Тайна Вселенной
Роза — нежнейшая тайна Вселенной,
Воздух, завернутый в шелк лепестков,
Алая роза — Мир параллельный,
Королева волшебных цветков.
В бесконечно малом пространстве,
Генерирующая любовь, постоянство.
Цветы для женщины красивой,
И я шепчу тебе: «Спасибо»
07.10.2012. год 19.50
Есть символы…
Есть символы, что созданы природой,
Есть мысли глупые, а есть, что не понять,
Есть боль, что женщины испытывают в родах,
И есть ребенок — божья благодать.
Есть возраст, старость, страх перед болезнью
Глубокой, затяжной, а после смерть,
И есть любовь, дающая надежду,
И ради этого не страшно умереть.
02.08.1999 год 2 часа 05 минут ночи
Пять приццев
Принцессы выходите за…
За тех, кто дарит чудеса!:))
…
Стучат пять принцев в дверь мою,
Один другого злей.
Я одному скажу: «Люблю!»,
Других прогнав в зашей.
Один — красив, второй — умен,
А третий — при деньгах,
Четвертый силой наделен,
Забрало вверх задрав.
А пятый — сущий василек,
Цветущий среди ржи,
Как мышка смотрит на крупу,
Что только не скажи.
Но с детства, я ловка, смела,
И всех их, пятерых,
Легко я к ручкам прибрала,
Вожу я за нос их.
Пою красивому с утра
О том, как он хорош.
Но, а богатому твержу,
Как ценен медный грош.
Мы с умным будем, день за днем,
Науки изучать.
Ну, а для сильного могу
Всех на турнир созвать.
С трибуны я махну платком.
Вот начался турнир…
Но, что мне делать с дураком,
С единственным из них?!
Красивый зеркало дарил,
А умный — книжный том,
Богатый подарил браслет
И загородный дом.
А сильный велотренажер,
Дал поиграть с копьем.
А пятый — вовсе ничего,
В понятии моем.
Но он достал среди зимы
Цветов — с ума сойдешь,
Таких и летом, днем с огнем,
Захочешь — не найдешь!
Стучат пять принцев в дверь мою,
Но цель нашла стрела.
Я пятому скажу: «Люблю!»
Его я выбрала!
Стучат пять принцев в дверь мою,
Один другого злей.
Я пятому скажу: «Люблю!»,
Других прогнав в зашей.
15.03.2013 год 09.00
Невеста колдуна
Сидела девушка на берегу реки,
С от боли затуманившимся взглядом.
Мерещились ей злые огоньки —
Глаза волков, сосуды с прелым ядом,
Ей виделись завалы старых книг,
И фолианты древние, как время…
И он был здесь. Он — лучшей ученик,
Он — маг из магов, старший перед всеми.
Его глаза свели ее с ума,
Она от радости не находила места:
Невеста Мерлина! Почти ему жена,
Но все-таки пока еще невеста!
Ночь до обетов, ночь до торжества,
Всего лишь ночь и счастье было б вечным,
Но он сказал: — «Ты все же не права!
И веселит меня твоя беспечность!»
— «Не будь смешной — на службу к королю!
Жене положено прислуживать лишь мужу.
О, дорогая! Я тебя люблю!
Но твой талант нам более не нужен!
Ты знаешь, милая, что я легко могу
Передвигать и горы и планеты,
И стоит Мерлину всего лишь захотеть —
И может тьма прийти на смену свету.
Ты женщина, и вряд ли хватит сил
Тебе постичь вершины колдовства,
А я способен изменить весь мир,
Уже пройдя ступени мастерства.
Ты женщина! Вершины колдовства,
Домашнее хозяйство — несовместны!
И если честно, я еще вчера
Придворным магом стал — я занял твое место!»
Она сбежала утром в чащу леса,
К прозрачным водам медленной реки
Под черным саваном и бывшая невеста
Бросала в воду розы лепестки.
Рукой к воде притронулась слегка,
И воды в ожидании застыли,
И черной стала синяя река,
И зашептали губы имя Силы.
И клокотал невероятно гнев,
Уродуя пейзаж невозвратимо,
Кольцо, где меч удерживает лев,
Сняла с руки и в воду опустила.
И ураган, рожденный из кольца,
Взметнулся вверх и набирая силу,
Заставил трепетать людей сердца,
летел туда, куда она просила.
— «Несчастный Мерлин! Тьма закроет свет!
Ты так хотел, меня лишая сана.
Ничтожество! Познаешь сотни бед!» —
Твердила в трансе юная Моргана.
— « Еще ты пожалеешь, что решил
Не разделять со мною власть над миром,
И как тебя я сильно б не любила,
Но власть над миром нравится сильней!»
И волосы, как смоль из-под платка
Трепали страстно пальцы урагана,
В воде по локоть нежная рука —
Прекрасна в гневе юная Моргана!
Вдруг встрепенулась, руку из воды,
Как из огня отдернула и взвыла.
Кольцо оплавилось. Она его любила.
Они друг в друга были влюблены.
Но между ними жили силы тьмы.
Колдун с колдуньей власть не поделили,
Они друг в друга были влюблены,
Но ненавидели не меньше, чем любили…
Он улыбался, сдерживая смерч,
Он видел все. Он был готов к расплате.
Он видел льва, сжимающего меч,
И девушку в чернильно-мокром платье.
Он силой мысли сжег ее кольцо,
Через мгновенье оказался рядом,
И в невозможно милое лицо
Уставился остекленевшим взглядом.
Она дрожала. Он к ней подступил,
Прижал к груди, сломил сопротивленье.
Он знал, что ей уже не хватит сил,
И все же встал пред нею на колени.
— «Моргана! Не меня ли ты искала?
Скажи зачем? Все кончено давно.
Моей любви тебе ли не хватало?
Но видно нам любить запрещено.
А мы нарушили извечные запреты,
И чуть друг друга не сожгли дотла,
Твоя любовь стремительной кометой
Насквозь сквозь сердце колдуна прошла.
Я умирал, и сотни раз рождался,
Ты умирала и рождалась вновь,
Но где б мы не были, меж нами оставалась
Стена гордыни, больше, чем любовь!»
Блуждают души колдунов несчастных,
Ценивших власть по более любви,
И горечь их поруганного счастья
Вскипает иногда в моей крови.
Тогда я снова прикасаюсь к перстню:
Косматый лев сжимает гладь меча…
Все та же перед нами неизвестность,
Все так же ты не мой, а я ничья.
И сон веков вдруг отступает плавно,
И берег древний из безумья всплыл…
— «Послушай, Мерлин! Я тебя достану!»
— «Моргана, да?! Теперь то хватит сил?!»
08.06.04., 09.06.04., 14.06.2004 год
Принц-медведь или обыкновенное чудо не случилось
Вот дорога. Пурги завеса.
Никого сотни верст окрест.
Я к медведям из чертова леса,
Еду в гости в их чертов лес.
Где над Черной рекой в берлоге,
С ноября, погрузившись в сон,
Мой хозяин таежный, строгий,
Все еще не в меня влюблен.
Мне давно нагадала цыганка,
Проведя предо мной черту:
«Если встретишь медведя-подранка,
Обойди его за версту!»
А потом прошептала колдунья,
Что медведь тот лишь с виду зверь.
«Надо выждать. И в полнолунье
Станет принцем он. Только верь!»
«Что же делать, раз так, не иначе,
Что судьба твоя: Принц-медведь!
