый генерал, мало читаете книг. А если бы вас интересовала история нашего государства, то вы знали бы, что именно Скала Торрака является первой твердыней, с чьего строительства и началась история возведения подобных крепостей, – зодчий поучал его надменным голосом, словно перед ним сидел не советник самого императора, а какой-то школяр. – Простите, я продолжу. Так вот, когда Коген приказал возвести Скалу Торрака, он знал, что рано или поздно терманцы вновь попытаются нанести нам визит. И лишь был вставлен в стену последний камень, как его догадка оправдалась: терманцы, собрав бессчётное войско, двинулись на нас. Скала Торрака тогда сдержала их полчища и подоспевшие вовремя доблестные легионы прогнали врагов с наших земель. История третьей твердыни – Балк-Харды, идентична судьбе Скалы, различие лишь в нападавших на нас врагов. С Кроной и Малиссой всё и так понятно. Крона – сердце империи, а Малисса – восточные врата в нашу страну. Но, есть ещё кое-что. Есть ещё одно завещание Когена, которое мы пропустили мимо ушей.

– И что же сказал мой предок?

«Проклятый старикан! Теперь нашему светлому Дормигеру стало интересно! Чтоб тебя черви сожрали!» – Гулроф.

– Северу нужна защита. Камень и сила.

– От кого? – удивился император. – На севере, как я знаю, только оленеводы да китобои. Зачем нам нужна там крепость?

– Коген не сказал. Но, он произносил подобные слова, когда дело касалось каждой из твердынь. И уже существование трёх твердынь из четырёх себя оправдало. Ваше Светлейшество, не я придумал эти слова. Я вычитал их в одной из книг, написанной летописцем Когена. И если там есть эти слова, значит, так оно и было. Вы же знаете, ваш предок никогда не пускал слова на ветер.

– Знаю, – после продолжительного молчания ответил император. – Вы предлагаете возвести ещё одну твердыню?

– Да. Но, не просто твердыню. Коген сказал «Камень и силу». Понятно, что камень – это крепость. А сила… Я думаю, сила – это магия. Он хотел усилить эту крепость магами, вот что я думаю.

– Бред! Это полный бред! Оурен, вы хотите построить могучую крепость на самом краю севера, да ещё выставить в ней гарнизон магов? Вы совсем из ума выжили? У нас денег не хватает на содержание армии, а вы хотите бросаться горами золота лишь для того, чтобы самому возвести ещё одну крепость. Крепость имени Вас! От кого нам защищаться там? От морских свиней? Или от оленеводов? Я сделал для себя вывод, что вы не понимаете, о чём говорите. Нам не нужна эта крепость, хоть она будет трижды больше любой другой твердыни. Сэкономленные на её возведении средства лучше пустить на нужды армии или флота.

– Генерал, вы не понимаете…

– Это вы не понимаете! Вы откапали где-то в пыли какие-то непонятные слова о защите севера. Скажите мне, Оурен, сколько прошло времени с тех пор, когда Коген произнёс их? Я вам отвечу: больше тысячи лет! Больше тысячи лет прошло с тех пор, как великий император распорядился построить крепость, он за эти годы так ничего и не произошло. Никто не пришёл с севера, никто не напал на нас из снегов.

– Успокойтесь, Гурлоф, – донёсся до него размеренный голос императора. – Я очень благодарен вам, что вы так заботитесь о казне. Но прошу, пусть казной занимается казначей, строительством зодчий, а войной генерал. Страной же править должен император. И именно император должен принять решение, строить или не строить, – Гурлоф побледнел, а Дормигер, тем временем, снял с головы свою корону. – Мой предок создал эту страну, – произнёс он, вертя её в руках и пробуя пальцем на остроту каждый из двенадцати зубцов. – И было бы несправедливо с насмешкой относиться к его словам. Если он так сказал, возможно, он знал гораздо больше, чем сейчас знаем мы, – император вернул символ власти на голову и посмотрел в глаза Гурлофу. – Вы, генерал, отправляетесь на север и проведёте разведку. Вы подготовите местность к прибытию строителей и обеспечите им безопасность. Оурен, вам я даю полгода на то, чтобы собрать необходимых людей для возведения этой крепости. Так же вы будете сотрудничать с архимагом Теревисом. Он поможет вам в магических вопросах. Архимаг, – император перевёл взгляд на ещё одного старика, – вы должны будете выбрать магов, с которыми и поедете на строительство через полгода. Зодчий Оурен учтёт все ваши пожелания относительно магической предрасположенности новой твердыни. Итак, для вас троих сегодняшнее заседание окончено. Прошу приступать к выполнению моего поручения.

Гурлоф поднялся в недоумении. «Проклятый старикан не только уговорил самого императора на это безумство, так ещё и меня подставил. Теперь придётся доживать остаток своих дней на севере. Чёртов подхалим» – мысленно проклинал он Оурена. Он вышел из зала заседаний и обернулся. За ним следовал озадаченный архимаг, а замыкал процессию сам зодчий, сквозь растрёпанную бороду которого пробивалась победоносная улыбка.

1. Клетка

Из его груди вырывались хрипы, его ноги горели от усталости, но он не мог остановиться. Остановиться – значит умереть. На его пути возник мертвец, будто густой туман сам породил его. Стен на ходу занёс клевец над головой и ударил его, что было сил. Кость хрустнула, уступив в прочности железу, и мертвец повалился на мягкие, покрытые мхом кочки. Стен перекувыркнулся через ствол поваленного дерева и оглянулся. Сквозь белую пелену то тут, то там виднелись очертания раскачивающихся тел. И хоть они постоянно спотыкались и падали он понимал, что эту гонку ему не выиграть. Он сплюнул и поднялся на ноги. Внезапно в его спину вцепились холодные руки, и Стен с разворота ударил напавшего на него мертвеца локтём, вложив в удар всю свою злость. Неживое тело потеряло равновесие и кувыркнулось через бревно, через которое только что перевалился он сам. Стен размахнулся свом любимым молотком и размозжил черепушку обидчику. Тёмная жижа разлетелась во все стороны, но Стен ухитрился увернуться от летящих в него капель. Он развернулся и вновь побежал сквозь топи. Короткая передышка придала ему сил, но ноги всё так же были объяты внутренним пламенем. «Ещё немного и они откажут», – решил он, в очередной раз споткнувшись и нырнув в ледяную болотную жижу. Он хлебнул водицы и поднялся, подтягиваясь рукой за какое-то тонкое деревце.

