Я спросил, что ты тут делаешь, а ты ответила… – Незнакомец задумался, почёсывая лапой затылок. – Ты сказала: «Эй, зубастый красавчик, я без ума от трёх твоих когтей, но не от остальных, и будь твой нос селёдкой, съела бы его»… и ещё, что мои крылья шумят, будто храпит акула…
попадалось. – Тогда не надо было отказываться от моей морковки! Золотистая крошка вскарабкалась Глину на загривок и стала смотреть на море. Первые лучи солнца уже окрасили небо бледно-розовым, по воде протянулась сверкающая дорожка. Два тонких месяца, похожие на белёсые когти, исчезали за силуэтами гор. – Нет, я серьёзно! – не унимался Звездокрыл. Он держался поодаль от волн
печалится. – Знаете, о чём я думаю? – подал голос Глин. – О рыбе! Обожаю рыбу, и чтобы её было много. Настоящих рыб, больших, не вот этих вот козявок. – Земляной дракончик сидел рядом на берегу, и урчание у него в животе слышалось за несколько шагов. Солнышко захихикала. – Тебе мало той огромной свиньи, что ты добыл вчера? – Огромная, скажешь тоже, – вздохнул он, свесив крылья. – Такой мелкой свиньи
Иначе королева не выпустила бы их с арены… и потом, он был бешеный – не подставлять же самой шею. Каждый за себя! Мысли кружились и метались, словно дракон с подбитым крылом. Отгоняя их, Цунами тряхнула головой и гордо изогнула шею. Просто смешно! Дракон не какой-нибудь воришка, ему положено быть свирепым и не годится хныкать из-за одной жалкой смерти. В конце концов, Ореола своим ядом натворила дел почище, однако же ничуть не печалится
омывавшие лапы. В мелкой воде сновали желтовато-зелёные серебристые силуэты. Море кишело жизнью, не то что ледяная подземная река. Трудно поверить, что ещё неделю назад драконята жили в пещерах. Череда тягостных дней в плену у небесных уже уплывала из памяти – и только хруст чужой шеи в собственных лапах запечатлелся, казалось, навсегда. Цунами сердито взрыла когтями песок. Того морского убить пришлось! Иначе
Звездокрыл бросил на небо обеспокоенный взгляд и попятился в сторону прибрежных зарослей. – Нам бы оставаться под деревьями, вдруг прилетят… – Он запнулся, затем решительно набрал в грудь воздуха. – Надо спрятаться, говорю. Да. А ну, все назад! За мной! Никто даже не пошевелился, лишь Солнышко с жалостью взглянула на него. Наклонив голову, Цунами рассматривала волны, омывавшие
Дай, угадаю, что ты скажешь, – хмыкнула Ореола. – «Вы чувствуете запах свободы, друзья?» Звездокрыл покрутил носом. – Оказывается, свобода здорово отдаёт рыбой… Великолепно, ничего не скажешь. – Мне нравится, – вздохнула Цунами. Когти мира украли у неё всё это, заперли в мрачной пещерной духоте, лишили не только радости полёта, но и морских чудес, положенных ей по праву рождения
Волна с шумом обрушилась на берег и разбилась в когтях у Цунами. Мокрый песок приятно холодил перепончатые лапы, синие крылья раздувались на ветру. Цунами подняла голову, глубоко вдыхая солёный морской воздух. Вот где её настоящее место! Здесь, на родных просторах. –
