Оглавление

Зачем даны нам крылья в небо улететь?

Зачем бежать от страха в поисках надежды?

Зачем мы прячемся от боли

Кажды раз…

Чтоб получить вдобавок жизни час?

И как же выглядит та жизнь,

Что бережем мы так пристрастно?

Она невзрачно меркнет в тишине,

Уходит вдаль, уносит все живое,

Что хоть когда-то мы взносили до небес…

Она бесцеремонно рушит миф,

Томящейся в душе любого,

Кто будет счастлив на свободе,

Умрет в бездонной тишине…

Превознося в темнице скорбь

И покидать сей мир в отсутствии забвенья.

Ангелина Крылова

Глава 1
Пыльная жизнь

Моя жизнь была не очень увлекательна, можно сказать — обычная рутинная жизнь среднестатистической школьницы. Мне казалось, что я отношусь к тем людям, которым суждено коротать моменты, сидя у камина и попивая чай в дождливую погоду. Но мне всегда хотелось выбежать туда… наружу, почувствовать холодные капли дождя у себя на лице, услышать так ясно, насколько это возможно, сокрушения грома, и увидеть своими глазами, не через оконное стекло, необычные разветвления молнии. Однако моя мама не позволяла мне сделать этого, ссылаясь на всякие несчастные случаи вроде кислотных дождей или ударов молнии в людей. Ее тоже можно понять, она хочет от всего меня защитить, не виновата же она, что из меня получилась такая сорвиголова… хотя в этом есть ее вина, ну, и моего отца конечно тоже, — генетическая, но это не столь важно, чтобы заострять внимание.

Начнем с того дня, когда все началось. Я уже несколько часов сидела в скайпе, доказывая своему парню, что мое мнение что-то значит, но этот упертый баран стоял на своем. Все-таки чудесное изобретение — Интернет! Не надо утруждать себя в красноречии, написал — отправил, написал — отправил, — все просто. А если послушать моего парня, так и вообще не надо встречаться вживую, мы ведь можем и в скайпе пообщаться — все же легче. И вот в тот день меня этот абсурд вконец доконал, я решила все выложить ему на блюдечке с голубой каемочкой. Но счастья мне от этого не прибавилось, только головная боль. В итоге мы пришли к выводу, точнее, он пришел к выводу, что нам лучше расстаться. Конечно, мне было больно и обидно, но это еще одно доказательство, что мое сердце сделано не из камня или льда.

Иногда приходит в тебя такое чувство, что ты что-то в этой жизни упустил, что-то важное… конечно, не мне об этом судить, в любом случае не тогда, когда мне было семнадцать, хотя и чувствовала я себя на все тридцать. Я сказала себе, что больше не буду расстраиваться из-за парней; какую бы они ересь ни говорили, что бы ни делали — мне все равно, но каждый раз происходило то же самое, и каждый раз я говорила себе одно и то же, но толку от этого было никакого.

Тысячу раз продумав более эффектный исход нашего разговора и перебрав множество крутых фраз, я, наконец, убедила себя выключить это «священное» чудо современной техники и занять себя чем-то полезным. Но столь героические действия не окупали мой хилый разум. Никакого полезного занятия в голову не приходило. В итоге я решила почитать сонеты Шекспира, но, как только я открыла книгу, сразу же с ужасом захлопнула и положила обратно на полку — ведь большинство сонетов о любви, а сейчас мне не очень хочется думать об этом.

Я вспомнила, что утром, перед уходом на работу, мама попросила меня помыть полы в доме. Обычно это делала наша домработница, но что я, виновата, что она взяла досрочный отпуск?! Потому бразды правления домом пали на меня… но мне еще повезло, что все это происходило в летние каникулы, когда времени было предостаточно, и это меня особо не перетруждало. Я надела спортивный костюм, чтобы было удобней, включила музыку и пошла заниматься полезным делом.

Решила начать с маминой комнаты — оттуда было лучше слышно голос моего любимого исполнителя; я намочила тряпку и принялась тереть пол. Я уже почти забыла про своего бывшего парня, и даже настроение поднялось, но ненадолго. Стоило мне заглянуть под кровать, мой веселый задор спал. Там было столько пыли, что даже представить трудно — целые комки, и самое страшное, что мне пришлось лезть туда, чтобы вычистить это. Тогда я задумалась: каким местом наша домработница моет полы, что они остаются такими грязными?

Было темно и ничего не видно, поэтому пришлось орудовать тряпкой на ощуп. Проем между полом и кроватью был маленьким, и туда пролезала только моя рука. Вдруг я наткнулась на какой-то предмет, похожий на коробку. Я отложила тряпку и принялась доставать его. Когда он оказался у меня в руках, удивлению моему не было предела. Откуда под кроватью валяется кожаная коробка, и почему именно под кроватью, а не в другом месте. Как будто кто-то спрятал ее туда… но кому это понадобилось? Она вкусно пахла, мне показалось тогда — цветами, но почему и как коробка, пролежавшая в пыли под кроватью неизвестно сколько лет, может пахнуть цветами?! Я открыла ее, и там оказался медальон. Он был круглый, из золота, чуть меньше моей ладони, и я поняла, что он может открываться, так как сбоку была маленькая кнопочка, а на крышке выгравирована перламутром большая буква «М», мне пришла в голову мысль, что это может быть начальная буква маминого имени — Мильдрет, но это была лишь догадка.

