Сторонники Игнатия позже сделали то же самое с Фотием, также назвав его колдуном[229]: это было, по-видимому, самым верным способом запятнать репутацию противника, ставшего патриархом.
Еще более ценны для нас первые списки «Подручных таблиц» Птолемея. Уже сам факт, что эти рукописи – древнейшие свидетельства проекта по переписыванию книг ранними византийскими гуманистами, показывает первостепенную роль математических наук в начале культурного возрождения.
Апология астрологии появилась в Византии одновременно с возрождением математических наук. Только в 792 г., впервые после IV в., засвидетельствовано присутствие при дворе астролога
Это космологическое измерение проявляется и у Максима Исповедника: пусть не написав Шестоднева и не особо интересуясь природой, он глубоко понимал взаимосвязь существ, определяющую первостепенную роль человека в соединении телесного и бестелесного.
Другими словами, научная космология настолько согласуется с библейской космологией, что необходима для контроля за еретическими злоупотреблениями Священным Писанием.
Филопон написал свой трактат по космологии De opificio mundi, чтобы показать, что рассказ Моисея о сотворении мира лежит в основе истин, полученных греческой наукой.
Но раз патриарх Сергий одобрил это сотрудничество и пригрел квадривиум на лоне Церкви, для обучения священнослужителей и упорядочения богослужебного календаря, то был несомненный знак, что Византия занималась и клерикализацией знания.
Интерес к астрономии и алхимии, проявившийся при Константине V, знаменует собой новый этап в истории византийской науки. За появлением в его правление роскошного экземпляра «Подручных таблиц», Vat. gr. 1291, после 775 г. проявилось несколько признаков активности в этой области: дополнения к той же рукописи, создание других подобных книг, упоминание придворного астролога в 792 г. и Гороскоп ислама с его защитой астрологии только подтверждают эту активность. Она уже усилилась к тому времени, когда незадолго до 800 г. началось заметное возрождение общей литературной активности, о чем свидетельствуют письма Фео-дора Студита, «Житие Стефана Нового» Стефана Диакона, хроники Георгия Синкелла и Феофана Исповедника, а также «Бревиарий» патриарха Никифора. Таким образом, астрология и ее апология – это одни из первых проявлений того культурного возрождения, которое характеризует средневизантийский расцвет последующих столетий и которое часто называют «ренессансом», сравнивая с предшествующими «темными веками»[189].