Пожелаю тебе удачи
И от страха не околеть!»
Вот дорога. Пурги завеса.
Никого сотни верст окрест.
Я к медведям из чертова леса,
Еду в гости в их чертов лес.
Чтоб с собой не играться в прятки,
Я пошла на встречу судьбе,
Разгадать колдовства загадки.
Зачарованный принц, к тебе!
Вот река. Перед ней берлога.
Мне по пояс глубокий снег.
Ах, куда привела дорога,
Даже время сломало бег.
Небо полной луной сияло.
Принц в берлоге, а не медведь.
И его я поцеловала,
Чтоб со страху не околеть!
Ни небесная манна — манка!
Принц растаял, как дым костра.
Обманула меня цыганка.
Испарилась моя мечта.
Я одна в лесу в полнолунье.
Лес, укутанный снегом, спит.
Обманула меня колдунья.
И разбитое сердце болит.
Ни медведя, ни принца нету,
Никого сотни верст окрест.
И как проклятую планету,
Покидала я, чертов лес.
13.01.-14.01.2010 год
Я люблю!
Сияя, искрясь и блаженствуя,
Как Солнце, в надежных руках,
Себя ощутив совершенством я,
Забыв про печали и страх,
Про беды, обиды и горести,
Про то, что приносит любовь.
Но знаю я, в нашей повести
Не будет прощальных слов.
Я сердцем сердце почувствую,
Я руки на шее сплету.
Любовь не бывает искусственной,
Любовь воплощает мечту.
И в играх нашей фантазии,
И в бурных объятьях страстей,
Поедем в Европу и в Азию,
Для нас нет закрытых путей.
И нет ничего невозможного!
Тебе я весь Мир подарю!
Ведь нет ничего в этом сложного.
Скажи мне одно: «Я люблю!»
12.06.2013 год 20.56
Как Клеопатра
Мне снится сон, все тот же сон проклятый,
Со змеями, кишащими у ног,
Боюсь укушенную быть, как Клеопатра…
Ты помнишь волосы, как черная река,
Волнами по плечам ее струились,
И взгляд стрелой летел через века,
Последний раз глаза ее искрились,
Чтоб через миг не видеть света дня,
И в вечность устремленными, потухнуть.
И смертного одра касается рука,
И плечи сводит судорога боли,
Яд разливается, он стал сильнее крови.
Он кровью стал… прощальная строка,
И слезы, слезы с капельками соли.
Она заснула, смерти острие
Коснулось щек, белее, чем папирус,
Любовь и жизнь покинули ее,
Она ушла, а утро возвратилось.
И не было судьбы прекраснее твоей,
А дни бежали, как теченье Нила,
О, Цезарь, Цезарь, как она любила,
Но умерла, чтоб стать опять ничьей.
Она погибла в королевском сане,
Не став ничьей рабой,
Не став ничьей женой,
Как бурю, усмиряющий в стакане,
Я убиваю сонный разум мой.
И не ужалив, вдруг исчезли змеи,
Зачем им та, что не жила еще,
Что не любила и в любовь не верит,
И слезы не сжигали алых щек.
От ярости бессильной я тупею,
Что знаешь ты, о, Вечная змея,
О том, как я любила, как жалею,
Того, кто прежде не любил меня.
Мне снится сон, все тот же сон проклятый,
Со змеями, кишащими у ног,
Боюсь укушенную быть, как Клеопатра,
Боюсь любви, что дарствует мне Бог.
12.04.02., 05.05.02 год
Солнечная девочка
Ангелам ли молится
Или демонам крутить хвосты?
Помните сказку о принце?
Хотите его чистоты?
Маленький принц
На планете симметричных сердец.
Есть у сказки начало,
Должен был быть и конец.
Идущим на встречу солнцу
Или на встречу луне.
Маленький принц обернется
Девочкой на земле.
Маленькой солнечной девочкой
И ради ее тепла
Живет большая планета,
Будет жить и жила.
Там за ее пределами
Нету иной земли,
Где бы рождались принцы,
Принцессы и короли,
Боги и Прометеи.
В радужной глубине
Звонами с колоколен
Изнутри и извне.
Идущим на встречу свету!
Идущим на встречу тьме!
Пощадите планету
В ее одиноком сне.
30.05.2013 год 23.50
Жаркое лето в долине Эврота
Что же такое война и свобода?
Мир разделен на господ и рабов.
Жаркое лето в долине Эврота.
Спарта живет, еще Спарта живет.
Мир осязаемый хрупок и нежен.
Красной парчою укутанный стан,
Красного цвета все их одежды,
Все их надежды — только туман.
И равнодушные к холоду, к зною,
К голоду, к разным лишеньям в пути,
Мальчики Спарты не стонут, не ноют,
Им бы скорее на битву идти.
Гордость и смелость сродни в них гордыне,
Слава и подвиги сгинут в веках.
Воин- спартанец скажи свое имя?
Лишь бесконечная тяжесть в ногах…
Страшная участь младенца-урода
Падать на камни с высокой скалы.
В сердце, скажите, какого народа
Души несчастных младенцев мертвы.
Ради чего столько войн и походов?
Кто станет следующей жертвой меча?
Жаркое лето в долине Эврота.
А над прибоем младенцы кричат…
22.04.2013 год 18.00
Если прекращается любовь
Нет уже ни славы, ни обмана,
Только тени свергнутых богов.
Боги умирают, как не странно,
Если прекращается любовь.
Тает свет всевидящего ока
За пределом голубой Земли.
Без него вам будет одиноко.
Без него вы здесь совсем одни!
Все вы ждете, кто чудес, кто манны.
Ну, а что даете вы взамен?
Боги умирают, как не странно,
Стоя, не согнув своих колен.
21.04.2013 год
Афродита
Из пены моря вышла Афродита,
Ступая, как по лезвию ножа.
В миг были все страдания забыты
Когда в мир родилась ее душа.
И не было цветов белее кожи,
Той девушки прекрасней на Земле.
Богов Олимпа, знающая ложе,
Как дар небес, открытая тебе.
Ты замираешь. В струнку — позвоночник,
Когда она глядит в твои глаза.
Пусть скрыто имя, но ты знаешь точно,
Какие с ней возможны чудеса.
Богов Олимпа, знающая ложе.
Богиня красоты, любви, небес.
И ты ей шепчешь тихо: «Боже, боже,
Мое ты — чудо, лучше всех чудес!»
21.04.2013 год 12.45
Сон воина Слепая сталь дамасского меча
Слепая сталь дамасского меча
Не знает поражений в сотнях битв.
Ты чувствуешь: кровь жертвы горяча.
Ночами горло сводит от молитв.
Слепая сталь дамасского меча —
Слепая страсть к убийству и войне.
Свой ятаган сжимает янычар,
Со смертью, видно, не сойдясь в цене.
Дождями сны струятся по плечам,
Разводами по лезвию клинка,
Ты чувствуешь: кровь жертвы горяча,
И смерть врага так явственно близка.
Сны воина уносят в облака.
Но липнет к коже утренний туман.
Проклятия слетают с языка,
Вскрываются вдруг болью старых ран.
Сон воина нарушат звуки труб
Призывом к новой битве. Новый день.
Утрет росу он с побледневших губ.
Расправит плечи. Сна прогонит тень.
Слепая сталь дамасского меча.
В его руке вновь полыхнет клинок.
Пылающее небо. Плеск ручья.