Надев на шею этот необычный медальон, я повернула маленькую, выпуклую кнопочку, и он открылся. Дальше я не понимала, что происходит — все мое тело начало крутить, я была будто в вакууме, дышать было трудно, меня как будто куда-то затягивали, и я не на шутку испугалась. К счастью, это продолжалось совсем недолго, может, несколько секунд, но за эти несколько секунд у меня перед глазами пролетела вся моя жизнь. Я упала на поляну, голова кружилась, и несколько минут я просто лежала не двигаясь. Потом я встала, отряхнула с себя пылинки и огляделась.

Такой чудесной красоты я еще нигде не видела. Может, это медальон-телепорт? Тогда зачем его надо было прятать?! Это ведь такая гениальная вещь! Не надо вставать рано в школу, нажал кнопочку и переместился, куда тебе надо. Или, может, его прятали, потому что уничтожить его нельзя, и оно излучает вселенское зло? Но что это за бред?! Как может вселенское зло творить такие гениальные вещи?! Я решила не думать об этом, мало вероятности, что эта штука опасна, но в голову пришел вопрос: «Как мне попасть обратно домой?» Ведь ни о какой поляне посреди леса я не думала, когда перемещалась, тогда почему я здесь? Может, когда не думаешь о месте, то телепортируешься сюда автоматически? И еще меня очень мучил один каверзный и довольно интересный вопрос: «Где я?»

Я почувствовала знакомый запах — так пахла коробка — цветами, а ведь на поляне было множество необычных цветов, это не маргаритки и не колокольчики, не розы не тюльпаны, — я не видела знакомых глазу растений… может, я на другом континенте?

Обходя поляну, я срывала понравившиеся мне цветы и делала себе венок. Этот запах дурманил голову, и нравился все больше и больше. Окружающее меня тоже было привлекательно. Огромные деревья — им не было конца, они как будто росли далеко-далеко в небо, и были разных цветов: насыщенно-зеленого, темно-зеленого, салатового, оранжевого, желтого, красного или вообще смесь всего этого. Такая гармония красок! А наверху прыгали белки (хоть что-то знакомое!), летали диковинные птицы всех цветов радуги. Они кричали свои песни, и создавалось впечатление, что я в сказке. Лучи солнца пробирались сквозь ветки деревьев лишь в некоторых местах, и поначалу я даже подумала, что уже сумерки… но я ведь телепортировалась утром! Хотя, куда меня могло забросить — я не знаю, но что-то подсказывало, что еще день. Может, пение птиц и вся эта оптимистичная атмосфера?

Неожиданно подул холодный ветер, и у меня на коже проступили мурашки. В голову пришла мысль: «Может, это только с виду доброе место, но что кроется внутри…» Я тряхнула головой, отгоняя тревожные мысли. Это всего лишь ветерок. Всего лишь? Или что-то другое? На секунду мне показалось, что в клубе ветра я увидела человеческое лицо, но как это возможно? Не надо так долго находиться на этой поляне, может, там есть дурман-цветы? Я ускорила шаг, но куда мне идти? Вернуться через медальон-телепорт домой? И не узнать, где я? Тогда зачем я сюда приходила? Нет, я решила разобраться в этих аномалиях. Вдруг я услышала тихий голос, но это было будто эхо где-то вдалеке, и одновременно — близко ко мне, как будто что-то шепнули на ухо… может, это ветер? Как ветер может шептать на ухо?! Мне стало немного страшно, голоса становились все отчетливее, я могла разобрать несколько фраз и, похоже, сказанных женским голосом. Они повторяли: «Кто она? Откуда она?» Многие слова я не могла разобрать.

— Кто здесь? — крикнула я неестественно хриплым голосом. Мне показалось в тот момент, что я муравей, испуганный и ничего не понимающий. Маленький, заплутавший муравьишка, старательно ищущий дорогу домой.

Теперь я уже отчетливо видела человеческие головы и размытое очертание тел в воздухе, они крутились вокруг меня, все повторяя: «Кто ты? Кто ты?» Я побежала, но куда? Вглубь леса! Но они все равно нагоняли меня и шептали, — как бы быстро я ни бежала, этот странный ветер с человеческими телами был быстрей.

Я остановилась, так как увидела в нескольких метрах от меня ветряной волчок, он поднимал маленькие палочки и листики вверх, закручивая их в воздухе, и вдруг этот ветряной волчок превратился в девушку. Она была невысокого роста с длинными, светлыми, кудрявыми волосами и смотрела на меня с интересом и немного с опаской. Из одежды на ней было только тоненькое белое кружевное платье, чем-то напоминающее ночное белье, но, сидя на ней, оно смотрелось изящно. Ветер все кружился вокруг нас, и размытые лица людей мелькали у меня перед глазами.

