Оглавление

Часть первая: Доморощенный эмигрант

История первая: Как Саша полетела жить в Лондон

— Самолет летел крылья стерлися, мы не ждали вас, а вы приперлися! Ужинать будешь?

Саша поставила мокрый зонт в угол и застыла на пороге. Казалось, она не знает, что делать — раздеться и войти или застегнуть плащ уйти обратно в дождь.

— Что готовишь? — Саша спросила машинально, все еще стоя в плаще на пороге и не сводя глаз с мокрого зонта.

— Картошка, сосиски, зеленый горошек, — представления Сашиного мужа о правильном питании сводились к обязательному наличию в тарелке чего-нибудь зеленого.

Саша хотела ответить, что не голодна, но лицо перекосило от подступивших слез, она закусила губу и промычала что-то нечленораздельное. Саша изо всех сил старалась выглядеть как всегда, но слезы быстро наполнили глаза и закапали на мокрый плащ.

— Не нравится — не ешь, — муж стоял к ней спиной, вдохновенно располагая еду на тарелке затейливыми дизайнерскими узорами, — я вообще думал, тебя на этой вашей вечеринке накормят. Что-то ты рано.

Рано. Рано в тридцать один ставить крест на своей жизни и записываться в старухи, рано жаловаться, что жизнь не удалась. Интересно, а во сколько уже можно? Что делать неудачникам? Как жить тем, кто промахнулся мимо правильной дороги, кто не сумел вписаться в систему жизненных координат — муж — карьера — дети — пенсия?

Годы проходят, а в копилке жизни пусто, и нет идей, как и куда двигаться дальше. В каком возрасте еще можно начать все сначала? Когда кончается запас сил на перемены и где его можно пополнить в случае истощения? Где научно-популярные сборники а-ля вам за тридцать, сорок, пятьдесят? Жизнь не удалась? Полный список рекомендаций как, где и почем найти себя за тридцать минут!

***

Вечеринка. Вечеринка была замечательная. Сашин институтский приятель прощался с холостой жизнью и жаждал разделить это волнительное событие со всеми, кого знал и помнил. Все было грандиозно, и импровизированный бассейн с подсветкой, куда прыгали особо разудалые гости, и специально приглашенные шоколадные танцовщицы практически без одежды, и виртуозный бармен с летающими бутылками. Однако Саша побыла недолго.

Они не виделись десять лет. После неожиданной развязки их студенческого романа, Саша взяла академ, но потом в институт так и не вернулась и связей с однокашниками не поддерживала. И вот свиделись.

— Привет. Как муж?

— Хорошо.

— Как ребенок?

— А ребенка не случилось, — Саша попыталась улыбнуться, но улыбка вышла не веселая. Собственно из-за этого ребенка они и расстались, тогда, десять лет назад. Саша думала, что он давно женат и оброс детишками и хозяйством.

— Я думала, ты давно женат.

— А я не спешил.

Это был намеренный укол — он не спешил. Саше стало холодно, как тогда в поликлинике, когда она узнала, что беременна. А он не спешил!

— Ждал свою единственную. Которая не предаст, не бросится в постель к первому встречному из-за гнусной сплетни, которая умеет любить, — он долго говорил, как особенна и прекрасна его избранница, но Саша слышала только то, что он не простил и не забыл.

***

Он поехал с другом к родителям, а Саше напели, что и не с другом, и не к родителям. Подруга посоветовала не грустить, а отомстить, она же отвела Сашу в бар, потанцевать, выпить и забыться. И Саша отомстила, самым примитивным и глупым образом — переспала с первым встречным.

Первым встречным оказался пилот пассажирских авиалиний. В синей летной форме, подтянутый, мужественный и немногословный, он тоже пришел в тот бар с другом выпить и забыться, а может познакомиться и приятно провести время, кто теперь уже вспомнит. Они купили девушкам коктейли, его друг говорил о полетах и дальних странах. Мужчины в форме оказывают парализующее действие на девичьи умы, да еще и разгоряченные алкоголем. За красивой формой редко ищешь содержание.

Разбились по парам, танцевали. Кавалеры отправились провожать дам, а на утро Саша проснулась в незнакомой холостяцкой квартире с головной болью, пересохшим горлом и отвратительным чувством потери, как будто что-то очень важное навсегда ушло из ее жизни. Пилот улетел, но оставил на плите холодный завтрак, ключ от квартиры, записку со своим номером телефона и просьбой бросить ключ в почтовый ящик.

А спустя несколько недель Саша обнаружила, что она беременна. Ее охватила паника, самое ужасное — она не знала наверняка, кто отец будущего ребенка, ее отсутствующий друг или пилот из бара. Еще никогда ей не было так парализующе бесперспективно страшно, страшно за будущее, за настоящее, страшно даже за прошлое. Один единственный вечер перечеркнул все ее планы о правильном и красивом будущем, мечты о блестящей карьере, дальних путешествиях, о красивой свадьбе с любимым.

