автордың кітабынан сөз тіркестері  Свента

Максим Осипов

стал болеть, пить, сделался серый какой-то, землистый весь, невозможно стало с ним разговаривать

железная дорога – это ведь несвобода, зло. Как ее ненавидел Толстой и как любили большевики!

“Если вы хоть раз путешествовали самолетом начиная с тысяча девятьсот шестьдесят шестого года, – как раз он родился, – то вам не надо показывать, как пристегнуть ремень”.

Лечение людей – неважно каких – имеет проекцию в вечность

профессиональная неподвижность, он всегда презирал ее в реаниматологах.

Честно говоря, достали эти несчастия. Ну, врач не должен так думать, тем более – говорить.

занимайся тем, что имеет образ в вечности

Черным по золотому – Шац, ниже – Семен Исаакович — написано на двери полковника, и еще ниже, в скобках – Шлёма Ицкович. Никогда не видел такого. Смело

они теперь все в провинции профессора, как на американском Юге: белый мужчина – полковник или судья.

Трудно не быть высокомерным, если работаешь в обсерватории