Я поздравил себя с тем, что научился все-таки старому трюку своих родственничков: сохранять бесстрастное выражение лица, когда происходящее не лезет ни в какие ворота.
Когда я произнёс последнее слово и исполнил завершающий жест, перед моим внутренним взором поплыл образ Логруса. Тёмная тварь, только что выпустившая когти на передних лапах, убрала их внезапно, схватилась лапами за верхнюю часть своей груди, выкатила глаза, издала тихий стон, рухнула, упала на пол и осталась лежать на спине, вытянув вверх свои многочисленные ноги.
Над тварью появилась улыбка Кота. Рот зашевелился.