Оглавление

Моей дорогой жене за ее терпение посвящается

От автора

В этих книгах автор показал жизнь близких людей, товарищей, знакомых, простых советских людей живших, учившихся и работавших в ту эпоху социализма в период 70-х годов и до развала нашей великой страны вплоть до середины девяностых годов. Как видел, так и описал все эти реальные события, происходившие в те далёкие дни с ее успехами, достигшими могущества Великой державы, так и пороками той системы, тем более что и сам автор этих строк был свидетелем и участником всего происходящего. Книги написаны в юмористическом жанре, присутствуют элементы мистики, близкие к реальности, включая и детективную историю.

Персонажи, кроме некоторых, реальные, но фамилии и имена немного или полностью изменены. Многих уже нет с нами, но память о них осталась в наших воспоминаниях.

Часть 1 

Радуга колец

Глава 1

Семидесятый год. Раннее летнее утро. На берегу пруда сидел Владик и ловил рыбу. Неподалеку метрах в пяти от него забрасывал удочку его друг Михась. В своих техникумах сессию они успешно сдали и стали третьекурсниками. Теперь можно пару месяцев расслабиться от умственного кропотливого труда. С вечера прикормили приманкой рыболовные места и ожидали клева карася. Заводь была тихая, окруженная с одной стороны колхозным старым садом, заложенным сразу после окончания Отечественной войны, поэтому его никто никогда не охранял. Слева, между ольховыми деревьями, тек ручей и впадал в пруд, который имел множество рукавов в живописных местах и тянулся до соснового леса. Напротив, на другом берегу, на пригорке величественно оседал сельский деревянный клуб, обшитый со всех сторон под карнизом резьбленными примыканиями, с имеющимся балконом, который выходил широкими ступенями на лужайку возле пруда. За старинным домом простиралось, утопая в зелени, село Кадница, по тем временам средних размеров по количеству населения, судя по старым документам основанное в тысяча семьсот девяностом году. Дед Владика рассказывал, что клуб не потерял своего первозданного вида со времен отстройки бывшим хозяином голубых кровей еще в тысяча восемьсот тридцать каком-то году. После Октябрьской революции здание национализировали и разместили в нем сельский клуб, детские ясли и колхозную контору. Правда при Советской власти черепичная крыша уже пришла в негодность и ее несколько раз перекрывали оцинкованным железом. Но в целом здание не утратило своей привлекательности. Даже немцы, отступая в сорок третьем году, не тронули сельский клуб, спалив более половины домов местных жителей.

— Клюет! — закричал Михась, — Влад, ты что спишь?

Владик, выйдя из сентиментального расположения духа, увидел, что поплавок повело в сторону, успел плавно подсечь первого за сегодня карася.

— С почином тебя, дружище, — продолжил Михась и тоже вытащил на берег карася.

— Тьфу, тьфу, к черту — спокойно выговорил заговор Влад. — Вроде начался клев? — вопросительно или утвердительно закончив свою мысль.

Посидев еще около часа, ребята наловили по десятку рыбы. Колхозные пастухи выгнали на пастбище коров недалеко от водоема. Солнце поднималось к девяти часам. По воде прошла легкая зыбь. Клев до вечера закончился.

— Ну что, Мишаня, сматываем удочки да по домам? Уху варить. — Заключил Влад. Михась тоже был такого мнения, и спросил:

— А что, вечером в клуб? Фильм «Фантомас» привезли, объявление с вечера висело возле магазина, а после кино, танцы.

На том и порешили. Один пошел уху варить и пропалывать огород от сорняков. Другой — косить траву кроликам и заготавливать на зиму дрова.

Сельчане встают с восходом солнца и трудятся до заката. Утром до обеда колхозники трудятся кто в поле, кто на ферме, а кто и в сфере обслуживания: в магазине, библиотеке, коморе — «амбаре». Два — три часа на обед и покормить домашнюю живность. Потом снова в поле до вечера. Много работы в деревне с весны и до поздней осени. Разве что при летнем зное в обед можно выйти и покупаться в пруду. В это время народу здесь собирается прилично, в основном молодежь. Могли хорошо поработать и хорошо в выходной день погулять, особенно по праздникам.

В клубе перед сеансом собралось много народу. Подошли сверстники Владика. Начали строить планы на завтрашний день. А он должен быть особенным «днем молодежи», который в колхозном саду отмечали каждый год. Распределили обязанности: кому идти в магазин за спиртными напитками, кому принести продукты с посудой и котелком для кулеша. А какая каша может быть не вкусной сваренная в котелке на свежем воздухе и пропахшая садовыми дровами?

И вот наступил этот день. Из райцентра приехал любительский ансамбль, в саду соорудили сцену. Рядом поставили буфет с напитками и сладостями. Местные жители и приезжие группами расположились на траве вокруг. Среднее поколение и постарше поближе к сцене. Молодежь ближе к воде. Началась торжественная часть, которая юному поколению была не интересна.

Каша у ребят уже сварилась, аромат которой, распространился по всему колхозному саду. Костер постепенно догорал, и Никола зарыл в жар сырую картошку, начиненную салом, чтобы успела запечься ко второму блюду.

