Глава 2

Когда в глазах окончательно прояснилось, приподнялся с пола, на котором так и продолжал валяться, и тут же скривился.

– Что такое? – встревожился отпустивший было меня дед. – Болит еще где-то?

– Нет, все нормально, – ответил ему почти честно. – Попустило.

У меня и вправду ничего уже не болело, дед постарался, вылечил полностью. Фантомные боли тоже почти прошли, во всяком случае, те, что еще чувствовались, уже не стоили внимания.

Ну а что скривился, так мне и раньше было стыдно, а стало очень и очень стыдно.

До боли и до тошноты стыдно!

Бандиты никуда не делись, тут же в комнате валялись. Кто с ними разобрался – вопрос не стоял.

Дед.

На минуточку – почти столетний дед уложил четверых человек. Лет по двадцать пять им, может, чуть больше, в самом расцвете сил пребывали эти неудачники. И дед их завалил, а я… так стыдно мне в жизни не было.

Не сдержался, и меня в очередной раз за сегодня вывернуло.

– Сашка? – дед тут же переполошился и руки в мою сторону протянул, видимо, снова обследовать меня собрался.

Но я отстранился от него, не поднимая глаз.

– Все в порядке, – покраснел весь, так как в жар меня бросило, учителю в глаза смотреть не могу. – Ты откуда взялся-то? – постарался я с себя на него тему разговора перевести. – Говорил же, что до вечера тебя не будет.

– Да просто управился раньше там… – Дед пренебрежительно махнул рукой, не стал вдаваться в подробности.

Какое-то время еще понаблюдал за мной, но, видя, что я и вправду относительно нормально себя чувствую и меня больше не выворачивает, тоже взгляд на трупы перевел. Достал из кармана пачку сигарет, закурил и только тогда спросил:

– Кто это был, Сашка? Они говорили хоть что-нибудь? А то я, когда тебя всего в крови, испускающего последний вздох увидел, слегка осерчал, никого живым не додумался взять, чтобы расспросить.

Я чуть не расхохотался, видимо, стресс начал выходить, с трудом получилось сдержаться от впадения в истерику. Но дед, блин, жжет, не взял он, видите ли, языка, осерчал слегка. Столетний дед – четырех молодых быков грохнул голыми руками и жалеет, что никого не взял в плен.

Фух! Еще пару раз вдохнул-выдохнул, окончательно успокаиваясь, принялся ему отвечать:

– Вот этого, – показал я пальцем на лежащий возле самой двери труп, с лица которого до сих пор удивленно-испуганное выражение не сошло, – Санжаром звали…

– Ты их знаешь, что ли? – перебил меня дед.

– Нет, – мотнул я головой. – В первый раз вижу. Просто они между собой общались, имена не скрывали.

– Понятно! – прищурился дед, не сводя взгляда с указанного мной трупа, пыхнув в его сторону сигаретным дымом. – Продолжай. Что там с этим Санжаром?

– Он сказал, что точно знает, что мы деньги дома храним. Требовал по-хорошему сказать, где именно.

– О как, – сразу нахмурился дед, но кроме этого восклицания больше ничего не произнес, глубоко затянулся, отчего сигарета аж затрещала, но смолчал, ждал, что я еще скажу.

– Да, – кивнул я. – Или он, или вон тот, его Арсеном звали, – ткнул я пальцем в сторону следующего трупа, у которого голова под неестественным углом повернута была, – кто-то из них двоих старшим был, мне так показалось. И еще, – вспомнился мне момент, – Санжар, когда Ердар, – снова я пальцем указал, – меня ножом пырнул, – у деда глаза еще больше прищурились, и он буквально впился взглядом в труп Ердара, выпуская дым из носа, – проговорился, что их предупреждали нас не убивать, только избить и ограбить можно.

– Поня-ятно, – протянул дед, все так же не сводя взгляда с Ердара и, похоже, очень жалея, что тот уже умер. – По остальным что?

– Четвертого они по имени не называли, – мотнул я отрицательно головой. – Но именно он, осмотрев меня, сказал, что я труп, даже если скорую вызвать, то она не успеет приехать. Видимо, соображал в медицине что-то. После чего Арсен, – снова указал я на того пальцем, – скомандовал уходить, но перед этим заставил Ердара меня добить.

Дед на это уже ничего не сказал, только губы совсем в ниточку сжались, злился он, и неслабо.

– Да, – вспомнил я еще один момент. – Когда Арсен велел Ердару меня добить и тот уже подошел ко мне, я услышал, как Санжар тихонько выругался, мол «попугали старого, называется» – это он дословно так сказал.

– Телемисов, тварь! – прорвало деда, видимо, понял, кто к нам этих бандитов прислал.

В две затяжки докурив сигарету, пальцами ее затушил, чуть помедлив, принимая какое-то решение, дед бросил «бычок» на пол.

– Мы уезжаем, Сашка, – ошарашил он меня.

– Куда? – не сразу я понял, куда это он ехать собрался.

– В Россию, – после небольшой паузы озвучил он свое решение, ну а я понял, что мы не просто уезжаем, а вообще страну покидаем, как и советовал два дня назад Мусатаев.

Сказать от удивления я ничего не мог, таращился на него ошарашенным взглядом. Дед принятые решения до ужаса не любил менять, да я даже и не помню такого, а тут…

– Страна большая, найдется и для нас там место, – прорвало деда. Такое ощущение, будто он сам себя уговаривает. – Хозяева они в этой стране, не место нам тут, – дед снова закурил сигарету и злобно пыхнул дымом, – ну, пусть живут! Спаси, Василий Андреевич, помоги, Василий Андреевич… – очередной пых. – Хер им большой свиной, да по всей морде, а не помогать я еще кому-нибудь буду, твари!