Ее друг отказался от своих прав на ребенка, также как от отцовских обязанностей:

— Откуда мне знать, с кем ты еще спала, пока меня не было. Почему я должен расплачиваться за твои приключения? Ты предала все, что нас связывало — наши планы, мечты, любовь.

Саша не оправдывалась. Она просто потерялась в этой новой и дикой для нее ситуации, она совершенно не знала, что ей делать и как себя вести. В одночасье жизнь перевернулась, и Саша не понимала, как ей взаимодействовать с этой новой реальностью. Избавиться от ребенка — эта мысль была ужасна, но и оставить его Саша не могла себе позволить. У нее не было ни своего жилья, ни постоянного дохода.

И тогда Саша позвонила пилоту. Она рассказала ему все: и почему пришла в бар, и что друг отверг и ее и ребенка, и что ей теперь просто не куда пойти, и она и не знает что делать.

Неизвестно, что возымело решающее действие — ее откровенность и беззащитность, или к тридцати шести годам нашему пилоту просто надоела холостая жизнь, а Саша оказалась в нужном месте и в нужное время, но все закончилось хорошо. Пилот был на пятнадцать лет старше, не сильно щепетилен в вопросах отношений, и, как человек, которому ухаживать некогда, женился без лишнего шума и вопросов. Привел в пустой дом молодую жену, и тем самым уладил все проблемы, все проблемы в своей жизни, но не в Сашиной запутанной реальности.

Саша искренне пыталась полюбить мужа, ведь никого ближе у нее не было. На какое-то время она даже преуспела в этом, или убедила себя, что преуспела, но слишком уж разные у них были жизни и взгляды. Сашин муж имел свою долю экстрима на работе. Приходя домой, он хотел обычного обывательского счастья — горячий душ и ужин, удобный диван, пульт от телевизора и покладистую жену без лишних вопросов.

Саша сама не знала, чего хочет. В юности ей рисовались великие свершения: работа в Корпусе Мира, помощь страждущим в Африке и другие, мало связанные с реальностью идеи. Она металась, для решительных действий ей нужна была поддержка, а так как поддержки получить было не откуда, то дальше фантазий дело не шло.

***

— Не нравится!

Муж обернулся.

Саша взяла тарелку с зеленым горошком и скрюченными сосисками, медленно, как в кино, подняла над головой, зажмурилась, и со всей силы грохнула об правильные ромбы линолеума. Муж неодобрительно посмотрел на осколки и разлетевшийся горошек,

— Напилась, веди себя прилично, — выдал он подходящий к случаю штамп. Это было зря!

Саша больше не пыталась выглядеть, как всегда. Тарелки и обвинения, посыпались на мужа как из рога изобилия. В ход шли не только тарелки, сковорода с сосисками, солонка, перечница и пачка томатного сока. Муж отступал спиной в коридор, левой рукой прикрывая голову, правой отбивая летающие предметы. Интуитивно угадав дверь в туалет, удивленный супруг спрятался там до лучших времен.

Это уж точно было не как всегда.

Саша перевела дух и осмотрела поле боя. От неожиданных физических упражнений сбилось дыхание, побаливало правое запястье, ныл палец на ноге, наверно ударила в пылу сражения, но на душе определенно стало легче, даже как-то весело.

Муж. Они поженились через три месяца после знакомства, из-за Сашиной скоропостижной беременности, но ребенка так и не случилось, чему все были втайне рады, и как-то быстро забыли и о самом факте, и о сопутствующих событиях. Саша была благодарна мужу. Благодарна за то, что женился, что поддержал ее в тот страшный период, что не упрекал и не задавал вопросов, что у него была квартира, и Саша смогла спрятаться в ней от всего мира. Прекрасно, что тут скажешь.

Отсидевшись пару лет наедине с собой и сериалами, Саша выглянула из убежища, и обнаружила, что на дворе двадцать первый век. Перестройка закончилась, и никто во внешнем мире по Саше особо не скучал и не ждал ее возвращения в активную жизнь с радостным нетерпением.

От недостатка опыта в борьбе за место под солнцем или не выдержав конкуренции с молодыми специалистами в гонке за звание бизнес-леди, Саша со своим неоконченным финансовым устроилась бухгалтером в стандартное ООО, и жизнь потекла неспешным порядком — работа — дом — работа — отпуск.

Муж по-прежнему ходил между полетами в бар в своей синей летной форме, отвлечься и расслабиться или познакомиться и пообщаться, Саша не спрашивала зачем. Его друг по-прежнему рассказывал истории про полеты и дальние города, только девушек теперь приходилось приглашать на квартиру друга.

Все бы ничего, но эта вечеринка всколыхнула, уже казалось забытые и пересыпанные другими событиями мечты. Напомнила студенческие годы, как из тех лет все казалось легким и беспроблемным. Будущее рисовалось как приятная прогулка от одной победы к другой. Она напомнила Саше ее главную мечту — пожить в Лондоне.

— Сашка, ты здесь? — муж выглянул на разведку — Унялась буря? Чем тебя там поили?

