Окончательный диагноз

Ирина Градова

Шилову, я начала понимать, что именно произошло со мной вчера у Роберта. Дело вовсе

хоть и сама себе удивлялась. Казалось бы, я должна была ощущать тревогу, упадок сил и так далее, но все оказалось не так. Честно говоря, я с большим удовольствием вернулась бы к обычной работе в операционной, а не торчала дома, выдумывая себе занятия.

– Ну, как вы – в порядке? – поинтересовался Родин, присаживаясь на диван и изучая мой внешний вид. – Выглядите хорошо.

– Спасибо. Есть новости?

– Ну, во-первых, Григорий Савельев пришел в себя в больнице. Во-вторых, ваш приятель Шилов рассказал мне всю историю – о вашем расследовании, о протезах – в общем, обо всем, из-за чего сыр-бор поднялся. Роберт исчез – если верить Людмиле, которую мы задержали, его уже нет в стране. Его жена говорит, что ничего не знает, но, думаю, лжет. Тем не менее у нас нет никакой возможности на нее воздействовать, так что – сами понимаете… В свете этого Демченков занял очень удобную позицию: он утверждает, что схему с протезами придумал именно Караев, а он, дескать

Когда Шилов мягко опустил меня на него, ни на секунду не отнимая рук, я почувствовала под своей спиной твердую, холодную кожаную поверхность, но не сделала ни единой попытки устроиться поудобнее, боясь, что он может остановиться. Его пальцы начали расстегивать пуговицы на моем халате, под которым находился тонкий кашемировый свитер, когда-то давно подаренный Славкой – в один из тех кратких периодов, когда у нас не было проблем с деньгами и дела его шли хорошо. Мне казалось, что я нахожусь глубоко под водой и ее давление вот-вот раздавит меня. Время от времени мне удавалось «всплыть на поверхность» и глотнуть воздуха, но потом мой рот снова оказывался во власти губ Шилова, и я погружалась на глубину, как идущий ко дну «Титаник».

Через некоторое время, когда я уже снова натянула халат и трясущимися пальцами пыталась справиться с пуговицами, я вдруг сообразила, что дверь в кабинет все это время оставалась незапертой. Кто угодно мог войти и застать нас в положении, не оставляющем места сомнениям!

– Когда я впервые тебя увидел, – сказал Олег, глядя на мои старания, – то подумал…

Он вдруг замолчал, и я подняла на него глаза.

– Да? Что ты подумал?

– Что ты очень красивая. И холодная, – добавил он.

– Холодная? – обиделась я. – Здорово!

– Знаешь, когда я понял, что это не так? – не обращая внимания на мой обиженный тон, спросил он. – Когда ты принялась успокаивать ту девчонку, помнишь – со сломанной коленкой? Ты так… по-матерински с ней разговаривала, что я просто поверить не мог, что передо мной та самая Агния, Снежная королева, которая так холодно смотрела на меня всякий раз, когда наши глаза встречались. И тогда я подумал, что, наверное, это не ты холодная, а может быть, со мной что-то не так, раз ты избегаешь меня?

– Тебе казалось, что я избегаю тебя? – Я не поверила своим ушам.

– Ну да, ты ведь все время куда-то убегала, стоило нам столкнуться в коридоре! Разговаривала сквозь зубы, как будто нехотя…

Наверное, он был прав. Неосознанно я боялась, что между нами может что-то произойти – в основном потому, что мне самой так этого хотелось! И сейчас страх вернулся. Шилов ничего обо мне не знает – абсолютно ничего! Он понятия не имеет, сколько у меня проблем. Когда он о них узнает, что будет? Мы разбежимся и станем виновато отводить глаза, встречаясь в коридоре или на операции?

– Мне надо идти, – сказала я, справившись, наконец, с пуговицами и поднимаясь на ноги, все еще казавшиеся ватными. – Дашь мне знать о вердикте патологоанатома, когда он будет готов?

Я приложила неимоверные усилия, чтобы голос звучал ровно.

– Будем делать вид, что ничего не случилось? – спросил он, делая каменное лицо. – Ты всегда так поступаешь?

– Что ты имеешь в виду?

– Роберта Караева, например, – холодно ответил он.

– Что значит – например? – разозлилась я. – Ты полагаешь, что я сплю со всеми подряд? С тобой, с Робертом? Думаешь, хобби у меня такое? Между операциями скакать из постели одного врача к другому?