Ага, теперь все в порядке, дед не просто свое решение поменял, а так наказывает всех местных: и виновных, и невиновных. И это на самом деле так, ведь многие, в том числе и достаточно высокопоставленные люди и их родственники, через его руки прошли.

Не знаю, как так получается, что о нем только узкий круг лиц знает, ведь помогал он многим, но большой известностью мы не обладали. Может быть, потому, что попасть к нам можно было лишь по знакомству, с улицы дед никого не принимал. Да и по знакомству, бывает, и таким отказывал. Но это если человек деду не понравился или же его болячку легко могут в больнице вылечить. Тогда да, с первыми он не церемонился, сразу восвояси отправлял, вторым советовал, к какому врачу обратиться.

Долго еще дед, дымя, как паровоз, и разглядывая учиненный бандитами погром, ругался себе под нос, отправив меня умываться. А погром, да, знатный был: разгромлены зал, моя и деда спальни. Даже на кухне содержимое всех полок и ящиков на полу оказалось. Единственное, что не тронули, так это дедов кабинет, он же и библиотека, там порядок. Может, очередь не дошла… Да, скорее всего, так и есть, что-то я очень сомневаюсь, что у типов наподобие Ердара вдруг почтение к книгам имеется и они их пожалели.

Вошел в свою спальню, окинул взглядом беспорядок, вздохнул печально и принялся разоблачаться. Скинул всю одежду кучей на пол, с пола же подобрал вываленные из шкафа чистые вещи и потопал в ванную. Сразу в душ не полез, подошел к зеркалу и принялся разглядывать себя, всего такого красивого, с ног до головы в крови перемазанного.

Еще раз ощупал живот – целый, умыл лицо из-под крана и внимательно рассмотрел щеку.

Н-да, мне только позавидовать деду остается. На лице, на месте пореза, еле заметное покраснение осталось, но скоро и этот след исчезнет. Нет, я тоже уже могу не одного себя лечить, но и других людей, но сейчас мой потолок – это все те же царапины и совсем небольшие ранки. Могу обезболить, кровь остановить, диагностику провести, но вот такие глубокие раны другим людям быстро вылечить еще не в состоянии, сил не хватает. Если зелья использовать, то смогу, конечно, но все равно это не так быстро будет. И это, по словам деда, я стремительно развиваюсь, но хотелось бы еще стремительнее.

Но это я так, бурчу от зависти, прекрасно понимаю, что развиваюсь нормально, стабильно двигаюсь вперед. Во всяком случае, если бы те недоумки меня не надумали добить, то я бы и сам с теми ранами справился, не помер бы точно. Да и вообще, сейчас у меня такой период, что спешить с развитием никак нельзя, основа закладывается, контроль нарабатывается. Хорошо нарабатывается, те же растения я уже лучше деда чувствую, так что некоторые из приготовленных мной снадобий качественнее, чем у него получаются.

Есть чем гордиться.

Но все равно, как подумаю, сколько мне еще предстоит… и ведь хочется быстрее.

* * *

С момента принятия дедом решения об отъезде события понеслись вскачь. Не знаю, кому он там позвонил, купался в это время, но уже через несколько часов приехали молчаливые парни, как братья-близнецы, похожие друг на друга, упаковали трупы и так же молча уехали, прихватив их с собой. Один солидный такой мужчина, что их сопровождал на отдельной машине, тихонько о чем-то переговорил с дедом в сторонке, покивал согласно и, коротко поклонившись, отбыл вместе с ними.

– Твой компьютер не разбили? – спросил подошедший ко мне дед, после того, как всех проводил и двери за ними замкнул. – Работает?

– Нет, не разбили, работает нормально, – ответил коротко, вопросительно глядя на него.

После душа я у себя в спальне чуть прибрался, в зал с трупами дед запретил заходить, вот и занялся наведением порядка. Ну и чтобы тишина на мозги не давила, компьютер с пола поднял и запустил, включив музыку, которой у меня там прилично записано было.

– Отлично! А то у моего экран гавкнулся, – пояснил он мне свой вопрос. – Сейчас начинаем собирать вещи, которые с собой заберем, но свой компьютер пока не трогай, вечером он нам понадобится.

– Только необходимые вещи? Как Мусатаев и говорил?

– Все вещи, которые мы хотим с собой на новое место жительства забрать! Я не собираюсь ничего и никому оставлять, – сердито повысил голос дед, да еще и кулаком кому-то погрозил. – Кое-что сразу с собой возьмем: эти да ручная поклажа и только самое необходимое, остальное нам потом доставят.

Больше злить вопросами деда я не стал, он и так на нервах, от любого чиха готов взорваться. Но поругаться немного все же пришлось. Я заикнулся было наши запасы целебных алтайских трав оставить, кто их через границу-то пропустит, так получил такой выговор, что в дальнейшем рта не открывал. На что старый пальцем указывал, то безропотно и упаковывал в многочисленные фанерные ящики, привезенные недавно теми же парнями, что ранее трупы у нас забрали.

Дед действительно все хотел увезти, как только дом не додумался по кирпичикам разобрать и тоже в коробки упаковать. Дом не взял, зато позвал парней, дежуривших на улице в машине напротив нашего двора, провел их по дому и указал им, какую именно мебель нужно будет к нам потом переправить.

– Да, мистер Кокора, – безропотно кивал парень. – Мы все сделаем. Все вами указанное в полной целости и сохранности вместе с остальными вашими вещами вам отправим.

Кокора – это фамилия учителя. Мистером или мастером же его начали называть после того, как он с филлипинским хилером встретился и продолжительное время опытом и знаниями с ним обменивался. Вот и подцепил от него это уважительное мистер/мастер, так к тому обращались. Ну а после обмена опытом и к деду, когда хотят почтение выказать, начали так обращаться, заметили, что ему такое обращение нравится.

