– О, вы просто мало общались с некромантами, лорд Мэтиас! Невозмутимость – это часто всего-навсего лень из-за недосыпа. Как сказала моя сокурсница к концу выпускных испытаний: «Догонит и съест умертвие? Ну и ладно, зато хоть отосплюсь!»
Что здесь происходит? – повысил голос лорд Архан, повторяя вопрос.
Главная блондинка приободрилась и с непередаваемой наглостью ответила:
– Дык, это… мои дочурки хотят спасти темного воина от безумия.
И для этого стремятся стукнуть его по голове? Оригинально! После встречи скалки и черепа «обязательно» останешься в здравом рассудке!
Вопреки моим ожиданиям лорд Архан кивнул и выдал поразительную фразу:
– Легко оставаться праведником, сидя в четырех стенах своего защищенного дома, не общаясь с другими людьми, не совершая ни добрых, ни злых поступков, – тихо произнес Блай и, повышая голос, спросил: – Скажи, если целитель, проводя сложную операцию, не спасает своего пациента, он чудовище? Если воин убивает захватчиков своей страны, жгущих мирных жителей, он сам становится монстром?
– Нет, но я… – запнулась, не зная, что говорить дальше.
– Если юная девушка, отстаивая свою честь и жизнь, уничтожила тварей в человеческом обличье, это говорит лишь о том, что у нее не было защитника. Мне очень жаль, что я не встретил тебя раньше на несколько лет.
Тьма любит своих детей и всегда щедра к тем, кто превыше всего ставит долг и честь
– Ты мое чудо, Кайра, мой свет. Для меня ты самая чистая и ослепительная душа в этом мире. Я ждал тебя двести лет, видел во сне. И я ни за что не откажусь от тебя и не отпущу.
Поцелуй, как печать, закрепил обещания кромешника.
– Я убила четверых людей, Блай. Я – чудовище и не могу быть твоим светом!
– Нет, он ограничится обувью, – перевела я предположительный ответ питомца.
Иногда одно объятие целебнее тысячи слов.
Жить проще, если не оглядываешься на других в ожидании высокой оценки своим поступкам.
Заинтриговали, лорд Мэтиас. – Я улыбнулась. – Мне интересно, что вы не решаетесь предложить. И да, отрицать не стану, я устала.
– Вас сильно смутит в качестве кровати гроб? – спросил кромешник сразу в лоб.
