автордың кітабынан сөз тіркестері  Там мое королевство

Ася Демишкевич

А тебе не кажется, что мы как Ромео и Джульетта?

Ты всегда любишь сравнивать нас с героями из книг или фильмов, но сравнение с этими двумя мне не нравится.

— Нет, — помолчав для приличия, отвечаю я.

— Но почему? Их семьи тоже не давали им общаться, а они готовы были сделать все что угодно, чтобы быть вместе.

— Да, — соглашаюсь я, — но они всего лишь любили друг друга, а любовь всегда проходит, в отличие от дружбы. С ними так все носятся, потому что они вовремя умерли и не успели разлюбить друг друга. Посмотрела бы я на них через пару лет, если бы они остались живы.

Взрослые могут отправиться только в рай, или в СССР, ну или в Турцию, на худой конец.

Знаю, шкаф не самое удивительное в мире место, особенно для тех, кто привык играть в прятки. Но я в прятки и не играю. Я прячусь по-настоящему.

— Затем, чтобы запудрить мозги нашим детям, разрушить наши ценности и развалить Россию. А наше капиталистическое правительство им в этом помогает!

С верой все по-другому. Особенно если ты хранишь ее в тайне. Она принадлежит только тебе, никто никогда не доберется до нее, а значит, разочарован ты не будешь. Разочарование приносят другие.

Королевства отца, как и рая, тоже не существует на карте — если только на старой, — но я знаю, что главный там — Ленин-коммунист, вождь мирового пролетариата и друг всех детей. Ленин умер давно, но отец часто говорит, что он жив, потому что дело его живет, и мне начинает казаться, что он тоже воскрес, прямо как Иисус

стать взрослым — это смириться: согласиться с тем, что видишь, и перестать верить во что-то лучшее. Никакое королевство не выдержит такого предательства — думаю, даже наша кровь изменится и ручей нас уже никуда не пропустит. Взрослые могут отправиться только в рай, или в СССР, ну или в Турцию, на худой конец.

Две огромные, будто кем-то обкусанные трубы плюются ядовитым дымом, но нам он не страшен, так как направлен он не на нас, а прямо в небо. До такой мелюзги, как мы, заводу нет дела, он гадит по-крупному.

Мне плевать на любых провожатых, если только это не ты и не Канцлер. Но совместных дискотек нам не видать. А жаль, ведь мы бы отплясывали как умалишенные и пели песни на непонятных языках, а потом Канцлер напился бы вина из королевских запасов и упал спать прямо посреди бального зала, а мы с тобой кружились бы вокруг него и шептали колыбельные.

В том, что Королевство наше, нет ни малейшего сомнения: мы — королевы, по ошибке попавшие в другой мир и мечтающие вернуться. Лишившись обеих своих королев, Королевство закрыло все проходы между мирами, ведь без нас оно стало уязвимо. А мы не можем вернуться туда просто так, потому что на нас уже лежит печать этого, не лучшего из миров.

Но Королевство не забывает о нас и посылает знаки, которые можем расшифровывать только мы, и знаков этих предостаточно: облетевшие листья, на которых проступают черты древних лиц; гигантские следы птичьих лап на снегу; фонари, которые зажигаются прямо над нашими головами и ведут нас куда-то.