Вокруг бродили восставшие и Стен, воспользовавшись неожиданной передышкой, огляделся, решая, куда на этот раз ему свернуть. С тех пор, как он покинул свой отряд, он мог только надеяться, что увёл за собой всех, или хотя бы большую часть мертвецов. Он сам себе сделал приговор, а теперь у него появилась надежда, что он всё же сможет выбраться отсюда живым. Но с каждым днём она таяла: непроницаемый туман покрывал болота и даже солнечные лучи не могли пробиться сквозь эту белёсую стену. Он не мог определить, в какой стороне север, а в какой юг. Солнца, как и звёзд, не было видно, да и мох рос повсюду, не выбирая никакие стороны древесных стволов. За полтора дня скитаний по болотам он сворачивал уже тысячу раз, но так и не нашёл выхода из смертельного лабиринта. Его молот пробил десятки гнилых голов, а противников не становилось меньше. Они бродили везде, куда падал его взгляд и Стен бежал туда, где их было меньше.

В первый день он думал, что жить ему осталось считанные часы, но наступила ночь, и он заметил, что мертвецы, объятые холодным туманом, ведут себя более вяло, чем обычно. Они бросались на него лишь в том случае, если он подходил к ним совсем впритык. Поэтому он перебил вокруг себя как можно больше восставших и спокойно просидел на пенёчке несколько часов, всё же не решаясь заснуть. Этого времени ему хватило, чтобы хорошенько восстановить силы, но теперь он вновь был на грани. Стен уже выкинул щит, так как тот стал слишком тяжёл. Он уже подумывал избавиться и от кольчуги – всё-таки полсотни фунтов хорошо повлияли бы на выносливость, но что-то останавливало его от принятия такого решения.

Стен заметил, что один из мертвецов подошёл к нему слишком близко. Он поднялся и разнёс тому череп сильным ударом. Клевец он всегда держал в руке, накинув на запястье ремешок, чтобы ни в коем случае не потерять оружие. Он ещё раз осмотрелся и выбрал направление. Стен снова помчался по болотным кочкам, если это слово вообще было применимо к его скорости. Он просто тащился чуть-чуть быстрее, чем его неторопливые преследователи. Вот только эти самые преследователи не нуждались в отдыхе, и он это прекрасно понимал. «Ещё чуть-чуть, и я отсюда выберусь», – подбадривал он себя, но время шло, а болото казалось бесконечным. Так подходил к концу второй день его блужданий по болотам, скитаний между мутными силуэтами деревьев и бегству от беспощадного врага.

Стен повернулся и заметил, что количество преследовавших его мертвецов возросло. Он прибавил ходу, но тут ему снова пришлось свернуть, так как путь перегородила очередная толпа мёртвых. И пока кольцо мертвецов ещё не успело сомкнуться, он поднажал и успел вырваться из окружения почти без боя. Теперь за его спиной образовалась целая толпа нежити, и он вспомнил свой первый день блуждания по болотам.

Тогда он петлял между трясинами и мертвецы, лишённые способности обходить смертельные ловушки, попадали в них десятками, тем самым давая фору убегающему от них живому человеку. Но теперь его окружала лишь по щиколотку затопленная земля, покрытая насквозь промокшим мхом, и ему оставалась лишь одно – бежать. И он бежал, стараясь увеличить расстояние между собой и его безмолвными гончими. «До ночи надо как можно сильнее оторваться от них, – крутилась в его голове мысль. – Ночь принесёт мне спасение». Но, похоже, он ошибался. Невидимое солнце склонилось за горизонт, а толпа мертвецов даже не собиралась останавливаться. Похоже, сбившись в огромную кучу, на них перестала действовать магия ночного тумана. Стен начал замечать, что расстояние между ним и его преследователями начало сокращаться. Он всё больше спотыкался в темноте, а вот мертвецам было всё равно – ночью они шли так же бодро, как и днём.

Первый, добравшийся до него восставший, получил молотом в висок. Кость хрустнула, мертвец упал, а Стен продолжил своё бегство. Ноги ныли от боли, но страх быть заживо съеденным выжимал из него последние силы, и волей-неволей он продолжал бежать. Ему навстречу выскочили сразу трое мёртвых. Одного он ударил по голове, повторно отправляя того на тот свет, следующего толкнул рукоятью, а третьего попытался проскочить. Холодная рука мёртвой хваткой вцепилась в его свалявшиеся волосы и потянула назад. Стен повернулся, перехватил его руку и дёрнул на себя. Она оторвалась от тела и повисла мёртвым грузом, пока Стен вколачивал в голову врага свой молот. Сразив врага, он избавился от отвратительного подарка и повернулся, чтобы продолжить бегство, но не тут-то было: целая орава нежити надвигалась на него с той стороны, и Стен снова свернул, пытаясь найти верный путь из этой ловушки. Чьи-то руки схватили его за плечо, но он даже не остановился – лишь дёрнулся вперёд и услышал хруст ломающихся пальцев. Скрюченные кисти всё чаще мелькали перед его лицом и Стен начал понимать, что на этот раз он попался. Не останавливаясь, он нанёс удар по выскочившему из-за дерева мертвецу. Тот упал, но его место занял другой. Ещё один удар по очередной голове, и следующий противник повержен. Стен кинулся в освободившийся от мертвецов коридор, но и тут его ждала неудача. Он, не останавливаясь, врезался в мёртвого и тот свалился к его ногам. Его сапог врезался в висок восставшего, ещё удар – и гнилая голова разлетелась на кусочки. Стен развернулся и не глядя, махнул рукой с зажатым в ней клевцем. Сразу три цели встретились на его пути, но лишь одна из них свалилась на землю. Он решил принять бой, свой последний бой. Его кулак с хрустом выбил зубы напавшему мертвецу. Неживое тело отлетело назад, а его место занял следующий восставший. Молот молнией рассёк воздух, раскалывая черепушку врагу, но не успел Стен отдышаться, как новая цель возникла перед глазами. Стен заорал и вогнал клюв клевца в висок беззубому мертвецу, выдернул его и нанёс ещё удар, и ещё, и ещё. Стен кричал, рычал, бил молотом, руками и ногами, и отступал под непрекращающимся напором тварей. Он бился так, как никогда ещё не бился, но понимал, что победить не сможет.

– Ну, давай! Возьми меня! Отродье! – орал он наступающим на него разлагающимся трупам. – Вот он я! Что, слабо?! – спросил он у мёртвого с проломленным черепом, познакомившимся с его любимым оружием.