— Ты нишери? — спросила меня девушка. Какой у нее был прекрасный голос! Как будто с тобой говорит фея. Да и, по большому счету, она была похожа на нее.

— Кто… я? — неуверенно ответила я, поглядывая по сторонам.

— Она не может быть нишери, она не наша… — промолвили голоса ветра. По моему телу побежали мурашки, я испугалась, но вида не показала. И вправду — как будто это ветер говорит; а точнее — воет таким холодным, свистящим голосом.

— Как тебя зовут? — снова спросила девушка, подобная фее. Она куда-то бросала взгляды, и мне казалось, что иногда она следит и переглядывается с ветром.

— Филиппа. А… тебя? — все также робко спросила я, но попытка не заикнуться была провальной.

— Вирельга. Как ты попала в Либерию? Ты ведь не из наших мест.

— Куда я попала? — теперь я действительно была в недоумении. Видно, это не город поблизости, и даже не соседний континент — такого названия я еще не слышала.

Тут завертелся второй волчок из ветра, и на его месте появилась другая девушка. Вид у нее был немного грозный и вызывающий. Черные волосы убраны назад, длинное статное тело вызывающе выпрямлено. Она глядела на меня с подозрением и враждебностью.

— Откуда у тебя фаукс? — резко бросила она, свирепо глядя на меня.

— Послушайте, я ни слова не понимаю из того, что вы говорите! Я… я не знаю, как я здесь оказалась… — начала быстро оправдываться я. Эта девушка не внушала доверия, и я не очень-то хотела выводить ее из себя. Вдруг у них тут странников на костре сжигают, а меня такая участь не больно-то привлекает.

— У тебя есть фаукс. Кто тебе его дал? — спросила первая, более дружелюбная девушка.

— Она не знает что это, Вирельга. Девчонка не из нашего мира, — ответила черноволосая девушка слегка с презрением, явно выражая недовольство мной.

— Так, может, ты объяснишь понятнее, Зирель? Раз у меня не выходит, — раздраженно сказала Вирельга, оборачиваясь к подруге и с вызовом бросая на нее взгляд.

— Тут не надо ничего объяснять, посмотри, у нее на шее, — девушка, которую звали Зирель, резко выбросила руку, указывая на меня. Вирельга тут же подбежала и взяла в руки мой медальон и придвинула к себе так, что цепочка натянулась, и я сама пододвинулась к ней. От девушки веяло приятным запахом, — она пахла, как те цветы на поляне, но немного иначе — сладковато и с оттенком мяты и лечебных трав.

— Это фаукс! С инициалом «М». Но чей он? — вскрикнула воодушевленно она и повернулась к своей подруге, а я автоматически — так как медальон все еще был на мне — дернулась за ней.

— Кто дал тебе этот медальон? — настойчиво продолжала спрашивать меня Зирель.

— Я… да никто мне его не давал! Я нашла его под кроватью, когда мыла полы, надела и оказалась тут. Я не шпион и мне ваши военные тайны не нужны, я тут случайно…

— Она врет! — оглушительно крикнула Зирель, прерывая меня на полуслове.

— Успокойся! Прежде, чем кричать попросту, давай все объясним ей. Девушка по ошибке забрела сюда и даже не знает, как, — мирно сказала Вирельга.

— Или она шпион морталов… — тихо пробурчала Зирель, отворачиваясь в сторону.

— Никакой она не шпион! В любом случае мы узнаем. Итак, Филиппа, ты находишься в Либерии — это наш мир. Пойдем к старшим предкам, они определят кто ты, возможно, даже нишери, но мы это выясним, по дороге я тебе все расскажу…

— Подождите, подождите… кто такие нишери? — ничего не понимая, спросила я.

— Это мы. Вообще-то, нишери могут стать только девушки, но не все. Некоторые не могут, мы точно не знаем — почему, но, думаю — это из-за плохих генов. Ты видела нас в деле.

— А, это когда вы туман… или что-то вроде того? — растягивая слова, проговорила я.

— Зирель, покажи ей, — с задором попросила Вирельга свою подругу, — та шла позади нас.

— С чего это вдруг? — раздраженно спросила она, поднимая на меня неприязненный взгляд.

— Я прошу тебя, — миролюбиво ответила Вирельга и подмигнула мне.

Ее подруга закрутилась, и вскоре на ее месте появилось легкое, прозрачное, размытое очертание тела, но только до торса, ниже полы ее платья расплывались и улетали, точно ветер, лицо было прозрачное, но теперь я угадывала очертания Зирель, ее пронизывающий взгляд. Она смотрела на меня, как будто хочет наброситься. Из-за чего такая неприязнь? Видно, она никому не доверяет.

— Это дар нишери. Мы с Зирель только недавно его приобрели, мы превращаемся в ветер и можем летать и перемещаться незаметно, если мы того хотим; а можем, как в данный момент сделала Зирель, оставаться видимыми, чтобы создавать ощущение таинственности, — воодушевленно рассказывала она, смотря на небо.

