Оглавление

В этом маленьком цветочке — яд и лекарство в нежной оболочке.

Ромео и Джульетта. В. Шекспир.

Глава 1

— Ну и убирайся! Свинья, вали куда хочешь! Всё равно от тебя толку никакого нет, ни как от мужа, ни как от мужчины! Ты ни чего не можешь уже! Сына, он ничего не может! — Жена кричала на весь дом, полное лицо её было перекошено гневом и яростью, глаза смотрели с ненавистью. Сын заперся у себя в комнате и делал вид, что происходящее его не касается. Скандалы в доме случались довольно часто. Одно два неверно, а может, и намеренно сказанных слова — и разгоралась буря. В такие моменты супруги, прожившие вместе почти четверть века, ругались долго и яростно, иногда доходило и до рукоприкладства, причём начинала, как правило, жена. Муж старался сдерживаться, но получалось это не всегда. Так было и на этот раз. Муж строил загородный дом в хорошем районе, и на это уходило много сил и средств. Длинные отпуска, которые он зарабатывал в продолжительных командировках, трудясь за границей, приходилось проводить на стройке. Конечно, о заграничных поездках всей семьёй, как это бывало раньше, пришлось забыть, покупку новой машины отложить на неопределённый срок, а траты на всякие безделушки, к покупке которых так привыкла жена, сократить. Родственники со стороны жены тоже были не в восторге от стройки, не видели смысла в этой затее, так как жили в своём загородном доме вдвоём и хотели бы видеть дочь и внука почаще. Зять, в общем-то, тоже был приглашаем, но, как это часто бывает, хорошо, что пришёл, а не пришёл — ещё лучше. Упрёки жены начались, как всегда, с денег. В ближайшее время предполагались существенные траты, а расходы на строительство неожиданно оказались больше, чем расчётные. Да ещё и курс доллара стал неуклонно снижаться, и для мужа, который неплохо зарабатывал именно в долларах, это было совсем некстати.

Как можно было всё до копейки вкладывать в эту стройку, — горячилась жена, когда муж поделился с ней своими опасениями, что к концу отпуска он потратит практически все на копления и придётся срочно улетать на заработки. А возможно, и подзанять придётся, чтобы закончить крышу и не оставлять недостроенное здание под осенними дождями и зимним снегом.

Не переживай, жизнь длинная, ещё заработаю, было бы здоровье, — оптимистично говорил муж.

А вдруг не будет здоровья, — спросила жена.

А не будет здоровья, помру и деньги мне уже не будут нужны. Эти слова подействовали на жену, которая последние десять лет не работала, занимаясь домом и воспитанием сына, в чём, в общем-то, преуспела, как катализатор на ракетное топливо: она зашипела и ринулась в бой.

А о нас ты подумал? Ты, значит, помрёшь и нас оставишь ни с чем, со своим гробом деревянным, — намекала она на загородный дом, который муж решил строить из дерева. Дальше — больше, слово за слово — и вот результат. Летят тапочки, диванные подушки, муж, лежащий на диване после ужина, навкалывавшийся целый день на стройке и только что поужинавший, вскакивает и, психуя, начинает собираться куда глаза глядят. Жена хватает ведро с холодной водой, стоящее возле ванной (как всегда, заботливые городские власти затянули сезонную проверку во доснабжения и поэтому холодная вода текла из крана тоненькой струйкой, зато из горячего крана кипяток лился такой, что можно было яйца вкрутую сварить. Поэтому мыться приходилось из тазика, разбавив кипяток до безопасной температуры холодной водой, нацеженной в пластиковое ведёрко), и окатывает мужа с ног до головы. Это было уже чересчур. Быстро переодевшись, взбешённый муж выскочил за дверь. Вслед летели проклятия и оскорбления.

Shit, когда это закончится, — думал муж, — может, плюнуть и послать всех куда подальше. Bitch, ещё и оскорбляет его: не может он. Да не хочет, а не не может.

Привлекательная, весёлая и непосредственная девушка, на которой он женился двадцать три года назад, с годами превратилась в сварливую, располневшую и деспотичную матрону, не идущую ни на какой компромисс. Отношения между супругами становились всё более натянутые, а любовь случалась всё реже и реже. Муж уже не чувствовал желания, когда смотрел на расплывшееся тело спутницы жизни, и оба не получали достаточного удовольствия при нечастых, или, точнее, весьма редких сексуальных контактах. Тупиковый вариант. Видавший виды джип взревел дизельным двигателем и рванул с места. Выскочив на дорогу, мужчина увидел голосующую девушку у обочины.

«А вот это как раз кстати», — подумал он.

Куда тебе, красавица?

Девушка была молоденькая, миниатюрная, с распущенными тёмнорусыми волосами. Ворот красной блузки был соблазнительно расстегнут.

На Фаэтонную, — улыбнулась девушка.

Запрыгивай.

Задняя дверь джипа отрылась, и девушка юркнула на сиденье. Пару минут ехали молча. Он посматривал в зеркало заднего вида и видел благосклонную улыбку в ответ. Зазвонил мобильный. Он нахмурился и не стал брать трубку. Мобильный загудел, отмечая сигналами летящие один за другим сообщения. Потом начал звонить второй кнопочный мобильный телефон, которым муж пользовался на стройке, так как смартфон с нежным сенсорным экраном хорош только для офисных работников с белыми руками и совсем не приспособлен к работе в тяжёлых условиях. Надёжный кнопочный телефон в обрезиненном корпусе, защищённом от проникновения пыли и влаги, да ещё и с батареей, которая могла и на морозе по неделе работать без подзарядки, был настоящим мужским телефоном. Им и в голову врагу при случае можно кинуть — универсальный инструмент. Телефоны звонили, то одновременно, то по одиночке, почти не переставая.

А у вас телефон звонит, — раздался голосок с заднего си денья. — Ой, ещё один. У вас что, два телефона? — спросила девушка.

Да, два, — со вздохом ответил он.

А что же вы не отвечаете?

Не хочу, потому что знаю, что услышу.

Что с семьёй проблемы? — Девушка смотрела с интересом, слегка улыбаясь.

Да, есть такое. — Его вдруг прорвало: — Вот не знаю, что им надо. Вроде стараюсь для них, пашу с утра до ночи, а они недовольны. Жена кровь сворачивает, сын помогать не хочет ни в чём. Ему 19. Примерно, наверное, как тебе, — сказал он.

Да нет, я постарше: мне 21, — ответила девушка. Он посмотрел с сомнением.

А кажешься моложе.

А вы чем занимаетесь?

