– Гранаты возят в машинах, – твердо сказал один из доминошников. – Вот и взрываются. А вы что же хотели? Так и будет. Пельмени не взрываются. И бутылки с водкой тоже не взрываются. Гранаты! Мины! Взрывчатка! Останови сейчас на проспекте десять машин, останови! И в одной обязательно найдется оружие. С кем они воевать собрались? На какую такую войну направляются? Со своим же народом воюют. Ну, что же, на войне как на войне... Без жертв не бывает. Кто-то и пострадать должен...
Это пусть врачи разбираются, последнее время у них и опыт появился – в городе каждый день гремят взрывы. Шла война, но старик не мог определить, кто с кем воюет и на чьей стороне оказался он сам.
– Кто одной ногой, кто уже двумя... Не твоего ума дело, – ответил старик, не заметив, как перешел на разговор грубоватый, вызывающий. Откуда-то он знал, что так его быстрее поймут, охотнее поверят, меньше у парней будет сомнений и вопросов. Да, грубоватость вызывает в наше время куда большее доверие, чем обходительность и вежливость – за ними всегда видится слабость, а то и скрытая подловатость.
шибаешься, – жестко подумал старик. – Этим не отмоешься. Тут нужны другие средства, Катенька. Тут требуется нечто совершенно иное. Здесь вода не поможет. Растоптанность в душе смывается совсем другой жидкостью. И я знаю, как она называется...
– А ну пошел вон отсюда, – негромко, чтобы его не услышали в приемной, проговорил прокурор. – И чтобы больше ноги здесь твоей не было, понял? Старик с удивлением обернулся, подошел к столу, улыбчиво глядя на щекастую физиономию прокурора. – Скажите, какой голосок у нас прорезался... Скажите, какие мы важные да жирные... Ах, ты недоумок сраный! Ах, ты оккупант поганый! Рановато вы в победу уверовали, рановато. Будете еще на столбах раскачиваться, помяни мое слово. – Грозишь, папаша? А у меня все тут записывается. – Это хорошо. Прокручивай иногда перед сном, хмырь вонючий. Авось поможет. Хотя надежды немного.
Как знать, не превратилась ли и вся огромная страна в скопище разросшихся, неуправляемых банд? И живет она по каким-то странным законам, нигде не изложенным, не утвержденным, по законам, которые возникают в тот самый момент, когда в них появляется надобность... И осуществляют эти законы люди, которые оказываются более многочисленны и безжалостны – вооружены ли они автоматами, гранатометами, должностями или покровительством высших людей государства...