— Чудесный дар! Но… разве это возможно? Оу… стойте, стойте, я, наверное, сплю! Конечно… это же абсурд чистой воды! Люди не могут летать… — начала отрицать я.

— В твоем глупом, жестоком мире они не могут летать, дуреха! — злобно, своим свистящим устрашающим голосом прокричала Зирель, резко подлетев ко мне и чуть ли не сбив меня с ног потоком сильного ветра. Меня это немного взбесило.

— Ладно, ладно! Я убедилась! Не надо было прибегать к таким мерам!

— Возможно, ты не помнишь или скрываешь от нас, как ты получила фаукс. Ведь именно благодаря этой штуке, — она указала на медальон, — ты и попала сюда. Она была дана нескольким жителям Либерии, я сейчас не могу точно сказать имена, я их не помню, но, возможно, наши мудрецы назовут пару имен и ты найдешь среди них знакомое, — серьезно сказала Вирельга, пристально глядя мне в глаза.

— А что означает буква «М»? — спросила я, посмотрев на медальон.

— Это первая буква имени того человека, которому был дан фаукс.

— Имя моей матери Мильдрет, это имеет ко всему отношение?

— Что же ты молчала! Возможно, это и есть твоя мать, но мудрецы знают лучше. Мы уже почти дошли, — она ускорила шаг, так что я еле поспевала за ней.

— То есть, моя мама когда-то жила здесь? — меня распирало от нетерпения, и я, пытаясь догнать девушку, начала бежать, и оттого дыхание стало прерывистым и нестабильным.

— Вполне возможно… даже вероятней всего, если это ее фаукс.

— Не понимаю, зачем было уходить отсюда — туда! — мне почти сперло дыхание от удивления.

— Может, она искала лучшей жизни… то, чего не нашла в Либерии.

Всю дорогу Зирель молчала и только пристально рассматривала меня. Не знаю, чем я ей не понравилась. Мы проходили мимо чудных мест. Увлеченная рассказами Вирельги, я не успевала вовсю насладиться удивительным пейзажем. Я как будто попала в сказку, но я знала, точно знала, что не сплю. Пройдя мимо маленькой тоненькой речки, мы очутились в чудесном городе. Домики стояли не очень далеко друг от друга, и все они были удивительно прекрасны. Город был сплошь окружен деревьями, высокими-высокими, растущими далеко в небо, им не было конца, они завораживали, и моя голова то и дело запрокидывалась — посмотреть на этих великанов самых разных цветов. Больше всего меня удивили ели, кедры, пихты — они были, как в волшебном лесу… хотя, этот лес и в правду был волшебным.

Между всей этой красотой стояли домики, маленькие, с плетущимися вверх по стене и крышам лианами и цветами, они казались такими крохотными в сравнении с большими деревьями, что можно было подумать — в них живут лилипутики. Мы шли по дороге, выложенной из белого камня, вокруг бегали дети и, когда мы проходили, они отрывались от своих дел и весело махали нам руками, а потом возвращались к интересной игре. Проходя по дороге нельзя было увидеть ничего, кроме деревьев, так как, по словам Вирельги, домики находились всегда в нескольких метрах от нее, чтобы не нарушалась идиллию, и чтобы его жители чувствовали уют и тишину, ведь ближе к главной дороге все интересное и происходило. Поэтому, чтобы увидеть милый домик, нужно пройти по тропинке сквозь деревья, но сейчас это не было нашей целью. Мы направлялись в замок.

Пока мы проходили город, он был не так заметен. Вдалеке, скрытый туманом и сливающийся с горами, окрашенный в нежные оттенки бирюзового, голубого и белого, он создавал впечатление, что ты идешь в какое-то чудо. Как и во всех замках старины, проход в него был через мост, а под мостом текла река; она окружала замок, как кольцо, поэтому к нему было не подступиться — пройти можно только через мост. Однако, это совсем не была река, замок находился на середине большого озера, и это еще больше удивило меня.

— Великолепно… как тут… великолепно! — вот и все слова, которые я смогла из себя выдавить. Мне казалось, что я попала в те сказки, которые я смотрела в детстве, теперь они — наяву, и я пыталась все увидеть и все запомнить.

Мы подходили к замку, он был огромен, я даже не представляла, что они такие большие, громадные и красивые, неописуемые, волшебные… есть уйма слов, но они не смогут описать всю красоту этого пейзажа, создаваемого этим величественным сооружением. Озеро, окружающее его, ярко переливалось на солнце, а горы стояли, как грозные стражники, охраняющие это великолепие.

Такой прекрасный мир! Как можно отсюда уйти? От этой красоты в мрачный, унылый город, где я живу, полный преступности, маньяков, сумасшедших насильников и убийц?! Это просто немыслимо! Я была в восторге от всего, и мне совершенно не хотелось возвращаться обратно. Но самое интересное было впереди.