От бессильной ярости, от невозможности изменить что-то в своей жизни, от тоски по настоящей любви и нежности Саша отчаянно разрыдалась. Увидев, что гроза разразилась ливнем, и угрозы жизни больше нет, муж выбрался из убежища. Утешать.

— Может тебе съездить куда, отдохнуть?

— Я поеду жить в Лондон.

— Ну, в Лондон так в Лондон, еда какая-нибудь осталась?

***

Лондон — это была Большая Мечта. В институте вместе со своим другом Саша даже подавала документы на получение стипендии, чтобы учиться в Англии.

— Кто бы из нас не выиграл, мы все равно поедем вместе! — так они обещали друг другу.

Вместе они смотрели программы и гранты, условия участия, учили английский, но жизнь распорядилась по-другому.

В детстве Саша зачитывалась Шерлоком Холмсом. Грезила ходить с книгой по тем самым улицам, представлять, мечтать, видеть себя участницей и, о да, спутницей героя! Однажды случайно столкнуться на улице с обаятельным джентльменом в цилиндре, а потом он окажется Филиосом Фогом, лордом, путешественником и потрясающим любовником. Ой! Ну да. Пусть все будет потрясающе. И он непременно влюбится в нее, разумеется, с первого взгляда. А потом английская королева пригласит их на чай: «Леди Александра, вам подать сливок или вот этот чудный джем?»

Леди Александра — как же упоительно это звучало! И еще у нее будут слуги, горничная и повар-китаец, и даже не спрашивайте почему. В их родовом замке, непременно в Шотландии, где они проводят два месяца летом и иногда Рождество, живут удивительные собаки, которые своей родословной могут составить конкуренцию хозяевам, а все стены сплошь увиты плющом.

Детство прошло, юность, молодость уже читала книжки про зрелость, а мечта все была и бледнее не становилась. В ту ночь, после вечеринки, драки и истерики Саша лежала без сна на давно остывшем супружеском ложе и вдруг очень остро осознала — мечта не уйдет и не побледнеет, только осуществить ее с каждым годом будет все труднее. Все больше будет появляться непреодолимых препятствий в виде новой работы или новой машины, да и просто — на кого я мужа оставлю или без меня на работе не справятся. А между тем, начальник вряд ли помнил ее имя, а с мужем они бывало за неделю перебрасывались не более чем двумя-тремя словами.

Утром, сказавшись больной, и дождавшись, когда за мужем хлопнет дверь, Саша села составлять план. Она твердо решила поехать жить в Лондон, теперь надо было узнать, как это сделать. Что-то Саша слышала от знакомых, за границей несколько раз бывала с мужем, английский немного знала, об остальном она старалась не думать.

Иногда это даже хорошо — не думать, если вникать в детали раньше времени, ничего большого сделать не получится. Мелкое отвлекает от главного. А главным было, быть там, жить там по-настоящему, как своя. Дружить, работать, ходить в гости, чтобы был телефон и чтобы кто-нибудь по нему звонил.

Всю необходимую информацию Саша собрала на удивление быстро, двадцать первый век на дворе. Знакомая отправляла дочку учить английский на каникулах и советовала идти по ее стопам — открыть студенческую визу через школу и комнату на первое время тоже снять через школу.

— Так удобнее, не надо тратиться на гостиницу и сразу есть куда приехать. Живешь в настоящей английской семье, а потом разберешься, что и куда.

Приглашение пришло через месяц, еще через месяц у Саши в паспорте стояла свеженькая британская виза, сверкающая всеми степенями защиты, без права работать, но с обязательством учиться, как минимум три часа в день, пять дней в неделю. Что делать после приезда, Саша по-прежнему еще не думала. Конечно, надо будет искать работу, но как, какую, где… Денег на все про все у нее было две с половиной тысячи фунтов, чистейших британских стерлингов.

— Будешь там полы драить! — вещал муж. Он не верил в серьезность Сашиных намерений, пока она не ушла с работы, — Подпиши мне документы на развод! Думаешь, я буду сидеть и ждать, пока ты вернешься?

Это он так пытался ее остановить, метод от противного называется. Тут другой метод нужен был — лаской, нежностью, пониманием. Саша даже предложила ему поехать вместе, но муж гневно отказался. Хотя, на самом деле испугано, он-то думал о деталях — на что жить и чем заниматься. И потом — это была не его мечта.

И Саша подписала документы на развод. Она не верила, что муж разведется с ней из-за Лондона, из-за мечты, она думала — он поймет. Забегая вперед скажу, что не прошло и трех месяцев после Сашиного отъезда, как её бывший муж снова стал чьим-то законным супругом. Такой у него был стиль — жениться на девушках после трех месяцев знакомства. И довольно о нём.

Саша полетела жить в Лондон.

История вторая: Как Саша познакомилась с нелегальной эмиграцией

«Комната чистая, настроение бодрое, холод собачий, все не так», — Саша решила вести дневник своего пребывания в Лондоне, чтобы потом рассказывать своим внукам перед сном, как бабушка стала такой известной… Известной кем, оставалось пока не известным, но дневник Саша все равно завела. На всякий случай.