Пока паковаться не начали, даже и не думал, что у нас столько много вещей, ведь всегда жили достаточно скромно. Так что провозились мы с ними хорошо за полночь, но все нужное по ящикам распихали. И надо сказать, вымотался я прилично, в отличие от деда, тот на удивление бодрячком выглядел. Но оно и понятно, пока я работал, он мной командовал да чаи гонял, в том числе восстанавливающие и тонизирующие. Но дело даже не в них, эта попытка ограбления и моя почти смерть качественно его так взбодрили. Не приближающийся планетоид, не предупреждения полицейского о возможных проблемах, а именно мое убийство в нашем, казалось бы, полностью безопасном доме. Вот это его из болота тихой размеренной жизни катапультой выпихнуло и бодрости придало.

– Так, Сашка, компьютер в мою спальню перенеси и иди отдыхай, – заметил он мое полусонное состояние.

– А ты?

– А мне еще посидеть надо, подумать да кое с кем созвониться.

– Так ночь же, дед, – попытался я его образумить. – Люди спят…

– Ничего, проснутся, – несколько ворчливо пробурчал он. Но затем, бросив взгляд на настенные часы, которые ему в качестве презента преподнесли и которые мы, как оказалось, забыли снять, уже спокойнее добавил: – В Москве двенадцать ночи только, так что никто там еще не спит. Но даже если и спит, то нам некогда ждать, я не собираюсь посреди этих ящиков жить, – кивнул он на тару, расставленную по всему дому. – Если все получится, то уже сегодня мы уедем. Так что давай не тяни резину, переставляй монитор и иди отдыхать. Может так случиться, что нормально поспать толком и не получится, пользуйся моментом.

Ничего говорить в ответ не стал, только головой покачал, поражаясь той скорости, с которой у нас жизнь меняется.

Потопал к себе, отсоединил свой моноблок от сети и отнес его в дедову комнату, следующей ходкой перетащил туда же беспроводные клавиатуру, мышку, и акустику, чтобы не заморачиваться с подключением его гарнитуры. Проверил – загрузилось все нормально, все работает.

Ну и ладно, я спать.

Не успел на кровать упасть, как практически сразу же и вырубился. И не снилось мне ничего, никакие волнения не одолевали, так что проснулся полностью отдохнувшим и хорошо выспавшимся. И вот тут-то неприятные воспоминания меня и догнали, но промахнулись, за душу они меня не взяли, переживать не заставили. Переспал все вчерашнее, сегодня принял как данность случившееся и отпустил, перестав об этом думать. Видимо, дед ночью меня для того и загонял, чтобы я потом, лежа в кровати, думами себя не изводил.

«И у него получилось», – хмыкнул я, прислушиваясь к тишине в доме.

Деда не слышно, а ведь он грозился меня пораньше разбудить, вроде как сегодня же уже в дорогу собирался отправляться.

«Наверное, не удалось договориться… с кем он там хотел».

Узнал я обо всем только через три часа, так как в тот момент дед, оказывается, и сам еще спал, видимо, вчера он все же прилично вымотался, пока меня с того света вытаскивал, да и неизвестно во сколько спать лег, может, до утра переговоры вел. Так что я, стараясь не шуметь, чтобы его не разбудить, во двор вышел, там его пробуждения ждал. Ну а как он проснулся…

– Все получилось, Саня! – пыхнув сигаретой и запив это дело глотком чая, рассказывал он, довольно щуря глаза. – Обо всем договорился, ждут нас с тобой там с распростертыми объятиями. Одно плохо: рейсов сегодня в Россию совсем нет, только завтра полетим. Ну а сегодня, – очередной «пых», глоток чая, – сегодня, раз спешить нам некуда, мы еще раз по дому пройдемся, порядок наведем, заодно и проверим, что ничего не забыли.

Дед, похоже, опять решил меня загонять, ну а я и не возражал, прекрасно понимал, что ему это нужнее, чем мне. Все же старый большую часть своей жизни здесь прожил, и вот так резко срываться с насиженного места ему тоже очень тяжело.

Ближе к вечеру на еще не упакованном компе раздался сигнал вызова, дед тут же туда пошел, о чем-то продолжительное время переговорил с неизвестным мне абонентом и вернулся весь из себя довольный.

– Все, Сашка, не в неизвестность летим! – зашарил он по карманам в поисках сигарет и, пока не закурил, говорить не продолжил, изверг старый. – Имеется у нас уже новый дом, я только что одобрил его покупку.

– Эй! – тут же воскликнул я. – А мне показать?

– Нечего там показывать, – отмахнулся он. – Сюрприз тебе будет.

Совсем разобидеться я не успел, в дверь вежливо постучали, что заставило меня сразу же насторожиться, вчера ведь тоже не ломились.

– Здравствуйте, Ерден Ибадуллаулы, – поздоровался я, внутренне расслабляясь. Не очередные неприятности пришли, просто гость.

Этот Утаев один из аксакалов нашего поселка, лет на двадцать младше деда. Они большой семьей в огромном доме на холме живут, с которого вид на округу неплохой открывается. Небедное семейство: старейшину вон на понтовом джипе к нам привезли.

Заметил и все также дежурящих возле нашего дома «близнецов», но про них вообще ничего не знаю, дед насчет них отказался что-либо говорить. «Не обращай на них внимания», – и все.

Провел гостя к деду, а тот его что-то совсем нерадостно встретил.

– А, Ерден, чего пришел? – не вставая и даже не здороваясь, сразу вопрос тому в лоб задал.

– Да вот, услышал слухи, что вы уезжаете, вот и зашел, как говорится, лично в этом убедиться, – Утаев не обратил никакого внимания на то, что ему тут не рады, или просто сделал вид, уселся в предложенное мной кресло.

– Уезжаем, – кивнул дед, недовольно пыхнув сигаретой. – Решили мы с Сашкой на родину вернуться, раз не рады нам, никому не нужны мы тут стали.