Сейчас строительством, — ответил он. — Дом себе строю. — Про основное место работы говорить не хотелось. — А семья помогать не хочет и вместо поддержки только мозги компостирует. Да ладно, не хочу об этом говорить. Телефоны продолжали напевать разные мелодии.

Может, ответите, — спросила девушка. Он покачал головой и на первом же светофоре перевёл телефоны в беззвучный режим. — А это что у вас такое. — Девушка вытащила купленное накануне длинное сверло в пластиковой тубе, лежавшее на заднем сиденье.

Говорю же, строительством занимаюсь, — улыбнулся он.

А вот тут у вас ещё скотч, какой-то красивый, металлизированный в кармане заднего сиденья, — он для чего? — не унималась девушка, мило улыбаясь.

Да всё для стройки. А что вы теперь делать будете? По городу кататься?

Да не знаю, наверно.

Джип подъезжал к Фаэтонной.

А ты домой или в гости? — спросил он.

Домой, но не знаю, ждут ли меня там, — отвечала девушка. Сейчас посмотрю, горит ли свет. А нет, не горит, никто не ждёт меня дома. Мама на даче, конечно же.

Ну, тогда, может, составишь мне компанию, поколесим по городу, — предложил он и внимательно посмотрел в зеркало.

Составлю, — улыбнулась девушка, — только давайте я вперёд пересяду.

Джип выехал на набережную и остановился. Девушка легко выпорхнула из машины, открыла переднюю дверь и с улыбкой влезла на переднее сиденье. Вытянула ремень безопасности, пристегнулась и опять игриво улыбнулась.

«А она моложе, чем сказала», — подумалось ему.

Слушай, ты не выглядишь на 21 год.

Да знаете, как говорят, маленькая собачка до старости щенок, — засмеялась девушка. Небольшой чёрный клатч лёг на торпедо автомобиля. Девушка повела плечами, давая ему насладиться видом соблазнительного декольте.

Ну ладно, поехали. — Машина не спеша тронулась. — Куда двинем?

Не знаю, вы за рулём, — отвечала случайная попутчица.

Я бы кофейку выпил: что-то взбодриться хочется, хотя время вроде как и не для кофе.

Они притормозили возле придорожного питстопа.

А ты что будешь пить, или, может, перекусить чего-нибудь хочешь?

Я буду молочный коктейль.

Они взяли американо с молоком и молочный коктейль. Потягивая напитки, поглядывали друг на друга с интересом и любопытством. Свет придорожного фонаря, проникая в салон через лобовое стекло, помогал ему рассмотреть девушку получше.

Как тебя зовут?

Девушка назвала своё имя. Оно было из тех, что во времена его молодости почти не встречались, а потом наступили дни, когда вдруг стало популярным называть детей позабытыми прежде именами.

А вас?

Он назвался.

Ну вот и познакомились наконец, — рассмеялся он, — а проехали уже полгорода вместе.

На левой руке девушки он заметил какое-то красное пятно, похожее на аллергию, и рядом несколько красных пятнышек: то ли сыпь какая-то, то ли укусы насекомых. Настроение ухудшилось.

Телефон загудел, докладывая о получении очередного сообщения от жены. Он взглянул, кто отправитель, и, не читая месседж, засунул телефон в отделение сумки, где лежали документы на машину, бумажник, ключи и прочие необходимые для водителя мелочи.

Поехали по мостам прокатимся, — предложил он.

Давайте.

Джип помчался по вечернему городу. Дорожные пробки уже рассосались, жители спальных районов добрались наконец до дома и готовились ложиться спать: разгар рабочей недели. Дорогой болтали о всяких мелочах.

Ты бывала в Океанариуме? — спросил он.

Нет, не успела ещё.

Многострадальный Океанариум наконец-то был достроен и запущен в эксплуатацию. Столько скандалов и смертей животных не бывало, наверное, ни в одном подобном заведении.

Поехали хоть взглянем на него со стороны, во внутрь уже не попасть, конечно: всё закрыто.

Поехали.

Они выехали на высоченный мост, ведущий на Остров. Огни морских судов подсвечивали тёмные воды пролива, вечерний город красиво мигал разноцветьем фонарей и рекламных щитов. Настроение улучшалось, и вместе с улучшением настроения нарастало предвкушение скорого и неминуемого секса. Девушка, похоже, была совершенно не против.

Чёрт с ней, с супружеской верностью, — думал он, чувствуя волнительное возбуждение. — Заодно и проверим, на что я гожусь.

«Он ничего не может», — вспомнились несправедливые упрёки жены.

А кто ты по гороскопу? — спросил он.

Рыба.

Да, была у меня подружка в молодости, тоже Рыба.

И что? — подняла бровки девушка.

Не сложилось. Сначала вроде как было неплохо, но потом всё разрушилось. Ты знаешь, Рыбы склонны ко лжи. — Он с усмешкой взглянул на девушку, не обиделась ли. — Не обижайся только, это не я — это астрология так считает.

Да я не обижаюсь. А вы кто по гороскопу?

Я Стрелец.

Остров не спал. Студенты из местного университета, который не так давно обосновался на Острове, стояли на остановках в ожидании автобуса; по дороге, ведущей в глубь острова, беспрерывно носились машины; запоздалые любители велопрогулок накручивали педали вдоль обочин, кто-то гулял по пешеходным дорожкам, кто-то трусил неспешным бегом.

Мне бы притормозить где-нибудь в укромном уголке, — попросила девушка, — в кустики сбегать надо, — и улыбнулась. Улыбка была и застенчивая, и в то же время было в ней что-то бесстыжее, требовательное и самоуверенное. Она ему, безусловно, очень нравилась. Возбуждение и дикое желание овладеть этой юной особой было уже выше всяких разумных пределов. Забылись недавний конфликт с женой, обида на сына, чувство осторожности и ответственности, присущее ему: была только она, её улыбка, полуоткрытая кофточка с мерцающей в полумраке салона бледной кожей и соблазнительной ямкой между округлостями упругой груди, блестящие карие глаза и распущенные волосы. Ничего другого не существовало более, а если и существовало, было второстепенно.

Машина свернула на просёлочную дорогу, поднялась на бугор и притормозила под тенью деревьев. Вечерний бриз шевелил кроны деревьев, звёзды мерцали на тёмном небосводе, дневная августовская жара спала, было тепло и комфортно. Ароматы леса смешивались с запахом моря, и эти природные фитонциды только усиливали его желание. «Сейчас или никогда», — подумал он. Девушка отошла от машины метров на двадцать и спряталась за кустарником. Он вышел из машины и стоял, повернувшись спиной, но одновременно поглядывая по сторонам: кто знает, какие сюрпризы могут ожидать его в этом тихом месте. Девушка возвращалась.