Первым отрезвляющим фактом оказалась семья, в которую школа определила Сашу жить. Семья была черной. Они, конечно, говорили по-английски и даже родились все в Англии, но это был не тот Лондон, в который Саша так стремилась.

Где овсянка, где чай в пять часов, где английская обходительность? Угольно-черная маман четко определила круг Сашиных прав в их доме и распорядок дня.

— Машинкой стиральной пользоваться нельзя, прачечная через дорогу, нечего мне тут трубы всяким мусором засорять. Домой после десяти не являться — у меня дети малые, плохому научатся, и кавалеров не водить. Душ принимать нельзя — вода дорогая, хочешь помыться — налей ванну на четверть и не плескай вокруг, наплескала — вытри.

Правил было много, но Саша больше не слушала. Она ходила за хозяйкой с полными слез глазам и от отчаянья была готова уже разрыдаться в голос, но боялась, что та ее побьет, так угрожающе выглядела необъятная черная матрона.

Здесь надо наверно сказать, что и с общением и вообще, и с коммуникацией у Саши были проблемы с детства, да и научиться ей этому было особо негде. Дитя студентов, она росла у бабушки, в детский сад почти не ходила и со сверстниками общалась мало. Бабушка была ей и мамой, и папой, и лучшей подругой. Заводить друзей, даже просто поддерживать беседу в малознакомой компании Саше было трудно. Еще труднее, если это надо было делать регулярно, изо дня в день, мило щебетать ни о чем за совместными завтраками и ужинами.

От сложностей и проблем Саша обычно пряталась. Переставала отвечать на звонки, выходить из дома, открывать дверь. В идеале, ей хотелось бы залезть под одеяло и не вылезать пока все не кончится. Что не кончится, спросите вы. Видимо жизнь.

Саша вообще всегда ждала, когда все кончится. В школе — окончания школы, в книге, в фильме, на вечеринке, стоило только чему–то только начаться, Саша начинала ждать, когда это закончится и можно будет остаться одной со своими мыслями и фантазиями.

Исключением был институт, там Саша расцвела. На первом курсе она выглянула из своей раковины и обнаружила, что нравится мальчикам, и что ей нравится нравиться. Она стала следить за фигурой, выщипывать брови и тщательно одеваться. Подруга научила ее правильно краситься, ходить в солярий и объяснила, что натуральный цвет волос — это скучно до тошноты.

Так Саша стала загорелой, стройной и рыжеволосой красоткой, с бровями правильной формы и правильным углом к линии горизонта. Может она и раньше бы стала такой, но ей никто не объяснял, зачем это надо.

Бывают такие люди, которым обязательно нужен ведущий, не начальник, а именно ведущий. Если такого человека правильно организовать, мотивировать и вдохновить, он горы свернет и реки повернет. Но так как все Сашины ведущие остались в прошлом, а муж на такую роль не претендовал, то она довольно быстро вернулась к своему обычному образу, а то яркое и сверкающее время, плескалось в памяти как красивый сон, который теперь Саше предстояло воскресить самостоятельно. А иначе, зачем тогда все?

— Мне работа нужна, может Вы что-нибудь слышали, — Саша робко обратилась к хозяйке после ее пространного монолога. Матрона посмотрела на нее без особого выражения:

— Английский сначала выучи, — бросила мадам и ушла к своим малым детям.

Английский стал следующей отрезвляющей неожиданностью. Саша думала, что знает английский довольно сносно, в школе, по крайней мере, у нее были пятерки. На месте выяснилось, что она не понимает ни единого слова. Нет, конечно если обращаются именно к ней и, глядя в глаза, пытаются донести информацию, она может понять, о чем речь и даже ответить, но в основном полный ноль.

В школе Сашу распределили на средний уровень — интермидеат, для тех, кто может связывать слова в предложения, но еще не может полноценно разговаривать.

— Я когда приехала, тоже ни слова не понимала где-то полгода, все через это проходят, — говорила девушка из Сашиной группы, — потом ничего, втянулась.

Несмотря на то, что они учились в одной группе, Надя говорила и понимала гораздо лучше Саши.

— Здесь дело не в знании, — увещевала Надя, — все дело в практике, ну и барьер надо преодолеть.

— Какой барьер? — Саша очнулась от своих мыслей.

— Какой-какой — языковой. Надо привыкнуть говорить и слышать на английском, а в идеале, даже думать на английском. Когда сознание перестроится, начнешь все понимать. На это как раз полгода где-то и уходит. Старайся побольше общаться с англиками и телевизор смотри постоянно, очень помогает. А еще лучше — заведи бойфренда-англика, тогда через пару месяцев как местная заговоришь.

— У меня нет телевизора.

Сашина новая подруга жила в Англии уже шесть лет. Нелегально. И хорошо жила, надо сказать. Саша долго не могла понять, как это — нелегально. А как же полиция? Если документы проверят? Это ведь значит жить в постоянном страхе!

