автордың кітабынан сөз тіркестері  Фаина Раневская: «Судьба-шлюха»

Дмитрий Щеглов

Учительница подарила медальон, на нем было написано: «Лень – мать всех пороков». С гордостью носила медальон

Теперь медали, ордена держу в коробке, где нацарапала: «Похоронные принадлежности».

Руссо – «Исповедь», Герцен – «Былое и думы», Толстой – «Война и мир», Вольтер – «Кандид», Сервантес – «Дон-Кихот». Данте. Всего Достоевского.

Все то, что люблю помимо этого: «Тома Сойера», Лескова почти все. Бабеля (многое помню наизусть), «Тартарена» Доде, «Хромого Беса».

Хотелось бы прочитать всего Маклая.

Она любила толчею вокруг, называла скопище гостей «станция Ахматовка». Когда я заставала ее на даче в одиночестве, она говорила: «Человека забыли…»[2]

Ленинград без Ахматовой для меня поблек, не могу себя заставить съездить на ее холмик взглянуть. Зачем? У меня в ушах ее голос, смех…

«Что за мерзость антисемитизм, это для негодяев – вкусная конфета, я не понимаю, что это, бейте меня, как собаку, все равно не пойму».

«Сжала руки под темной вуалью» – это тоже мои Мули», – ответила она.

Я закричала: «Не кощунствуйте!»

– Я буду вашей madame de Lambaille, пока мне не отрубили голову – истоплю вам печку.

– У меня нет дров, – сказала она весело.

– Я их украду.

– Если вам это удастся – будет мило.

Режиссеры меня не любили, я платила им взаимностью.

Однако причиной тому стало одно непредвиденное обстоятельство: я влюбилась в Качалова, влюбилась на тяжкую муку себе, ибо в него влюблены были все, и не только женщины.