Глава 2
Замок защитников

Внутри все было просто неописуемо, такая богатая отделка, я даже на минуту задумалась — откуда все это, как такая красота могла появиться в глухом лесу. И сразу пришла в голову мысль: «Здесь нет Интернета!» Я первый раз нахожусь в месте, где об этом даже не знают. Когда я взглянула на пол, удивлению моему не было предела. Под ногами было будто подводное царство. Мы шли по прозрачному стеклу, а под стеклом — вода, и рыбы разных цветов плавали и поглядывали на нас своими большими глазами.

— Как вам удалось сделать аквариум в полу? — удивленно спросила я, не переставая оглядывать все, что меня окружало.

— Ха-ха! Это не аквариум! — рассмеялась Вирельга. — Под нами озеро Моу, на котором и стоит замок. Вода в нем настолько прозрачная, что можно видеть его дно, хотя до него километров десять, не меньше! — увидев мои восторженные глаза, она еще раз посмеялась.

— Удивительно красиво! — восхитилась я. — Подождите… замок стоит на воде? А как вы его построили так, и почему он еще не затонул? Как он держится на воде?! Это ведь… невозможно.

— В нашем мире возможно все, и скоро ты в этом убедишься, — с улыбкой сказала она.

Мы поднялись по огромной, деревянной с росписью лестнице на второй этаж.

— Вирельга, куда мы идем? — спросила я, осторожно подходя к ней поближе.

— К защитникам Либерии. Они особенные, — загадочно произнесла она.

— В каком смысле? — я подняла бровь от удивления и уставилась на нее.

— Они не такие, как мы, — Вирельга упорно не смотрела на меня. Думаю, ей нравится вносить загадки в то, что некоторые люди, как я, и так не понимают.

— Да вы тоже не совсем простые… в ветер превращаетесь, — нервно усмехнулась я.

— Нет, они лучше. По легенде: звание короля передается тому, кто обладает их силой. В момент опасности, когда на город нападут неприятели, все люди укроются в замке, а короли опустят его на дно Моу, и тем самым спасут свой мир и своих людей.

— Ух ты! Интересно будет посмотреть на них.

— Думаю, ты им тоже будешь интересна. Ведь с того момента, как некоторым людям были даны фауксы, прошло чуть ли не больше сорока лет.

— Сорок лет?! Оу… тогда… это не моей мамы фаукс. Ей далеко не шестьдесят.

— Да нет, глупая! В вашем мире время течет медленней, чем в нашем. Сколько у вас в году дней?

— Триста шестьдесят пять… ну, в високосный год триста шестьдесят шесть, это зависит…

— А у нас — сто пятьдесят пять, поняла? Мы стареем быстрей, — перебила меня светловолосая девушка.

— То есть, если вернуться в мой мир, скажем, на год, и потом в ваш, то получается, я получу дополнительный год жизни? — с каждым словом мои глаза все шире раскрывались.

— Не могу понять твоей логики, но что-то близко. Короче, за ваш год у нас проходит почти два с половиной, — нахмурив брови и пожав плечами, сказала она.

— Если она вернется, то ее подруги будут на сорок лет старше?! Вот это да!

— Да, малоприятная перспектива.

Мы остановились у больших деревянных, расписных дверей. Не надо даже спрашивать, что это за комната, все и так было понятно — там находятся короли — высшие особы, которым удостоена честь охранять этот мир от неприятеля.

Интересно, что это за неприятель? Почему в каждом волшебном мире есть плохие люди? Это несправедливо. Если мир такой хороший и светлый, всегда найдутся люди, которые захотят его испортить. Всем жить в гармонии просто не удается. Везде есть тираны. Хотя без них, наверно, будет скучно.

Двери открылись, и перед нами предстал зал, в котором было очень светло. Зрелище было потрясающим! Девушки играли на арфах красивые мелодии, в клетках сидели беленькие канарейки и подпевали в такт музыке. Разные красивые вещи заполняли эту комнату. Настоящий дворец королей… я даже на минуту забыла о них самих.

Вирельга взяла меня за руку и повела в самый конец этой длинной комнаты. На двух больших креслах сидел мужчина и девушка. Но они не выглядели как короли… точнее, как король и королева. Мужчине было на вид лет семьдесят, а девушка чуть постарше меня. Но почему такой контраст в летах? Может, он извращенец какой-нибудь… или это его дочь… а королева тогда где? У меня было уйма вопросов, которые я обязательно задам Вирельге. Но потом. Сейчас я внимательно разглядывала их.

— Кого ты привела, Вирельга? — хриплым голосом спросил король.

— У нее есть фаукс, Ваше Величество. Возможно, она одна из тех…

— Мы не можем знать это наверняка, лучше дать слово старейшинам… — он внезапно разразился громким, тяжелым кашлем, — приведи… приведите старейшин…

— Вам плохо, повелитель? — тоненьким голосом спросила королева-девушка, сидящая рядом с ним. Но он только махнул рукой, ничего не ответив. — Как тебя зовут? — спросила она, устремив на меня свои глаза, и по ее взгляду можно было сразу определить — кто она.

