— А чё я тут делаю? — повторил вопрос Вааш. — Подыхаешь, — скупо ответил лекарь, заглядывая ему в глаза и прощупывая пульс. — Я? — удивился Вааш и тут же поинтересовался: — И как? — Безуспешно, — констатировал наагалей. — Через неделю ползать будешь.
— У неё очень сильные ушибы, но это не помешало ей сегодня встать и пойти к песчаникам, которые решили её полечить, — наигранно милым тоном вещал друг. И неожиданно рыкнул: — Конопляной настойкой!
— Я чист, — печально произнёс он. — Да? — удивился наагариш. — Тебе позволили встать и сползать помыться? — «Помыться» само пришло ко мне, — Вааш слабо кивнул в сторону зверя. Делилонис непонимающе посмотрел на кошку. Та посмотрела в ответ и облизнулась. — Да ладно? — дошло до наагариша. — Она тебя всего обслюнявила? Вааш печально кивнул, и Делилонис громогласно расхохотался. Плохое настроение после разговора с наагашейдом слегка развеялось. — Она относится ко мне как к детёнышу, — тоскливо произнёс Вааш. — Это убивает моё чувство собственного достоинства.
Оставь в прошлом. Ты поступила так, как считала нужным в тот момент. Кто знает, может быть, если бы поступила иначе, всё стало бы только хуже. Отпусти это.
— Муау-у-у, — повторился жалобный звук. — Вот скажи, — сквозь зубы процедил наагашейд, — ты бы смог устоять против такой жалостливой просьбы и не впустить? — И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Даже я не могу устоять! И, резко встав, пополз к двери. Распахнул её и обозлённо уставился на четыре просительные и жалобные морды. — Чудовища, — прищурив глаза, протянул Дейширолеш. — Как же я ненавижу вас!