– Это кто же тут вам не рад, Василий Андреевич? Спасибо, Саша, – поблагодарив меня, когда я ему чаю налил, он снова на деда внимание перевел. – Вроде всегда добрыми соседями рядом жили, слова друг другу плохого никогда никому не говорили. Так кто же не рад? Кто вас так обидел, что вы даже на переезд решились?

– Не обидели, Ерден, – дед затушил сигарету в пепельнице, сделал глоток чая и только тогда поднял полный бешенства взгляд на гостя. – Не обидели, Ерден, – повторил он, – просто Сашку моего убили.

– Как убили? – Вот тут Утаев уже не удержал лицо, серьезно так удивился, переводя взгляд с деда на меня и обратно.

– Совсем убили, Ерден! Прихожу я домой, а тут четверо шакалов дом мой разносят и Сашка весь порезанный лежит в луже крови, да еще и нож у него в сердце торчит. Мертвый совсем. Несмотря на весь свой опыт, еле сумел его у костлявой забрать обратно. В один момент даже уже подумал, что все, нет у меня больше внука. Представляешь, Ерден?

М-да, я как-то и не думал, что деду так напрячься пришлось. Да я вообще об этом старался не думать, выжил – и хорошо. А тут вон оно как…

– Не представляю, – медленно повел из стороны в сторону головой Утаев, задумчиво и как-то недоверчиво посмотрев на меня. – Кто посмел, Василий Андреевич? Ты это выяснил?

– Выяснил! – закурив очередную сигарету, усмехнулся зло дед. – Быстро выяснил! Телемисов Нурсултан, знаешь такого, Ерден? Вот его это люди и были.

– Как? – Утаев даже в сторону деда наклонился, как будто не поверил тому, что услышал, ну и в этот раз уже не удивление – глубокое потрясение на его лице отобразилось.

– А вот так, Ерден! – чуть не зашипел дед. – Я тебе говорил, что не буду его лечить, когда твой сын его ко мне привел? Говорил. Ведь это же ты потом прибежал, чуть на колени не падал, просил, чтоб я помог уважаемому человеку, которому вот прямо сейчас никак нельзя в больницу ложиться и время терять. Ручался за него головой, расхваливая на все лады. Обещая в ответ чуть ли не манну небесную и поддержку во всем, что бы мне ни понадобилось.

– Как Телемисов?

Я даже усмехнулся, не сдержался, хорошо хоть, сбоку и за спиной у Утаева стоял в это время, и он не мог меня видеть. Вот сейчас и наблюдал, как столь горячая речь деда впустую была произнесена, гость наш, наверное, ее и не услышал, в таком шоке находился. И что-то я даже забеспокоился, как бы деду и его не пришлось у костлявой отвоевывать, так плохо тот сейчас выглядел.

– Вот так, Ерден. – Дед тоже это понял, даже сердиться перестал и уже спокойнее заговорил: – Я в людях никогда не ошибаюсь, знал, что с этим вашим Телемисовым проблемы будут, но из уважения к тебе все же решил его вылечить. И мое лечение ему понравилось. Ты, наверное, не знал, но он то сам, то люди его периодически ко мне приезжали, подарки пытались вручить и уговаривали расширить клиентуру, огромными перспективами меня манили, – усмехнулся дед криво. – Как будто мне те их перспективы нужны. До вчерашнего дня вежливо просили, но, видимо, терпение иссякло, вот Телемисов и решил немного по-другому попробовать поговорить, да перестарался, внука моего убил.

Озвученные новости неслабо так Утаева придавили, он даже еще старее выглядеть стал, даже старше моего деда, на настоящий его возраст.

Какое-то время в комнате стояла тишина, дед пил чай «вприкуску» с сигаретой, я тоже молчал, наблюдая, как гость постепенно приходит в себя, все же не придется его лечить, что после открывшейся правды совсем не хотелось делать.

– Прости, Василий Андреевич, – отмер наконец Утаев. – Прости, мастер Кокора, – вставая, чуть поклонился он. – И ты, Саша, прости меня, – и в мою сторону он отвесил маленький поклон.

– Прощаю, Ерден, – все так же не вставая, кивнул ему дед, туша сигарету в уже слегка переполненной пепельнице. – Мы завтра уезжаем, так что и ты прощай.

Направившийся было к выходу из зала Утаев вдруг остановился, повернулся к нам, уже не выглядя старой развалиной. Видимо, нашел опору под ногами, приняв какое-то решение, именно так решительно он сейчас и выглядел.

– С Телемисовым я разберусь, Василий Андреевич… – начал было он говорить.

– С ним уже разобрались, Ерден! Или вот-вот разберутся, – перебил его дед. – Так что не посылай к нему никого, чтобы и твои люди под раздачу не попали.

Оп-па, вот так дед! А я и не знал этого, и еще удивлялся, что он это покушение без ответа оставит. Совсем на него не похоже, ведь он чужих людей совсем не умеет прощать. Кто хоть раз перед ним провинился, может больше никогда не обращаться, помощи, как и прощения, он уже не дождется. Дед всепрощением совсем не страдал, что сейчас и демонстрировал, в том числе и Утаеву.

Тот, услышав деда, снова как-то резко постарел, выбил было обретенную опору у него из-под ног учитель.

– Прости и прощай, мастер Кокора. – Коротко поклонившись и не ожидая ответа, Утаев развернулся и уже окончательно направился к выходу.

– Сашка, – тормознул меня дед, не дав гостя проводить, – пепельницу в мусорный мешок высыпь.

– Э-э, – посмотрев в спину уходящего Утаева, я коротко кивнул. – Понял.

– Вот и молодец, что понял, – уже добродушно проворчал дед, взял в руку сигаретную пачку, задумчиво посмотрел на нее и тут же бросил обратно на стол. – И чая мне налей еще.