Его нога упёрлась в лежачее бревно. Стен обернулся на мгновение и увидел, что сзади него никого нет, и он принялся наносить удары по напирающим на него мёртвым. Удар, удар, ещё удар! Казалось, им нет конца, и клевец Стена всегда найдёт себе очередную голову, когда мрак породил целую орду врагов. Плотной стеной они навалились на уже осаждающих Стена восставших, а те в свою очередь свалились на Стена. Стен потерял равновесие, махнул руками и упал, споткнувшись о бревно, до этого лежащее под его ногами. Он вскочил на ноги и уже собирался задорого отдать свою жизнь, как вдруг понял, что окружившие его мертвецы, не в силах к нему приблизиться. Он огляделся – со всех сторон его обступили мёртвые, тянущие к нему свои кривые руки, но даже то, что на них давили десятки своих же, не позволяло им пройти сквозь невидимый барьер. Они чувствовали его, щёлкали зубами и издавали слабые стоны, но не могли достать Стена из его невидимой клетки. «Я спасся, но попался», – подумал он, осмотрев свой пяточёк земли. Именно земли, так как большую часть составляла сухая почва, хотя лужицам тоже нашлось место. Он отдышался, а затем подошёл к толпе, окружившей его. Стен врезал одному восставшему в челюсть, и тот отшатнулся назад, но тут же подался вперёд, вытолкнутый толпой других, таких же мёртвых, как и он. Когда он открыл рот, то потерял кусок отломанной челюсти.

– Что? Выкусил? – спросил его Стен.

Он плюнул в лицо чудовищу и пошёл на другую сторону своей клетки. «Примерно две на две сажени, – подсчитал он. – А посередине пень. Похоже, я здесь в безопасности, отдохнуть что ли?» – мелькнула мысль в его уставшей голове, и он сел на землю, привалившись спиной к пеньку, и закрыл глаза.

Открыл он их только тогда, кода вокруг уже рассвело.

– Вот это я вздремнул! – сказал он, обращаясь к своим беспокойным слушателям. – А вы чего не спите? – задал он бессмысленный вопрос, на который сам же и ответил, – Да потому, что вы все сдохли.

Днём Стен заметил другие особенности этого места. Его круг был выложен из срубленных брёвен, которые скреплялись между собой железными скобами, но, не простыми – на каждой было утолщение, а на нём выбита руна.

– Колдовской знак, – прошептал он, внимательно осматривая свою находку.

Вырывать из дерева железку он так и не решился, боясь нарушить целостность его спасительного щита. Он развернулся к пню, высотой не более трёх футов, и увидел, что на том тоже вырезаны магические символы. С трёх сторон он был прикрыт истёртой тканью, зато четвёртая предстала перед ним во всей красе. Стен долго рассматривал символы, но, само собой, ничего полезного из них для себя не извлёк. Зато он сумел определить, что сколочено это сооружение было не так уж и давно, может год, полтора назад. Он побродил по своей невидимой клетке, пытаясь найти что-нибудь ещё, но так ничего примечательного не обнаружил. Тогда он решил заняться изучением мертвецов.

– Так, кто из нас хочет быть первым? – спросил Стен толпу. Ответом ему было дружное мычание. – Все хотите? Ну ладно, у меня времени много.

Он занёс над головой молот и с размаху вогнал его в макушку выбранному им добровольцу. От удара у того подкосились коленки и он упал под ноги своих товарищей, сгорающим от нетерпения занять его место. Стен стёр с лица вонючую плоть, разлетевшуюся во все стороны, когда голова восставшего лопнула. «Надо менять тактику», – решил он. Стен перевернул клевец другой стороной и следующему мертвецу воткнул его в голову клювом. Железный шип легко пробил череп и вошёл в лоб до основания. Теперь уже окончательно мёртвое тело осело на колени и Стену не пришлось прилагать усилий, чтобы втащить его в круг. Как ни странно, лишённому жизни мертвецу не стоило труда пересечь невидимый барьер. Стен потаскал тело по разным частям своей клетки, а затем решил избавиться от него, так и не добившись никаких магических проявлений от проделанной работы. Он перебил руки и ноги мертвецу и выкинул их в толпу. Туда же отправилось ставшее намного легче тело.

Стен походил по периметру и попил воды из лужи, предварительно вымыв руки в другой. Он обдумал свои дальнейшие действия и решился на очень рискованный план. Стен перехватил клевец обеими руками, занёс его над головой и с самого размаха вонзил клюв в ключицу очередному мертвецу. Железный шип вошёл глубоко в тело восставшего, а молот, несущий в себе огромную силу удара, перемолол ещё несколько рёбер на своём пути. Мертвец свалился на колени и Стен рывком решил втащить его в круг.

– Иди-ка сюда! – крякнул он, пытаясь втащить мертвеца.

Но тот как будто упёрся в стену и не желал сдвинуться ни на дюйм. Стен напряг все свои мышцы и изо всех сил дёрнул клевец. Раздался хруст и клюв, разломав уцелевшие рёбра, вылетел из тела, оставляя на месте сердца огромную рваную рану.

– Убил, – произнес он, лёжа на земле и видя, как из стоящего на коленях тела вываливаются внутренности. Мертвец постоял так немного, а затем поднялся, встав в строй, ничуть не огорчённый новой огромной дыре в себе. – Почти, – разочарованно добавил Стен.

Ещё несколько раз он пытался втянуть мертвеца внутрь круга, но после того, как его самого чуть не утащили в толпу, он перестал испытывать судьбу. Когда уже стемнело, он решил лечь спать. Именно лечь, а не вздремнуть, опираясь о пень, как вчера. Заснул он быстро и проснулся только тогда, когда рассвело. Он не мог понять, который сейчас был час, так как небо, сокрытое густым туманом и забелённое солнечными лучами, напоминало молочную реку.

– Эй, парни, сколько времени я проспал? – спросил он стонущих мертвецов. – А, ладно, время прочистить вам головы.

Стен схватил свой молот и начал крушить головы своим стражам, но на месте каждого упавшего тут же появлялся новый. Проработав так несколько часов, он заметил, что мертвецы уже толпятся на телах своих друзей. Он залез на пень и увидел, что восставшими забито всё пространство вокруг, докуда мог дотянуться его взгляд. А в таком тумане он мог видеть не дальше, чем на десяток саженей. «Долго же мне придётся их тут выкашивать, – прикинул он. – Это же сколько потом могил придётся копать?» Так и просидел он до конца дня на пне, думая, что делать дальше. Его спасительная клетка стала для него тюрьмой, из которой не было выхода. А ещё его мучил нестерпимый голод.

Теперь всё его время занимало одно и то же: Стен дубасил мертвецов, ползал по своему клочку земли, спал, опять дубасил и страдал от голода. Пару раз его голову посещала странная мысль: «А не откусить ли мне кусочек от кого-нибудь?» – но он тут же прогонял её, ещё не успев осознать всей её чудовищности. Однажды проснувшись, он увидел змею. Недолго думая, его молот лишил гада жизни и Стен впился зубами в тёплое сырое мясо. Он съел её практически полностью, оставив лишь позвоночник, голову и кожу.