— Филиппа Митчел, — без робости смотря на нее, ответила я твердым голосом.

— Какая буква изображена на твоем фауксе? — продолжала худая девушка.

— «М»… Но он не мой. Понимаете, этот фаукс я нашла под кроватью моей матери, а мою мать зовут Мильдрет, так что это, наверное, ее… — я не успела закончить, как она перебила меня.

— Все это ты расскажешь мудрецам! Идите, — сказала маленькая королева.

Мы пошли обратно. Мне было весьма неприятно, что она прервала меня на полуслове. Видно, чем-то я ей не понравилась. Я всего тридцать минут нахожусь в этом мире, а уже нажила неприятелей. Хотя, это, может быть, только игра моего воображения. Она ведь королева, — может, так она решила показать свою власть. Но зачем излишний пафос?

— Вирельга, почему она намного младше короля? — тихо спросила я.

— Дар защитника не передается по наследству. Когда появляется достойный житель Либерии, он выбирает его, и это не важно — младенец ты или старец. Дар тебя выбрал, значит, ты король. В этом случае короля Нотоса Дольграда выбрали семьдесят шесть лет назад, при его рожденье, и так же выбрали предыдущую королеву — она вышла замуж за Нотоса, и только недавно умерла от старости. Ее сменила Милена Лотос, нынешняя королева, но ее дар выбрал не с рожденья, а когда умерла королева. Милена тогда была нам подругой, но сейчас, видно, честь защитника вскружила ей голову, и она перестала с нами общаться.

— Если умрет король, то дар выберет в защитники какого- нибудь мальчика? — спросила я.

— Не обязательно. Это будет тот, кто достоин носить его, — важно ответила девушка.

— Значит, это может быть и девушка… тогда что получается, две королевы?

— Они не короли и королевы. Как бы тебе объяснить… они защитники. А, если их выбрал дар — значит, они не простые люди, а достойны большего, у них такая судьба, вот так.

— В вашем мире нет верховного правителя? Слушай, да мне здесь нравится!

— Они и есть правители… я не знаю, как объяснить, их выбрали, значит мы — простые люди — должны уважать их. Ясно? Так, хватит об этом, мы уже пришли.

Она подошла к двери, не настолько красивой, как предыдущая, и открыла ее. Эта комната очень сильно отличалась от королевской… или как их там надо называть… правительственной. Все было в красных тонах и прекрасно гармонировало с темным деревом, окна были зашторены, и свет проливался только от свечей. Комната находилась в полутьме.

— Зачем понадобилось зашторивать окна? Ведь темно же, ничто не видно! — недовольно пробурчала я.

— Это нужно для дара старейшин, — интригующе сказала Вирельга, — чтобы они видели будущее и прошлое, им надо всегда находиться в тишине и в гармонии с собой. Так что — тихо.

— Хорошо, я буду молчать, как ученик, не выучивший историю. Тише воды, ниже травы.

— Что? — она опять нахмурила брови, не понимая моих слов, а я лишь тихонько посмеялась.

Я взяла ее за руку, так как в этой кромешной тьме ничего нельзя было разглядеть. В углу за столом кто-то усиленно что-то писал. Как он еще не ослеп от этой темноты? Это ведь невозможно писать в таких условиях. Хотя, по словам Вирельги, в этом мире все возможно. Может, у него есть дар писать в темноте, когда даже руки не видно? От своих мыслей я рассмеялась, и Вирельга зашипела на меня. Я смущенно замолчала.

Старейшины сидели в креслах вокруг большого камина и смотрели на огонь, не отрываясь. Они напоминали статуй, и по моей коже пробежал холодок. Я ведь и им могу не понравиться, тогда что? Меня на костре сожгут?

— Никто не собирается сжигать вас на костре, барышня, — тихо сказал дедушка — старейшина с длинной белой бородой и морщинистым лицом, хотя сам он был худым.

— О, как вы… — я остолбенела: только что он сказал то, о чем я думала.

— Забыла сказать — они и мысли читать умеют, — с улыбкой прошептала Вирельга, — хотя… нет, я и не собиралась говорить. Знаешь, вдруг ты и в правду шпион морталов…

— Подойди, Филиппа Митчел… — сказал мне тот же старец, маня меня рукой.

— Откуда вы… — мне было немного жутковато, но я все равно подошла ближе.

— Мы знали, что ты придешь в наш мир, и тебе уготовлена не последняя роль. Ты попала сюда не напрасно, Филиппа Митчел, — хриплым голосом продолжал он.

— Твоя мать — Мильдрет Митчел — сорок лет назад ушла от нас в мир, где ты жила всю жизнь. Ей дан был один из трех фауксов, сделанных искусными мастерами того времени. К сожалению, мастера были похищены морталами, а один фаукс украден, и мы не можем определить их судьбу, так как видеть нам дано лишь то, что связано с Либерией, — сказала маленькая седая бабушка, сидевшая напротив седовласого старца с длинной бородой.

