Знание-гнозис считается в эзотеризме условием развития личности, которое, в свою очередь, видится как обязательный элемент успешной магической практики.
Верслуис, в частности, предлагает выделять две разновидности эзотеризма, а именно магию, основанную на «космологическом гнозисе», и мистику, основанную на «метафизическом гнозисе»[14]. В первом случае речь идет о познании скрытых сил и аспектов природы, во втором — о познании неких трансцендентных реалий.
Поэтому один из классиков современного эзотеризма Элифас Леви, который получил образование в католической семинарии, характеризует магию как «род личностного и эмансипированного священства»
у каждого эзотерика формируется своя собственная картина реальности, а отсутствие жесткой догматики только поощряет самостоятельные эксперименты и интерпретации пережитого опыта, что делает эзотерические сообщества менее устойчивыми в институциональном плане.
Гринвуд описывает это переживание как опыт встречи с «иномирьем» (otherworld), общий для различных эзотерических течений: «Эти разрозненные группы имеют разные мифологии и космологии, однако они разделяют убежденность в возможности взаимодействия с „иномирьем“ — царством божеств, духов и иных существ, которых можно встретить, находясь в измененных состояниях сознания.
«Гностические формы мысли и духовности», согласно Крайплу, представляют собой особый модус отношения человека и мира, воспроизводившийся в западной культуре в различных формах, причем не только эксплицитно маркируемых в качестве «эзотерических учений», но и в христианских ересях, романтической поэзии, немецком идеализме, юнгианской психологии и, наконец, в современных комиксах (и, следовательно, в связанных с комиксами произведениях кинематографа), воспроизводящих те же самые образы и идеи[6].