На следующий день, присев на дорожку, мы окинули взглядом грустный и разом осиротевший дом, молча попрощались с ним и направились к выходу.

Я был весь в предвкушении и немного в шоке: оказывается, до Усть-Каменогорска мы полетим на вертолете, что уже нас ждет за поселком. К нему нас продолжающие дежурить у дома «близнецы» на своей машине подбросят, другие их коллеги на вертолете до аэропорта сопроводят, третьи – уже до аэропорта Семей, где нам пересадку делать, и уже там они с нами окончательно распрощаются, убедившись, что мы благополучно из страны улетели.

– Василий Андреевич, – мы уже сели в машину, когда из рядом затормозившего внедорожника выскочил водитель и с поклоном обратился к деду. – Ерден Ибадуллаулы, еще раз просит у вас прощения и предлагает выкупить ваш дом. Нужно только ваше согласие, – быстро тараторил он, боясь, что его прервут и сразу же пошлют куда подальше вместе с его хозяином Утаевым.

Дед какое-то время задумчиво на него смотрел, но все же согласно кинул:

– У него есть мое согласие! Скажешь ему, как только наши вещи отсюда заберут, пусть поселит молодую семью, желательно с маленькими детьми.

– Спасибо, мистер Кокора! – снова он глубоко поклонился. – Я передам ваши пожелания хозяину. – Примите, пожалуйста, – с очередным поклоном он двумя руками протянул деду туго набитый конверт.

Который дед взял и, потеряв всякий интерес к продолжающему кланяться и благодарить посыльному, небрежно, даже не заглянув внутрь, бросил мне.

– Уберешь к себе в сумку. – После чего скомандовал нашему водителю: – Поехали!

Санжар был прав, когда говорил, что знает о том, что мы деньги дома храним. Дед банкам вообще не доверял, всегда оплату за наши услуги наличными принимал и в сейфе их хранил. Периодически обменивал их на новую валюту или просто обновлял на новые купюры, если те в оборот государством пускались. И я немного в недоумении пребывал, сколько тех денег, не знаю, но сумка прилично так набита ими, как он собирается их через две таможни переправлять? Но дед на этот счет совсем не волновался, так что и я голову не забивал. Был весь в предвкушении своего первого полета на вертолете.

Понравилось, но очень уж быстро полет прошел, это не с «ароматными» женщинами в автобусе трястись, тогда время тянется. А тут не успели взлететь, уже садились возле поджидающих нас машин, в одну нас посадили, в другую «ручную кладь» погрузили. И в аэропорт с ветерком, где все мои сомнения развеялись: мы никаких проверок не проходили, нас сразу к самолету доставили, как и потом, уже когда мы пересадку в аэропорту Семей делали, тоже никаких проверок не было.

– Может, скажешь, кто они такие? – проводил я взглядом «близнецов», которые убедились, что мы удобно устроились, попрощались и быстренько испарились.

– Да не о чем говорить, Саша, – усмехнулся дед. – Есть много людей, которые мне по-настоящему благодарны. Вот они и рады оказать ответную услугу. Не вынужденно, а искренне, от души. Вот это и были люди одного такого человека. Люди другого встретят в России и доставят нас к нашему новому дому. Так что все просто, и нет никакой тайны, не забивай себе голову.

Действительно, все легко: и в самолет нас без досмотра доставили, нам вообще суетиться не пришлось, ну и причина нашего отъезда безнаказанной не осталась. Сейчас вот, прежде чем попрощаться, один из «близнецов» уведомил деда, что виновный понес наказание. Правда, не уточнил какое, но дед в ответ на эту новость удовлетворенно кивнул, и насколько я его знаю, то удовлетворился бы он, только если бы тот помер, что, скорее всего, и произошло.

Улетели мы вовремя, именно в воскресенье в стране и полыхнуло. Как и предупреждал «вечный капитан» Мусатаев, начались выступления с простых митингов и агрессивных предупреждений всем «неместным», но уже к вечеру новости пестрели репортажами об убийствах.

Но такое, если так разобраться, сейчас по всему миру происходило: напряжение со страхами копятся в людях, и чем ближе День Д[4], тем чаще все это из них выплескивается разными безумными выходками. А безумие заразно, во многих местах начали вводить комендантский час, в дневное же время пустили армейские патрули, которые достаточно жестко пресекали безобразия. Это, в свою очередь, еще больше подстегивало истерию. Короче, замкнутый круг получался. И разорвется он только после того, как Блистательный пролетит мимо Земли… ну или не пролетит. Впрочем, это тоже результат, после которого у людей, если они еще будут живы, будет уже совсем о другом голова болеть.

Но всего этого я еще не знал, с огромным удовольствием смотрел в иллюминатор на проплывающие внизу пейзажи и облака, наслаждался своим… уже вторым полетом в самолете.

Глава 3

– Да-а, – протянул дед, осматриваясь. – Вживую он выглядит еще лучше.

– Дед, это что?

– Это? – бросил он на меня довольный взгляд. – Это мой тебе подарок.

Тут я и выпал в осадок, рассматривая «подарок».

* * *

Вылетели мы из аэропорта Семей в десять утра, перелет длился четыре часа, и вот прикол: в Россию, в аэропорт Домодедово прибыли в одиннадцать утра, сказалась разница в часовых поясах. Там нас тоже встречали, и не только люди «должника», но и он сам: холеный – видно, что не простой рабочий, – крупный, но не толстый, в теле такой старик с густой гривой уже наполовину седых волос, одетый в темно-синий костюм, при синем же, в полосочку, галстуке. И улыбался этот Юра, как его дед назвал, действительно искренне, рад был моего учителя видеть. До такой степени рад, что дед еле сумел отказаться от посещения его дома, тот все хотел в его честь застолье организовать, обещая разные всякие приятности.

