пять минут растяжек, приседаний, упражнений для спины и отжиманий, напрягая тело, пока мышцы не заныли. Что инвестируешь, то и получаешь
Каз наклонился вперед, чтобы как следует разглядеть свое новое место работы
Что инвестируешь, то и получаешь.
Закуска у тебя... незамысловатая, — сказал Люк, закидывая в рот крекер с квадратиком сыра.
— В НАСА это вместо армейских тостов с мясным соусом, — ответил Майкл. — Может, «Тангом» запьешь? — Телерекламе верить не стоило: астронавты перестали пить порошковый напиток «Танг» в космосе еще со времен полетов по программе «Джемини» в середине 1960-х. Один из первопроходцев как-то, умученный космической болезнью, выблевал его и доложил, что «Танг» еще мерзостнее, когда лезет обратно.
— Я уже и перестал надеяться, что вы двое вернетесь, — сказал он. — Закуску приготовил. Подумал, вы наверняка проголодаетесь, это ж столько времени тяжелыми переключателями щелкать.
Майкл по очереди оглядел их двоих и недвижимое тело Люка:
— Господи, срань-то какая.
Мне казалось, что я стал пилотом огромного крылатого динозавра, чьи непринужденные трехмерные грация и свобода побуждали счастливо смеяться.
Но в тот день я держался низко, у воды, стараясь точно оценивать темп. Сравнивая показания циферблатов кокпита с данными, которые техники получали по замерам моего маршрута с берега, можно было обновить калибровку аппаратуры самолета и определить влияние новой формы носа.
Я повернул маленькую рукоятку слева от себя и сказал через кислородную маску:
— Захожу на финальный пролет, пятьсот пятьдесят узлов.
В гарнитуре шлема раздался трескучий голос старшего инженера:
— Принято, Каз. Мы готовы.
Я резко повернул голову, высматривая маркеры подхода — большие отражающие оранжевые треугольники на шестах, торчащих из воды. Заложил «Фантом» влево, потянул на себя, поворачивая и выходя на заданный маршрут близ поверхности, и поддал газу, чуть-чуть не дотягивая до форсажа, устанавливая скорость равной пятистам пятидесяти узлам. Девять миль за минуту или, что эквивалентно, почти тысяча футов за каждое тиканье секундной стрелки часов.
Я продолжал снижаться к заливу, а деревья на береговой линии справа размывались. Нужно было пролететь прямо перед измерительными камерами на высоте точно пятьдесят футов над водой. Бросив мимолетный взгляд, я оценил свою скорость в пятьсот сорок узлов, а высоту — в семьдесят пять футов, так что еще немного поддал газку и едва заметно переместил ручку управления вперед, после чего полетел горизонтально. Первый маркер пронесся мимо и улетел вдаль из-под моего носа. Я нажал кнопку и произнес:
— Готово.
— Принято, — послышалось в ответ.
Я собирался было отрапортовать о том, как миновал вторую башню, и тут увидел чайку.
Всего лишь серо-белое пятнышко, но прямо впереди по курсу. Первым велением инстинкта было бросить ручку управления вперед, чтобы увернуться, но в пятидесяти футах над водой это скверная мысль. Мускулы кисти и кулака сжались, ручка застыла в неподвижности.
Чайка тоже поняла, что произойдет, и, повинуясь выработанному за миллионы лет птичьей эволюции инстинкту, нырнула, чтобы уйти от опасности, да поздно было. Я-то летел куда быстрее любой птицы.
Мы столкнулись.
Техники в измерительной башне так внимательно наблюдали за аппаратурой, что и не заметили этого.
Из-за случайного чиха, подавленного паяльщицей девятнадцатью месяцами ранее в Финиксе, штат Аризона, отказала основная электронная начинка аппаратуры голосовой связи «Персьюта», командного модуля корабля «Аполлон-18».
Из-за случайного чиха, подавленного паяльщицей девятнадцатью месяцами ранее в Финиксе, штат Аризона, отказала основная электронная начинка аппаратуры голосовой связи «Персьюта», командного модуля корабля «Аполлон-18».
Его мысли нарушил голос Эла Шепарда:
— Господа, позвольте. — Эл вскинул руку, привлекая общее внимание. — Время для молитвы астронавта.
Чад в жизни не слышал об этой молитве и по выражению лиц напарников понял, что они тоже.
Эл, сохраняя серьезность, окинул их взглядом, каждому пытливо посмотрел в глаза и склонил голову:
— Господи, не позволь этим людям облажаться.
Потом вскинул голову, ехидно усмехаясь, а они подхватили в унисон:
— Аминь.