На следующее утро его разбудило противное карканье. Стен открыл глаза и увидел сидящего на ветке соседнего дерева огромного жирного ворона.

– Иди сюда, – подозвал он птицу. – Смотри, что у меня есть, – он подобрал голову змеи и кинул на землю перед собой.

Ворон взглянул на неё своими чёрными глазами-бусинками, но продолжил сидеть на ветке. Стен по-разному пытался подманить к себе птицу: то рассыпал вокруг труху от дерева, выдавая её за зерно, то пытался заговорить его, а потом и вовсе отодрал несколько колец от кольчуги, натёр их, как мог, и попытался подманить блестяшками хитрую птицу. Но ворон сидел и не сводил с него глаз. А Стен стоял внизу и понимал, что его еда совершенно не заинтересована кормить его.

– Я вижу, тебе здесь интересно, – раздался сильный женский голос за его спиной.

Стен вздрогнул и обернулся. В кругу стояла девушка, чуть ниже его ростом. На ней был накинут плащ, обшитый вороновыми перьями, а лицо наполовину скрывал капюшон. Он заметил, что из-под него на грудь девушки спадают такие же чёрные волосы, как и перья на плаще. У её ног лежал потрепанный мешочек. Стенли решил, что его начали преследовать голодные ведения.

– Привет, красавица, – произнёс он. – Ты пришла меня накормить?

– И да, и нет, скиталец по болотам. Ты нужен мне, ты выполнишь своё предназначенье, – стихами произнесла она.

– А это твоя птичка? – спросил он. – Уж больно аппетитно она выглядит.

– Та птица вольна, но она подвластна мне. Как и другие, – ответила девушка нараспев. – Возьми, – она подняла мешочек и кинула его Стену.

Стен поймал его и заглянул внутрь, считая происходящее голодным бредом. Он думал, что ему привидится какой-нибудь пирог, или рука мертвеца, но внутри оказалось подсушенное, зажаренное с травами мясо. Стен вынул одну заячью лапку и понюхал – та пахла просто божественно. С хрустом он вонзил зубы в зажаренную плоть, и божественный вкус этого простого блюда ударил ему в голову. Стен не мог оторваться и вспомнил, что это ему только кажется лишь на четвёртом проглоченном кусочке. Он замер с очередным куском у рта и перевёл взгляд на терпеливо ждавшую окончания его трапезы девушку.

– Кто ты, – тихо произнёс он, осознав, что всё это явь.

– Я Воронов Дитя, – произнесла девушка.

По спине Стена пробежал холодок. Он отбросил мешок с едой и выхватил клевец.

– Ведьма!!! – проревел он так громко, что его должны были услышать все жители империи.

Он рванул навстречу ведьме и замер, сделав всего один шаг и не в силах пошевелиться. Ведьме стоило лишь поднять свою руку и указать пальцем на него, и его тело превратилось в подобие пня, рядом с которым он застыл.

– Вот так ты отблагодарил меня за пищу, решив убить меня? – спросила она его.

– Ты – ведьма! – как проклятие выплюнул Стен эти слова.

– Ты прав, таких как я, вы ведьмами зовёте. Но я пришла не за твоей душой. Я вывести хочу тебя из западни, – совершенно спокойным голосом пропела она.

– Зачем же нужен я тебе? – спросил её Стен. – Раз тебе не нужна моя душа, может, ты меня для ритуала использовать хочешь? Зачать, там, дитя тьмы какое-нибудь?

– А что в этом плохого? Зачать дитя совсем не сложно, но не для этого к тебе пришла я. Ты выполнишь своё предназначенье.

– Какое ещё предназначенье? – спросил он. – Я не похож на легендарного рыцаря, убивающего перед сном по дракону. Да и упыря я в глаза не видывал. Только вот, этих, – он показал взглядом на толпящихся мертвецов.

– Но именно твоя судьба решает многое, – ответила она. – Прошу, поверь, я выведу тебя.

Стен прокрутил в голове все варианты, которые у него были. Первый заключался в том, чтобы пойти с ведьмой и доверится ей. А там либо выслушать её, либо прикончить где-нибудь в кустах. Второй был хорошо известен Стену – послать её ко всем чертям и продолжить сходить с ума от голода, окружённым толпой мертвецов. Хорошенько взвесив все за и против, он ответил ей:

– Хорошо, я согласен. Я пойду с тобой на встречу с, как его там, с предназначением.

– Я отпущу тебя, но ты поклясться должен, что впредь ты на меня оружья не поднимешь своего, – пропела она.

– Согласен, я даю своё слово, – ответил ей Стен, понимая, что перед ведьмой можно и не сдержать своего обещания.

Ведьма опустила свою руку, и Стен рухнул на землю. Его мышцы всё это время были расслаблены, и он не понимал, как ведьма могла удерживать его так долго. «Магия», – нашёл он для себя ответ. Он поднялся, подобрал мешочек с земли и достал очередную ножку. Съев её, он обратил внимание на ведьму.

– Будешь? – протянул он ей очередной кусочек мяса. Но она не произнесла ни слова, даже не покачала головой. Тогда он сам вцепился в зайчатину зубами и задал ведьме очередной вопрос. – А ты здесь одна живёшь? И что, они тебя не беспокоят? – Стен показал рукой на мертвецов.

– Вопросы задавать ты будешь после, – ответила ему ведьма.

«Ну, ничего, после не кому будет дать мне на них ответ», – заверил себя Стен и кинул косточку в одного их мёртвых. К его удивлению, она угодила прямо в разинутый рот.

– Ладно, девочка, ты меня уговорила, – Стен решил оставить немного еды на потом, рассудительно решив, что ещё неизвестно, сколько он ещё будет бродить по здешним лесам.

Ведьма приказала следовать за ним и подошла к самому краю мертвецов. Она положила ладони на головы стоявших друг с другом восставших и резко развела руки в стороны. Её мертвецы, скользя пятками по телам, словно створки ворот разъехались в стороны, сбивая с ног других, но на их место никто так и не встал. Ведьма перешагнула через бревно и встала на полусгнившие трупы – результат работы молота Стена. Она подняла, а затем вновь медленно развела в стороны руки, и свободный от мертвецов круг увеличился вдвое и Стен ступил за ней следом.

– Стой за моей спиной и не пытайся отойти, – сказала она ему.

Стен согласился и взял в руку молот. Он понял, что хоть и глаза ведьмы скрыты капюшоном, ничего хорошего в них сейчас нет.

– Это для самообороны. Вдруг что? – оправдался он.