Наталья и Зоя насыпали в миски всем ребятам кулеша. Витек, самый старший в группе, старше своего брата Толяна-близнеца на каких-то четыре минуты, налив в чарку спиртного, провозгласил тост:

— За день молодежи товарищи! Чтобы все оставались как сейчас красивыми, молодыми и не болели.

— А только взрослели и не старели, — добавил Толян.

Все дружно поддержали тост и выпили. Торжественная часть наконец-то закончилась и на сцене начал выступать самодеятельный ансамбль.

Четыре подружки Наташа, Зоя, Надя и Вера — младшая сестра Мишани, пили только вино. Разговаривали о своем девичьем, и строили планы на будущее. Был в этой компании самый молодой четырнадцатилетний участник Сашко, перешедший в выпускной класс восьмилетней здешней школы. Одногодков у него в селе было мало, поэтому он больше дружил с ребятами постарше, потихоньку приобщаясь к ихним уже не детским запросам. Все сидели и рассказывали друг другу анекдоты, не углядев, когда он после трех выпитых рюмок вина решил искупаться. Плавал он для своего возраста довольно сносно. Да вообще редко найдется в любом селе подросток, выросший возле пруда или речки и не умеющий плавать. В этом месте берег был крутой и глубина в пруду была достаточной, чтобы с берега можно было бы спокойно нырнуть в воду.

Выпитое, Сашком вино, сразу подействовало. Он немного проплыл и начал тонуть. Вынырнув, начал терять ориентацию и поплыл от берега захлебываясь. Михась и Влад, не раздеваясь, кинулись спасать тонущего подростка. Близко к нему, не подплывая, стали его сзади выталкивать из воды, не давая ему ухватиться кому-либо за шею. На берегу собрались дельные советчики и на перебой начали излагать свои неуместные подсказки.

Толян и Витек уже успели раздеться, и зайти в воду. Благополучно дотолкав тонущего до берега, взяв, Сашка под руки, спасатели вытащили его на сушу. Когда бедолага откашлялся, Никола отвесил ему оплеуху и посадил возле гаснущего костра. Владик с Мишаней выкрутили мокрые вещи и положили сушить на солнце. Народ потихоньку успокоился, и праздник продолжался до самого вечера, забыв о неприятном инциденте.

Глава 2

Летом дачников всегда много в деревне. Кто приезжает к родственникам, кто к знакомым отдохнуть от городской суеты. А школьникам здесь раздолье на все лето. После дождя пошли грибы. Владик с Мишаней собрались в сосновый лес, проверить, не появились ли маслята. Немного поискав, найдя по нескольку штук, Михась предложил:

— Они только лезут, завтра или послезавтра за ними стоит прийти. Вон наши девчата пошли в осиновый лесок, говорили, что вчера уже оттуда кто-то нес грибы. — И ребята пошли догонять подруг.

В осиновику действительно было много грибов. Нарвав почти по ведру подосиновиков и подберезовиков, ребята с девчатами сели на пригорке на краю леса отдохнуть. Неподалеку в размытом после дождя овраге увидели торчащий из под земли снаряд.

— Не подходите близко, снаряд может взорваться, — сказала Надя.

— Это только стреляная гильза от снаряда, — решил задачу Михась, подойдя поближе, рассматривая находку. — Вот видите, — и вытащил гильзу наружу.

— Да, похоже, от пушки, — уточнил Влад.

Зоя вспомнила, что неподалёку месяц назад стояло подразделение сапёров:

— Они нашли здесь немало неразорвавшихся снарядов, а там, — и показала рукой на старый блиндаж времен второй мировой войны, — обнаружили старое орудие со снарядами. Солдаты это место огородили, и никого сюда не пускали, пока не разминировали, а потом тут же подорвали.

— Да, здесь были сильные бои, мой дед рассказывал, — поддержал разговор Влад. — В сорок первом осенью наши почти без боя сдали село, танков у немцев было много, а у нас только пушки сорокапятки, да и то на конях тащили. Хорошо, что в колхозе осталось несколько уцелевших лошадей, которые разбегались после того, как разбомбили с самолётов конюшню и стоящие полуторки возле нее. Конюшня и машины тогда сгорели. После войны конюшню отстроили новую. Мы с вами два три года, когда были помоложе, в ней играли в прятки, а дед Федор конюх нас оттуда гонял, чтобы не пугали коней. Помните? А в начале августа сорок третьего, когда немцев выбили из нашей деревни, были сильные бои, село шесть раз переходило из рук в руки. Много полегло здесь фрицев, особенно когда они отступали последний раз, не успевали забирать своих раненых и убитых. Вот тогда то и осталось и оружия и боеприпасов по блиндажах и окопах не мало. Помню, Мишаня не даст соврать, мы пацанами были и находили и пистолеты и немецкий автомат «шмайсер» ржавые без патронов и с Толяном, Витьком да Николкой играли в войну.

Зоя поднялась и сказала:

— Все, хлопцы, пора домой. Приходите вечером как всегда на лавочку. Пусть Надя вам расскажет о соседке бабе Евдокии и лётчике, кто не знает, послушает это историю. Ее уже когда-то передавали по радио.

Глава 3

Вечерело. Стадо коров возвращалось с пастбищ. Солнце своим багровым диском клонилось на горизонте за лесом к закату и садилось за тучу.

