Ты не представляешь, что значит расти, не зная, где твое место. Я провел больше лет с вами, чем с родителями, но я не был частью вашей семьи, не был таким, как вы, понимаешь?
— Эти таблички висят, потому что тут родились известные поэты и писатели. Но это было много лет назад. Когда они были живы, никто их не ценил, их презирали, потом они умерли, и все бросились их вспоминать и ставить им памятники. Вы проходите их в школе.
Он вцепился в книги, в литературу, как в последнюю преграду перед яростью, которая делала из них чудовищ. Он читал и читал, все эти глупости, о которых писал ему отец, — свобода и братство, идеалы, — ему показалось, это единственное, что способно спасти их. Может, они не спасли бы его, но кого-нибудь, кто придет за ним, новых детей этого проклятого народа. Но он молчит и оставляет эти речи позади
Я не знаю, с чем мне хотелось расквитаться. То ли с маленькой семейной историей, которая терзала меня с рождения, то ли с большой и ужасной Историей, которая разрушила жизни таких, как я, которая заставила меня врать, быть фальсификатором, трусом, поднимать бокалы и слушать отвратительные тосты, воображая, что так я могу кого-то спасти.
несмотря на речи, которые он вел с ней в детстве, он всегда отдавал себе отчет, что прошлое когда-нибудь вернется, только старался отдалить этот момент насколько возможно, чтобы она могла найти свое место, не чувствуя на ногах пут или цепей.