– Ладно, дорогой ты мой Василий Андреевич, не буду больше настаивать. Рома, – подозвал он по-спортивному подтянутого мужчину, что нас возле самого самолета встретил и без досмотра сюда вот на машине привез. Когда тот подошел, «должник» его нам представил: – Это Роман, он ваш сопровождающий, до самого дома довезет и там уже поможет с заселением. Если какие-то вопросы или сложности возникнут, он все решит.

И он решил: через сорок минут мы снова садились в самолет, в этот раз до Нижнего Новгорода, еще через полтора часа уже ехали на микроавтобусе… не знаю, куда ехали. Дед-изверг, не признавался, только улыбался загадочно: сюрприз мне собрался сделать.

Но то ладно, Рома сказал, что через полтора-два часа на месте будем, там и оценю этот сюрприз. Интересно было другое: при выезде из аэропорта солдаты на БТР дежурили, ну и потом, пока ехали, не раз одиночные и целые колонны военной техники встречали.

Рома заметил наш интерес и пояснил:

– С сегодняшнего дня по стране вводится режим чрезвычайного положения. Внутренние войска уже не справляются с участившимися беспорядками, вот и привлекли армию для поддержания порядка. Ну а те сразу, где криминогенная обстановка достигла максимума, в тех регионах вводят комендантский час, да и вообще действуют достаточно жестко, не церемонятся.

– Это все из-за Блистательного? – проводив взглядом промелькнувшую мимо нас очередную колонну, спросил я у Романа.

– Да. Сходят с ума люди.

Пока ехали, он нам многое рассказал, наверное, в первый раз правду без прикрас услышали. Во всяком случае я. Дед, может, и раньше обо всем проинформирован был. То-то он такой спокойный постоянно, да и сейчас лишь краем уха Романа слушает.

Оказывается, Блистательный не столкнется с нами, но все же опасно приблизится к Земле. Ну и ученые, и астрономы как-то там вычислили, что этот планетоид, несмотря на свои размеры, имеет относительно небольшую массу, так что нашей планете его приближение ничем критически-опасным не грозит. Но и бесследно его пролет не пройдет. Ожидаются многочисленные катаклизмы: землетрясения, цунами, ураганы – полный комплект. Людей пока не оповещали, чтобы панику не вызвать и не спровоцировать еще большие беспорядки, но подготовка ко всему этому ведется. В том числе вскоре начнут эвакуацию из зон повышенного риска, в них входят морские и океанские побережья, а также горы.

Именно поэтому и чрезвычайное положение ввели, войска вывели из ППД[5] в полевые лагеря, размазывая их равномерно по всей стране. Одновременно заполняются действующие склады государственных резервов, а также спешно создаются новые и реставрируются старые. Делаются не только продуктовые, бытовые и медицинские запасы, но и технические-технологические. Как бы там что ни пошло, даже если сбудутся самые пессимистические прогнозы и на поверхности все разрушится, в каменный век нас это не отбросит, достаточно быстро сумеем все восстановить.

За разговором время в дороге незаметно промелькнуло, и вот мы уже приехали в Городецкий район, город Заволжье. Пропетляв по нему, остановились возле нашего нового дома.

* * *

– Дом готов к заселению, – вывел меня из ступора голос Романа, который как раз из тонкого, для документов, портфеля достал связку ключей с брелоком. – Некоторые комнаты даже мебелью полностью обставлены, прошлые хозяева не стали ее забирать.

Достав нужное, он сразу же нажал на кнопку на брелоке, и тут же ворота с красивым кованым узором в высоком, чуть больше двух метров, кирпичном заборе начали открываться. Но Роман на этом не остановился, махнул рукой водителю, чтобы тот заезжал. Сам он ключом отомкнул калитку и, отступив назад и чуть в сторону, предложил нам первыми заходить.

– Участок тридцать пять соток полностью обнесен забором из кирпича, – стоило нам войти внутрь, как Роман сразу же начал рассказывать о том, что нашим глазам открылось. – Справа, – махнул он рукой, – гараж на две машины и мастерская. Там, кстати, много инструмента осталось, как я и говорил, хозяин почти ничего не забрал.

Мы с дедом, как послушные экскурсоводу туристы, посмотрели направо, оценили внешний вид гаража и мастерской, что одним зданием и под одной крышей были построены.

– Дальше по правой стороне у нас находится флигель с крышей-мансардой, за ним теплица на шестьдесят квадратных метров…

Пешеходная дорожка от калитки к крыльцу дома, а также широкая автомобильная от ворот к гаражам и дальше, вокруг дома – все это было выложено темно-серой брусчаткой. Возле клумб стояли лавочки, правда, цветов на клумбах еще не было, видимо, не успели посадить, зато росли маленькие молодые туи и пихты.

– За домом там еще есть беседка и зимний крытый бассейн, – как будто сам это построил, Роман заливался соловьем, расхваливая тут все. – С той стороны же и сад, есть плодовые деревья и кустарники, много хвойных: сосны, ели, канадская ель…

– Потом на бассейн и сад посмотрим, – прервал его дед. – Про дом расскажи.

– Дом… – чуть запнулся он, но быстро справился с собой, достал из портфеля бумаги и, сверяясь с ними, начал про дом рассказывать: – С виду двухэтажный, но на самом деле в нем четыре этажа. Цокольный этаж под всем домом: винный погреб, две холодильные комнаты с разными температурами для хранения припасов, прачечная, спортзал, бильярдная и баня. Есть еще пустующие помещения, на плане они…

– Кхм.

– Вход снаружи – со стороны бассейна…

«Ага, это спецом, наверное, так сделано, чтобы после бани можно было окунуться», – правильно я понял брошенный Романом на меня взгляд.

