«Политика есть тень, отбрасываемая на общество большим бизнесом», — заключил ведущий социальный философ Америки XX века Джон Дьюи, и это не изменится до тех пор, пока «власть сращивается с бизнесом для извлечения прибылей через частный контроль банковской деятельности, земли, промышленности, с помощью СМИ и пропаганды».
Семь промышленно развитых стран — участниц «Большой восьмерки» — выступили с заявлением, осуждающим действия члена G8 — России, которая должна наконец-то понять и принять англо-американскую приверженность политике невмешательства. Европейский союз провел экстренное заседание с целью осудить преступления России, свое первое заседание после вторжения в Ирак. Последнее, кстати, не вызвало в ЕС никакого осуждения.
Мы творим историю… и вы, все вы, существуете только затем, чтобы изучать то, что делаем мы
Активисты “Оккупай” пытаются создать сообщества, которые могут стать основой сплоченных организаций, необходимых для протеста, который уже идет полным ходом
Международное право не действует в отношении могущественных государств, если на его соблюдении не настаивают сами граждане этих государств. Это всегда сложная задача, особенно когда официальная точка зрения признает преступления законными и либо вовсе на них не реагирует, либо, что хуже всего, просто «заметает следы»
Стак решил, что он не может доверять крупному бизнесу и будет полагаться только на свои силы, заодно обнаружив, что он также не может доверять правительству, которое совершенно не заботится о простых людях, таких как он, но только о богатых и привилегированных. Не мог он доверять и правовой системе, в которой всегда есть две интерпретации для каждого закона — один для богатых, другой — для всех остальных.
Правительство оставило нас один на один с недоразумением под названием «американская система здравоохранения», которая включает в себя фармацевтические и страховые компании, которые убивают десятки тысяч людей в год; с лечением, результат которого напрямую зависит от содержимого кошелька.
Стак винит в этих бедах основу социального порядка, при котором «горстка бандитов и грабителей может совершать немыслимые зверства, а когда их кормушка летит в пропасть под тяжестью их собственной жадности и беспрецедентной глупости, правительство легко приходит к ним на помощь в течение нескольких дней, если не часов».
Манифест Стека заканчивается двумя вдохновляющими предложениями: «Коммунистическое кредо: от каждого по способностям, каждому по потребностям. Капиталистическое кредо: от каждого по доверчивости, каждому по жадности».
Израиль может зайти настолько далеко, насколько позволят Соединенные Штаты. Последние уже давно стали даже непосредственным участником израильских преступлений, осуждая их лишь на словах. Теперь только от простых американцев зависит, будет ли этот цирк продолжаться или его все-таки закроют.
29 марта 2010
Всю мощь таких институтов мы могли наблюдать на последних президентских выборах — именно они обеспечили финансовую основу для победы Обамы. Естественно, «акулы Уолл-стрит» получили вознаграждение. В качестве примера возьмем Goldman Sachs — самый влиятельный в экономике и политике американский банк. Эта организация невероятно обогатилась, продавая ипотечные ценные бумаги и другие финансовые инструменты. Сознавая уязвимость, Goldman Sachs минимизировал свои риски, заключив соглашение со страховым гигантом American International Group (AIG). Когда же вся американская финансовая система рухнула, компания AIG провалилась вместе с ней.
Однако умельцы из Goldman Sachs не только добились государственной поддержки, благодаря которой спаслись, но и заставили налогоплательщиков спасти от банкротства AIG, то есть, по сути, самих себя.
Теперь Goldman Sachs делает рекордные прибыли и выплачивает своим топ-менеджерам огромные бонусы, компания стала больше и мощнее, чем когда-либо. Общественность возмущена. Люди видят, что банки, которые были основной движущей силой кризиса, выпутываются из него, как бандиты, а налогоплательщики, которые спасли их, оказываются на улице без работы.
Экономический рост в Китае и Индии был стремительным, а благодаря тому, что они отвергли концепцию невмешательства политики в экономику, мировой экономический спад им удалось пережить с минимальными потерями.