«Значит, завтра будет ветреная погода, да еще и с дождем, клева ожидать не придется», - подумал Владик, вспомнив дедовскую примету.

Недалеко возле Наталкиной хаты уже собиралась молодежь. Лавочка возле ворот была вместительная, но когда ребят было много, то все переходили на рядом лежащие дубки, уже положенные несколько лет назад.

Витька и Толяна среди присутствующих не было. Они были постарше всех ребят. Уже этой весной демобилизовались из армии, отслужив срочную службу на северном флоте. Работая в городе на одном из заводов, приезжали в село к родителям только по выходным дням. Девчонки учились в техникумах: Зоя, Наташа в педагогическом, Вера и Надя в торговом. Все на вторых курсах. Только Николка учился в райцентре в школе, перейдя в десятый класс, в деревне была восьмилетка.

— Ну, Мишаня, нажми на клавиши, давай «Королеву красоты», — сделал заказуху Владик.

Михась с вдохновением запел, аккомпанируя себе игрой на гармошке. Все дружно вскочили и бросились крутить «Твист», поднимая вечернюю пыль на земле, освещённую уличным фонарем, висевшим на электрическом столбе. Присоединившись к танцующим, Сашко начал брать азы современного модного танца.

Наглотавшись пыли от непристойного в шестидесятые годы танца, все участники сели передохнуть. «Шейк» в деревне только осваивали, но почему-то он не приживался.

— Ребятки, а вам двоим через год, а то и раньше, если не дадут отсрочку в техникуме, придется исполнять воинский долг, — обратилась Зоя к Владу и Мишане, затянув песню «Не плачь девчонка». Михась подыграл на гармошке.

— Если разговор перешел на военную тематику, то я продолжу рассказ о войне, — сказала Надежда и начала повествование. — Мои родители хорошо помнят эту историю. В августе сорок третьего, когда наши наступали, а немцы отступали, здесь были сильные бои, село какое-то время было нейтральным. Откуда-то в небе взялся наш самолёт один единственный, и начал кружить над лесом за селом. Стрелял по вражеским укреплениям. Вылетели три немецких самолета, и завязался воздушный бой. Наш самолет уничтожил всех немецких двух бомбардировщиков и одного истребителя, но и его фашисты подбили. До своих он уже не смог дотянуть. Самолет упал в лес, а летчику удалось выбраться из горящего самолёта и на парашюте приземлиться в болото возле леса. За этим воздушным боем наблюдали жители села баба Евдокия, Галина и Зинаида. Как только бой закончился, они сразу побежали туда и увидели низко на дереве висящий пустой парашют. Поискав вокруг, нашли в кустах раненого в ногу лётчика. Они перевязала сквозную рану, но из-за потери крови он идти не мог. Да и опасно было сейчас идти в деревню. Немцы все равно сейчас начнут искать. Они втроем сняли с дерева парашют, и отвели раненого подальше от места приземления на сухой островок на болоте. Прикрыли летчика хворостом, а парашют утопили в болоте. Сказали ему, чтобы лежал до темноты и не шевелился. Придя домой, услышали гул проезжающих машин. По селу начался обыск. Обыскивали везде: и в хатах, и в сараях, чердаках, подвалах, даже стог сена, стоявший в садку спалили. Ничего не нашли, Хорошо, что у них не было собак. Долго искали немцы летчика, до самого вечера, простреливали из автоматов и лес и болото, а туда не сунулись, видимо боялись партизан, а потом уехали. Когда стемнело, наши женщины взяли с собой гражданскую одежду и пошли за летчиком. Переодевшись, раненый с помощью наших баб доковылял до дома Евдокии. Военную форму они утопили в том же болоте. Под покровом ночи наши бабы перевели летчика за село через линию фронта к своим. Через неделю село уже было освобождено от немецких захватчиков. Многие односельчане знали о раненном летчике, но немцам не выдали. Он был коренным Ленинградцем и о своей семье ничего не знал до окончания блокады. После возвращения в строй, он до конца войны летал на самолете, бил фашистских гадов, а через пару лет после Великой Победы, приезжал в наше село проведывать бабу Евдокию, Галину и Зину, называя их вторыми мамами. Иногда приезжает проведывать и сейчас. Приезжали из города корреспонденты брать интервью у наших женщин. Вот такая-то история приключилась с нашими односельчанами — закончила рассказ Надежда.

Зоя вспомнила:

— Да, как-то мама рассказывала: «Откуда, мол, у этих теток появились в те времена такие шелковые косынки?» — оказывается, это материал был из парашюта.

— Я тоже как-то слышал по радио некоторые отрывки из книги,

если не ошибаюсь, под названием «В деревне Кадница», а автором был тот лётчик по фамилии Бойков, — сказал Мишаня.

Было грустно, но гордость за земляков оставалась у каждого в душе.

— Комары начали кусаться. Пора расходиться по домам, — предложила Вера.

Николка понял тонкий намек, и предложил проводить ее домой.

Зоя с Надей проводили Сашка, чтобы тот не боялся идти домой в темноте, а Михась с Владиком остались на дубках покурить болгарскую «Тракию». Наташа тоже оставалась посидеть за компанию, покуда выйдет мать звать дочку на ночлег. Полная луна скрылась за дождевыми облаками. Пора расходиться и остальным ребятам.