— Так я, получается, родилась в Либерии? И мой отец живет здесь? Но почему? Почему она ушла?! — от негодования я начала почти кричать, но Вирельга быстро одернула меня за руку. — Простите, я просто не могу понять этого. Думаю, я скоро потеряю разум…

— Присядь, детка, мы все расскажем. Вирельга Лару, выйдите, пожалуйста, из комнаты старейшин, — сказала седовласая бабушка. И Вирельга беспрекословно вышла. — Твоя мать была чудеснейшей девушкой, талантливой и неукротимой. Она обладала даром нишери как никто другой, но в те времена велась ожесточенная война с морталами — враждебным кланом, и ее отрядили как шпиона, так как она лучше всех могла становиться невидимой. Она приносила нам весьма ценную информацию и, возможно, благодаря ей мы и выигрывали большинство войн. Потом в ее чреве зародилась жизнь — она понесла ребенка, никто не знал от кого, и она попросила тогдашнего защитника дать ей фаукс для перемещения в другой мир. Защитник верил ей и дал то, что она просила. С тех пор ее никто не видел, а через неделю к нам вторглись морталы и опустошили город, забрали мастеров и один фаукс. Но еще один так и находится в королевстве Либерии, а второй — у тебя.

— Моя мать сбежала… — тихо промолвила я, смотря на языки пламени.

— Возможно, она хотела уберечь тебя от морталов… ведь один из них все еще является твоим отцом, — услышав эти слова, я медленно повернула голову к маленькой бабушке.

— Что?! — я не верила своим ушам, навалилось все сразу, и это трудно было осознать: мой папа — заклятый враг страны, которая мне так понравилась, а мама — предатель своего народа.

— Мы не можем сказать большего, так твое будущее мы видеть не в состоянии, как и будущее морталов, — сказал тот старичок, который впервые заговорил со мной.

— Но как же вы узнали, что я приду? Как узнали мое имя? — продолжала я.

— Вирельга. Ее будущее мы видим. Мы видели, что она кого-то ведет к нам.

— Но я не говорила ей своей фамилии… Только вашей королеве, но она довольно далеко…

— Ты очень сильно похожа на свою мать, это я тебе точно могу сказать, ведь я — твоя бабушка, — сказала маленькая седая старушка, ласково смотря на меня и улыбаясь.

— Вы? Я… Боже… все так запутанно… — я закрыла лицо руками, обдумывая услышанное. Невозможно! Я встретила свою бабушку! А этот старик, должно быть, мой дедушка. Я подняла вопросительный взгляд на него, но он предугадал мой вопрос.

— Нет. Я не могу быть твоим дедушкой, Филиппа, — ответил он, слегка покряхтывая.

— Детка, иди, развейся, погуляй, пусть Вирельга покажет тебе окрестности, ведь это и твой дом тоже. Подумай о сказанном, а потом приходи за ответами, — ласково сказала моя бабушка. Я резко поднялась с кресла, на котором сидела и внимательно осмотрела их.

— Хорошо. Я пойду, — я развернулась уходить и тут вспомнила, — а-а… Можно узнать ваше имя? — робко спросила я у своей бабушки. Ее звали Матильда.

За дверью меня поджидала Вирельга. Когда я вышла, она спросила меня, что со мной, так как мое лицо было немного растерянным и озабоченным. Мы уже собирались уходить, как нас остановил тот парень, который сидел и что-то записывал в темноте.

— Вирельга, вас просили зайти, — быстро сказал он и указал на дверь, из которой я вышла.

Она ушла с писцом, а мне приказала никуда не уходить и ждать ее возвращения. Интересно, что ей там говорили?.. Хотя, мне было немного не до этого. Я все еще была шокирована той информацией, которую мне дали моя бабушка и длиннобородый старик.

Глава 3
Костер с чудовищами

— Вирельга, ты должна хорошо следить за Филиппой, быть всегда с ней. Если морталы узнают, что она здесь, они попытаются ее выкрасть, — серьезно нарекла Матильда.

— Но зачем она нужна морталам? Она ведь ничем не обладает… она даже не отсюда!

— Просто выполни то, что от тебя просят старейшины, и будешь вознаграждена. Филиппа должна быть в безопасности. Всеми силами оберегай ее. Ей готовится непростая миссия, но какая — мы пока не знаем. Ступай. Постарайся развеять ее.

— Будет выполнено, — обреченно, но не с некоторым сожалением проговорила девушка.

                                     * * *

Вирельга вернулась и повела меня прогуляться по городу. Девушка познакомила меня со своей семьей. Ее родители очень милые люди, приветливые и добрые, кажется, я им понравилась, да и они мне по душе… как и сама Вирельга.

