Двадцать две совы скучали
На больших сухих суках.
Двадцать две совы мечтали
О семи больших мышах…
Этот стишок про дробь, равную двадцати двум седьмым, иллюстрирует уточненное значение Пи, которое вычислил великий Архимед. Но все-таки не ведал он пока, что число Пи такой дробью (и вообще какой-либо обыкновенной дробью) изобразить нельзя, потому что оно, как ни крути, иррациональное.
Прошло время, и появились 3,14… Все точнее становились научные методы, и цифры после тройки выстраивались во все более длинную колбасу. «Вот и знаю я число, именуемое Пи. Молодец!» – мог говорить теперь кто угодно. Потому что эта фразочка была специально предназначена для запоминания первых знаков: 3,1415927.