Глава 4

Август. Разгар уборочной в колхозе. Хлеба уже убрали. Шла заготовка трав на зиму скоту люцерны и кукурузы. С пятницы вечером любители охоты готовили свои ружья и боеприпасы, собирались вместе обсудить начало открытия сезона охоты на пернатую дичь, которая должна начаться завтра в шесть утра. Толян предложил:

— Ребятки, я предлагаю завтра пойти на наш пруд и поохотиться в камышах на уток. Что вы скажете?

— Идея неплохая, я по вечерам наблюдал, как на ставку перед заходом солнца делал облет молодняк крыжний, да не один. Две три семьи живут там точно, — уверенно сказал Николка.

— Я как-то видел там молодых хлопунцов, уже оперившихся, но еще не летающих, только плавали и хлопали крыльями по воде, — добавил Влад, благо его дед с бабушкой жили недалеко от пруда.

Мишаня поправил:

— Это было две недели назад, а сейчас уже все выводки стали на крыло. Так что можно спокойно стрелять.

Витек уточнил:

— Завтра нужно уже в четыре утра до восхода солнца собраться возле ставка и распределиться по темному в камышах на номера. Лет начнется, когда только начнет светать.

— У меня, правда, патроны заряжены картечью, — грустно сообщил Николка, надеясь, как всегда на сочувствие товарищей, — остались ещё с зимы.

— Ух, ты, а я не знал, что и дикие кабаны летают, — съязвил Толян, — когда будешь его стрелять, смотри, чтобы на тебя не упал, а то придавит, потом вытаскивай тебя из болота.

Парни начали смеяться отпущенному приколу. А Влад предложил:

— Пойдём Колян, я тебе грамм триста отсыплю четверки, ещё успеешь сегодня зарядить с десяток патронов.

— Потом может, пойдем по болотам, поохотимся? — неуверенно спросил Михась.

— Мы то с Толяном пойдем, а вы оставайтесь дома. Привыкли ходить втихаря, а завтра может и охотинспекция нагрянет, — резюмировал Витек.

У всех друзей охотничьи ружья были родительские, когда-то они были в свободной продаже. В Толяна и Витька уже были охотничьи права, а остальным охотбилет могли выдать только по достижении восемнадцати лет. Влад уже написал заявление о вступлении в охотколлектив и готовился к экзамену по сдаче охотминимума.

На улице темнело. Слышно было, как в клубе играла музыка. Наверно уже начались танцы, но ребята начали расходиться. Завтра ранний подъем.

Глава 5

Было еще темно и зябко. Сильно донимали комары. Владик стоял в камышах, как и остальные ребята, метров в сорока друг от друга, почти по колена в воде. Хорошо, что охотничьи сапоги были высокими и ни вода, ни предутренняя роса не причиняла особых неудобств. Ночные звезды на небе постепенно меркли. На востоке небо начинало сереть. Слышно было, как изредка квакали лягушки. Стоило, было проснуться одной утке, как тут и там начало раздаваться в ответ кряканье остальных её сородичей. Пернатая дичь начала просыпаться, как и все остальное. На горизонте появились первые отблески утренней зари еще невидимого восходящего солнца. Между камышами по водной дорожке уже различались силуэты выплывающих на плес диких уток и курочек. По технике безопасности стрелять по неразличимым мишеням, и на воде было запрещено. Да и охота открывалась только в шесть утра.

Вот послышалось хлопанье крыльями в камышах и начала взлетать первая утка. Через некоторое время взлетело еще несколько. Над горизонтом начало восходить солнце, своими лучами обогревая землю. Ночная прохлада уже не так ощущалась как полтора часа тому назад. Невдалеке начали подыматься над камышами еще несколько уток в десяти метрах от Толяна. Тот не выдержал такого возбуждения нервов и два раза выстрелил, не дождавшись десяти минут до начала охотничьего сезона. Две утки упали, трепыхая в воде своими крыльями. Перепуганная дичь со всех концов начала вылетать из камышей, высоко кружась над прудом. Ребята с камышей открыли канонаду. Напротив Влада тоже начала взлетать утка. Накрыв ее стволом на подъеме (есть такой охотничий термин упреждения при выстреле), не сплоховал. Утка завалилась на крыло и замертво упала в камыши. Через пару минут все стихло, как и началось. Не теряя времени, Николка вышел на берег и, накачав резиновую лодку, спустил её на воду подбирать добытые трофеи. Погоняв еще немного по камышам не улетевших уток, стрельба уже активность свою утратила.

Приплыв к берегу, Николка вывалил из лодки больше десятка уток. Охотники начали разбирать свою дичь. Витек начал считать:

— У кого три, по одной сегодня вечером на кашу. Всем, получается, по две. Пригласим и девчат. Пусть кашеварят.

— Неплохо сегодня мы выступили, — произнес Толян, — такая охота бывает только в начале сезона, пока ещё дичь непуганая и далеко не летит с насиженных мест.

Слышно было, как где-то вдалеке, на соседних водоемах тоже постреливали охотники. Послышался шум подъезжающих машин к местному пруду.

— Все, нам пора. Сегодня здесь уже нечего делать, — сказал Витек, и все, не сговариваясь, начали собираться по домам.