А ты не боишься так далеко от машины отходить в темноте? — спросил он.

Нет, — отвечала девушка, и, судя по её уверенному взгляду, она действительно не боялась. Надо же. Такая маленькая, а точно смелая.

Я покурить хочу, — сказала девушка. — У меня одна сигарета есть, а вот прикурить нечем. — Открыла клатч и достала примятую сигаретку.

Давай от прикуривателя, — он повернул замок зажигания.

Вы же не курите?

Нет. Давно уже бросил.

Значит, в машине нельзя, — со знанием дела сказала прелестница.

Ну, только если люк открыть, — предложил он, — и ты туда вылезешь.

А можно? — с восторгом спросила девушка.

Конечно.

А так, чтобы и ехать одновременно?

Ну давай.

Девушка приподнялась над сиденьем и высунулась в открытый люк.

Ого-го, — раздался радостный крик.

«Нет, всё же она малолетка, — подумалось ему. — Хотя разве их поймёшь, этих девиц, может у меня уже возраст такой, что мне любые младше 25 малолетками кажутся». Он вдруг вспомнил, как много лет назад его тогда ещё не жена, а подружка так же высовывалась, только не в люк, а в окно подержанной старенькой «тойоты» и кричала, пока он лихо проносился на повороте. И было ей тогда 19 лет, как их сыну сегодня.

Недокуренная сигарета полетела на обочину. Девушка села на сиденье и вопросительно взглянула на него. «Что дальше?» — прочитал он в её взгляде.

Ты знаешь, ты мне очень понравилась и если бы я был уверен, что тебе точно столько лет, сколько ты говоришь, то я бы хотел тебе кое-что предложить. Только хочу спросить тебя: а что у тебя на руке за отметины?

А это, — засмущалась девушка, — это ожог химический.

Ожог? А как это случилось?

Да так, неважно, но точно ожог.

Ну хорошо.

Джип неспешно выехал на трассу и покатил по шоссе в сторо ну Океанариума.

А как ты к наркотикам относишься? — задал он следующий вопрос. Были у него сомнения: он вспомнил, что наркоманы часто маскируют следы от уколов различными ухищрениями. Возможно, и здесь такой же случай?

Она взглянула на него удивлённо и настороженно.

Ну так, пробовала, — неуверенно ответила и опять внимательно взглянула на него.

Нет, ты не думай, что я что-то предложить тебе собираюсь подобное, просто решил спросить, а то следы эти на руке.

Да нет же, — рассмеялась она, — это не от уколов, вы что. Это я по глупости пилинг решила сделать с подружкой и вот пролила на себя жидкость эту — получился такой ожог. Я и у врача консультировалась. Сказали, пройдёт скоро. А наркотики — ну кто их не пробовал; вы, наверное, тоже в юности травку пробовали?

Ну, честно говоря, было дело, пару раз, по глупости, за компанию. Фигня полная. Ладно. Расскажи мне: если ты дома не ночуешь, то где тогда. И, ты работаешь где-нибудь или учишься?

Учусь в колледже гуманитарном, но сейчас каникулы. А квартиру мы с подружкой снимаем, на проспекте Пролетарского Знамени, — весело ответила девушка. — Вот, надо бы за аренду платить скоро.

Подружка тоже учится или работает?

Да, работает, но сейчас временный перерыв у неё. С одной работы ушла, а на другую пока не устроилась.

Бывает.

Она, кстати, Водолей по гороскопу, — зачем-то сказала девушка.

Ну ладно, — он назвал её по имени, — ты знаешь, наше маленькое совместное путешествие по ночному городу должно найти неминуемое логическое завершение. — Она внимательно слушала его.

И… какое? — спросила тихо.

Ну что обычно происходит между мужчиной и женщиной в таких романтических местах. Секс. — Он смотрел на неё спокойно и как можно мягче, с одной стороны боясь спугнуть, но понимая, что наверняка она и в машину-то села в поисках этого секса. Конечно же, ей нужны деньги. Вот и про квартплату не зря же сказала.

Девушка не выглядела смущённой или напуганной, а лишь спросила:

А как насчёт коммерческой составляющей?

Ну конечно, — торопливо ответил он, — я понимаю, что это не за бесплатно.

Я в себя не пускаю, — пояснила девушка, — а рот у меня рабочий. Так что сделаю вам минет, и не один раз.

Ну отлично, а сколько тебе заплатить?

А у меня как-то таксы нет. Вы сами предложите.

Он на секунду задумался. Не таскавшийся по проституткам порядочный семьянин, которого последние годы занимала только семья, работа, стройка и спорт, он понятия не имел, сколько стоят подобные услуги.

Я дам тебе пять тысяч рублей. Девушка одобрительно кивнула.

Хорошо.

А презервативы у тебя есть? — спросил он.

Нет.

Без презерватива как-то не хочется. Даже и минет может оказаться не в радость. Мало ли где и с кем она там до этого была. Желание сразу притихло.

Ну давайте в магазин заедем, мне бы ещё сигарет вы купили, — деловито предложила девушка.

Хорошо, поехали.

Дороги были пустынны, и они, быстро пролетев поворот на ненужный уже Океанариум, университет, мост, подъехали к круглосуточному магазину.

Вот тебе тысяча, сходи сама купи всё, что нужно. — Он протянул ей деньги.

А какие презервативы брать? — спросила девушка. Дешёвые солнцезащитные очки, которые она использовала вместо ободка для волос, свалились ей на миниатюрный, чуть вздёрнутый носик. Нет, она была просто сверх меры привлекательна — он снова распалился почти до кипения.

Классические, — наобум сказал мужчина. Девушка кивнула и быстро выскочила из машины.

Клатч остался лежать на торпедо. Он взял его, расстегнул молнию замка и осмотрел содержимое. По содержимому сумки любой женщины можно сделать о ней почти безошибочные вы воды. Клатч был довольно потёртый, дешёвый, явно китайского производства, это даже и не клатч был, а его подобие, с одним небольшим отделением. Там было несколько просыпанных крошек табака, видимо от той примятой сигаретки, что была выкурена на острове, дешёвенькая помадка красного цвета, заколка для волос, несколько мелких монет, кусочек какой-то ксерокопии и визитка. Он посмотрел на бумажку. Это была оторванная часть ксерокопии паспорта с печатью прописки. «Ул. Фаэтонная, дом 47, кв. 32», — прочитал он. Засунул обратно. Достал визитку.

