Не могу не воздать хвалу тому, кто первый извлек из маковых головок морфий. Истинный благодетель человечества.
Вьюга свистела, как ведьма, выла, плевалась, хохотала
Назвался груздем, полезай в кузов»
Взялся за гуж, не говори, что не дюж».
Теперь его уносил, удушая и обжигая, самый страшный гнев — гнев бессилия
Всех, — ответил арестант, — злых людей нет на свете
Беда в том, — продолжал никем не останавливаемый связанный, — что ты слишком замкнут и окончательно потерял веру в людей. Ведь нельзя же, согласись, поместить всю свою привязанность в собаку. Твоя жизнь скудна, игемон,
— Боже мой! Боже мой! — говорил однажды про эту ярмарку калека-поэт Скаррон[266]. — Сколько грязи навалят всюду эти зады, незнакомые с кальсонами
На плечах еще висела вытертая дрянь (бывшее студенческое пальто), но из-под нее выглядывали новенькие брюки.