Поднимаясь в село по тропинке, ребята живо наперебой делились друг с другом своими незабываемыми впечатлениями.

— Я зайду к Наташке, скажу, пусть после обеда зайдет к нам и с Верой вдвоем общиплют уток для каши, — выложил свою мысль Мишаня.

— До ставка сегодня нет резона идти, там будут приезжие охотники. Давайте, подходите вечером все ко мне и пойдем, наверное, в лесок на поляну, там нам никто не помешает, и рядом родник внизу, чтобы из дому воду не тащить, — предложил Николка.

А Владик, вспомнив историю на день молодежи, предупредил:

— Сашка брать не будем, А то еще утонет в роднике. Я сейчас переоденусь, схожу в магазин своим старикам за продуктами и девкам возьму хоть бутылку вина, мы то можем и первачком побаловаться, заодно зайду до Зойки и Надьки пригласить на рандеву.

Глава 6

Костер горел, каша варилась, Мишаня на гармошке наяривал «Ладу», девчата подхватили песню. Было весело. Зоя мечтательно спросила:

— Ребята, а что с нами через двадцать, тридцать лет будет? — и сама начала комментировать, — вы переженитесь, выучимся, мы повыходим замуж, нарожаем детей. Будем вспоминать наше детство и юность. Войны не будет, будет мир во всем мире. Наверное, жить станет хорошо, и наступит светлое будущее, о котором мечтали наши деды и родители, защищая и строя для нас сильную страну.

— Нам и сейчас неплохо живется, вроде бы все есть, не то, что в африканских отсталых странах, мы всем помогаем, — поддержала Надежда.

— Вот только одно плохо, американцы нас опередили, первыми высадились на Луну, — буркнул Николка.

Девчата зашикали на него.

— Вечно ты испортишь бочку с медом, ложкой какой-нибудь нехорошей дрянью, — упрекнула его Зоя.

— А что дрянь и хорошая бывает? — поинтересовался Николка.

— Ты не отвлекайся, лучше кашу чаще помешивай, а то пригорит, тогда и попробуешь, хорошая или нет, — ответила Надежда.

— Наши дамы за словом в чужой карман не сунутся, зубастые, им в рот… палец не клади, — грубо пошутил Влад.

— Во, адвокат выискался, — завелась Надежда.

Зоя поддержала:

— И шутка неуместная, с намеком, пошляк!

— Всё каша сварилась, заканчивайте пререкаться. Девчата, насыпайте, Толян, наливай, — скомандовал Витек.

Да и не ссорились ребята никогда между собой, только иногда отпускали колкие шутки, в чей либо адрес.

После мирового тоста присутствующие почекались и, выпив спиртного, дружно застучали ложками по мискам с вкусно пахнущей кашей из пшена и дичи. Отменный кулеш получился.

Михась, насытившись, обратился к подругам:

— А что, милые дамы, весело ли было вчера вечером в клубе без нас?

— Не скучали, были танцы, односельчан было не много, в основном отпускники, приехавшие отдохнуть от городской суеты. — Начала делиться впечатлением Наталка. — Был там один кавалер, такой заносчивый, в белых модных расклешенных брюках, подошёл ко мне пригласить на танец. Я, было, встала с кресла, согласившись на его приглашение, но он, держа в руке не потухшую сигарету, выбросил её на пол. Получив мой отказ с нареканием за хамское поведение, он, бурча, медленно пошёл на своё место. Рядом сидевший, возле меня Сашко сказал мне:

— Я проучу этого стилягу, — подхватил еще тлеющий окурок и стремглав проскочил на свободное место возле несостоявшегося моего кавалера. Пока тот, расправляя свои штаны, усаживался в кресло, Сашко сунул ему на сиденье его же недокурок и медленно покинул клуб.

Секунд через десять стиляга начал ерзать по креслу, поняв, в чем дело, с криком:

— Я сейчас надаю по ушам этому сопляку, испортил мне брюки, — с прогоревшей дыркой побежал догонять обидчика. Но Сашко уже успел накивать пятами, скрывшись за клубом в темноту.

— Смешная была выходка нашего защитника. Все в клубе смеялись, особенно девчонки. Давай, братик, сыграй нам «Аргентинское танго». Женский танец. Дамы приглашают кавалеров, — объявила Вера и первая поднялась приглашать себе в партнеры Николку.

Глава 7

Наступили последние дни уходящего лета. Дни еще были жаркие, но заметно стали короче. Вечерняя прохлада уже сильнее ощущалась и чтобы на ночном небе созерцать светящиеся падающие метеориты в этот период, приходилось надевать свитер или какую-нибудь куртку. Друзья сидели на лавочке за двором у Наталки и обсуждали предстоящую учебу городе. Вера с грустью сказала:

— Быстро лето пролетело. Через пару дней расстанемся, будем встречаться в лучшем случае по выходным дням.

— Не переживай, — включился в разговор Мишаня, — половина осени еще должна быть теплой. Можно будет всем вместе сходить на колхозную бахчу и натырить арбузов, как в прошлом году.

— Ага, я не хочу, чтобы за нами гнался сторож с ружьем и вдогонку стрелял. Тогда сердце в пятках оказалось, — вспомнила Надя.

Владик уточнил:

— Это он в воздух стрелял. Рассчитывал нас напугать, чтобы мы больше не появлялись.

