– Ты обещал вести себя хорошо. Помни об этом.
– Я очень изворотливый, Мастер.
– К чему это здесь?
– К тому, что если мне надо ненавязчиво и тонко обгадить кого-то, я это сделаю.
– А казался таким джентльменом, – фыркнул Грей. Губы сами собой растянулись в ухмылку, но он постарался быстро взять себя в руки.
– Я джентльмен. Для тех, кто этого заслуживает, – судя по голосу, Фергус улыбался.
– Иногда, чтобы крепче спать, лучше не знать некоторые вещи.
– Боишься воды?
– Ничего я не боюсь.
– Это нормально – иметь страхи, Грейден. Все чего-то боятся. Это отличает живых существ. Я не буду настаивать и заставлять тебя. Но если хочешь попробовать, я буду держать тебя за руку.
– Так я и не собирался ничего делать. Я просто решил прихорошиться, мы все-таки в большой город выезжаем. Надо выглядеть соответственно. – Фергус пальцами пробежался по волосам, приосанился и покрутился перед зеркалом.
– У тебя все на лице написано.
– Я тщательно слежу за своим лицом.
– Ты слишком хороший для лис. Может, потому что никогда и не жил с ними, – усмехнулся Фергус. – Простите, Мастер. Не удержался от поддразниваний.
Да, у него был отвратительный характер, но плевался ядом Кейран во всех подряд независимо от физических данных и положения, за что все остальные в Ордене его терпеть не могли
– Что с тобой?
– Я чуть не откусил вам руку, – выдавил сквозь зубы Фергус.
– Ну, не откусил же.
– Мастер! – Фергус неестественно дернулся, его острые плечи сжались и расслабились, как будто что-то внутри него пыталось выкарабкаться наружу. Он посмотрел на Грея взглядом больного, побитого пса, и это смотрелось настолько контрастно с его тщательно уложенными волосами, отглаженной рубашкой и вычурным бантом на шее, что стало не по себе.
– Все равно, – чуть успокоился Грей. – Это было глупо. И ужасно.
– Кто сказал тебе, что эмоции и чувства – это ужасно? – Фергус попытался заглянуть ему в лицо, но у Грейдена почему-то вспыхнули красным уши, и он стремительно завернулся в пальто, как в кокон.
– Говоришь так, словно мы знакомы уже давно.
– Я отбитый на всю голову, так что скованность и неловкость явно не относятся к перечню моих лучших качеств.
Дождь продолжал тихо скрежетать по карнизам, шуршать по листве и тонко царапаться в окно, пока чудовище читало мальчику сказки о детях-подменышах, о пляшущих огоньках на озерах, о заблудившихся в лесу путниках и похождениях огромной Волчицы в горах.