И груды трупов вражеских у ног.
12.12.2011, 03.04.2013 год 16.15
Апокрифичный экзорцизм
…экспромт на слова: апокрифичный, синхрофазотрон, бурито и очарованный…
Апокрифичный, тайный и неясный.
Я становлюсь, как синхрофазотрон.
Заряженной частицею пространства.
Мой ускоритель, кажется взбешен,
Кричит и стонет: «Изгоните бесов!
Я очарован красотой ее!
Она — Богиня! Ангелов принцесса!
А я всего лишь… В общем, не мое!»
Порубленный на части, как в бурито,
Растекшийся, как масло на огне.
Я — экзорцист! Любовь моя убита!
И холодок могильный по спине.
15.11.2012 год 00.40
Духом Мары на Земле
Будут дни и будут ночи
Тебя хочет заморочить
Дух Морены на Земле
И повязка на челе
Тогда будет холод лют
Тогда будет воздух крут
Я — твоя дурман трава
Дочь во мне всегда жива
Смерти Божество
Где добро, где зло?
Что милей тебе
Станет по судьбе
Путь далек лежит
Только не спеши
Только не спеши
Слушай зов души
Есть у Лады дочь
Что темна, как ночь
Холодна, как сны
Вот и нет весны
Не оставь меня
Пламенем огня
Пускай воздух крут
Пускай холод лют
Морок переждем
Дальше побредем
Будут дни и будут ночи
Будет телу жарко очень
Будут яблони в цвету
Я тогда к тебе приду
Дочерям Сварога
Есть своя дорога
Пусть живут счастливо
Мара, Леля, Жива
Я так одинока
Потеряла Бога
Где моя отрада
Плачет твоя Лада
Приходи скорее
Небо обогреем
Солнышка лучами
«Для тебя кончаю!»
27.03.2013 год 13.50
Мир на холме
Я не верю в сладкие сны,
Я не верю в мир на холме,
И в рождение новой весны,
И в сожжение ведьм на костре…
Только черен пепел в глазах,
Только горек сахар на вкус,
И седой мне монах сказал:
— «Твоего колдовства боюсь!»
— «Слишком ты хороша собой,
Всех мужчин ты сводишь с ума.
Обернется краса бедой,
По тебе уже плачет тюрьма!»
— «Если хочешь, не верь словам,
Мой язык, словно меч, остер,
Но палач уже колет дрова,
Собирает тебе костер».
Я сказала: — «Что брешешь ты?!
Ты в своем ли, старик, уме?!»
— «Если пламя тебя сожрет,
Снова будет мир на холме!»
— «Снова будет богат наш край,
И цветущей будет весна!
Сгинешь, ведьма — вернется рай!»
— «Да, старик, ты сошел с ума!»
— «Я не верю в сладкие сны,
Я не верю в мир на холме,
И в цветение новой весны,
И в сожжение ведьм на костре»
— «Я не верю в мир на холме,
Если мне в этом мире не жить,
Наколдую, я, право, себе,
Как все люди — страдать и любить»
— «И зачем тебе смерть моя?»
— «Чтоб потом уронить слезу!
За любовь, что ты мне не дашь,
На руках на костер снесу!»
Засмеялась колдунья: — «Любовь?!
Что ты знаешь, старик о любви?!
Хочешь счастье украсть, как вор?!»
— «Сдохни, ведьма! Умри, умри!
Инквизитор был стар, как лунь,
Инквизитор был зол и хитер,
И в четверг, в первый день октября
Сам зажег он ее костер.
22.07.02., 02.09.02. год
Ил лона
Что было модно принимать на веру
Когда-нибудь, в каком-нибудь году?
Ты разбудил во мне и ангела и зверя,
На твое счастье или на беду?
Что тебе нужно? Сердце Авалона?
Моргана Фей или Артуров меч,
Что охраняет колоннаду трона?
Что мне одной положено беречь.
Что тебе нужно? Принимай на веру —
Все горы мира станут по плечу,
И все моря, не знающие меру.
И ты получишь то, что я хочу!
Такая малость, философский камень,
Уложен, как дитя, в прибрежный ил.
Был Мерлин зол, моим презреньем ранен,
Но пожалел подлунный этот мир.
И затаился на века, доселе.
Но ты решил нарушить время бег,
И разбудить того, кто всех сильнее.
Послушай, он — колдун, не человек.
Что тебе нужно? Ариев царица,
Дочь Сва-небес и Синего Орла?
Что хочешь ты? Чтоб Огненная птица
Тебе наследника и принца родила?
Чтоб мир был уничтожен его властью,
И чтобы боги потеряли стыд.
Чтоб воцарилась тишина и счастье
Среди полей сплошных могильных плит.
Скажи мне, кто ты? Муж мой нареченный.
Зачем меня отдашь ты колдуну?
Чтоб видеть, как обрушатся колонны,
Как снова я сгорю в его плену?
Он обесчестит девственное лоно.
Он заберет всю силу у меня.
Ему сейчас нужна моя корона.
Ему нужна Моргана, а не я.
Но и тебе я не нужна, послушай:
Была нам на двоих одна душа.
Но ты не смеешь раздирать мне душу,
А он посмеет, мантией шурша.
Он до сих пор, уверен, я — ил лона,
Где спрятано дитя, сама любовь,
Что я рожу наследника для трона,
Давно изголодавшихся богов.
Тогда миры все сгинут в преисподню,
С орбит сойдут Земля и сто планет.
Исповедимы все пути господни!
Но разве выхода другого для нас нет?
Радмир! Прошу! Пока Моргана дремлет,
А Мерлин невменяем, слеп и глух.
Давай сбежим в уэльскую деревню,
Где никого и ничего вокруг.
Но ты меня не слышишь! И свободна
Дорога Ада — самый гладкий путь.
Я за тобой пойду куда угодно,
Чтобы погибнуть, в смерти — отдохнуть.
25.03.2013 год 11.00
Insula Avallonis Версия Заката
Ты связь уже утратил с небесами,
Летящий город на краю земли,
Запрятанный в шкатулку с чудесами,
Здесь были, есть, владения мои.
Я здесь жила. Здесь дышащее лоно.
Все слышали. Никто не знает путь.
Белее снега стены Авалона,
И шпили их зеркальные, как ртуть.
Диаметрально противоположны,
Разделены и срезаны миры.
В каждом положенье «все возможно»
Космической пространственной дыры.
Галактика. O tempora! O mores!
Земля живет, девиз: «Все включено»
А я хочу на Ориона пояс,
Или шагнуть в открытое окно.
Nihil habeo, nihil curo!
Раз связь утрачена, пусть гибнет этот мир.
А ты глядишь так исподлобья, хмуро.
Ты не любил меня, и раньше не любил.
Меня изгнал, а сам то, был низложен.
И земли мои проданы за грош.
Мой Авалон разрушен, уничтожен,
И я забыла, как он был хорош.
Но я всю жизнь ищу туда дорогу,
К зеркальным шпилям, что горят как ртуть,
Но видно так угодно злому Богу —
Все слышали. Никто не знает путь.
Nihil habeo, nihil curo Ничего не имею — ни о чем не забочусь
24.03.2013 год 23.10
Оставаться с тобой!
Оставаться с тобой долго-долго…
Оставаться, и не дышать.
Чтобы вновь убрала иголки,
И цветами покрылась душа.
Оставаться с тобой. Оставаться.