Ведьма ничего не сказала, лишь отвернулась и двинулась в толпу нежити. Стен поспешил за ней. Пройдя пару шагов, он заметил, что стена мертвецов за ними захлопнулась. Какая-то магия расталкивала мёртвых на её пути, и они абсолютно не обращали на них никакого внимания. Стену стало жутко, и он спросил ведьму:

– А мы можем идти быстрее?

– Нет, – коротко ответила ведьма и в этот же момент десятки рук потянулись к ним.

Стен прижался к самой спине ведьмы, боясь потревожить её. Через мгновение мёртвые руки опустились, и волна облегчения пробежалась по спине Стена. «Все вопросы после», – прогремели в памяти слова ведьмы. Так шагали они минут двадцать, пробираясь сквозь сплошную стену мёртвых. Вскоре поток восставших начал редеть, а Стен заметил, что они всё так же прут вперёд, пытаясь прорваться к кругу. Он шёл за ведьмой довольно долго, пока та не остановилась и не повернулась к Стену:

– Здесь они не смогут нас учуять, – сказала она.

– Как тебе это удалось? – спросил он её. – Может, научишь? Мне бы твои штучки очень пригодились.

– Ты не рождён быть магом. Нет внутри тебя той силы, но есть другая, – ответила она.

– И что же это за сила такая?

– Упёртость, – ответила она. – Теперь пошли, нам следует спешить. Тебя и так искала я излишне долго.

Она отвернулась и зашагала прочь. «Вот он, мой шанс убить её», – подумал Стен, не выпуская из руки молот, но так ничего и не сделал. Он видел, что девушка очень устала, и понимал, что она хоть и была ведьмой, но рисковала своей жизнью, чтобы спасти его жизнь. Он последовал за ней и заметил, как с её пальца упала алая капля крови.

2. Два ворона

– Это и есть твой дом? – спросил он ведьму, и в его голосе слышалось нескрываемая издёвка.

Вместо ответа она уставилась на Стена всепрожигающим взглядом. За прошедшие пять дней с момента, как они покинули круг, ведьма не раз стягивала с головы капюшон, и Стен сумел по достоинству оценить её прекрасное личико. Такой красивой девушки он не видывал уже давно, а может быть, и никогда вовсе. Впервые посмотрев в её глаза цвета сапфира, он решил для себя, что если и будет убивать её, то со спины, чтобы не смотреть в её очи. «Да, такие невозможно забыть», – подметил он про себя. Но и её уничтожающий взгляд он тоже успел оценить. Она отвечала им на добрую половину его издевательств, а на более серьёзные вопросы предлагала ответить «потом». И вот теперь для Стена открылось целое поле для насмешек. Точнее не поле, а поляна с дубом, заменяющим ведьме дом.

– Слушай, давно хотел тебя спросить: а все ведьмы живут в дуплах?

– Не все способны вырастить такое древо, что в нём возможно жизнь свою прожить, – вновь нараспев ответила ведьма.

Но про себя Стен отметил, что её голос немного изменился. Он стал более холодным и резким. «Похоже, я ей не нравлюсь, – решил он. – Но, пока она меня ещё не убила, значит, действительно, я ей зачем-то нужен». Он покорно следовал за ведьмой, назвавшейся Дитём Воронов, и теперь вплотную приблизился к огромному дубу. Стенли понял, что дерево таких громадных деревьев он ещё не видывал. Его нижние ветви у основания были толщиной с человеческий торс, а под раскидистой кроной мог укрыться, наверное, весь четвёртый легион, если бы он не был разбит. Они обошли дерево, и он увидел, что огромное, завешанное шкурами дупло, вырывалось из земли и заканчивалось на высоте его макушки. Дитя Воронов раздвинула шкуры и нырнула внутрь. «А что, ничуть не хуже нормального дома», – пожал он плечами и решил проследовать за ней.

– Стой! – раздался её голос из-за шкур. – Дождись меня у входа.

Стен послушался и присел на бревно, лежащее недалеко от дерева. Он осмотрелся вокруг, но ни частокола, ни какой-либо другой ограды так и не смог найти. Тел или присутствия восставших он тоже не обнаружил. Ведьма появилась внезапно, одетая в те же наряды, в которых была прежде. Она подошла к Стену и сказала ему:

– Я слишком долго на болотах провела, ища тебя. Теперь, мне следует спешить, а ты, меня дождаться должен.

– Эй, погоди, ты чего это удумала? Меня бросить хочешь? – разозлился Стен.

– Уйти мне надо, ненадолго. Вернусь я скоро, ну а если не вернусь, уйдёшь один, – ответила она. – Ты можешь в дубе ночевать.

– И сколько мне тебя ждать?

– Не дольше, чем провёл ты на болотах. Здесь безопасно, никто тебя не тронет, – она отстегнула от пояса мешочек и передала его Стену. – Вотри их в раны на ногах.

Стен хотел сказать ещё что-то, но заметил, что глаза ведьмы словно засияли синим светом. Он откинулся назад, опасаясь за свою безопасность, и продолжил наблюдать за творящимся колдовством. Краа! Услышал он карканье ворон. Краа! Краа! Краа! Птичьи крики всё нарастали, и тут он увидел, как со всех сторон к дубу слетаются чёрные вороны. По его телу пробежались мурашки, когда сотни птиц закружились над их головами, образуя живой вихрь. И когда гул от хлопанья крыльев заглушил все звуки вокруг, ведьма сорвалась с места и побежала в лес, уводя за собой гигантскую чёрную стаю. Стен проследил за ней взглядом, пока она не скрылась за деревьями, и развязал мешочек. Внутри он обнаружил порошок из высушенных трав.

– Значит, втереть порошок себе в ноги, – повторил он её слова.

Стен отложил мешочек в сторону и принялся стаскивать с ног изношенные сапоги. Он знал, что его ноги стёрты в кровь, но откуда об этом могла знать ведьма? Держался он молодцом, не показывая ей своей слабости. «Может, она страдания на расстоянии чует? – подумал он. – Пока я голодный ползал, она меня сразу нашла, как только ноги стёр – опять узнала. Вот и сейчас, небось, умчалась, учуяв чью-нибудь боль». Стен поставил до сих пор не высохшую обувь рядом с собой и принялся ждать, когда его раны подсохнут. Солнце было сокрыто за облаками, и дождь вот-вот должен был закапать с небес. Дождавшись, когда его ноги подсохнут, он взял щепотку трав и присыпал ими воспалившиеся язвы. Стен почувствовал лёгкое жжение и немножко подождал, пока порошок не прилипнет к ранам, после чего он решил наведаться в дуб. Раздвинув шкуры, он зашёл вовнутрь и очутился в кромешной тьме, как только шкуры сомкнулись за его спиной. Стенли отодвинул одну из шкур, давая свету развеять мрак, и осмотрел представшую перед ним комнату. Маленькая и по-своему уютная, рассчитанная на одного жильца, она больше походила на пристанище охотника, чем на логово ведьмы. Впечатление портил стол, стоящий прямо в центре дома, на котором расплылись две сальные свечки. «А вот и луки», – подметил Стен, заметив стоящие в углу два оружия. Он прикинул примерное расстояние и направился к ним. Шкура, вернувшись на своё место, оборвала лучик света, и он вновь погрузился во тьму. Без труда нащупав один из луков. Стен покинул дом и, оказавшись на улице, заметил, что тетива накинута лишь на одно плечо. «Бережёт своё оружие», – отметил он. Стен уселся на бревно и попытался натянуть тетиву. С огромным трудом ему удалось накинуть петельку и, отложив в сторону лук, смахнул со лба капли пота.