— Всё равно было страшно, — поддержала подругу Зоя, — вы как хотите, а я больше не пойду. Дома свои уже поспевают, правда, не такие крупные, как в поле, и не такие сладкие, но зато свои.

Николка, всё время молчавший, высказал свое мнение:

— В таком случае можно пойти в лес по опята. Через неделю появятся.

Все договорились приехать в село в первый же выходной день и сходить по грибы. Между разговором затянулась молчаливая пауза. Рядом в кустах что-то зашевелилось, и на дорогу на коротких ножках выбежал серенький и колючий ежик. Пофыркивая на ребят, остановился. Дождавшись еще двух еженят поменьше, все дружно гуськом посеменили через дорогу. Девчата начали восхищаться.

Наталка рассказала:

— Когда они были совсем маленькими, я их подкармливала коровьим молочком, у нас еще с весны в саду выводок ежиков живет.

— Смотрите, смотрите, первый метеорит пролетел, — возбужденно заговорила Надя, — загадайте желание и молчите, такая примета.

Вскоре еще пролетело несколько светящихся метеоритов по ночному небу. Начался звездопад.

Вера, немного завидуя Толику и Виктору, мечтательно произнесла:

— Наши ребятки, наверное, после работы сейчас сидят в каком-нибудь театре и смотрят спектакль с живыми артистами, или в кинотеатре созерцают новый фильм.

— Скорее всего, посмотрели футбол по телевизору и легли спать. — Добавил Николка, намекнув Вере, что готов проводить ее до дома и, уединившись вдвоем, посидеть там с ней на лавочке.

Ребята начали желать друг другу спокойной ночи, а Владик на прощание сказал:

— Насмотритесь и вы спектаклей и выставок в городе. Каждый месяц в учебных заведениях организовывают с учащимися и студентами культпоходы в театры и музеи. Скучно не бывает. Там время идет быстрее, чем в селе.

Мишаня взяв в руки гармошку, промолвил:

— Я за вечер так вам ничего и не сыграл. На прощанье надавил на клавиши, и зазвучал «Интернационал».

— О, второй Влад. Братик, ты хоть играть умеешь, а тот только насвистывает. Как приедет в деревню, выйдет на огород, как засвистит, сразу слышно, что Владик уже приехал, — усмехнулась Вера.

Глава 8

Первое сентября. Ученики идут в школу празднично одетые, с букетами цветов. Девчонки в белых передниках, девчата-первоклашки с большими белыми бантами на головках. Начинается торжественная линейка с напутствием директора школы и родителей школьникам и отдельно десятиклассникам. Первоклассники по традиции дарят будущим выпускникам цветы, те в ответ копеечные недорогие школьные принадлежности: тетрадки, карандаши, линейки будущим ученикам. Десятиклассник садит себе на плечо первоклашку, которая держит в ручонке школьный колокол. Проходя по кругу стоящих рядами на плацу школьников, учителей и родителей, которые пришли проводить своих чад в храм знаний, и запечатлеть на фотоаппарат это событие, девчушка оповещает начало нового учебного года, стараясь как можно громче сделать первый звонок.

В средне технических и высших учебных заведениях торжественная часть проходит по скромнее, разве что посвящение первокурсников в студенты проводится живее. После торжественной части первые и вторые курсы, как правило, идут в аудитории на занятия грызть науку, а курсы постарше собираются по группам и идут погулять на природу. Кто в парк, кто на речку подышать свежим воздухом и спрыснуть это мероприятие легким сухим белым или красным вином. Преподаватели на такие не посещения занятий студентами первого сентября реагируют сквозь пальцы, не особо журя прогульщиков, но в остальные дни, за неоднократные прогулы могут и отчислить из учебного заведения.

Погода была солнечная. Учащиеся третьего курса электромеханического техникума транспортного строительства собрались в скверике на берегу слияния рек Лопани и Харькова. Сделав перекличку, староста группы Толстова объявила:

— Присутствующих половина состава, одиннадцать человек. Опаздывающий Карпов, наверное, с утра не в техникуме, а на тренировке. Будем начинать?

В это время появился запоздавший сокурсник, пыхтя, как после многократного подъема штанги:

— Физкультпривет, всем будущим специалистам проводной связи на железнодорожном транспорте, и отменного здоровья для одоления науки, — отчитался прибывший студент-Ленинградец.

— И вам того же и в спорте тоже. — Взаимно приветствовал Хорошкин своего однокурсника и товарища по посещению секции культуризма, прибывшего Карпова.

После первой выпитой рюмки все заработали челюстями, поглощая студенческую закуску — пятикопеечные пирожки: ребята с ливером, капустой, картошкой, а девчата с повидлом да яблоками. Начали делиться наперебой своими впечатлениями о проведенных каникулах.

Такого профиля в стране было всего два техникума, и ребята здесь учились из всего Советского Союза: кто после восьми классов, кто по окончании службы в армии, были и направленные от производства повышать свою квалификацию. В общем, только в этой группе учились представители разных городов и областей: Харькова, Ленинграда, Донецка, Оренбурга, Белгорода. После того как домашние воспоминания уже подошли к концу, староста сказала:

— Ребята, я слышала в преподавательской, что наша группа этой осенью поедет в подшефный колхоз на сбор картошки на две недели, и будет там жить в школе.

