Оглавление

1. Мне бы в небо
2. Эпилог
3. Глава 1
4. Глава 2
5. Глава 3
6. Глава 4
7. Глава 5
8. Глава 6
9. Глава 7
10. Глава 8
11. Глава 9

Эпилог

— Некоторые люди как крылья — привязываешься к ним и взлетаешь в небо. При этом на тебя находит невероятная эйфория, ты уже вне атмосферы, где-то между землей и космосом. Все, что имело смысл, вдруг теряет свое значение, ты словно вне зоны мышления, ни о чем не думаешь. Для тебя существует только определенный человек — тот, который подарил крылья, щедро вселил в тебя чувство безграничного счастья. Ты купаешься в нежности его глаз, в тепле его объятий, в мелодии его голоса. Ты счастлив…. но тут наступает момент, когда тебя накрывает волной реальности. Это происходит резко, и ты не успеваешь ничего понять. Слишком поздно… тонешь. Тонешь в этом человеке, хочешь спастись, вернуться в свою привычную жизнь, но не можешь.

— Удивительно. А как жить после того, как ты испытал подобное чувство?

— Люди, которые некогда взлетали, оставили на небе часть своей души. Их жизнь уже никогда не станет прежней.

— От твоих слов становится страшно… неужели среди нас живут люди, у которых только половина души? Не могу в это поверить.

— Живут.

— Боже… а как их узнать? Наверное, они чем-то примечательны. Наверное, у них пустой взгляд…

— В том то и дело, что они, на первый взгляд, ничем не отличаются от других. Внешне совершенно не отличаются.

— А внутренне?

— Эти люди… всегда чего-то ждут, понимаешь?

— Чего? Ждут, что к ним вернется часть их души?

— Именно.

— Но как? Где она?

— У одного определенного человека. Они ждут его. Всю жизнь.

Глава 1

Жиль держал Натали за руку, он ни о чём не думал и лишь смутно ощущал, что это полное отсутствие мыслей и есть подлинное счастье.

Франсуаза Саган «Немного солнца в холодной воде»

В свое время один мудрый человек сказал такую фразу «люди думают, что будут счастливы, если переедут в другое место, а потом оказывается: куда бы ты ни поехал — ты берешь с собой себя». Как же ошибаются люди, когда бегут от своих собственных проблем. При этом выбирают самый тяжелый путь, в надежде преодолеть его, натыкаются на сплошные неприятности, не замечают, что вместо одной проблемы появляются еще несколько, одна плавно перетекает в другую… и так создается замкнутый круг, наполненный одними нерешенными проблемами.

Я не учла этот момент, когда в одно раннее утро решила изменить свою жизнь. Мои планы были расписаны на ближайшие два месяца. Мне казалось, если я расстанусь со своей обыденной жизнью хотя бы ненадолго, то смогу направить поток своих противоречивых и спутавшихся между собой мыслей в нужное русло.

Рано утром собрала свои вещи. Не спалось с самого рассвета. Сидела на балконе, свесив ноги с пятого этажа, пила крепкий сладкий кофе, грелась утренними лучами солнца. Уже середина лета. Впереди меня ждали еще столько же одинаковых дней, наполненных работой, чтением книг, прогулками в одиночестве, походами на вечерние сеансы в кино и еще много чем, от чего я, признаюсь, устала. Город давно уже наскучил. Желание уехать проснулось во мне так внезапно, но так вовремя.

Мне захотелось уехать к родителям на оставшиеся дни лета. Они жили в небольшом провинциальном городке, где несколько лет назад купили уютный домик на берегу моря и переехали туда, променяв городскую суету на чистый воздух и шум моря. Я же пользовалась их щедростью, жила одна в большой квартире, кормила рыбок, ухаживала за растениями, вытирала пыль с поверхности мебели.

Мне нравился этот старый многоэтажный дом, обшитый виниловым белым сайдингом, эта просторная квартира, каждый угол в которой напоминал об ушедшем беззаботном детстве. Сложно объяснить, но здесь я чувствовала себя собой, настоящей что ли. В комнатах по-прежнему ощущалось присутствие родителей. Бывало, лежа ночью в холодной кровати, я прислушивалась и в ночной тишине улавливала звуки неспешных шагов матери, которая, как в детстве, тихо подкрадывалась к двери моей комнаты и вслушивалась, сплю ли я. Казалось, до меня доносились голоса из включенного телевизора, с которым до поздней ночи не мог расстаться отец. Он устало менял каналы по нескольку раз, весь этот процесс сопровождался долгими зевками, но спать все же не уходил. Иногда так и засыпал — на диване, с пультом в руке.

Эти воспоминания были настолько дороги для меня, что расстаться с ними никак не получалось. Я видела, как мое окружение взрослело, сверстники уже давно обзавелись семьей, у некоторых подруг уже были дети, и задумывалась — а готова ли я ко всему этому? Мне казалось, что во мне по-прежнему живет маленькая девочка, которая отказывается воспринимать окружающий мир таким, какой он есть, и в иллюзиях создает свой собственный. Я чувствовала, что мне не хватает маминого тепла, отцовской мудрости, заботы родственников, искренности друзей. В какой-то миг все изменилось до неузнаваемости, взрослая жизнь накрыла совершенно неожиданно. Появилась работа, новые знакомые, серьезные отношения с мужчиной… и все стало таким банальным вокруг.

— Аврора, ты дома? — дверь балкона скрипнула, и рядом со мной возникла невысокая фигура загорелой женщины.

Я положила кружку в сторону, и, подняв глаза на гостью, улыбнулась. Эта была наша соседка Ренé. Позавчера ей исполнилось пятьдесят лет, и мы всем домом до самого восхода солнца отмечали ее юбилей. Тогда я сорвала себе голос, и он до сих пор не отошел после бурного вечера караоке.