— Ну, бывает и в страхе конечно, но по большому счету нормально. Проверить могут, только если кто-то настучит, соседи там или приятель, поэтому не надо им говорить много.

— Приятель?! Зачем ему?

— Понимаешь, они другие тут, по-другому думают, по-другому чувствуют, живут не тем, чем мы. Мы сердцем живем, а они головой больше, у них семья — это детей растить и капитал приумножать, не до любви. Хотя у вас в Москве наверно то же самое.

Саша снова задумалась. Они с Надей сидели на лавочке в Гайд-парке, смотрели на лебедей и пили кофе из бумажных стаканчиков.

— Да нет, в целом ничего страшного нет, — Надя продолжала посвящать Сашу в тонкости эмигрантской жизни, — Поначалу стремалась конечно, когда только моя въездная виза закончилась, от всех шарахалась, а теперь вообще все равно стало — вышлют, так вышлют. Я уже может и рада была бы, надоело мне здесь, и устала. На квартиру под Киевом я себе накопила, даже может еще и бизнес какой открою, а что еще надо?

Надя потерла закрытые глаза красной шершавой рукой. Все шесть лет, что она провела здесь, она убирала дома. Семь фунтов в час, три часа на дом, два дома в день и так шесть дней в неделю.

— А какая еще работа для нелегалов? Первое время я вообще без выходных работала, по три дома в день брала, потом решила — всех денег не заработаешь, а здоровье не купишь. Многие устраиваются почище, в кафешках работают, даже в магазинах, на телесэйле, кто хорошо по-английски говорит. Я английского совсем не знала, когда приехала, только пару лет назад начала разговаривать, как с англиком стала жить, потом вот в школу пошла, грамматику подтянуть.

— А почему он на тебе не жениться? Ты бы получила гражданство, нашла хорошую работу.

— А зачем ему? Они нам не верят, думают, что мы с ними только за паспорт. Прошли те времена, когда нас во всем мире ждали с распростертыми объятиями, теперь тебе здесь рады, только если ты Абрамович, и то не тебе, а баблу твоему.

Вечером, в своем-чужом доме Саша запишет в дневник приключений:

«Здесь все не так, музей Шерлока Холмса похож на жалкий кукольный театр, все питаются бутербродами, и никто не есть пудинг и порридж, мужчины не носят цилиндры и жилеты с ромбами, и лорды не разгуливают по Оксфорд стрит. Англии нет!»

История третья: Как Саша нашла работу

— Приезжай к нам в гости в субботу, у моей соседки день рожденья, будем праздновать.

— Она же меня не знает и не приглашала, как я приеду?

— Ну и что, я тебя приглашаю. Да она просто супер! Я бы хотела, чтобы у меня мама такая была, лучше нее никого нет. Без Люды я бы здесь сдохла давно. Она будет рада, вот увидишь. Да и развеешься, с людьми пообщаешься, все новое приходит через общение, любая информация здесь — жизнь. Кто про работу расскажет, или тебя кому рекомендует. Тут рекомендации важнее денег.

Саша записала адрес.

— Позвони от станции, я тебя встречу.

Надя жила в густонаселенной квартире, в третьей зоне на востоке Лондона. На одну ванну и одну кухню приходилось пять комнат и восемь человек. В основном жильцы были из Украины плюс семья поляков: папа, мама и взрослый сын жили в одной комнате. Огромная кухня, метров тридцать наверно, а то и тридцать пять, играла еще и роль гостиной, такой британский вариант советской коммуналки.

Комнату Надя делила с Людой.

— Так дешевле, понимаешь, и потом, я у своего часто остаюсь, зачем переплачивать за отдельную, и Люде удобно.

Люде исполнялось пятьдесят пять лет, выглядела она тоже на пятьдесят пять, но выглядела очень хорошо. Эффектно подкрашенная, со свежей стрижкой, в модной кофточке, но главное было в глазах — они сверкали, и улыбка не сходила с лица, на нее хотелось смотреть и смотреть.

Она тоже жила в Лондоне нелегально уже пять лет и тоже зарабатывала уборкой, но у нее не было той вселенской усталости, как у Нади, не было Сашиной тоски об уходящей молодости и печали из-за разрушенного прошлого и неопределенного будущего.

Люда приехала в Лондон из Аргентины. Там она работала в богатой семье, готовила, присматривала за престарелой бабушкой, убирала дом. Все бы хорошо, но тут случился кризис, зарплата осталась прежней, а цены взлетели до небес. Люда решила возвращаться домой, в Харьков. Билет был с пересадкой в Лондоне, она открыла транзитную визу, а оказавшись в Лондоне, решила попытать счастья здесь.

— Я подумала — уехать я всегда успею, а вдруг получится остаться. Что дома? Четыре человека в однокомнатной — я, дочка с зятем, а теперь еще и внук.

Саша не верила ушам.

— Как, прямо с самолета? С вещами? А где Вы ночевали?

Люда помолчала несколько секунд, как будто снова заглянула в то неопределенное время.