— Ура! — приняли сокурсники с энтузиазмом такую новость. Мальчишки радостно потирали руки, строя планы на беззаботные от учебы дни, а женская половина, улыбаясь, шушукалась между собой.

— И ещё. Заведующий отделением предупредил, что завтра к занятиям хиппи с длинными волосами допускаться не будут, чтобы не показывали дурной пример учащимся младших курсов, вход в храм знаний — только через парикмахерскую, — в категоричной форме передала Толстова указания заведующего своим ребятам.

Глава 9

Влад был несказанно удивлен, когда после одной недели занятий в техникуме, их группу направили в колхоз «Родина» на уборку картошки.

Все ребята спрашивали:

— А где это, далеко ли от города и как оттуда добираться на выходные дни?

Влад гордо отвечал:

— Это мое родное село, я там родился и название ему Кадница. — Потом начинал расписывать все достопримечательности тамошних мест.

Прибыв в село на колхозном автобусе, команда, состоявшая из двадцати человек, куратором которой назначили Павловича, молодого и холостого физрука техникума, разместилась в местной школе. Женской половине отдали один из освободившихся от учеников класс, мужской половине — спортзал, находившийся в рядом стоящем здании. Владу, почти как местному жителю, разрешили пожить у своих родственников.

В полседьмого подъем, принять водные процедуры, завтрак в школьной столовой, который готовила местная повариха тетя Клава, неравнодушно поглядывая на молодого физрука. На уборку картошки в поле всю группу возили к половине восьмого, в полтретьего обратно. Потом обед, и до вечера свободное время на свое усмотрение под контролем Павловича.

В первый день, приехавшие на поле, с помощью куратора пересчитались.

— Все двадцать человек со мной, а без меня почему-то девятнадцать, — замыслился физрук.

— Кто принудительно трудится в поле? Слово из восьми букв — студенты. А длиннее, из тринадцати букв? — преподаватели, — пошутил Карпов.

— Я серьезно, кого нет? — поинтересовался Павлович.

Подошедший бригадир колхоза пожилой дядя Гриша, оповестил всех присутствующих:

— Вон трактор тягает копалку, выворачивая наружу картошку. Ставлю задачу — ходить следом и собирать картошку в корзины, потом высыпать на подъехавшие машины. Все понятно? — и сам же ответил, — все.

— А у меня вопрос имеется, — отозвался однокурсник Скоркин, приехавший из Минеральных Вод, — какая у нас дневная норма для выполнения плана?

— Норма? — переспросил бригадир, — вот от этого леса и, — махнув рукой в западном направлении, потом уточнил, — до обеда и шабаш, колхозники после обеда перейдут на это поле вас сменить.

Физрук поинтересовался:

— Где-то потерялся наш местный студент, вы не в курсе, товарищ бригадир? Не было его сегодня с нами в автобусе.

— Сейчас он на другом поле, на такси катается, через час будет и здесь, приедет вас от жажды спасать, такая у него работа до конца вашей командировки.

Дядя Гриша сел в автобус и укатил в колхозную контору. А студенты были удивлены такой привилегии своего сокурсника.

Работа кипела полным ходом. Земля была сухая и рассыпчатая, так что после механизированной копалки ребята быстро наполняли свои корзины.

Часа через два была наполнена первая машина нынешним урожаем. Солнце уже начало пригревать. Уборщики картошки потихоньку начали снимать с себя теплую одежду. Некоторым захотелось пить. На горизонте появилась какая-то бричка с бочкой, съехавшая с дороги и по полю продолжила свой путь по направлению к ребятам. Сидя на скамейке впереди деревянной бочки, как заправский ездовой, лошадью управлял их товарищ Влад.

— Ура! Мы спасены, от жажды не умрем, — послышались возгласы со всех сторон, побросавших корзины бегущих сокурсников к водопою. Около бочки сразу выстроилась очередь. Посыпалось множество вопросов:

— Как тебе Влад удалось устроиться на такую не пыльную работу? А откуда вода, небось, из пруда?

— Из болота, — кто-то пошутил.

— Тогда мы пить не будем, в ней могут быть кишечные палочки, — возмущались девчата.

— Коровы и лошади заходят по колено в ставок, пьют и ничего, и с вами ничего не случится, — подтрунивали ребята.

— Не пугайте женский пол, воду в бочку я заправляю в конюшне, а туда её качает насос из колодца через водонапорную башню. — Попробовал Владик объяснять, слезши с брички, расслабляя подпругу, и освобождая удила на лошади. Взял охапку еще не увядшей травы и начал кормить животное. Девчонки тоже не хотели отставать и со своих рук давали траву коню.

— Влад, дай покататься на кобыле, — попросил Хорошкин, садясь на телегу.

— Когда на четвертом курсе сдашь экзамен по вождению гужевого транспорта и получишь права, тогда и покатаешься, — без обиды ответил Владик и поправил собеседника, — а во-вторых, это конь.

Парни начали смеяться, давая советы Хорошкину:

— Нагнись и загляни, проверь конь это или кобыла.

— Болваны, и шутки у вас не приличные, — начали возмущаться девчата.

— Эх, сейчас бы бокальчик пива! — мечтательно произнес Скоркин.