— Иди, посиди со мной, — я немного подвинулась, и Рене опустилась рядом, на теплый бетонный пол, согретый утренними лучами.

— Все-таки уезжаешь?

— Да… — ответила я, любуясь ее бронзовой кожей, на фоне которой янтарные глаза выглядели особенно яркими.

— И как мы без тебя? Кто будет развлекать нас, старушек? — она обнажила белые зубы и погладила меня по голове.

— Да бросьте, вы и без меня найдете, чем заняться. Тем более что у нас в доме новенький, и, кстати говоря, холостяк.

— Как думаешь, он симпатичный?

Я залилась громким смехом. Ох уж эти женщины.

— Думаю, что да.

— А не старовата я для любви, а?

— Любви все возрасты покорны, милая Рене.

Некоторое время мы молча смотрели друг на друга и улыбались.

— Аврора, передавай большой привет родителям. Пусть как-нибудь приедут к нам… с того момента, как они уехали, дом опустел.

— Знаю… — кивнула я, — передам.

— А вещи собрала?

— Собрала.

Я ощущала некоторое напряжение во взгляде Рене. Она явно хотела что-то сказать мне, но сомневалась. Я решила заранее предотвратить этот неловкой разговор, который мог состояться в ближайшее время, и предложила ей помочь мне упаковать подарки для родителей. Она с радостью согласилась, и мы перешли с ней на мягкий диван в гостиной.

Подарки были упакованы, вещи уложены по сумкам. Я надела просторную футболку, домашние штаны сменила на джинсовые шорты, и, взяв с тумбочки солнечные очки, еще раз пробежалась взглядом по квартире. Она совсем опустеет после моего отъезда…

— О чем думаешь? — голос Рене напомнил мне о том, что до отъезда поезда оставалось всего полчаса.

— Ни о чем, мне почему-то немного грустно.

Женщина встала рядом со мной и приобняла за плечи.

— Аврора, ты точно вернешься?

Я ждала этого вопроса, но все равно боялась. Потому что сомневалась в ответе.

— Ты ведь из-за него уезжаешь…

— Рене…

— Он не отвезет тебя на вокзал?

— Нет.

— Помиритесь.

— Нет.

Рене похлопала меня по плечу, и, взяв с пола сумки, вышла из комнаты. Я еще некоторое время стояла, не двигаясь, смотря в одну точку, пока соседка не окликнула меня.

Поезд трогался через десять минут, я закинула сумки на верхнюю полку и уселась возле окна. Кажется, у меня не будет соседа по купе, спальное место напротив по-прежнему оставалось свободным. Я даже обрадовалась этому, не придется заводить знакомство с новым человеком, выслушивать неинтересную историю жизни, делиться с ним бутербродами, которые так старательно делала утром.

Я наблюдала за суетливой толпой на перроне, но в глубине души знала, кого на самом деле ищет мой блуждающий взгляд. Я искала глазами силуэт его фигуры. Поезд тронулся, и вид из окна стал расплываться перед глазами — или поезд несется слишком быстро, или слезы предательски выступили на глаза, одно из двух…

Глава 2

Я открыла глаза и подтянулась. Давно мой сон не был так сладок и спокоен. Вдохнула свежий загородный воздух, и словно набравшись новых жизненных сил, поднялась с плетенной кресло-качалки. С веранды открывался невероятный вид на пляж. В небе парили чайки, воздух был пропитан влагой и запахом только что распустившихся цветов. От моря веяло приятной прохладой. Надо же, я так давно не была у родителей…. Совсем забыла это ощущение покоя и умиротворения. Казалось, здесь каждый стебель, каждый камень живет своей жизнью, совершенно иной, чем в городе. Как же мне не хватало всего этого.

Я долго любовалась удивительным пейзажем, время словно остановилось и подарило мне возможность почувствовать себя частью этого рая.

— Аврора … — на мои плечи легли мамины руки. Она поцеловала меня в затылок и чуть приобняла.

— Счастливые вы люди с папой, раз каждое утро имейте возможность наблюдать такую завораживающую красоту.

— Да, мы действительно очень счастливы. Несколько лет назад только мечтать могли о таком доме, а теперь… — она подняла глаза к небу, — а теперь благодарим Бога за то, что он исполнил наши мечты. И вроде бы не такие мы старые, сможем насладиться еще некоторое время его дарами.

— Мам, — я убрала прядь светлых волос с ее лица, — какая же ты старая? Ты самая красивая у меня.

Невозможно передать словами то наслаждение, которое я испытывала, обнимая мать. Нас связывали особые чувства — с детства самые нежные. Рядом с ней я чувствовала себя в полной безопасности, и всегда думала о том, как в одном человеке может быть заключен весь мир. Мой мир.

— А люди. Знала бы ты, какие замечательные люди живут здесь.

— Непременно узнаю.

— Дочь, ты уверена, что найдешь магазин одна?

— Да, пап, — крикнула я, завязывая шнурки на кедах, — не беспокойся.

— Может, мне пойти с тобой?

— Не нужно, — я заглянула на кухню. Папа стоял возле плиты в смешном фартуке и готовил свое фирменное блюдо — грибной суп.

— Помощь нужна?

— Нет, справлюсь, — он подмигнул мне, — смотри не попади в руки местных разбойников.

— Если их командир — Робин Гуд, я совсем не против.

— А ты все такая же шутница. Не взрослеешь совсем, — он открыл форточку, через которую в комнату ворвался сквозняк и закружил в воздухе салфетки, до этого мирно лежащие на столе.

— А тут ветрено.

— Только по вечерам. Днем жара