— Я, когда из аэропорта выходила, там один украинец встречал кого-то. Я слышала, как он по телефону говорил. Подошла, рассказала про себя, спросила, может ли он мне чем помочь. Он осмотрел меня критически, спросил сколько мне лет, что делать умею, сказал, что жизнь здесь не сахар.

Выяснилось, что он тоже нелегал, работает на стройке, жена в гостинице горничной. Привез меня к себе, я у них на полу неделю спала. Они на северо-западе Лондона в пятой зоне живут, совсем далеко. В доме человек двадцать наверно, как в муравейнике, чтобы платить меньше. Я так и не сосчитала, сколько точно. Работают днем и ночью, за все берутся только б заработать, по две смены и на ночную работу соглашаются, в праздники тоже, там потому что двойная оплата идет.

Они меня сначала в гостиницу убираться устроили. Я им четверть зарплаты должна была отдавать и еще за жилье тоже платить, но уж очень тяжко там было. Работы много, платят копейки, менеджеры орут, а я же не понимала ничего. Потом мало-помалу познакомилась с людьми. Набрала домов убираться. Бабушку одну мне дали английскую — ухаживать за ней, продукты носить, покушать приготовить, постирать-погладить. Она мне даже рабочую визу хочет сделать, наследство обещает оставить. Устроилась потихоньку.

— Ну а все остальное как? Что если вам к врачу вдруг надо будет срочно?

— Да все можно наладить, и к врачу я хожу, и в библиотеку записалась, там даже русский отдел есть, — Люда, улыбаясь, смотрела на Сашу, — И русское телевидение тоже, нормальная жизнь, не хуже чем дома, интереснее даже. У меня кавалер здесь есть — Юрек, поляк. Работает прорабом, зарабатывает хорошо, хочет свою фирму открывать, жениться обещает. На танцы ходим в Украинский Клуб, меня танцевать приглашают, — Люда кокетливо поправила прическу, — в церковь русскую ходим, как в старые времена. Там по субботам вся диаспора собирается. Увидеться, новостями обменяться, все свои лучшие наряды одевают, прихорашиваются!

У меня дома такой жизни никогда не было. Работа, семья, денег всегда не хватало, не до развлечений. Да и пойти-то некуда было, все для молодежи. А если тебе сорок, или не дай бог пятьдесят — сиди дома, телевизор смотри или с бабками у подъезда семки щелкай.

Сначала детей поднять надо было, потом выучить, потом кредит за квартиру выплачивать. Цены постоянно растут. Эти метры несчастные дорожают. Будь я там, мы бы никогда не рассчитались, так бы всю жизнь на банк и работали всей семьей.

Здесь конечно трудно. Чужое все — язык и мы для них чужие, но ты ведь сама строишь свой мир, в котором живешь, сама выбираешь что чувствовать, так выбирай хорошее, светлое. Ты в Лондоне! Это же твоя мечта. Ты сделала это! Если думать только о плохом, с ума в два счета сойдешь. Я вон близких своих почти десять лет не видела. Внуку уже четыре года исполнилось, без меня родился.

За то дочь квартиру уже купила на деньги, что я им высылаю. Оделись-обулись, живут как люди. Я им вещи посылаю хорошие, сладости, подарки на все праздники. А говорим вон по скайпу каждый день, Надя меня научила, и видно всех. И давай уже переходи на ты, а то я себя английской королевой чувствую. Пойдем, я тебя познакомлю, — Люда обняла Сашу за плечи и повела к гостям.

— А вот это наша Сашенька. Она совсем недавно приехала и еще всего боится. Надо ее обогреть и научить, как замечательно здесь можно жить и не о чем не тужить, — объявила Люда, появившись с Сашей на пороге кухни. Она обошла с ней вместе всех гостей. И про каждого ей было что рассказать, и непременно что-то хорошее.

— Это Леночка и ее друг Оскар, в апреле будущего года у них свадьба. А это Виолеточка из Латвии, очень мне помогала, когда я приехала, и сейчас помогает, мой добрый ангел. Виктор, моя большая любовь и большой специалист по ремонтам, всегда спасает нас, когда что-то по дому ломается. Ритуля, она здесь уже пятнадцать лет, все знает про Англию, три раза за мужем побывала, на юриста здесь выучилась, свою контору открыла, главный наш специалист по законам.

Саша с Людой переходили от одного гостя к другому, Люда знакомила ее со своими друзьями. Это были совершенно разные люди, разных возрастов, профессий, национальностей, и Саша все больше и больше преисполнялась восхищением и уважением к этой удивительной женщине. Живя в Англии нелегально, скрываясь от полиции и работая не покладая рук, когда и где Люда умудрилась познакомиться со всеми этими людьми, узнать их судьбы и жизни? Что притянуло их друг к другу?

Саша еще никогда не слышала, чтобы про одного человека говорили столько хорошего, каждый тост был одой женщине-солнцу, каждый гость мог рассказать целую историю, как встретил Люду, и как это изменило его жизнь.