– Да я в жизни не поверю, чтобы баба орудовала этим луком! – высказался он и посмотрел на свои сапоги. – А вы чего молчите? – обратился он к худой обуви, предпочтившей ему отмолчаться.

Стен попробовал согнуть лук и одобрительно закивал. В руках он держал отличное охотничье оружие, с которым, при желании, можно было охотиться и на людей. Стен вернулся в дом и порыскал по нему, ища стрелы. Он нашёл два забитых колчана, взял один и вышел на улицу. Ступая по необычно мягкой траве в это время года, он подошёл к опушке и выбрал себе цель в виде тонкого погибшего дерева. Стен стрелял до наступления темноты, пока не стемнело настолько, что стало невозможно целиться. Он вернулся в дом, не забыв прихватить с собой обувь, и лёг спать, вытянувшись прямо на полу. Земля была устлана пахучими травами, видимо, для защиты от насекомых или ползучих гадов. Объятый расслабляющими ароматами, он быстро заснул, а проснувшись, обнаружил, что на улице моросил дождь.

Делать было нечего, и Стен обследовал дом ведьмы. Ему попадались шкуры убитых животных, травы, книги, сушёное мясо и грибы и, наконец, он нашёл огниво. Сумев добыть огонь, он зажёг одну из свечей и взял в руки первую попавшуюся книгу. Раскрыв её, он долго смотрел на первую страницу, не в силах понять, что же обозначают символы, заменяющие буквы в нормальных книгах. Он отложил эту и взял следующую книгу. В ней, в принципе, было то же, что и в первой. Взяв третью книгу, он уже и не рассчитывал почитать, но ошибся. Книга была исписана стихами, по своей форме до боли напоминающими речь ведьмы. Полистав её немного, он отложил фолиант в сторону и схватился за следующую. В этой были сказки о принцах, принцессах, безымянных героях и драконах. Пятая книга снова содержала в себе непонятные символы, а вот шестая была написана летописцем и посвящена временам Старой Империи. Похоже, она и сохранилась с тех времён, видя в каком состоянии пребывали её страницы. Он решил почитать эту книгу, пропуская многие устаревшие, непонятные и давно вышедшие из обихода слова. В общих чертах, история, которую он знал, мало чем отличалась от истории, изложенной на этих древних страницах. Стен отложил и этот фолиант и решил выйти на улицу. Небеса прекратили плакать, и он решил немного поохотиться.

Взяв лук и стрелы, Стен отправился в лес в надежде подстрелить хоть кого-нибудь. Он бродил недалеко от дуба, боясь нарваться на скопление мертвецов. За этим занятием он и скоротал время до вечера, но, так и не напав ни на один след, вернулся к дубу. Следующий день не принёс ему успеха, и на третий он решился углубиться в лес. Подсохшие раны позволили ему обуться, после чего он и отправился в путь. Отойдя на несколько вёрст, Стен нашёл свежие отпечатки кабаньих следов. «Поросёночек», – заметил он, прислоняя пальцы к отпечатавшимся в грязи копытцам. Он снял с плеча лук, наложил на тетиву стрелу, и потрусил по следу. Пройдя приличное расстояние, Стен боковым зрением заметил движение и, не теряя времени, развернулся к цели. Вместо поросёнка к нему медленно приближался мертвец. Стрела легко пронзила голову восставшему, когда он спустил тетиву. Мертвец свалился, и Стен подошёл к телу, чтобы забрать стрелу. Сделав своё дело, он отвёл глаза от мертвеца и увидел ещё одного. Стен накинул ту же стрелу, но тут же отказался от этой идеи, опустив лук. За вторым шёл третий, за третьим четвёртый, а за четвёртым… За четвёртым шла целая орда, заполняя собой всё пространство между деревьями. Стен уронил стрелу на землю и помчался к дубу, пытаясь проскочить мимо необъятной армии мертвецов. Он всё чаще и чаще оглядывался и видел, как с каждым разом мёртвые становились всё ближе и ближе.

Стен уже бежал на пределе своих возможностей, когда перед ним возник восставший, буквально вывалившийся из-за дерева. Не успевая свернуть, они и кубарем полетели на землю. Вскочив, Стен поспешил убраться подальше от этого места, но, обернувшись, заметил, что труп поднялся и кинулся прочь от него. Стенли остановился и посмотрел на других мертвецов: все они сворачивали с пути, даже не обращая на него никакого внимания. Стен смотрел на их странное поведение и не верил своим глазам: перейдя невидимую черту, он стал безразличен кровожадным монстрам.

Он вернулся к дубу, отложил лук и улёгся растянулся на полу, обдумывая произошедшее с ним чудо. Эта ночь выдалась бессонной, ведь он вслушивался в каждый шорох, боясь появления нескончаемой армии мертвецов. Утром он снова отправился в лес, в то же место, где был вчера. Поток мертвецов сильно поредел, но они, как и вчера, боялись приближаться к невидимой черте и продолжали свой бессмысленный поход на восток. Решив больше не отходить далеко от огромного дуба, Стен отправился исследовать зону, свободную от мёртвых. Такая оказалась не очень-то большой, и её границы он видел чётко: дойдя до определённой черты, восставшие сворачивали на север или юг, и обходили возникшее на их пути препятствие по широкой плавной дуге. Удостоверившись в своей безопасности, Стен решил вернуться к охоте, но уже в зачарованной зоне. К вечеру он возвратился к дубу так и не найдя ничего съестного.

Спустя несколько дней безуспешной охоты, Стен возвращался к дубу, неся с собой первую добычу.

– Какой большой, какой жирный, какой сочный дятел, – говорил Стен подстреленной птице. – Что мне с тобой сделать, а? Может, зажарить? – спросил он у тушки дятла, поднеся ту к своему лицу.