И вцепившись, не отпускать.
Головою качать: «Двенадцать»
Всем принцессам пора бежать.
Оставаться с тобой. Пусть ночи
Разлетятся. Не будет сна.
Оставаться с тобою. Точно
Проступает сквозь страх весна.
Ничего никогда не бояться.
Я же смелая. Я смогу.
Оставаться с тобой. Оставаться!
Целовать тебя на бегу.
Давай вместе по лужам шляться!
Давай вместе встречать рассвет!
Я хочу с тобой оставаться
Много сотен счастливых лет.
13.03.2013 год 21.45
О, я не знала
О, я не знала, как же ты хорош!
Мое смертельно раненное эго.
Ты обожание не ценишь, ни на грош,
Предпочитая мелкие набеги.
Давно разрушены все крепостные стены,
С землею вровень срыты города.
Я — гладиатор собственной арены,
И я твоей не буду никогда!
Но я не знала, что ты так богат!
Один лишь взгляд! Одно прикосновенье!
По венам разлился любовный яд,
Он в миг согнул ослабшие колени.
Он растворил, и затопил меня.
И все что слышу, голос твой, любимый!
И я не знала, как зовут тебя,
Но повторяла, повторяла имя.
Нет, я не знала, как ты дорог мне,
Ведь я почти ушла, но возвратилась.
Моя душа и сердце, все в огне.
О, я влюбилась! Я в тебя влюбилась.
О, я не знаю! Мне не передать
О чем я мыслю, вижу, ощущаю.
Ты можешь по любому трактовать
Мое желание. Но я тебя желаю!
Всей кожей прикоснуться, жизнь вдохнуть.
Весну почувствовать на кончиках ресничек.
Отправиться с тобою в длинный путь
На двух десятках встречных электричек.
Уехать, убежать, и все забыть.
Ни прошлого, ни будущего нету.
Есть Ариадны тоненькая нить,
Она Тесею принесет победу.
13.03.2013 год. 21.25
Через восемь веков
От тебя некуда не деться,
Ты осадные вел бои,
И похитил мое сердце,
Посетив покои мои.
И о ком так ревет Ярославна
На плече крепостной стены?
Мой любимый, мой Хан, мой славный,
Мы друг другу не суждены.
От тебя некуда не деться,
В бездну кануло восемь веков.
Неужели вернешь мне сердце,
То, в котором живет любовь.
Заставляешь меня все вспомнить,
Даже звук летящей стрелы,
Конский топот, людские волны,
И огни чужой стороны.
И твой нрав голодного волка.
Ровный ряд зубов, карий взгляд.
Высоко острижена челка
И змея косички назад.
Ты, такой как тогда, спесивый,
Гордый, вольный, как волк степной.
Карий взгляд супротив моих синих
Глаз. Так и манит меня с собой.
Вспыхнула, как солома,
Вспыхнула, и горю!
Копи царя Соломона
К русскому янтарю.
От тебя некуда не деться,
Я твоя Княгиня, мой Хан,
Но за то, что отдам вновь сердце,
Ты весь Мир мне бросишь к ногам!
25.02.2013 год
Мой Господин
Добавь в котел помет летучей мыши,
Еще песок из Саблинских пещер.
Под Выборгом есть каменные ниши,
Хранящие остатки древних тел,
Завернутых в божественные руны.
Здесь спит Гармония. Нет перевеса Сил.
Иначе бы давно весь мир подлунный
Мой господин в руины превратил.
Мой господин, он самый справедливый,
Он никогда не предает друзей,
И никогда он не лишает силы,
Того, кто всех ему пока нужней.
Но никогда врагов он не прощает.
Нельзя прощать того, кто пренебрег
Доверием. Враг слаб, враг умирает.
А мы еще немного поживем.
Дать шанс планете переобновиться
Возможно только на пороге тьмы,
Наш мир туда усиленно стремиться,
А вместе с ним стремимся туда мы.
Все наши мысли черные, как тучи,
Набухшие, в секунде до грозы.
Мой господин становится могучим,
И вместе с ним могущественней мы.
Добавь в котел помет летучей мыши…
Рецепт старинный. Он сорвет замки.
Он распахнет все каменные ниши
Прикосновением моей руки.
Я получу всю силу древних капищ,
Всю Силу Веры предков и богов…
Их хоронили за оградой кладбищ…
Самоубийц. Убила их любовь.
А их убийцы продолжали править,
Пожав плечами, дальше, не тяни,
Ведь ни они же стали палачами,
Орудием убийства, ни они.
Мой господин, ты самый справедливый!
Я заберу всю боль погибших душ,
Кому любовь открыла пасть могилы,
Но музыканты не сыграли туш,
И не было им оружейных залпов,
И не было надгробного креста.
При жизни наполняла мощь азарта,
И безрассудной страсти красота.
Я вижу все они передо мною.
Все дети тьмы. Наследье Сатаны.
Когда и я была еще живою,
Я знала, что мы все обречены.
Обречены на вечные страданья.
Но душ заблудших дай забрать мне боль.
И там, у каменной стены, без слов прощанья,
Мне приговор любви зачесть позволь.
Похоронить все то, чему служила,
Из-за чего была порой слаба.
Помета видно я переложила,
И взорвала в себе любви раба.
Мой господин, я становлюсь свободной,
И душу рвет мне абсолютной свет
И музыка, неслышимая с роду…
Но ни любви, ни боли больше нет.
24.02.2013 год 21.40
На камнях то набито рунами
Говорят, что мы не Сварожичи,
Что своих богов знать негоже нам!
Пусть настало время убогое,
Но бурлит во мне кровь Сварогова.
И Перун-зарей занимается,
И Перунов цвет разливается.
То от Рода дано, от племени,
И не гаснет с теченьем времени.
На камнях то набито рунами,
И хранит меня меч перуновый.
Говорят во мне сила великая,
Яви светлая, многоликая.
Говорят, что мы не Сварожичи,
Но родная земля нам дороже, чем
Все злато мира и серебро.
Раскрою ладонь, от нее тепло.
От костра возьму я живой огонь,
От реки возьму я воды в ладонь.
И начну слова в руны складывать,
И дарить любовь. Так ведь, Лада — я!
30.12.-31.12.2012 год 02.00
Хан
О, Великий князь! Не смотри в глаза!
Черен день пришел! Нету дня черней!
Ой, пришла беда! Ой, горит Рязань!
Да осадным огнем все шесть лютых дней.
Только князя нет. Он уже убит.
И жена его Евпраксия вместе с сыном.
С колокольни стон, стон и крик летит…
Что над Русью… Что над Россиею…
Каждый божий день… Над Россией плач,
Что ни год, ни век, смута — смутная!
То ли Хан достал, то другой палач.
«По Сеньке и шапка» из нутрии.
«Как не будет нас, так все вашим быть»
Так князья Батыю ответили…
Не смотри в глаза! Не кого винить!
Что горит Рязань! Гибнут матери, гибнут дети их!
О, Великий Хан! Нет тебя страшней!
Что не срублено, то обуглено!
Все пожег пожар! Все в дыму, в огне!
Ой, горит Рязань! Стала углями.
Смотрит Хан на Русь. Смотрит Хан на снег.
То декабрь был. Улыбается.
И улыбки той до сих пор есть след,
Шрамом в сердце он называется.
О, Великий князь! Не смотри в глаза!
Черен день пришел! Нету дня черней!