«Анонимная помощь наркозависимым», — гласил чёрный шрифт текста на сероватом поле визитки. «Вот тебе и на», — вздохнул разочарованно он. Всётаки наркотики. Нет, связываться ещё с ней. Желание и пыл, который ещё минуту назад заполнял его от головы до пят, улетучились почти без остатка. Он погрустнел и нахмурился.

Девушка выскочила из супермаркета и быстро запрыгнула в машину.

Я всё купила, — весело сказала она. В руках были сигареты, коробка с презервативами, бутылёк со спиртовым гигиеническим раствором для рук, маленькая бутылочка воды и упаковка влажных салфеток.

Да, набор профессионалки, — он покачал головой и серьёзно сказал: — Ты знаешь, я что-то передумал. Давай я отвезу тебя туда, куда ты скажешь, и мы на этом закончим наше путешествие.

Девушка недоуменно взглянула на него.

Ну вот, а я думала, телефон себе поменяю на хороший, а то этот у меня совсем отстойный, — расстроенно протянула она. — Почему вы вдруг передумали?

Ему не захотелось объяснять, что он копался в её сумочке и на шёл эту ужасную визитку.

Да ты молодая слишком, — нашёлся он.

Да нет же, — она тряхнула волосами, — это вы мне льстите, я уже давно совершеннолетняя, — и помахала сигаретами и презервативами. Он опять внимательно посмотрел на неё.

А может, это и не себе она визитку взяла, может для подруги, друзей, вроде с виду не похожа на наркоманку.

Близкое соседство с милой девушкой вновь начало разжигать в нём страсть.

«А она действительно расстроилась, деньги ей точно нужны, но что толкает её на дорогу, какая причина? — задался опять он вопросом. — Живёт с подругой, родители не против, видать взаи моотношения сложные, но была бы несовершеннолетней — вряд ли они отпустили бы её шляться по ночам». Девушка заколола волосы назад и стала ещё более соблазнительной. Приоткрытый вырез кофточки давал возможность увидеть края чёрного бюстгальтера и красивую высокую молодую грудь. Она явно соблазняла его и делала это умышленно и довольно умело. Он опять вспомнил крик жены, брошенный ему вслед, и отметил, что она всё же ошибалась: все системы работали так, как им и было положено в этой ситуации. Осталось только сделать окончательную проверку. Желание было выше его разума.

А будь что будет, — решился он.

Ладно, поехали найдём укромное место.

Несколько минут они ехали молча. Девушка распечатала коробочку с презервативами. Машина выехала на пустынный пляж. Остановились.

Здесь нормально? — спросил он.

Да, — она опять поправила волосы и протянула ему презик, — надеюсь, вы не обманите меня.

Нет, всё как договаривались. — Он вышел из машины, справил малую нужду прямо возле колеса.

Дай мне салфетку.

Она протянула влажные салфетки. Наполненный кровью член почти звенел от дикого желания. Он сел на кресло, приспустив штаны.

Может на заднее сиденье переберёмся? — предложила девушка.

Нет, и здесь хорошо, — он откинул спинку сиденья. Натянул презерватив. Девушка склонилась над ним. В его руку легла аккуратная грудь, которая заполнила всю ладонь.

Можно лифчик расстегнуть? — спросил он.

Конечно, я могу и кофточку снять, — с готовностью ответила девушка.

Не надо. — Он нежно и ласково сжал её грудь. Девушка приступила к работе со знанием дела. Такого удовольствия он не испытывал уже давно. Молодое, красивое создание просто взорвало его тело и душу. Оргазм был быстрым и очень бурным.

Он сменил презерватив, и она вновь продолжила ласкать его. С выбросом излишнего белка из организма постепенно стала возвращаться способность мыслить и оценивать обстановку. Напряжение спало.

Достаточно, — он отстранился. Девушка поправила одежду, открыла бутылочку с водой. Некоторое время они приводили себя в порядок. Курить хочу, — сказала девушка.

Ну выйди покури, в машине не надо. — Девушка взглянула на него недоверчиво. — Да ты что, я не уеду, — он улыбнулся. — Не доверяешь — на, держи, чтобы не сомневалась. — Он протянул ей красную пятитысячную купюру. Девушка ловко спрятала её в бюстгальтер. Улыбнулась.

Я потом покурю. Можешь отвезти меня туда же, где я села к тебе в машину. — Она перешла на ты. Ну что же, это вполне оправдано, после такого близкого знакомства.

Конечно, — он назвал её по имени. — Ты мне очень помогла, наверное это было как раз то, что мне нужно. Может, как-нибудь ещё раз встретимся.

Почему бы и нет, — ответила девушка. — Я дам тебе свой номер.

Ок. Они вернулись в район, совсем рядом с его домом.

А ты что тут делаешь, ты же говорила, что на Пролетарском Знамени живёшь?

Да у меня тут друзья, мы тусуемся тут время от времени.

Он немного напрягся. Случайные встречи рядом с домом не входили в его планы.

Ну что, написать телефон? Он немного помедлил.

Ну давай.

Она записала номер мобильного на отрывном листе его блокнота, в котором была куча различных номеров, связанных со строительством: рабочие, доставщики стройматериалов, камазисты, бульдозеристы и прочие нужные контакты.

Ну ладно, ещё раз спасибо, — сказал он. — Мне было приятно с тобой пообщаться.

Мне тоже. Я тут всё собрала: чек из магазина, упаковки, так что никаких следов, давай, счастливо.

Пока.

Девушка растворилась в темноте улицы. «Так, что дальше? — подумал он. — Надо же где-то переночевать. Поеду искать гостиницу. Может, надо было бы её с собой позвать. Хотя нет. Документов у неё нет с собой, да и лишние вопросы на ресепшене ни к чему. Всё, что надо, я уже получил. Завтра утром рано вставать и на стройку нестись, рабочие будут ждать». Он поехал искать ночлежку. Объехав несколько гостиниц и обзвонив ещё несколько, он с изумлением обнаружил, что найти даже самый захудалый номер в августе месяце, когда толпы приезжих заполонили город в поисках пляжного отдыха на берегу моря, нереально. Китайцы оккупировали большинство гостиничных номеров. А хостелы были сданы приезжим из соседнего региона. Найти квартиру или даже комнату в полночь было невозможно ни за какие деньги. Вот дела. Он поколесил по городу и не нашёл ничего лучшего, как поехать в гараж. Можно было бы, конечно, поехать в посёлок, где шло строительство дома, но не хотелось, чтобы видели соседи: лишние разговоры не к чему. Тем более что условий для ночёвки там пока что и не было. А вот джип был оборудован салоном Active Vacation, что позволяло разложить почти двухспальную кровать (на охотах он уже почти никогда не пользовался

палаткой, спал в машине). И теплее, и безопаснее. Загнав машину в гараж, устроился на ночлег. Девушка вспоминалась с чувством благодарности.