В это время, нажевавшись травы, лошадь начала справлять свою нужду, сливая под большим напором пенистую отработанную жидкость себе под ноги, разлетающуюся мелкими брызгами во все стороны.

— Ай, ай, — заверещали девчата, подальше отскакивая от некультурного животного, — набрызгала нам на сапожки.

— Кто пива хотел? Бегом кружку подставляй! Нет, лучше так, а то кружку не отмоешь, с чего потом будем воду пить, — не унимались ребята, искоса поглядывая на девчонок.

Смех потихоньку стих. И физрук напомнил присутствующим:

— Все, ребятки, кончайте издеваться над бедным животным. Вон и новая машина подъезжает под загрузку, немного отдохнули и за работу.

Ребята, подобрав корзины, не спеша, пошли продолжать трудиться. А Влад, напоив подошедшего механизатора и водителя грузовика, поехал на другое поле утолять жажду колхозникам.

Глава 10

Пока Влад распряг в конюшне коня, несколько ребят уже возвращались из магазина. Карпов скинулся с ребятами кое-какой мелочью и попросил:

— Владик, мы сегодня вечером решили отметить первый трудовой день, купили женщинам лимонада и розового вина по рублю двадцать пять, а себе бутылку «московской» по два восемьдесят семь, на больше нас жаба задавила. Тебе задача, как к здешнему жителю, достать пару бутылок горючей жидкости покрепче местного разлива. Почем здесь она?

Владик замыслился:

— По полтора рубчика будет, не меньше и крепости градусов пятьдесят, это точно. А как же физрук? Он не разрешит употребления спиртного.

— Ничего, он нам не помешает. Сейчас помогает на кухне поварихе, и во дворе рубит для печки дрова, наша староста слышала, как они шушукались. И Клавка приглашала его вечерком, чтобы он посмотрел её телевизор, что-то барахлит. Нашла телемастера! А наш Павлович не промах, спрашивал: «Почему муж не чинит?». А она ему в ответ: «До завтра его не будет. Уехал до кума в райцентр на именины».

Дождавшись вечера и попробовав Клавкиной стряпни, ребята половину ужина забрали к девчатам в класс, надеясь, что куратор не посмеет зайти с проверкой на женскую половину. Кухарка засобиралась домой по неотложному делу, попросив девчонок за неё помыть посуду. Те с удовольствием согласились. Вскоре засобирался и Павлович якобы в библиотеку, напоследок дав ЦУ старосте:

— Я на пару часов, а вы смотрите у меня, не балуйтесь.

Толстова обязалась следить за выполнением режима дня в вверенной ей группе сокурсников.

Веселились ребята здорово. На шум, раздававшийся из открытых окон класса, прибежал и живший рядом со школой Сашко. Поставив на импровизированный стол из сдвинутых парт бутылку домашнего вина, присоединился к ребятам.

Хорошкин на своем бобинном переносном магнитофоне «Романтик» включил кассету с группой «Битлз» модную в шестидесятые годы, которая и в семидесятом не утратила своей популярности. Публика завизжала от восторга и принялась танцевать.

— Приходите в пятницу все в клуб, привезут кино, а после танцы. Посъезжаются наши хлопцы и девчата из города и будут в восторге от вашей музыки. Подключим через усилитель магнитофон, вся деревня будет слышать, — на полном энтузиазме прокричал Сашко.

Владик скептично выразился:

— Охолонь чуточку, наш завклуб Семенович, — участник войны и член партии не потерпит развращать Советскую молодежь вражеской пропагандой и музыкой загнивающего капитализма, которая отражает идеи неравенства в мировом обществе в моральном и материальном плане.

Переведя дух после изнурительного танца, Толстова поставила точку после этой патриотической реплики:

— Все, друзья, нужно сворачиваться. Немного повеселились, пора и меру знать, скоро может явиться наш куратор, будет генерировать, если увидит спиртное на столе.

Придя в два часа ночи в школьный спортзал, хромая и не включая света, чтобы не будить только что заснувших ребят, физрук, не раздеваясь, завалился на свою койку.

Глава 11

Готовя завтрак студентам, повариха ходила как чёрная туча с распухшей от побоев физиономией и ни с кем не разговаривала. Физрук дал указание Толстовой быть за старшую до прибытия нового куратора, сам хромая и с подбитым глазом наспех собрал свои вещички и умотал в город. Видно Клавкин муж домой не вовремя явился.

Не успели ребята проглотить свой утренний рацион, как на пороге появился с криками:

— Где этот чёртов спортсмен? Перепрыгнул через забор и накивал пятами. Я ему ещё не всё высказал! — возмущаясь, двухметровый верзила, Клавкин муж, размахивал пудовыми кулаками, дыша на присутствующих перегаром.

— Любезный, наш физрук уже в поле с вашим бригадиром определяют на сегодняшний день фронт работ. А вас не учили, когда заходите в гости, то здороваться надо? — не вовремя съязвил Хорошкин.

— Ах ты сопляк, ты меня еще и учить вздумал? — проревел вошедший и кинулся на своего оппонента, разбрасывая со стола миски с недоеденным завтраком. Подскочивший Карпов, обхватил сзади здоровяка и они вместе с товарищем повалили его на пол.