сами царствующие особы и члены царской семьи регулярно плавали по реке, чтобы добраться из одной части города в другую или попасть из Петербурга в царские резиденции Петергофа и Ораниенбаума
Фридрих Христиан Вебер, ганноверец, входивший в состав английского посольства в Петербурге в 1714–1719 гг., писал, что, по оценке некоторых знатных семей, в результате переезда они лишились почти двух третей своего состояния105.
Лишь духовенство и крестьяне не были охвачены этими реформами, но последним полагалось платить «бородовой налог» в одну копейку при въезде в город. Иван Желябужский описывает, как у ворот на въездах в Москву установили манекены («чучелы»), одетые на новый манер, так что неведением или неграмотностью больше нельзя было оправдать ослушание указам.