Глава 2

Рано утром загудел телефон. Он взглянул на номер. Родители.

Сынок, ты где? — встревоженно спрашивал отец.

Не переживай, у меня все хорошо. Я трезв и собираюсь ехать на работу, не волнуйся. — Жена, конечно, пожаловалась родителям, и они, естественно, беспокоились.

Потом созвонимся. — Он отключился. Смартфон был полон вчерашних сообщений от жены и сына с просьбой вернуться домой. Настроение было скверное. Он выехал из гаража, доехал до ближайшего магазина. Когда он расплачивался за зубную пасту, щётку, бутыль с водой и творожные сырки с йогуртом, купленные на завтрак, в глазах усталых после ночной смены продавщиц читалось ехидство и понимание. Заехав за раскидистые придорожные кусты, он умылся, почистил зубы. Перекусил. Пора на работу.

Работник, которого он всегда подбирал по дороге за город, стоял на автобусной остановке. Привыкший видеть работодателя всегда чисто выбритым и пахнущим одеколоном работник ухмыльнулся.

«Наверное, думает, что я вчера подвыпил и проспал. Да и ладно».

Бригада строителей была уже на участке. Начался обычный рабочий день. Про возвращение домой не хотелось думать. С другой стороны, вторая ночь в машине — это уже перебор. Даже выезжая по осени на охоту на водоплавающую дичь, что было для него одним из главных хобби, он не выдерживал более двух ночёвок в машине. Хотелось комфорта, тёплого душа и свежей постели. Ещё раз прошёлся по телефонным номерам гостиниц — нигде не было свободных мест. В одной нашёлся люкс за 10 тыс. в сутки. Ну что же, хоть что-то, на одну ночь можно, конечно, себе позво лить, но не более. Приличных однокомнатных квартир тоже не было. Или какие-то гостинки в районах, где обитают маргиналы и гастарбайтеры, или дорогие многокомнатные апартаменты, которые ему в текущий момент ну никак не подходили. Самым разумным и простым было бы вернуться домой, но гордость не позволяла звонить первым.

Рабочий день закончился. Высадив работника на обычном ме сте, он поехал в центр. Прозвонил ещё пару телефонов, надеясь найти хоть какое-то временное жильё, но безуспешно. Агентства обещали подыскать квартиру только через несколько дней, не раньше. Горячий сезон. В смартфоне мигало пропущенное сообщение от сына. Он написал ответ и спросил, как мама. Сын ответил, что они ждут его возвращения домой.

«Я, конечно, вернулся бы, если ты мне пообещаешь не устраивать продолжение скандала», — написал он жене, пытаясь замаскировать свои слабость и нежелание терпеть дискомфорт и лишения. Поиск жилья выбивал его из ритма, который требовался на стройке, где каждый день был расписан, и, что особенно важно, аренда жилья пробивала бы значительную дыру в бюджете, который и так был ограничен.

«Возвращайся, — написала жена, — я не скажу ни слова». Облегчённо вздохнув, он поехал домой.

Дома он долго и тщательно мылся в душе, смывая трудовой пот и, как ему казалось, следы измены, которые как будто въелись во все поры кожи. Вспомнилась молодая попутчица. Он внезапно вновь почувствовал сильное возбуждение. Да, хороша была девушка.

На кухне ждал готовый ужин. Жена молчала, но стол был сервирован по лучшему разряду. Он молча поел. Пошёл в гостиную, завалился на диван перед телевизором. Вечер обещал быть тоскливым, но бесконфликтным. Жена не спрашивала ни о чём. Постелила постель. Он взял плед, подушку и устроился спать на диване. Не мог он ложиться в супружескую постель после вчерашнего приключения. Было у него ощущение какой-то своей вины и некой грязи, которую он не хотел тащить под одно одеяло с женой. С другой стороны, полученное удовольствие ещё было слишком свежо и ему хотелось подольше ощущать это чувство, которое неминуемо было бы разрушено, прикоснись он, даже случайно, к своей законной спутнице жизни.

Несколько оставшихся дней до выходных прошли одинаково. Он продолжал спать один на диване, под тоненьким пледом, вставал на рассвете, плотно завтракал и уезжал на стройку. Вечером его ждал готовый ужин, минимум разговоров, обязательный звонок родителям, которые живо интересовались его строительными успехами, телевизор и ранний уход ко сну. Всё чаще и чаще вспоминалась девушка. «Может, позвонить? Всё-таки сколько же ей лет, — задавался он вопросом, — купила ли она себе телефон, как хотела?»

В воскресенье он встретился с давним товарищем, с которым они играли в теннис по утрам в выходные. Болтали о том о сём. Естественно, разговор зашёл и о жёнах, о семейных проблемах — а у кого их не бывает, — о притягательных молодых девицах и том, что в их возрасте им улыбаются только за деньги.

Оба были рослые, крепкие мужчины в отличной для своих лет форме, хотя волосы предательски редели, а на лицах уже проявились все следы и бурной молодости, прошедшей в безумные девяностые, в которые удалось выжить, и разудалых двухтысячных с обильными кутежами, в которые удалось не спиться и не загубить остатки здоровья. Наступило время ЗОЖ, и оба, в общем-то, придерживались, хотя и без лишнего фанатизма, этого модного веяния современности, что позволяло успешно выстраивать одному свой небольшой, но доходный бизнес, а второму быть на хорошем счету в крупной мультинациональной компании с постоянными зарубежными командировками и достойной зарплатой.

Его прямо подмывало рассказать товарищу и о конфликте с женой, и встрече с молодой девицей, которая не выходила у него из головы, но он понимал, что про девушку эту рассказывать даже старому другу нельзя. Проболтается дома, а там и до жены дойдёт слушок. Так уже было когда-то по молодости, когда у него случился мимолётный, но страстный роман с одной бывшей стюардессой. Жена простила, но не забыла, хотя он так не признался ей в этом грехе, отрицая всё, несмотря на очевидные улики. И это было правильно: жене он оставил какую-то надежду призрачную, что слухи о его связи преувеличены, и это сохранило их молодую семью. Товарищ болтанул лишнего по пьяни (случались у него запойные дни в те весёлые времена), но он простил и его, никогда не попрекая и не вспоминая этого случая. Однако урок был усвоен крепко и количество информации, которой стоило делиться со старым товарищем, теперь чётко дозировалось, несмотря на то, что тот уже и спиртное-то перестал совсем употреблять, ЗОЖ — некогда бухать. Обсуждая все плюсы и минусы адюльтера с молодыми и доступными, при правильной оценки ситуации, девицами, он, наверное, невольно дал понять другу, что совсем не против такого развития событий. «Ты смотри не влюбись только», — сказал старый друг, словно почувствовавший что-то.