Саша не сводила с Люды глаз весь вечер. Давно уж она не чувствовала такого доверия и симпатии к фактически незнакомому человеку. Люда была для нее как волшебная лампа, яркий огонек в холодном тумане. А Саше уже давно хотелось погреться, хотя бы у чужого огня, раз уж своего не разгорается.

Она ехала домой окрыленная. Впервые после приезда в Лондон Саша поверила, что все у нее получится — продлить визу, найти работу, и, конечно же, встретить своего принца. А иначе, зачем тогда все? Но в первую очередь надо было найти работу. Денег у нее оставалась на несколько недель, а дальше полная неопределенность, как лондонский туман.

Вернувшись домой, Саша постаралась как можно тише открыть дверь и беззвучно прокрасться к себе. Она помнила наказ, после десяти не являться, но хозяйка поджидала ее в гостиной. Ругать, вопреки ожиданиям, не стала, строго осмотрела и велела сесть напротив.

— Ты работу искала, я помню. Сестре моего мужа нужна помощница по хозяйству в дом. Три раза в неделю приезжать — убирать, гладить, сад поливать. В общем, она сама тебе скажет, что делать. Живут они в шестой зоне, проездной оплачивать не будут. Хочешь работать, будешь из своих денег платить за дорогу. Ты убираться-то умеешь? — она с сомнением посмотрела на Сашу.

— Конечно, — Саша замерла от неожиданности. Шестьдесят фунтов в неделю, прожить на это не получится, но уже что-то, а там может еще какая-нибудь работа подвернется.

«Ну что ж, те, кто пророчил, что я буду тут полы драить, могут спать спокойно», — записала Саша в свой путевой дневник. В этот день она заснула с какой-то особенной легкостью, даже с улыбкой, как будто все плохое и неясное осталось в прошлом. Она все еще хотела жить в Лондоне, а теперь, после встречи с Людой, ее мечта наполнилась новым светом.

«Если это цена, то я готова ее платить, — думала Саша, засыпая, — и потом, ведь никто не узнает».

История четвертая: Как Саша потеряла надежду

И вот этот момент настал, денег осталось на одну неделю, и даже если бы Саша захотела уехать — было уже не на что. Но она не хотела. Комната, которую Саша сняла еще из Москвы, была оплачена до конца месяца, а конец наступал как раз через неделю. Денег, что она зарабатывала уборкой, хватало на еду и проездной, но этого было недостаточно, чтобы платить за жилье.

Саша впала в какой-то изолирующий ступор, жила от одного дня до другого и старалась не думать, что будет дальше. Надя и Люда в один голос твердили, что надо искать работу, но Саша даже перестала смотреть объявления.

Один раз она вышла на день в закусочную, делать сэндвичи и варить кофе. Надя в интернете нашла объявление, что нужен ученик в снек-бар, обучение предоставляется. С семи утра Сашу учили как правильно разрезать булочку, сколько существует разных наименований хлеба для бутербродов и как они называются. Дальше надо чем-то намазать, положить сыр и всякую другую начинку, салаты и соус. В целом ничего сложного, главное было запомнить, что и как называется, понимать, что от тебя хотят, держать нож от себя и делать все очень быстро.

И вот началось. Народ шел в офис и заскакивал в снек-бар взять бутерброд и кофе на завтрак, перед прилавком одновременно скапливалось человек по двадцать. Пять продавцов принимали заказы, ножи мелькали как смычки в польке-бабочке. Несколько рук выхватывали из тарелок на прилавке пармскую ветчину, нарезанного цыпленка, кусочки ростбифа, хлопала крышка тостера. Заказы сливались в один монотонный гул. Покупатель на одном дыхании выкрикивал: итальянский луковый хлеб с соленой говядиной и чили перцем без майонеза, разогревать не надо и черный кофе без сахара; или французский багет с ветчиной, сыром и салатом, капучино с корицей и миндальный круасан, запакуйте с собой. И надо было не просто с первого раза услышать, понять и запомнить, но еще вспомнить, где лежат все эти составляющие и как они выглядят.

Саша переспрашивала, не понимала слов, акцентов, несколько раз положила не ту начинку. Клиенты торопились, раздражались, но по местной традиции, виду не подвали. Плотоядно улыбаясь одними губами, повторяли — каперсы, копченый лосось, итальянский соус, перчить не надо. В этой спешке они привыкли получать свой завтрак, не замедляя шага, и с такой же скоростью поглощать его, не разбирая вкуса. Зачем тогда такие изыски, спросите вы. А вот так.

Лица: белые, желтые, коричневые, черные — слились в одну нескончаемую серую полосу, которой казалось, не будет конца, но вдруг поток кончился так же неожиданно, как начался два часа назад. Эти два часа показались Саше вечностью.

— Можно расслабиться до обеда, — сказал божественной красоты бразилец с ослепительной улыбкой и телом Аполлона, который утром учил Сашу резать булки и делать бутерброды, — есть хочешь?

Они сели за столик, Рафаэль сделал кофе и два сэндвича.

