Ведь только наш человек может от восторга материться в мать, Богомать и всех апостолов.
– Я могу, – отрубил Беольдр
огонь – как любовь, слабый ветер раздувает в пламя, а сильный гасит
Нет невзгод, а есть одна беда: ее любви лишиться навсегда…
Гендельсон испепелял взглядом, Беольдр нахмурился, даже Терентон осуждающе покачал головой.
Между жизнью и существованием?
Он расхохотался.
– Я понимаю так: если жизнь в бедности, то существование, если в богатстве – жизнь. Разве не так?
Мужчины, ессно, по всегдашней логике должны тут же предпринимать какие-то активные действия на предмет овладения, чтобы не подумали про них, что импотенты. Из-за этой закомплексованности наших кавказцев считают «горячими парнями», а тем всего лишь не хватает мужества отказаться. Несчастники вынужденно волочатся за каждой юбкой, а то ведь подумают, что недостаточно мужчины!
– На красивую женщину, – сказал я, – даже злой пес не гавкнет. Красота – страшная сила!.. Красота если и не спасет мир, но по крайней мере может служить некоторой защитой. А если еще усилить ее надлежащей косметикой, дезодорантами, духами, татуашью, макияжем – то станет средством нападения.
женщины – страшная непредсказуемая сила… Есть только два способа управлять женщинами, но никто их не знает
Вы знаете, сэр Ричард… я беру свои слова назад.
– Какие? – спросил я.
– Да все в ваш адрес, – прозвучал несколько скомканный голос. – Их было много. Благородство крови – случайность судьбы, мне особо гордиться нечем. Но вот благородство поступков… это главное для благородного человека.
Я ответил грубо:
– Ну, это для благородного. Я же простолюдин.
– Я же принес свои извинения, сэр Ричард… Благородство чувств не всегда сопровождается благородством манер, вы это доказали. О благородном человеке нельзя судить по мелочам, но ему можно доверять великие дела. Низкому нельзя доверять великие дела, но о нем можно судить по мелочам. Король вам доверил великое дело, сэр Ричард. Теперь я вижу, что совсем не зря…
Мне