Ой, пришла беда! Ой, горит Рязань!
От Батыя рук все шесть лютых дней.
27.12.2012 год 21.00
Княжна
Я не то, что есть, и не то, что вслед,
Я пришла на Русь, чтоб держать ответ.
Я и ночь твоя, я и яркий свет,
И моя рука держит арбалет.
Я твоя Княжна, как дурман-трава.
Я жива в веках, и в сердцах жива!
Я твоя Княгиня,
Царствуй, Берегиня!
Не гореть огнем, не тонуть в воде,
И нет правды там, нету во Христе!
Ты прости мне Мать, что дала отнять
У народа имя!
Царствуй, Берегиня!
Как земля дышу, колоском дрожу,
Крест в себе ношу, за тобой спешу!
Я не то, что есть, и не то, что вслед,
Я пришла на Русь, чтоб держать ответ.
Я пришла сквозь сны, что тобой полны,
Гнев моих богов, соль моих стихов.
Я твоя Княгиня,
Царствуй, Берегиня!
У богов прошу божьей милости!
Чтоб могла из тьмы правду вынести.
На моих плечах небо шаткое,
И дыряв ушат с лягушатами.
Я твоя Княжна! Я тебе верна!
Как утес сильна, и как степь вольна.
Возродится Русь! Нет святей земли!
Все мы русичи! Все сыны твои!
Я твоя Княгиня,
Царствуй, Берегиня!
16.11.2012 год 00.20
Любовь Богини
Пусть душа твоя успокоится,
Ключевой водою умоется.
Мысли злые оставь для ворогов,
Пусть пропахнут зимой и порохом.
Светлым мыслям стели под ноженьки,
Дай ступить им через пороженьки.
Дай испить из медовой чаши им.
Дай остаться нам на Земле двоим.
Ты ж гой яси, добрый молодец,
Не степной басурман, не половец,
Не древлянин, не чудь лохматая,
Ты же смог одолеть сохатого.
От любви моей кто откажется?
Не мерещится то, не куражится.
Сбережет тебя от беды любой,
Лишь одно — святая моя любовь!
Дай остаться нам на Земле двоим,
Не расстаться нам, раз ты мной любим!
Пусть твоя душа успокоится,
Ключевой водою все смоется…
16.11.2012 год 01.00
Ангел
На вершине блаженства пребывающий разум,
Ты само совершенство, мой тоскующий ангел.
Пусть бываешь ты грубым и безмерно жестоким,
Без тебя одиноко, слышишь, мне одиноко!
И смотрю я с надеждой на прошедшего даль,
Ты само совершенство, боль моя и печаль.
Радость, милая радость, позабудь про нее,
Мне небесную сладость дарит сердце твое.
Сам не знаешь, мой ангел, как бываешь ты щедр,
Услаждая дарами нерастраченных недр.
Властелин над бессмертьем непорочной души,
Мой скучающий ангел, ты меня рассмеши.
Безобидно волненье в океане судьбы.
Умирающий ангел, ты меня оживи,
Мне покажется снова, что возможна любовь,
Если хочешь, послушай, как поет моя кровь.
Как вскипают соблазны, как бурлит моя страсть,
Ты — мое невезенье, ты — болезнь, ты — напасть!
Ты — безумье, мой ангел, но, увы, ты не мой,
Ты забытый, мой ангел, и сейчас не со мной.
И боюсь я проснуться, и боюсь, все исчезнет,
Мой придуманный ангел, мне отдай свое сердце.
Я беречь буду вечно твой подарок, мой милый,
Только важно, чтоб сердце никогда не остыло!
23.10.1998 год
Глаза
Две женщины делили человека,
Сквозь глаз заслон наружу рвался гнев,
Они молчали;
До скончанья века — молчаньем этим души заперев.
Две женщины смотрели друг на друга,
И каждая пыталась угадать,
За что вдруг предала ее подруга,
Все по глазам хотелось прочитать.
Глаза, что не способны обмануть,
Напротив — те, которые, способны:
Обманывать, лукавить, ликовать,
Испепелять зелеными огнями,
Слезами сладостными убивать,
Но в нужное мгновенье вдохнуть жизнь;
Глаза — способные творить и ворожить…
Он слишком часто был рабом их смирным.
Другие же глаза — прямолинейны, строги,
Но чистота в них сродна пустоте;
В их омуте таинственном, глубоком,
Не мог он выход дать своей мечте;
Он задыхался, но не мог порвать
Связующие нити между ними —
Две женщины: одна ему как мать,
Другую он считал своей богиней.
Он знал — одно:
В глазах больших зеленых искрились дни,
Она была всегда такой воздушной и такой влюбленной,
Как молодое сладкое вино, дающее и трепетность и силу,
Дарующее — нежность и восторг.
Он знал одно — она его любила,
Но было много ветра в голове и легкости,
С какой ее носило по свету белому…
Но больше беспокоила его толпа поклонников,
Настырных и нахальных, везде сопровождающих ее;
А ревности, терзавшей, острие,
Она считала пошлым и банальным.
Ей нравилось — она всех восхищала,
Сама собой блаженно упиваясь,
Что он страдал, порой не замечала,
Когда другую встретил — испугалась…
А в карих же глазах ее подруги —
Дни умирали, не успев родиться,
И среди ночи не сияли звезды,
Лишь только взглянет — тянет утопиться…
В них только холод и покой, покой и холод,
И ледяная смертная тоска,
Но он нашел сочувствие, иль жалость,
Не важно что, но он плечо нашел,
Поплакался — и легче стало.
Она же рассудила все иначе,
И отпустить его назад не захотела,
Чем больше он волнуется и плачет,
Тем больше ей принадлежит душой и телом.
И вот они, две бывшие подруги,
Сидят на кухне, курят и молчат,
Холодные сердца, трясутся руки,
И у обеих полон гнева взгляд…
Две женщины делили человека,
Сквозь глаз заслон наружу рвался гнев,
Они молчали;
До скончанья века — молчаньем этим души заперев…
А он что выбрал? Что за чудеса!
Не догадались?… — Серые глаза.
12—13.06.2001 год
По желтой пелене осенних городов…
По желтой пелене осенних городов,
С нестройной свежестью подаренного утра,
Ты входишь в дом, и звук твоих шагов
Я узнаю, да их узнать не трудно.
Из тысяч снов я выбрала один,
Что мне принес нечаянную зрелость,
Твой поцелуй меня не разбудил,
Мне очень просыпаться не хотелось.
Я сохранить мгновение смогу,
Сквозь пустоту столетий неизбежно,
Тебя от слез прощанья сберегу,
Впитав сознаньем поцелуя нежность.
Я знала ты уходишь навсегда,
И не проснулась, чтоб не разреветься,
Тоской наполнены потянутся года,
Но им не оживить разрушенное сердце.
Закрылась дверь, и звук твоих шагов
Все глуше доносился до меня,
И в желтой пелене осенних городов,
Сгорела яркая любовь моя.
Я обрекла себя на немоту,
Теперь нет смысла возвращать тебя
Любовь, что обернулась в пустоту,
Как в саван, в жертву принесла себя.
Теперь, сквозь сон, я об одном молю,
Чтоб ты не снял забвения печать,
Я не сказала, что тебя люблю,
А ты не смог сам этого понять.
Я снова возвращаюсь в города,
С нестройной свежестью подаренного утра,
Где ты уходишь каждый раз и навсегда,
Но где мне удержать тебя не трудно.