Но вдруг до его слуха донеслись голоса, отвлёкшие его от разговора с дохлой птицей. «Люди?» – не поверил он ушам и тут же его догадка подтвердилась. Впереди за деревьями маячили живые люди, расположившись под раскидистой кроной дуба. Стен накинул петельку дятлу на шею и подвесил его к поясу и прокрался к самой опушке. Прячась в кустах, он насчитал не менее шести дюжин человек, в основном, женщин и детей. Мужчин почти не было, а те, кого он увидел, выглядели потрёпанными и измученными. Стен нашёл ведьму, стоящую в отдалении от основной группы и болтающую с каким-то мужчиной. Он наложил стрелу на тетиву и прицелился. Лучшей возможности прикончить ведьму у него не было. Пот выступил на его лбу, а он всё никак не мог отпустить стрелу в полёт, принеся тем самым смерть порождению зла. «Да пошла ты!» – чертыхнулся он и опустил лук. Стен вернул стрелу в колчан и вышел из своего укрытия.

– И кто все эти люди? – обратился он к ведьме, направляясь к ней.

– Как хорошо, что не ушёл ты, – ответила ему Воронов Дитя. – То жители моей деревни, постигла их беда.

– Ещё ведьм с колдунами привела?

– Здесь я одна владею колдовством. Они как ты.

– Ладно, я тебя подождал, – перевёл он тему. – Что дальше?

– Пойдём со мной, – она поманила Стена за собой в дуб. Зайдя вовнутрь, запалив свечку и пригласив Стена за стол, ведьма продолжила. – Людей я привела в свой дом, ведь жить им больше негде. На них напали мёртвые.

– Я видел несколько дней назад целую орду, – перебил её Стен.

– Те, самые, что их убить хотели, – ведьма явно имела в виду народ снаружи. – Так вот, я видела твоих друзей.

– Что?! – не поверив своим ушам рявкнул Стен. Он ринулся через стол, схватил ведьму за шиворот и притянул к себе. – Говори! Где они? – заорал он, обрызгивая девушку слюной.

– Одни лежат в земле, другие живы, – ответила ведьма всё с тем же зловещим спокойствием.

Похоже, что его срыв не произвёл на неё никакого впечатления.

– Кто жив? Кто умер? Отвечай!

– Дойл с Беном, двое живы.

– Где они? – не унимался Стен.

– Они ушли, их путь не близок. Судьба ведёт их.

– Куда они ушли?! – ярость Стена превысила все пределы.

– Туда, где место им.

Стен отпустил ведьму и она вернулась на свой стул. «Проклятая баба! Что б тебя твои вороны заклевали!» – кипел он. Ему стало понятно, что большего от неё не добиться. Стен встал и собирался выйти из дуба, как его тело вновь онемело.

– Отпусти меня! – взревел он, но ноги сами вернули его за стол. – Хватит!

– Друзей найти ты хочешь, но смерть тебя там ждёт. Ты никогда их не увидишь, но можешь мир спасти. Не весь, но тот, что знал. Ступай со мной и вместе мы сквозь лес пройдём. Твоя судьба отличная от их. Ты сам найдёшь свой путь.

– О чём ты, ведьма? – уже спокойно спросил он.

– Твои друзья спасли всех тех людей. Они зажгли огонь в сердцах, и жители деревни сумели продержаться до моего прихода.

– И где же ты была?

– Спасала я тебя. И если благодарен мне, пойдём со мной.

– Послушай, ведьма, половина меня хочет твоей смерти…

– Даже сегодня ты не смог убить меня, хоть выстрел твой был бы смертелен. И сколько раз ты молот заносил, пока спала я?

От её признания у Стена отвисла челюсть. Он хотел что-то сказать, но не мог: из его рта вырывалось какое-то тихое мычание.

– Твой долг велит тебе убить меня, но сердце этого не хочет. Ты тот, кто избран.

– Кем? – спросил он, обретя дар речи.

– Судьбой, – ответила она и оставила Стена в комнате, выйдя наружу.

Он сидел в одиночестве, обдумывая слова ведьмы. Она несла какую-то чушь, но Стен не мог отделаться от ощущения, что всё это правда. Непонятная, но, правда. Его друзья живы. По крайней мере, двое из них. Их надо найти, но что ждёт его впереди? Наткнись он на такую толпу, что прошла несколько дней назад, и жизнь у него будет очень короткой, а смерть мучительной и ужасной. От раздумий его отвлёк упавший на стол из-за спины свет. Стен обернулся и увидел старика, стоящего у самого входа.

– Кхе, кхе, – прокашлялся он, – можно?

– Заходи, – пригласил его Стен.

– Я, конечно, извиняюсь, но, мне всегда было интересно, где живёт Шайла, когда уходит в лес.

– Шайла? Так зовут ведьму? – спросил его Стен.

– Да, Шайла. Она вам разве не сказала? А меня зовут Нортон, – представился старик.

– Стенли, – ответил ему Стен. – А ты её хорошо знаешь?

– Всю свою жизнь, – ответил Нортон. – Как помню.

– Правда? А расскажи мне о ней?

– Рассказать? Это можно. А, что тебе рассказать?

– А давай прямо с самого начала, – махнул рукой Стен.

– Ну, так слушай. Родился я лет… семьдесят назад. Так вот, когда мне было лет восемь, я с ней и познакомился…

– Что ты мне врёшь! Какие восемь? Ей от силы года двадцать два, не больше!

– Хе, – усмехнулся старик. – Она и десять лет назад выглядела так же, и пятьдесят. Ну, слушай и не перебивай. В общем, в восемь лет я познакомился с ней, когда семья моя перебралась в Лесной Оплот. Она всегда держалась стороной других детей, и возрастом меня была постарше. Её тогда в ученицы наша травница взяла. Способности целительские в ней проснулись. Так вот, познакомились мы с ней, и дружить начали. А когда мне шестнадцать стукнуло, признался я ей, что люблю. А она ответила, что мил я ей, да вот только другому суждена она и не быть нам с нею вместе. Расстроился я тогда, но рук своих не опустил: видел я, что и другие парни за ней бегают, даже те, что обижали когда-то, да вот только никого она к себе близко не подпускает. Сам видишь, красивая она, не такая, как обычные люди. А я вот возьми и поклянись, что ни с кем я не буду, если не с ней! А она опять ни в какую. В общем, всю жизнь свою я добивался её. Я старел, она хорошела. Я дряхлел, она становилась сильнее. Я ведь по прежнему люблю её, да вот теперь как дочь, или как внучку. Обещание то я своё сдержал. И в её глазах я вижу, что не безразличен я ей, но вот в голову себе она вбила, что суждена кому-то, и всё! Да и Бен, тот, что пришёл, добиться её пытался, но она только и могла, что отказать ему.