Он задумался. А на что похоже это чувство, которое последние дни не даёт ему покоя, эти размышления и воспоминания своей мимолётной и случайной попутчицы. Уж действительно, не влюблённость ли? Да нет, это просто физиологическая тяга, желание вновь испытать то сумасшедшее удовольствие, которое она ему доставила. Похоть — и больше ничего. Разговор постепенно сошёл на нет. Старые друзья распрощались и разъехались, каждый к своей жене.

Он ехал по путепроводу и вспоминал девушку. Достал исчирканную бумагу блокнота, где был записан её номер. «Надо позвонить. Не сегодня — в будние дни, когда поеду на работу. Почему бы и не встретиться? Сколько ей лет всё-таки? По-моему, она мне всё же соврала. Где там она учится? — вспоминал он. — Гуманитарный колледж. Стоп, колледж, а в колледжах же и после 9 класса учатся. Надо погуглить».

Он приехал домой. Воскресный день прошёл буднично и скучно: сын с женой никуда не захотели идти и они провели остаток дня, сидя каждый в своей комнате. Жена хлопотала на кухне, не отрываясь от компьютера, зависая периодически на своих любимых сайтах интернетмагазинов, в фейсбуке и инстаграмме. Жизнь online заменила ей живое общение. И в этом он чувство вал какую-то долю своей вины.

Мысли опять вернулись к молоденькой девушке. Он зашёл в интернет со своего смартфона: «Окский гуманитарный колледж», — набрал он в поисковике. Умный гугл выдал тут же подборку соответствующих сайтов. Он отыскал сайт колледжа. «Информация для поступающих. Поступить можно на базе 9 классов, срок обучения — 3 года, а также после 11 класса, срок обучения — 2 года. Вот этого я и боялся, — подумал он, — она несовершеннолетняя. — Сердце забилось учащённо. — Этого мне только не хватало. Связи с малолеткой. Так, надо успокоиться и рассуждать логично. Допустим, она закончила 11 классов в семнадцать и поступила в колледж, отучилась год, тогда ей полюбому больше 18, ну или, по крайней мере, исполнилось уже 18. Зачем же она тогда соврала, что ей 21, ну сказала бы, что 19. Тем более сообщила она о своём возрасте, когда я о сыне упомянул, и никакого предпо ложения в дальнейшем знакомстве и близко не намечалось, — вспоминал он. — Ладно, нечего гадать. Что я паникую, прошло уже несколько дней; если бы у неё были бы какие-нибудь помыслы для шантажа или что-то в этом роде, то уже проявилось бы, наверное». Он пытался успокаивать сам себя, в душе уже будучи почти уверенным, что девушка была несовершеннолетней. Ругал себя за ту минутную слабость, когда проклятая похоть одержала верх над разумом, долбаная физиология самца. Злился на жену, ведь была в этом и её вина: не будь того скандала, он бы из дома не уходил, а уж если и ушёл бы, то не будь брошены ему вслед слова о мужской несостоятельности, вряд ли бы остановил машину голосующей придорожной девице. Самое ужасное было в том, что воспоминания о полученном удовольствии были попрежнему сладки и, боясь, с одной стороны, каких-то последствий за свой поступок, а именно уголовной ответственности за сексуальное домoгательство к несовершеннолетней, с другой стороны, он понимал, что устоять перед этим соблазном он бы не смог и сейчас. Единственное, что его могло бы остановить, — это твёрдое знание того, что она несовершеннолетняя. Он был всё-таки воспитан в советское время, и нравственность тогда была в обществе, как ему думалось, на более высоком уровне, чем сегодня. По крайней мере, табу на сексуальные контакты с малолетками соблюдались строго всеми немногочисленными слоями советского общества. Ну уж а представителями технической интеллигенции, к которой он себя причислял, тем более. С этими мыслями, пребывая в полном раздрае и сомнениях, он завалился спать, как и прежде, на диване. Ложиться с женой в постель он не хотел.

Глава 3

Наступил понедельник. Он ехал на стройку, размышляя о том, как позвонить девушке. Звонить со своего номера не хотелось категорически. Надо найти телефонавтомат и позвонить. Отвёз работника, дал задание, проконтролировал бригаду плотников и, сославшись на неотложные дела, поехал в город искать телефон-автомат. Проехав полгорода и побывав на центральном и крупных районных отделениях связи, он обнаружил, к своему удивлению, что такого сервиса, как телефон-автомат, в его родном городе больше не существует. «Что делать? Купить другую симку? Без паспорта не купишь, ну а что я, собственно, в детектив играю, паранойя какаято». Он зашёл в привокзальное отделение «Гигафона».

У вас есть симка какая-нибудь, с минимальным тарифом, мне на пару недель надо? — спросил он молодого менеджера по продажам.

Да, конечно, давайте паспорт.

А без паспорта никак? — ухмыльнулся он. Менеджер покачал головой.

Никак.

Он протянул паспорт, расписался в контрактах и через не сколько минут вышел из офиса «Гигафона», держа в руках па кетик с новой симкартой, а также кучей всякого рекламного мусора, который положил туда услужливый менеджер сотового оператора. Сердце стучало несколько учащённо из-за волнения и предвкушения предстоящего звонка. Он вернулся на стройку. Работники добросовестно трудились. Стены дома поднимались с каждым днём всё выше. Но мысли о стройке, о связанных с этим проблемах, стройматериалах, расходных деталях, гвоздях, шурупах отошли на второй план. «Надо позвонить», — свербила мозг одна мысль. Смартфон завибрировал, заиграла стандартная мелодия «Самсунга». Звонили с работы.

В среду вы приглашаетесь на совещание, которое пройдёт в нашем центральном офисе в 14:00, — сообщил голос офисменеджера.

— Хорошо, — ответил он. — Как раз кстати. — Он улыбнулся. — Вот и время определилось. После совещания. Со стройки уеду пораньше, а домой можно и задержаться, и телефон отключить есть причина, типа совещание.