10.07.94 — 11.07.94 ночь 0.50
Летучий Голландец
Сквозь бурлящую пену страстей,
Сквозь незримую сеть отчужденья,
Как Летучий Голландец плывешь,
Не боясь, словно стрел, осужденья.
О, ты знаешь, как путь твой далек,
По туманам ночным Альбиона,
В ту страну, где алеет Восток,
Где тебя ждет любовь и корона.
Ты пройдешь через тысячи лет,
За горящей в зените звездою,
Но коварен губительный свет,
Тот, что манит тебя за собою.
И не будет у трона толпы,
Не восторгов, не криков не будет.
Для меня лишь божественен ты,
Ты владеешь ключом наших судеб.
Ты еще так далек от меня,
Ты свою королеву не знаешь,
Многим девам алмазы даря,
Самого ты себя обделяешь.
Многим руки целуешь усердно,
Расточаешь по каплям любовь,
Но ничто не проходит бесследно,
Так ведь можно предать свою кровь.
Сердце, в поиске вечном блуждая,
Утруждает себя не со зла,
Для тебя на земле не одна я,
Столько лет я напрасно ждала.
Мне казалось, что небо разумно,
И не может нас век разлучать.
Я хотела оглохнуть от шума,
А меня заставляли молчать.
Мне бы стать путеводной звездою,
Чтоб любовь отыскала тебя.
Мой Летучий Голландец со мною
Только в снах. Я погибну, любя.
Не найдешь ты свою королеву,
Слишком долгим был путь твой земной,
Пусть ты часто летаешь по небу,
Ты нигде не столкнешься со мной.
По туманам ночным Альбиона,
В ту страну, где алеет Восток,
Где тебя ждет любовь и корона,
Долгий путь твой, увы, не пролег.
02.08.1999 год 0 часов 50 минут — 1 час 50 минут
Амазонки
Разрушен храм богини Артемиды,
Воительниц забыли на Земле.
И странностями собственной планиды,
Я барельеф читаю на стене:
Тесей влюблен. Царицу амазонок
Обманом на корабль заманил,
Не ждал нашествия воинственных девчонок,
Похитил Антиопу, и отплыл.
Спасти царицу, осадив Афины,
И кровью греков напоить холмы.
Мы были рождены, чтобы погибнуть,
Но не предать мы были рождены!
А Антиопа за руку с Тесеем
Своих сестер атаки отражала.
Гробниц холодных камни мавзолея
Слезами после бурно увлажняла.
Любовь и братство: вот весы, две чаши,
Меж ними выбор сделан, как всегда.
Мужчины, женщины, воюют души ваши.
На милость победителя? Нет, да?!
Мы женщины — мы сестры Артемиды!
Мы амазонки! И через века…
Как ранее писалось. Да, планида!
В мужском сословье отыскать врага.
И показаться слабой и невинной,
И показаться дурой пробивной.
Не сложно обмануть порой мужчину,
Но как потом такому стать женой?!
И ищем мы от селе и до веку
Мужчину равного по силе и уму.
Раз женщина — подруга человеку,
Ему не жить на свете одному!
17—18.05.2010 год 00.15
Мисс
В страшном лесу, дремучем,
За муравьиной кучей,
Вокурат на опушке
Стояла гнилая избушка.
В избушке жила старушка
С костяною ногою,
Звалася — Бабой- Ягою.
Вот смотрит однажды по телеку,
Красавиц увозят в Америку,
На белоснежном лайнере.
Губы красавиц — алые,
Тела — молодые, холеные,
Словно из камня точенные.
Ходят они, улыбаются,
В теплом море купаются.
Баба — Яга завидует,
Отродясь такого не видела.
Захотелось Яге красавицей стать,
Главный приз в Америке завоевать,
За границею побывать.
Пусть смотрят и удивляются —
Откуда такая красавица?!
Напудрилась, нарумянилась,
Надушилась и напомадилась,
Все три волосинки намыла —
На бигуди завила.
Вспомнив свой радикулит,
Гастрит, хронический бронхит —
Таблеток месячный запас
Взяла и выпила за раз.
Зубы вставные поправила
И «Блендомедом» надраила.
Ресницы «Моментом» приклеила,
Сантиметром фигуру измерила:
Пятьдесят на сорок и на пятьдесят —
Больно тоща —
Одни моща.
Что делать не знает —
Плачет, рыдает;
С таким изящным телосложением
Не достичь звездного положения.
Пойду за советом к Змею —
Он меня утешить сумеет,
Голов у него двенадцать
Смогут во всем разобраться.
А не выйдет — не беда,
Пообедаем тогда,
У Горыныча угощенье
Завсегда — объеденье.
И пошла. Говорит ей Змей:
— Яга, понять ты сумей,
С моим к тебе отношеньем,
Любовью и уваженьем,
Ты для меня — красавица,
Уже триста лет, как мне нравишься.
Если б не был я женат все эти годы,
Не видать тебе тогда б свободы,
Я б сватов к тебе заслал непременно,
Для меня не Баба ты, а царевна.
И на кой тебе Америка сдалася,
Что Яга ты на нее повелася.
И своих у нас красавиц навалом,
Ты бы лучшею из них стала.
Посмотри на Кикимор болотных,
На чучел, взгляни, огородных,
Никогда им с тобой не ровняться,
Тебе в подметки они не годятся!
Отлегло у Яги от сердца,
Салатов наелась с перцем,
Запомнив драконовы речи,
Домой возвратилась, до печи.
Холодной водой умылась,
На печку, спать, повалилась.
Лежит Яга, косточки греет;
— Красивою быть я успею,
А счас это мне не к месту,
Я из другого теста.
А телек отдам Кащею,
Пусть «Бодибилдинг» глазеет!
29.10.01 год 13.20.-16.16
Принцу Амбера
Через века, через чуму,
Через убийства и тюрьму,
Через долины и леса,
Сквозь Отраженья в небесах,
Ты шел, желанием горя,
Увидеть трон и короля,
Вернуться в Амбер свой родной,
Не чая встретится со мной…
Интриги, зависть, истязанье плоти,
Скажи, вот это Амбер для тебя,
Ты мог бы жить здесь, не любя,
Погрязшие в крови, вы там живете.
Здесь времянной творится беспредел,
Пространством время забивает клин,
Вчера был акт любви, сегодня — взрослый сын,
Таков для принцев Амбера удел.
Но женщины вам мстят за нелюбовь,
Хоть отдаются, лишь успев раздеться,
Нет, им не жаль разрушенного сердца,
За их обиды вы прольете кровь.
Не добрый знак и я несла с собой,
И не случайна наша встреча, Корвин,
Грядущие сражения и войны,
Для Амбера последний, страшный бой.
На роль твоей не подхожу жены,
С блистательным умом, с происхожденьем знатным,
Принцессе Хаоса- бессмертие, понятно,
Но, а для Амбера минуты сочтены.
Козлиный лик и Черная дорога,
Изменит все Проклятие судьбы,
И вы объединитесь для борьбы,
Победа или смерть — все сущее от Бога.
От Амбера далекий путь лежит,
К воротам Хаоса, стремишься к новой цели,
Мы полюбить друг друга не успели,
Но предали, и продолжали жить.
И будет бой и будет сущий ад,
Моя родня твою узнает силу,
До встречи, Корвин- я тебя любила,
Но это было много лет назад.