— Ты откуда?

— Из России, — Саша еще не общалась здесь с иностранцами, не считая своей квартирной хозяйки и одногруппников из школы. Она ужасно стеснялась своего английского и таких красивых мужчин.

— В Росси я еще не был. Русский язык сложный? Как будет по-русски «ты очень красивая женщина»?

Саша покраснела.

— Понимаешь, я путешествую уже восемь лет, из страны в страну. Объехал всю Америку, Европу, в Австралии жил, в Новой Зеландии, даже в Эфиопии. У меня универсальная профессия — хороший бармен всегда в цене, — Рафаэль засмеялся.

«Особенно с такой улыбкой», — отметила про себя Саша.

— И еще мне легко даются языки, за две недели я могу уже вполне сносно объясняться, а за два-три месяца говорить почти без акцента. Мне не надо писать или читать, самое важное — это общение. Когда я еду в новую страну, то всегда учу две фразы: «здравствуйте» и «ты очень красивая женщина» — вполне достаточно чтобы выжить в первые дни, — Рафаэль продолжал радоваться собственному остроумию.

«Господи, как же легко живется мужчинам, — думала Саша, — улыбнулся, сказал банальный комплимент, и «под каждым под кустом им готов и стол и дом».

— Давно ты в Лондоне?

— Два месяца.

— Осторожнее с хозяином, — еще одна ослепительная улыбка и взмах длиннющих ресниц, — у нас здесь девушки долго не задерживаются. Ладно, работать пора. Пойдем, покажу, что будем делать дальше.

Следующий наплыв посетителей случился в обед. К этому времени откуда-то снизу принесли супы, салаты и новые начинки для бутербродов. Суп наливался в большой бумажный стакан, накрывался крышкой. К нему прилагалась пластмассовая ложка и салфетка, коробочка с салатом и сэндвич. Все надо было делать быстро и четко. Саша справлялась уже лучше, хотя все еще путалась в названиях. Основной проблемой для нее по-прежнему было понять, что ее собственно просили сделать.

Заведение принадлежало пакистанцу средних лет. После работы он велел Саше остаться.

— Пойдем, выпьем по стаканчику, расскажешь о себе, что в Лондоне делаешь, почему работу ищешь. Я же должен знать, кого нанимаю.

Звучало вполне безобидно, Саша пошла. Она еще ни разу не бывала в лондонских пабах. Он заплатил за пиво, Саша рассказала о себе, как приехала, про свои планы, мечты. Он тоже рассказал, что уже давно здесь. Приехал с родителями, организовал с братом кафе, брат женился и открыл ресторан, а в кафе он теперь сам всем занимается. Рассказал, что ему одиноко, что приходит по вечерам домой, смотрит телевизор и даже поехать никуда не может, не на кого кафе оставить.

— Вот мы сидим, выпиваем, разговариваем, и мне приятно и тебе хорошо, а так бы я сидел дома один, смотрел сериалы, телешоу дурацкие. Лондон вообще город одиноких людей, здесь люди готовы платить за общение, — он сделал ударение на последней фразе и странно посмотрел на Сашу. — Даже в семье, каждый сам по себе, мужья, жены, дети. Я на них насмотрелся у себя в кафе — жена не знает, сколько мужу сахару в кофе класть, ну куда это годится! Дети вообще исчадья ада, они здесь неприкосновенны. Творят что хотят, рушат, грабят, даже убивают, а ты им замечание сделать не можешь, сразу в педофилии обвинят. Они свои права раньше таблицы умножения запоминают.

Саша слушала внимательно, с интересом, больше всего ей нравилось, что она почти все понимает. После пива они целовались в переходе, он позвал к себе, Саша отказалась. Договорились созвониться, но работу Саша не получила и зарплату за день работы тоже.

Потом Саша пробовала себя как менеджер по продажам в интернет-магазине, была курьером в театральной кассе в Ковенгардене, мыла посуду в пабе, но все это было краткосрочно и временно, а срок оплаты за комнату неумолимо приближался. И как всегда в сложные времена Саша ушла в себя.

Поздним вечером, накануне последнего оплаченного дня, Люда выросла на пороге Сашиного дома, довольно быстро разобралась с хозяйкой и открыла дверь Сашиной комнаты.

— Собирайся, поехали.

— Куда??? — Саша лежала в темноте, завернувшись в два одеяла.

— К нам. Будем тебе работу искать.

История пятая: Как Саша нашла свою семью

Нади дома не было. Люда включила лэптоп и повернулась к Саше.

— Что ты умеешь делать, какую работу мы можем искать?

Саша молчала, она уже не понимала, чем может быть полезна этому миру. По всему выходило, что она лишний человек, даже с уборкой не справляется как следует.

— А как ты думала, убираться тоже надо уметь! Взяла в руки швабру и пошла махать? О чем ты думала, когда сюда ехала, чем планировала заниматься?

— Я люблю вязать. Хотела вязать красивые вещи, открыть свой магазин, продавать одежду хендм