– …А также из дома по лестнице и на лифте туда можно спуститься. Лифт – с цокольного до второго этажа ходит, – тут же уточнил он.

– Лифт – это хорошо, – хмыкнул дед довольно, но, видимо, надоело ему уже на месте стоять, вот он снова и перебил Романа: – Пошли потихоньку, и ты не так подробно, в общих чертах расскажи, что там есть. – И уточнил: – Про пустующие помещения не надо, сами потом разберемся.

Роман тут же поменял бумаги и, шагая рядом с дедом, принялся скороговоркой зачитывать:

– Первый этаж: кухня, отдельно столовая, пять спальных комнат, две гостиные и каминный зал, три санузла: большой с ванной, меньший с душем и просто туалет. Сбоку вон та, – махнул он рукой, – полукруглая двухэтажная пристройка к дому: на первом этаже – веранда, на втором – запланирован зимний сад.

Шустро поменял лист на другой и практически без перерыва продолжил:

– На втором этаже – пять спален, четыре санузла, еще один каминный зал, кабинет, две комнаты досуга, одна из них с домашним кинотеатром. Есть еще по центру глухая комната без окон, отмечена как кладовая… Мансарда. Там две просторных комнаты и одна поменьше, санузел с душевой и мини-кухня. На этом с помещениями все. Отопление…

Нет, спортзал, баня и бассейн – это хорошо, но чем больше он перечислял помещений, настолько же больше я… не охреневал: с самого приезда охреневший, теперь же я просто в ужасе был.

Лучше бы меня грохнули!

– Дед, на два слова, – шагнул я вперед и подхватил его под руку, но, прежде чем я его сдвинул с места, от нас сам Роман в сторону отошел, дав возможность мне без свидетелей высказаться. – Дед, блин, – вырвалось у меня, а ведь раньше при нем никогда не выражался, – давай откажемся, а? Пока еще есть такая возможность.

– Тебе что, не нравится? – посмотрел он на меня удивленно.

– Дед, – пусть шепотом, но даже так я несколько истерично закричал: – Да я же сдохну все это убирать!

А меня реально пробрало, ведь в прошлом доме уборка полностью на мне была. Но там того дома. А тут… вот меня паникой и накрыло.

Меня паникой, а деда смехом, давно я не видел, чтобы он так смеялся.

– Ох, Сашка, – прекратив кхекать и вытирая ручьем льющиеся из глаз слезы, простонал дед. – Чуть кондрашку из-за тебя не схватил, паршивец. – Прекратив руками размазывать влагу по лицу, дед достал из кармана платок и уже с помощью него с «наводнением» справился. – Хех, убирать, ну надо же, – снова хохотнул он, покачивая головой. – Будешь убирать, – кивнул он подтверждающе, когда окончательно успокоился. – Но только те помещения, куда чужим людям доступа не будет. А остальное… для всего остального мы наймем людей, благо сейчас есть такие конторы, были бы деньги. По мере надобности будем вызывать их, они и займутся полноценной уборкой.

– Кстати! Деньги… – попытался я еще повозражать, так как дед меня совсем не убедил.

– Деньги, Сашка – это не то, о чем стоит переживать, – перебил он меня. – Я слишком долго живу и достаточно раз видел, как эти деньги во времена разных кризисов теряли свою стоимость и уже не стоили даже той бумаги, на которой они были напечатаны. А дом, Сашка… я всегда хотел большой дом. – Куда только недавнее веселье и делось: дед, тоскливо вздохнув, перевел взгляд на наше будущее жилье. – Хотел многочисленную семью, детей, внуков… Мой дар – мое и проклятие: я слишком хорошо чувствую людей, чтобы эта мечта стала реальностью.

Мне при виде такого деда и самому тоскливо стало, захотелось его успокоить, подбодрить. Да я даже уже согласен был собственноручно всю эту громадину с утра до вечера отмывать и пылесосить, абы он так не грустил.

– Но ничего, Сашка, – отбросив печаль, показательно взбодрился дед. – У меня не получилось, у тебя получится, благо ты людей так не чувствуешь, как я, только к растениям у тебя дар. Подрастешь чуть, женим тебя, вот и наполните вы с женой этот дом жизнью, всем нам на радость.

Я чуть не закивал согласно, но вовремя заметил, что дед уже и вправду успокоился, теперь на меня лукаво посматривает.

– Дед!

– Ладно, ладно, шучу… почти, – хмыкнул он, взъерошив мне волосы. – Ну а если серьезно, то я разные варианты прикидывал и достаточно быстро остановился на этом городе. Людей здесь не так и много – это один из плюсов, мы с тобой как-то не привыкли к большим городам, где ритм жизни бешеный и куча народа друг у друга чуть ли не на головах ютятся. Здесь же относительно тихо, не зря в последние годы, как экологическая обстановка тут лучше стала, народ с определенным достатком начал сюда переселяется. Сам видел, сколько здесь роскошных домов и сколько еще строится. Также здесь есть крупная река и даже море – Горьковское водохранилище именно так и называют. Здесь леса и болота с ценными для нас растениями. Так что, что бы там дальше ни случилось, все это поможет нам прокормиться.

Насчет «прокормиться» я и не переживал, с детства слова учителя помнил: пока люди будут хотеть быть здоровыми и красивыми, ведун с голоду не умрет. Ведь даже не выходя со двора, сорвав для большинства людей просто сорные травы, при правильном приготовлении можно изготовить такие снадобья, что вылечат от многих болезней. И не только вылечат, правда, сам дед этим неохотно занимался, но меня научил, эти травы могут из простушки сделать такую красавицу, что… другие женщины, требуя и себе такие чудо-мази, отвары, настои и маски, разорвут ведуна на части. Именно поэтому дед и не любил с косметологией связываться, но и не отказывался от нее, было у него несколько постоянных клиентов, уже в возрасте женщины, но куда там до них молодым по красоте.