И ты создашь свой, новый Лабиринт,
В мир разольются сотни Отражений,
Все подчинится линиям движений,
И Камню Правосудия над ним.
И ты узнаешь, сквозь огонь пожара,
Что будущий король — твой по рожденью сын,
Теперь прощай же, Корвин! Твоя Дара.
Да будет бог с тобой, да будет вечность с ним.
17.02.96.,18.02.96.,14.03.96.,08.09.99.,24.09.99. год
Берендеево царство
В майский лесок мы решили пойти,
Встали на зореньке ранней,
Но заблудилась Иванка в пути,
Лес был густым, а путь дальним…
Шла она, шла, окликая подруг,
Лес становился дремучим,
Хлестко крапива касалася рук,
Жалил кустарник колючий.
Встретила ночь у лесного ручья;
Ноги от крови отмыты;
Богу взмолилась: — Велес, это я,
Дочь твоя просит защиты.
Страшно мне здесь оставаться одной,
К дому не зная дороги,
По лесу водит меня за собой
Хитрый Лешак мохноногий.
Душу звериные крики дерут,
Стоны и всхлипы ночные,
Выведи к свету, к людскому жилью,
Мы же с тобою родные.
Ветер в зеленой листве загудел,
Велес моленье услышал,
И на рассвете лесок поредел,
Час испытания вышел.
Встала Иванка, одернув подол,
Глазки росою умыла,
Крепко обняла березовый ствол,
То, что увидела — Диво.
Как расступились деревья, кусты,
Как развернулась опушка:
В листьях играющий солнечный луч,
Чья-то смешная макушка.
Дальше глядит, видит руки и грудь,
Грудь опускается тихо,
Ей и самой не уйти, не вздохнуть,
Что ж это Диво иль Лихо.
Юноша спит, как красив его лик,
Сын Берендеев не слышит,
Как не жива, у березки стоит,
Слилась с корой и не дышит.
К дому дорогу просила она,
К свету во тьме ее ночи,
А вот теперь хочет счастья сполна,
Как она этого хочет.
Велес Всевышний открыл ей любовь,
Царство великого счастья,
Как же кипит и поет ее кровь,
Иванка сгорает от страсти…
Он повернулся, открылись глаза,
Руки взметнулись, как птицы,
Одна за другою катилась слеза —
Слезы влюбленной девицы.
Взгляды их встретились, словно волна
В море встречает другую,
Он улыбнулся. Смутилась она,
Вот, удивилась, люблю я.
Он приподнялся и сел на пенек,
Долго смотрел, улыбаясь.
Из-под ногтей тек березовый сок,
Сурья текла… Возбуждаясь,
Девушка медленно, будто со сна,
Спасительный ствол отпустила,
Кинулась в сторону, точно она
Была оленихой пугливой.
Он встрепенулся и прыгнул за ней,
Она, что есть силы бежала,
В подол сарафана вцеплялся репей,
Кусты вновь расправили жала.
Ветки стегали ее по лицу,
Кровью трава наливалась,
Ноги, сбивали с травинок росу,
В чащу, она удалялась.
Сбилось дыханье, кругом только лес,
Непроходимый и страшный,
Парень из виду Иванки исчез,
Вряд ли он был столь опасным.
А может, Велес над нею шутил,
Может, ей все показалось.
Воздух болотный стеною застыл,
Сердце девчоночье сжалось.
Снова вернулись все страхи и боль,
Что ж сотворила с собою —
Как испугалась святую любовь
И как лишилась покоя.
Нету обратного хода теперь,
Ей в заповедное царство,
Там, где живет молодой берендей,
Там, где живет ее счастье.
25.02.2002 год
Синяя птица
Полированной гладью стола
Ночь, как озеро, серебрится…
Ни жива ты и ни мертва,
Горько плачешь, синяя птица!
Плачешь. Слезы текут ручьем.
Намокают синие перья.
Все, что было в миру ином,
Растворилось в любовном зелье…
Синий клюв, а глаза, как муть
Захудалого королевства…
И принцессе не даст вздохнуть
Разоренное болью сердце.
Птица помнит: была птенцом,
И кормилась из рук принцессы,
Но как дело запахло венцом,
Вдруг пропала, куда неизвестно.
Улетела за сотни верст,
Заплутала в верхушках сосен…
За тостом поднимали тост
Свадьбы пьяным многоголосьем.
Не вернулась она на пир,
Голубым осеняя светом…
Для принцессы рушился мир,
Голубая ее планета.
У принцессы глаза, как муть
Захудалого королевства,
В горле ком и не продохнуть,
И болит, надорвавшись, сердце.
Ищет птицу, зовет, молясь:
— Ты вернись, мое счастье, где ты!
Но свинцовой пулей «на раз»
Взвыло дуло у пистолета,
С каплей пота, скользнув по виску.
Звук глухой. Треск ломаемой кости.
А веселье излилось в тоску.
В исступленье метались гости.
Подвенечного платья шелк
Заалел от крови багряной.
Насекомых кружился полк,
Над разбитой куклой стеклянной.
Чуть моргнули ее глаза и застыли,
Вглядевшись в небо.
На ресницах дрожала слеза.
Умирание так нелепо.
Плачет птица в дремучем лесу,
На далеком осеннем погосте.
А принцессе утерли слезу
С раздробленной височной кости.
Но никто не закрыл ей глаз,
Глаз, в которых плескалось небо.
И к одной свелись сотни фраз:
Умирание так нелепо.
19.08. 2003 год
Ингвар
— «Здравствуй!»
— «Здравствуй!»
Слова растворились, и опять монитор замолчал…
Мы, как будто переродились от воздействия древних чар.
А румянец, давленой клюквой,
Залил щеки и декольте,
Я усердно печатаю буквы —
Вместо «ЭР» получается «ТЕ».
И с глазами твориться нечто:
Монитор скрыли струи дождя,
Как орех, раскололась вечность,
Вдруг явив мне другого тебя.
Ингвар — рыцарь средневековья!
Среди звона точеных лат
Живет твое дикое горе,
Живет твой кромешный ад.
Невеселым ты смотришь взглядом
На поверженных в битве врагов…
— «Побежденного кровь — не услада ль?
— «Что ж отрада тебе? Любовь?!»
Сердце воина тоже живое
От сражений устало оно,
Бьется птицей дикое горе
В этом сердце давным-давно.
Плачет, точит тебя незаметно,
Как дожди изгрызают скалу…
Оставляет лишь горстку пепла
От челна пожар на молу…
Отчего твое сердце печально,
Отчего же роняет слезу?!
От любви, неразгаданной, тайной…
Твои мысли рождают грозу.
Ингвар — рыцарь Земли Скандинавской!
Среди скал и топких болот
Живет твое горькое счастье,
Твое гордое счастье живет.
Растут на камнях деревья…
И лесного ручья стрела
Из древности в наше время,
Ко мне тебя привела.
Клич вечности создал чудо,
Отголоском былой любви,
Ингегерда или Гертруда,
Ты, как помнишь, меня зови.
Сканди, Фрея, Бергтора, Торхалла…
Доставай до самого дна.
Ингибьёр, Хильдирид, Торкатла…
Сам придумай мне имена.
Может, Хельга — я, может, Торгунна,
Сон тяжелый твой вековой…
Дождь прошел, и не стало шума
Вдруг запахло мхом и травой…
Пелена с моих глаз слетела,
Отключился модем и сник,
И напрасно рука немела
От натужного: клик, да клик.