Мне кажется, мы с ней становимся подругами, пусть мы и знакомы всего несколько часов, это не мешало нам смеяться и болтать, будто мы знаем друг друга уже много-много лет. Я рассказала ей о себе, а она — о себе, мне было интересно находиться с ней, слова сами приходили в голову, и на душе было легко. К тому же, мне все больше и больше нравился этот мир. Но я понимала, что рано или поздно мне нужно будет вернуться — я должна расспросить маму о своем отце. Не знаю, может, это абсурд, но мне захотелось разыскать его, поговорить… хотя, моему отцу, наверное, будет за шестьдесят. Ведь с того времени, как моя мать ушла, прошло сорок лет, — по их времени. Допустим, ему было двадцать, как и маме… а если больше? А вдруг он уже умер? И я никогда не узнаю своего отца? Я испугалась такого трагического исхода и решила спросить мнения Вирельги: что она думает насчет моего свидания с папой.

— Ты что, рехнулась?! Ты ни в коем случае не должна там появляться! — резко ответила девушка.

— Нет! Мне нужно попасть к ним! Это мой единственный шанс познакомиться с отцом! Возможно, он уже умер, но попытаться стоит! — взволнованно протораторила я, не ожидая столь резкого выпада новой знакомой.

— Ты не должна туда ходить, они… убьют тебя… — неуверенно бросила Вирельга. Создалось впечатление, что последние слова она взяла с потолка, лишь бы убедить меня остаться.

— Не ври! Он не сможет убить меня! Он же мой отец! — раздраженно крикнула я.

— Да он даже не видел тебя никогда! Может, он даже не знает, что ты вообще есть! И вообще, забудь об этом! Отныне эта тема навсегда закрыта, — отрезала светловолосая девушка.

— Но… — я в отчаянье опустила голову, и вдруг меня озарило: — Я ведь дитя Либерии, так? Я была зачата здесь, так? И мои родители — здешние жители?

— Да… — неуверенно ответила Вирельга, подозрительно глядя на меня.

— Значит, я могу обладать даром нишери? Верно?! — радостно воскликнула я, хватая ее за руку.

— Нет, — сокрушительно ответила девушка, и все мои светлые надежды рассыпались. — Точнее, я не знаю, — прибавила она. В душе вновь зародилась надежда, — тебе надо было спросить это у старейшин. Не понимаю, что ты там так долго делала, а ничего не узнала…

— Узнала… Историю моего рожденья. Просто, все сразу навалилось, и мне нужно было время для понимания услышанного, это как-то ошарашивает, когда тебе говорят, что твои родители из другого измерения, а до этого ты еще всю жизнь думала, что отца у тебя нет, — с ноткой грусти проговорила я. Резкие слова Вирельги оставили в душе неприятный осадок.

— Ну, времени у тебя предостаточно, есть еще куча мест, куда можно сходить!

— Так чего же мы ждем? — я натянула на себя улыбку, и мы тронулись дальше.

Первым делом мы забрели на ярмарку, где продавали разные красивые вещи. Как жаль, что у меня на тот момент не было при себе их денег, которые, к слову, называются ниллы. Глаза разбегались, и мне хотелось всего и сразу. Вирельга заметила мой ажиотаж и купила мне маленькую подвесочку в форме сердечка. Она открывалась, и внутрь можно было положить одну небольшую вещь. Я решила засунуть туда черепаху, которую мы нашли на дороге, и она как по волшебству туда поместилась! Когда я открывала сердечко, было видно эту крохотную черепашку. Но, чтобы вызволить ее обратно, нужно было повернуть крышечку, и черепаха выпрыгивала обратно. Мне так понравилась эта вещь! Я всю дорогу благодарила Вирельгу за ее подарок.

Однако из головы все не выходил тот мизерный шанс увидеть отца. Насчет расспроса мамы я уже передумала — она ведь неспроста прятала от меня фаукс, значит, она не хочет, чтобы я его нашла, и, если узнает, то отберет, и я никогда больше не попаду в Либерию. Но мне все равно необходимо вернуться домой, а завтра — опять сюда и расспросить старейшин о моем возможном даре и, если он у меня есть, то мне никто не понадобится — я сама найду отца, используя силы.

— Вирельга… — я хотела задать ей вопрос, но она внезапно перебила меня.

— Называй меня Ви, ладно? — дружелюбно сказала девушка и улыбнулась мне.

— О, хорошо, так мне даже больше нравится. Я хотела сказать, что мне, наверное, пора возвращаться домой, моя мать скоро придет с работы. Хотя насколько скоро — я не знаю… Ты не знаешь, какая разница во времени моего мира и вашего?

— Думаю… с твоего ухода прошло всего несколько часов, — задумчиво произнесла она.

— Так, я телепортировалась где-то в одиннадцать–двенадцать утра, значит, сейчас где-то час или два, мама должна прийти где-то в пять или шесть… но я еще полы не помыла!

— Останься! Пожалуйста! Сегодня вечером у нас праздник, ежегодный костер в честь прощанья со страхами, будет весело! Когда ты еще сможешь такое увидеть? — упрашивала меня Вирельга, скрестив руки и прыгая на месте. Меня заразил ее задор, и я позволила себе согласиться.

— Оу… заинтриговала! Ну, думаю, еще пару часиков можно тут поторчать. Но Ви, я же не могу появить