«Кстати! А как с ними быть?»

Спросить не успел, дед Романа подозвал.

– Что там с отоплением, Ром? – спросил дед у того, когда он к нам подошел. – Что-то я не увидел, чтобы к дому газовые трубы тянулись.

– Вы правы, Василий Андреевич, магистрального газа тут нет, на кухне электрооборудование для готовки. И отопление тут не газовое – геотермальное.

У деда брови вверх полезли от удивления, да я и сам… Вроде читал о чем-то подобном в интернете, но сейчас не вспомню, что оно такое.

Роман правильно расшифровал наши молчаливые, обращенные в его сторону лица.

– Принцип здесь такой: сверху устанавливается тепловой насос (он, кстати, в подвале находится), в земляную шахту опускается теплообменник до уровня грунтовых вод. Эта вода потом идет через насос и нагревается, таким образом, тепло, которое получается при этом, используется для отопления дома, ну и бассейн тоже так же подогревается. В летний же период отопительная система будет работать в качестве кондиционера, для этого нужно активировать обратный механизм на тепловом насосе. В этом случае теплообменник будет брать охлаждающую энергию.

– О как намудрили, – дед задумчиво посмотрел на дом, потом обратно на Романа. – А мы там разберемся в этой инженерии без посторонней помощи?

– Там ничего сложного, – тут же поспешил он его успокоить. – На крайний случай есть видеоинструкция, еще прошлым хозяевам отставленная мастерами, что тут все устанавливали.

– А если поломается там что? – не унимался дед. – Что в этом случае нам делать?

– Не должно поломаться, Василий Андреевич, – поспешил успокоить его Роман. – Поставщики этого оборудования тридцать лет гарантии дают, и это как минимум, что проработает без техподдержки.

– Н-да? – Скептицизмом из деда так и перло, не особо он поверил в такие длительные гарантийные сроки.

– Дед, я читал о таком, – поспешил я его успокоить. – Уже лет сорок как этой технологии, многие ей пользуются и вроде не жалуются.

– Почему тогда все на это… геотермальное отопление не переходят?

– Дорого, – вместо меня ответил Роман. – Технология уже хоть и отработанная, но все еще дорогая. Не каждому по карману. Хотя мне кажется, люди за газ больше платят, чем эта установка стоит. В этом доме, кстати, еще и вода своя, – быстренько перевел он тему, видя, что дед вопросов задавать не собирается. – Когда бурили скважины для отопления, бывший хозяин и для питьевой воды пробурил. Магистральная тоже есть, и к дому она подведена, но не подключена. Поэтому, случись что со скважиной, совсем нетрудно будет сделать.

На это дед безразлично угукнул, надоело ему все это выслушивать.

Так что, не дождавшись новых вопросов, Роман наконец-то повел нас в дом, изнутри его осматривать. Правда, осматривали мы с ним вдвоем. Дед после беглого осмотра первого этажа на лифте прокатился до второго, потребовал показать ему каминную и там засел. Ну а мы с Романом, начав с чердака, в итоге спустились в подвал, где все облазили: спортзал с установленными там тренажерами, бильярдную и баню осмотрели. Потом из цокольного этажа к бассейну вышли, его оценили – пять на пятнадцать метров, есть где поплавать, а также просто поваляться в своеобразной чаше на мелководье да под искусственным водопадом. Осмотрели и сад с беседкой, а также теплицу, которая сейчас пустая стояла, хоть и полностью готовая к использованию.

Что сказать? Да, пока мне все тут нравится: и дом, и участок большой, и то, что река близко, и лес, в котором я никогда раньше не был, и мне только предстоит знакомство с ним. Всю жизнь в предгорье прожил, так что такая смена обстановки мне по душе пришлась.

Но это пока, а там посмотрим.

– С ценой как, ничего не изменилось? – спросил дед у Романа, стоило нам к нему вернуться.

– Нет, хозяин по себестоимости отдает: сколько потратил, все это и хочет вернуть. Да сейчас в основном у всех так, люди совсем не уверены в завтрашнем дне, вот цена на недвижимость и упала. И все равно почти никто ничего не покупает, все замерли в ожидании.

– Так почему этот продает? – встрял я с вопросом. – Можно же было подождать и…

– И совсем ничего не получить, – закончил за меня дед. – Хозяину деньги срочно понадобились, вот и решил его продать, пока Блистательный не разрушил. Что тут неясного? Небось, еще что-то строит?

– Строит, – усмехнувшись, подтвердил догадку деда Роман. – Бункер в глуши он строит. – Но эту тему он развивать не стал, спросил: – На кого дом оформлять будем?

– На него оформляй, – махнул дед в мою сторону рукой.

* * *

Роман оставил нам портфель с кое-какими документами, несколько комплектов ключей и, выгрузив наши вещи и не только наши, но и многочисленные подарки на новоселье, уехал оформлять остальные документы и завершать сделку купли-продажи дома. Ну а у нас настала горячая пора: дед, как оказалось, не собирался ограничиваться тем, что немалую сумму за дом отдал, он, такое ощущение, стремился вообще все деньги спустить.

Так что мы не только новый дом стремительно обживали, постепенно привыкая к нему, но и разнообразными запасами «как-то вдруг» озаботились. Ведь раньше, когда я поднимал тему Блистательного, он отмахивался: голову еще этим забивать. Мало ли что там в космосе летает, вот прилетит, тогда и будем думать.

Теперь начали думать.

Дед думать, а я выполнять: пустующие помещения в подвале оборудовать. Хорошо хоть, с детства руки из правильного места растут, так что «вбить гвоздь», «просверлить отверстие» и «поменять лампочку или розетку с выключателем» мне, в отличие от многих других мужчин, совсем не трудно. Дед постоянно плевался: чем стр