Он отключил телефон, вытащил свою симкарту и вставил новую. «Так. Нужно антиопределитель номера включить, на всякий случай.» Он набрал комбинацию цифр, следуя инструкциям автоматического оператора сотовой сети, и включил услугу антиопределителя, не будучи уверенным, что ему ответят на такой звонок. По крайней мере, сам он на звонки со скрытых номеров не отвечал принципиально. Обычно так звонят или менты, или мошенники. Так он размышлял и был, наверное, прав, хотя и имелся у него один знакомый, жена которого всегда использовала на своём телефоне функцию скрытого номера, и тогда он иногда брал трубку, зная наверняка, что это звонит приятель с телефона своей благоверной. Потом это ему надоело, и он перестал отвечать на такие конспиративные звонки.

Достал блокнот, набрал записанный девичьей рукой номер телефона. Долго держал трубку. Никто не ответил. Подождал минут двадцать. Перезвонил. Трубку никто не брал. Ладно, этого и следовало ожидать. Он отключил функцию антиопределителя и снова набрал запомнившийся уже номер.

Алло, — раздался тихий голос.

Привет, это…? — он назвал её по имени.

Да.

А это твой недавний попутчик — помнишь, подвозил тебя несколько дней назад в центр, с заездом на Остров.

Ааа, — ответила так же тихо она, — помню.

Тебе удобно разговаривать? — спросил. На заднем фоне слышались какие-то мужские голоса.

Ну так, — ответила так же тихо девушка.

Может, перезвонить попозже?

Да, давай через полчасика. Я наберу.

Хорошо.

Он отключил вызов. Так, первый контакт состоялся. Ну что же, уже неплохо. Прошло полчаса. Никто не перезванивал. Он подождал ещё десять минут и набрал номер. Трубку долго никто не брал.

Алло, — голос девушки был очень тих, на заднем фоне опять раздалось какое-то монотонное мужское бормотание. Как будто несколько человек говорили одновременно, при этом не очень заботясь о том, чтобы понять друг друга.

Тебе всё ещё неудобно говорить? — спросил он.

Да, — ответила девушка, — давай лучше эсэмэс напиши мне.

Хорошо. — Он отключился.

«Привет ещё разок, — написал он в эсэмэс, — мне бы хотелось с тобой встретиться, где-нибудь в центре, кофейком тебя угостить или, что ты там любишь? Кажется, молочный коктейль? Если ты конечно не против». — «Я не против, — прилетел ответ. — Когда и где?» — «Давай в среду в 16:00 на набережной Королевича, ближе к мосту. Подойдёт?» — «Да, давай». — «Я тебе в среду утром напишу смс, чтобы подтвердить, вдруг что измениться у тебя или у меня, хорошо?» — «Да, договорились».

«Вот и все дела, договорились без всяких проблем, в среду всё и разрешится. Если по возрасту она совершеннолетняя, то сделаю ей непристойное предложение, а если нет? Что тогда? — задался он вопросом. — Тогда и буду на месте думать и решать по обстоятельствам. — Думая о девушке, он вновь почувствовал приток крови, наполнивший пещеристые тела его члена. — А я её узнаю, интересно, при свете дня? — Он попытался вспомнить черты её лица. Образ как-то ускользал, и, пытаясь мысленно описать её, он осознал, что есть вероятность, что он не узнает её. Тёмные глаза, тёмнорусые чуть витые волосы, приятная улыбка. Что ещё он помнит? Маленькая, худенькая, но с хорошей грудью. Да таких сотни по улицам ходят. — Подождём до среды. Будем ориентироваться на месте. Интересно, она меня хорошо запомнила или так же, как и я её?»

Глава 4

Совещание в офисе затягивалось. Он утром отправил эсэмэс девушке и получил ответ. Договорились о встрече в 15:40. Стрелка часов подходила к намеченному времени, а технический директор всё никак не мог закончить свой спич. Наконец объявили об окончании, и он рванул на выход. По дороге уточнил срок предстоящей служебной командировки. Пообещали через месяцпол тора. Что же, это его вполне устраивало. Торопливыми шагами он дошёл до машины, ругая себя, что не оставил в телефоне новую симкарту, а установил на время совещания свою обычную. Он опоздал на встречу минут на десять. Открыл дверь джипа, достал симкарту для связи с девушкой и лихорадочно стал вставлять её в телефон, чуть не сломав при этом слот с тонкими контактами.

«Мог бы и вообще без телефона остаться», — корил он себя. Проверил сообщения. Новых не было. Он, торопясь, набрал текст: «Извини, задержали на работе на 10 минут. Я почти на месте».

Быстро пошёл к месту свидания. Ответа на эсэмэс не было. Он облегчённо вздохнул: «По крайней мере, я не опоздал; похоже она сама задерживается». Он стал потихоньку прохаживаться вдоль парапета. Вокруг гуляло много разного народа. Молодые мамы с колясками и малышами. Папаши с детьми постарше. Кто-то катался на роликах, кто-то — на сабвеях или скейтах. Погода была замечательная, и горожане вовсю наслаждались приморским летом. Он всматривался в лица сидящих на скамеечках молодых девушек: вдруг она где-то присела и не спешит подходить. Но никого не узнавал. Прошёлся вдоль небольшой набережной, до угла и обратно, достал телефон — сообщений не было. «Ты подойдёшь?» — написал он. Ответа не было. Он ещё подождал некоторое время и решил позвонить. «Абонент недоступен», — раздался беспристрастный голос автоответчика. Он вздохнул. Как-то глупо получилось. Что за игра, непонятно, с её стороны.

«Ещё раз привет, — написал он. — Очень жаль, что ты не пришла. Мне всё понятно, но зачем же было обещать. Я просто немного хотел поучаствовать в твоей судьбе. Желаю тебе всего самого наилучшего. Прощай».

Угрюмо побрёл к машине. Купил кофе в ближайшем ларьке. Не спеша выпил. Ещё раз просмотрел сообщения. Новых не было. Он сел в машину, вставил в телефон свою обычную симкарту и поехал домой. Настроение было паршивое.

Спать, как обычно, улёгся на диване, под покрывалом. Жена молчала, но старательно готовила ужин, стирала его рабочую одежду и не капризничала. Ночью он плохо спал, часто просыпался и думал о девушке. То, что она не пришла на встречу, обижало его, с одной стороны, с другой раззадоривало и злило.