– Бен? – переспросил Стенли.

– Да, тот, что сквозь лес прошёл. С товарищами. Жаль, что не все они выжили.

– А когда ты узнал, что она магией владеет? – спросил старика Стен.

– Давно. Когда травница наша померла, Шайла и стала нашей знахаркой. Бывало, поводит руками над больным, тот и выздоравливает. Особенно раны. Они прямо на глазах затягиваются. А ещё она от мальчишек отбивалась. Бывало, бегут они к ней, чтобы поколотить, и падают на ровном месте, все, как один. Вот потеха была!

– А родители её кто?

– Родителей я не застал, мертвы они уже были. Но говорят, не из нашенских они были, пришли в деревню, когда мать на сносях была, и попросились приютить их. Так и остались. Говорят, что мать, что отец высокие были, черноволосые и очень красивые. За чёрные волосы их и прозвали воронами. Вот на её красоту и повёлся один заводила. Долго он добивался её: и лаской, и уговорами, и угрозами. Шайле тогда лет семь было, когда беда случилась. Был первый день лета и староста решил устроить праздник. В длинном доме освободили место для плясок, и луна уже давно зависла над деревьями, когда он проник в зал с острогой. Её родители танцевали в центре зала, когда остриё вошло в спину её матери. Костяной наконечник пронзил её насквозь и попал прямо в сердце её мужа. Он умер на месте, а она ещё долго рыдала, прибитая к мёртвому телу своего любимого. В суматохе убийца сбежал, а она ещё целый день мучилась, прежде чем умереть. Убийцу вскоре поймали, а её родителей похоронили под маленьким дубком, который они однажды принесли из лесу и посадили на окраине деревни. Но самое страшное, что девочка видела смерть своих родителей. Она приходила к убийце и просто сидела и смотрела на него часами, а он орал на неё и грозился убить, как убил и её родителей. Однажды его нашли истёкшим кровью, отрубили ноги и голову, будто он колдун, и закопали в разных ямах. Это теперь я знаю, что колдуном он не был, но тогда деревенские решили, что колдун именно он. Что ж, по заслугам негодяю.

– Не думал, что с ней всё так сложно, – проговорил Стен.

– Послушай, Стенли, ты береги её, она хорошая, хоть холодна снаружи.

– Как беречь? – не понял его Стен.

– Ну, как? Как друзья берегут друг друга? Вы ведь уходите, я это знаю.

– Да, уходим, – после нескольких минут молчания произнёс он. – А ты, старик, что делать будешь?

– Останусь здесь. Она больше не вернётся, но жизнь ведь не закончена? Здесь столько дел, а мужиков совсем не осталось. Одни женщины да дети.

«Бабы да дети, – повторил про себя Стен. – Видать и вправду серьёзно их мертвяки потрепали». Его отвлёк шелест шкур за спиной и, обернувшись, он увидел Шайлу. «Воронов Дитя – не птиц, а любящих родителей», – мелькнула мысль в его голове. Он следил, как ведьма достаёт из-под тумбочки аккуратно сложенную сумку и начинает складывать в неё свои вещи. Сначала какие-то травы в мешочках, затем она положила в сумку несколько книг, а после туда отправилась и еда. Стенли видел, что на столе остались лежать все колдовские фолианты и сборник стихов, которые он успел полистать.

– Возьми с собой еду, – обратилась она к Стену, бросая ему мешок.

Стен послушался и закинул в него остатки еды. Затем он оглянулся и увидел, как ведьма, без особых усилий, натягивает тетиву на второй лук. Она сняла свой пернатый плащ и надела другой, более простой и привычный. Потом нашла второй колчан, взяла сумку и лук и сказала, посмотрев ему в глаза:

– Я вижу, ты со мной идёшь. Поторопись, наш путь не близок.

Стен схватил свой молот, второй лук, колчан и мешок и выскочил на улицу вслед за ведьмой. За ними юркнул Нортон, и они направились к ближайшей опушке. Войдя в лес, Стен окликнул ведьму:

– Эй, постой! Куда мы идём?

– На север, – отозвалась та.

– И ты даже не попрощаешься с Нортоном? – спросил он её.

Ведьма остановилась и обернулась. Её глаза встретились с глазами старика, и впервые Стен увидел слёзы, вот-вот готовые сорваться с её век. Она подошла к Нортону и крепко обняла старика. «Как обычный человек», – заметил про себя Стен.

– Прощай, – прошептала она. – Твоей быть не могла я, ты не моя судьба. Прости, – по её щеке потекла слезинка, и ведьма зажмурилась, пытаясь сдержать поток готовых пролиться слёз.

Старик погладил её по жёстким волосам и что-то прошептал ей на ухо. Она улыбнулась, раскрыла глаза и поцеловала его в щёку. Затем вынула из волос чёрное перо и отдала Нортону. Старик улыбнулся, а ведьма повернулась к нему спиной и зашагала на север. Стен двинулся за ней, но всё-таки оглянулся посмотреть на старика. Нортон стоял на том же месте, боясь пошевелиться, и Стен видел его наполненный грустью взгляд. Старик смотрел вслед уходящей девушке, смотрел, как его единственная любовь, любовь всей его жизни навсегда покидает его.

3. Бескрайний лес

– Ну и сколько нам ещё блуждать по этим лесам? – обратился он к ведьме. – Ты-то хоть знаешь, как называется этот лес в большом мире?

– Нет, – коротко ответила Шайла.

– Бескрайний! – поучительно произнёс Стен. – И по твоим словам мы уже вчера должны были выйти из него.

– Мы выйдем. Скоро. Давно здесь не бывала я, – ответила ведьма в своей манере.

– Ну вот, выйдем мы, а что дальше?

– Ты пойдёшь своей дорогой, я своей.

– Слушай, ведьма, тебя же в первой деревне сожгут, едва ты там появишься. Ты говоришь так, словно сама напрашиваешься на костёр.

– Я знаю. Твой друг мне говорил о том же. Поэтому взяла с собой я книги.

– И чему же учат твои книги?

Вместо ответа ведьма промолчала. Было понятно, что не так уж сильно ей помогает самостоятельное обучение.

– Вот скажи мне, ведьма, как тебя величать? – спросил он.

– Я Воронов Дитя.

– В большом мире так не говорят. Если тебя кто спросит, ты должна будешь ответить: «Меня зовут Дитя Воронов», – Стен призадумался, а потом продолжил. – Нет, тогда тебя точно сожгут. Дети Воронов в империи не встречаются, а если и встречаются, то живут недолго.

...