Но быть может усталым пальцам,
Что по клавишам «Клавы» спешат
Еще чудится день вчерашний
И тепло… костяного ножа.
5—6 февраля 2003 год
Твоя змея
Ты думаешь, что я тебе верна,
Что я монашенка, задумчиво послушна,
На трон тебя поспешно вознесла
И по законам божьим прямодушно
Свою любовь, по капле к алтарю,
Как жертвенную чистую прохладу
Я отдаю.
О, нет, любовь подобна яду,
И я как яд безумья зелье пью.
Я не верна тебе и в верность я не верю,
А страсть моя подобна ласкам зверя,
Израненного зверя дикий ад.
Увы, моя любовь — не только яд.
Она смертельна, как укус змеи,
Как чешуя, блеснувшая на солнце.
Магическая сила в ней горит,
Магическая сила к небу рвется.
Тебя ужалить, и с тоской смотреть,
Как умираешь, забывая грезы,
И змеи плачут, только это слезы,
Все остальное — чистая вода.
Ты думаешь, я укушу тебя?
Нет, мой укус тебе не предназначен.
А сердце у змеи как человечье плачет,
Я умираю, я тебя люблю.
Последний вздох, глотаю чистый воздух.
Мы встретимся в аду или в раю.
Прошу тебя — спаси свою змею,
Я умираю, милый, слишком поздно.
19.02.1994 год
Когда мы любим…
Твои глаза не лгут — я это вижу…
Мы снова вдруг попали в старший класс…
Когда мы любим, слово «ненавижу»,
Да просто не придумано для нас.
Здесь школьные, как в старь идут уроки,
Мы снова пишем повести в тетрадь…
Когда мы любим — мы не одиноки,
И все на свете можем обожать.
Ты смотришь так, как будто мне 15,
И все впервые в жизни у меня…
Вчера мы научились целоваться,
Иного же боимся, как огня.
Ты по ночам слагаешь мне куплеты,
Я от восторга плачу и смеюсь…
Да, здравствуют, безумные поэты,
С любовью, снизошедшие на Русь!
Пусть эти гимны не умрут столетья,
И пусть расскажут людям всей Земли,
Что мы с тобою взрослые, но дети,
И как мы это счастье обрели.
Пусть нам в два раза больше, чем 15,
Для нас года остановили счет,
Нет, мы не будем только целоваться,
А многое еще… Еще, еще!!!
04.03.2003 год
Одно стихотворение
Мне говорят, что каждому своё,
И нет людей остановивших время…
Но мы с тобой одно стихотворенье,
Вот только не твое и не моё.
Ты шел по льду… Вокруг, оскалив пасть,
Стихия Зла и Бешенства кружилась.
Душа зашлась, спокойствия лишилась,
В висках стучало: «Только б не упасть»
«Иначе смерть, иначе не подняться…»
Бьет по глазам рассвирепевший снег,
Но ты такой отважный человек,
Что в миг один вдруг перестал бояться.
До берега всего десяток метров…
Я говорила, каждому — своё…
Но красота и чувственность её,
Все как пришло, так и ушло, по ветру…
Ты лишь коснулся краешка мечты,
Пытаясь удержать свое виденье…
Все тщетно, только вдохновенье
Пришло взамен душевной пустоты.
А через сотни километров… Вечер.
Как зачарованная шла по льду Она…
А ветер выл, ссутулив ее плечи…
Продрогли пальцы руки и спина.
Закутавшись в бесцветное пальтишко,
И грея руки шерстяным платком,
Она, в пургу, свои слагала «вирши»,
Каким-то непоседливым стихом.
Иссякла боль, по капле испарилась,
И сердце стало чистым, как хрусталь…
Почувствовала что-то, удивилась,
И крепче сжала шерстяную шаль.
Узнав судьбу за краткое мгновенье,
Что нашей встрече сбыться суждено…
Одно писали мы стихотворенье,
Пусть разными словами, но одно.
Мы шли по льду… А время шло к закату…
И стоя на поверхности земли,
Еще не знали точно, что нам надо,
Зачем мы это знанье обрели?!
Последний раз, взглянув на белоснежье,
Пожав плечами, мы в свои миры,
С печалью угасающей надежды,
На долгие столетия ушли…
16.02.2003. (23.40.) — 17.02.2003 год (1час 40минут)
О, сладкий персик мой! Персидская княжна!
Мой сладкий персик! О, персидская княжна!
Мой дивный сад лаванды и жасмина!
Твои глаза — два яркие рубина.
И обнаженная пылающая плоть.
О, сладкий персик мой! Персидская княжна!
Мой чудный сон! В объятиях Морфея,
Я пью вино твоей души. Я пью. Хмелея,
Сосуды рвет взбесившаяся кровь.
О, сладкий персик мой! Как пахнут твои губы
Весной и юностью. Ресниц волшебных взмах,
Сплетаются замысловато руки,
И столько нежности и в мыслях, и в словах.
И в пляске тел. В рыданье страсти дикой,
И в звуках голоса рождается она,
Любовь сама, как ранняя весна.
О, сладкий персик мой! Персидская княжна!
Горячим шепотом читаешь мне Омара,
Что лучше быть одной, чем с кем попало.
Не спорю — лучше, только не сейчас,
Когда закат рубином сделал глаз.
Когда все спит, и только звуки лиры
Все наши тайны доверяют миру.
22.07.02.- 02.09.02 год
Бумажные дети
Бумажные дети вытирают носы простынями… ни о чем не жалею
Возвращаюсь в мир абсурда по пестрым аллеям
Осень щедра дарами — дождями
Утренним поцелуем разбитой раме
Бумажные дети боятся булавок и ветра,
Плетью согреты и порваны плетью…
Холод, дыханьем своим во все щели дома,
Знаешь, где упадешь, там и солома…
Бумажные дети стирают с лица улыбки,
Оказывается, чудеса были так зыбки
Я отпускаю тебя мой Павлик Морозов
Бумажные дети не плачут, не прячут слезы…
Скоро зима. Пора расставаний.
Спрячься к жене под подол или к маме.
Нет, я не злая совсем. Ни о чем не жалею.
Осень набухла дождем. Вот и болею.
02.10.2012 год 00.40
Я — демон
Уследить за мной невозможно,
Приручить меня нереально,
Я, ужом холодным под кожу —
Проползу в твое мирозданье.
Я всегда была сумасшедшей,
Запредельно амбициозной
Любила — да, но без сердца,
Смертельно, но осторожно.
Всем было нельзя, мне — можно!
В объятиях страсти пенной,
Моя сексуальность до дрожи
Мужчин на одно колено
Бросает. И зря стараться
Забыть меня! Не пытайся!
И если готов отдаться,
То лучше не отдавайся!
Ты будешь мне интересен,
Возможно какое-то время,
Финал один, он известен,
Я так поступаю со всеми!
Не любить меня — невозможно,
Удержать меня — нереально,
И в общем, то все не сложно,
Но встреча со мной фатальна!
Я — демон в женском обличье,
Суккуб я — исчадье ада,
Мужские тела привычно
Я крашу своей помадой.
У тех, кто меня полюбит,
Я душу приму на закланье,
И эту душу загубит
Холодность расставанья.
Погибель я всем живущим,
Моя сексуальность свята,
Желающим, отдающим —
Пожизненная расплата.
Меня ненавидеть глупо,
Меня запугивать — сложно,