Утром, добравшись до стройки, он усердно принялся за работу. Дел было невпроворот. Строители работали ускоренным темпом, и надо было обеспечивать их расходными материалами, решать различные вопросы по проекту; был он и за архитектора, и за прораба, и иногда за разнорабочего. А как иначе: если строишь дом для себя, надо самому во всё вникать и всё контролировать. В обед, перекусив и выпив чаю, он опять вставил свою секретную симкарту в телефон: решил всё-таки проверить сообщения.

«Извини, я не смогла прийти. Так получилось. Я могу как-то реабилитироваться?» — гласило сообщение.

Он, честно говоря, обрадовался. Начал набирать эсэмэс:

«Привет. Может все же встретимся?» — «Давай. А во сколько?» —

«Я сегодня не смогу, к сожалению, завал на работе. Давай завтра. Где-нибудь в районе 13 часов. В центре, если тебе удобно». —

«А сегодня, никак?» — «Нет».

Он решил проявить твёрдость, да и ехать на встречу в город было уже поздновато. Рабочий процесс прерывать не хотелось. А ещё помыться, переодеться: «Нет, не буду соглашаться на сегодня».

«Я никак сегодня не смогу. Извини, конечно. Давай завтра». —

«Жаль. Я уже настроилась. Ну ладно, завтра. Ты хочешь в центре? А где?» — «Давай возле ресторана Пармезанно. Знаешь где он?» — «Да». — «В час дня. Пойдет?» — «Договорились». — «Пока. До завтра».

На следующий день, быстро организовав работы, он уехал со стройки ещё до полудня. Заехал в пару магазинов по дороге, в банк и заблаговременно приехал в центр города. В поисках парковочного места пришлось поколесить изрядно. Городские власти словно специально делали всё во вред жителям города. Офисные здания и торговые центры росли как грибы, и работники офисов с утра забивали своими машинами все возможные проезды и карманы. Приехав в центр после 9 утра, можно было только случайно найти свободное место. Ему всё же повезло, и он припарковался прямо напротив ресторана, недалеко от входа. Ресторан располагался на первом этаже жилого дома. Вставил симку в телефон и стал терпеливо ждать. Время подошло к 13:00. Он подождал ещё 10 минут. Никого.

«Привет. Ты придёшь?» — написал он эсэмэс. «Да, извини, я задержусь. Смогу в 14—14:30 подъехать. Раньше не успею». —

«Ну хорошо. Буду ждать».

«Что она о себе возомнила? — думал он. — Может, плюнуть да уехать? Но с другой стороны, зачем тогда я всё это затевал? Ладно, дождусь, надо уже определиться сегодня до конца».

Он сел в машину и поехал, раздумывая над тем, как убить ещё час-полтора до встречи. Покружил по центру, выехал на набережную и остановился в самом конце, где цивилизованная, заасфальтированная прогулочная зона превращалась в грунтовую дорогу, которую городские власти уже который год обещали привести в порядок, но до сих пор так этого и не сделали. Ссылались на отсутствие достаточных средств в бюджете, но на самом деле доморощенные коммерсанты никак не могли поделить этот сладкий кусок городской земли. Одни не хотели платить слишком много, другие не хотели отдавать за слишком мало. Крайними оказывались, как всегда, простые жители, которым дополнительная зона отдыха не помешала бы.

Время тянулось как резиновое. Он сделал пару-тройку звонков прорабу, строителям, просмотрел новости в интернете. Наконец опять поехал искать место поближе к ресторану, у которого намечено было свидание. Ему опять повезло, и он припарковался в проулке неподалёку от ресторана. Пересёк дорогу, дошёл до ресторана и, чтобы не маячить у входа, встал между домами, посматривая по сторонам. Встреча с кем-нибудь из знакомых совсем не входила в планы. Только сейчас он осознал, что зря назначил свидание в таком месте, где легко мог встретить кого-нибудь из друзей, знакомых и даже родственников. Девушки не было.

Он достал телефон и написал: «Ну ты где?» — «Уже бегу, — прилетел ответ. — Рядом, на Прилогой».

Ну наконец-то. Он немного разволновался. «Узнаю ли я её», — опять возникло сомнение. Народу на улице было немного, а вот машин прибавилось: дорога вдоль ресторана была односторонней и оканчивалась перекрёстком с одной из главных магистралей, ведущей в центр. Светофор перекрывал движение часто, и поэтому машины подолгу останавливались в пробке как раз напротив ресторана. Водители и пассажиры от скуки глазели на прохожих, рассматривали окна ресторана, за которыми виднелись столики с посетителями. «Неудачное место, — опять подумал он. — Кто-нибудь точно увидит меня: конспиратор из меня никакой». Он медленно пошёл вверх по улице в направлении, откуда, как он ожидал, должна появиться девушка. Дошёл до конца дома и обернулся. Снизу, из-за поворота вышла девушка. Она!

Она была в тех же синих потёртых джинсах, в серебристых босоножках на плоской подошве, с разноцветными камушками на ремешках; на плечи накинула чёрную кожаную куртку, несколько великоватую, будто с чужого плеча; какая-то цветастая блузка виднелась в отвороте куртки. Распустила волосы, влажные и немного завивавшиеся. Девушка слегка опустила голову и тряхнула волосами, улыбнулась: чувствовалось, что она была немного не уверена в себе. Походка её была нетороплива и слегка тяжеловата. Ну, собственно, она в сопочку поднималась и как-будто устала. Он узнал её сразу, несмотря на все одолевавшие его ранее сомнения. Теперь, при свете дня, ему было отчётливо видно, что она ещё совсем молодая и, уж конечно, никак ей не может быть 21. Он был слегка смущён, заспешил ей навстречу, улыбнулся.

— Привет. Пошли в кафе. — Он галантно открыл дверь ресторана и пропустил её вперёд.

Приветливые администраторы стали предлагать различные варианты столиков. Ему хотелось сесть где-нибудь в уголке, что бы не привлекать лишнего внимания, но в глубине зала имелись только столы на 4—6 человек и половина из них была занята, а другие располагались слишком близко друг к другу, так что разговор, конечно, услышали бы за соседним столом. Столики на двоих располагались у самых окон, которые выходили прямо на тротуар, и прохожие могли видеть, как посетители ресторана поедают изыски местной кухни. Пришлось сесть за один из таких столиков.

«Неудачно я выбрал место», — опять подумал он. Девушка куртку снимать не стала, присела напротив него. Официантка принесла меню и с интересом взглянула на него, потом на девушку. На прошлой неделе, ещё до конфликта с женой, он ужинал с семьёй в этом ресторане и их обслуживала эта же официантка. Заказ был обильный и дорогой, к тому- же он оставил ей щедрые чаевые, наверняка она его запомнила.