Русские – это великий народ не потому, что они славяне, но из-за силы, влитой в них монгольской кровью, которой лишены другие славянские племена. В результате такого смешения возникло великолепное сочетание тонкой духовности и властной силы, которое делает русский народ столь великим».
Те, кто хорошо знаком с творчеством композитора, не могут не сожалеть о том, что композиторская слава распространяется лишь на его Прелюдию до-диез минор, Второй и Третий фортепианные концерты, Элегию
«Скупой рыцарь» и «Франческа да Римини»,
Бесчисленные петиции с требованием изменить статус Киевского музыкального училища и превратить его в консерваторию неизменно встречали отказ по причинам, в основе которых были отнюдь не художественные, но исключительно политические мотивы. Никому не хотелось увеличивать ни количество университетов в этом взрывоопасном и проникнутом сепаратистскими настроениями регионе, ни количество студентов, издавна известных выступлениями против порядка и законов.
На этих страницах я хотел бы выразить искреннее сочувствие моим бывшим ученикам и попросить у них прощения за свои уроки. Теперь я понимаю, как они должны были страдать.
Рахманинов думал, что во «Всенощной» ему удалось наконец добиться единства между мелодиями «Обихода» и западным контрапунктом – мечта, которую задолго до него вынашивал Глинка.
Не знаю, удалось ли мне разрешить постоянный конфликт, который мучает мою душу. Конфликт между моей музыкальной деятельностью и артистической совестью – страстное стремление заняться чем-то другим, а не тем, чем я занимаюсь в данный момент.
Я никогда не мог
течение двух лет я непрестанно сочинял и написал много крупных и небольших вещей: Сонату для виолончели (ор. 19), посвященную Брандукову, кантату «Весна» на слова Некрасова (ор. 20), двенадцать романсов (ор. 21), «Вариации для фортепиано на тему Шопена» (ор. 22) и прелюдии для фортепиано (ор. 23).
Еще ранней весной Гутхейль издал фортепианные пьесы (ор. 3), написанные двадцатилетним Рахманиновым до отъезда в Харьковскую губернию. Среди них была знаменитая до-диез-минорная Прелюдия, которая и в те времена, и в последующие годы сыграла большую роль в жизни композитора. Прелюдия явилась на свет в «Америке», и этот факт имел провиденциальный характер. Ор. 3 вдохновил одного из самых известных русских журналистов – Амфитеатрова (хоть он и не был музыкантом и лишь изредка писал о музыке) – на то, чтобы посвятить его автору статью в газете «Новости дня» под заголовком «Многообещающий талант»[49]. Как и все выступления Амфитеатрова, статья получила широкий резонанс и явилась сенсацией. Рассказывая об ор. 3 Рахманинова, Амфитеатров, между прочим, проявил гораздо больший дар предвидения, чем большинство его коллег-журналистов. Он оценил выдающиеся достоинства до-диез-минорной Прелюдии, которой вскоре предстояло покорить мир и звучать повсюду вплоть до кафрских лачуг, если только там есть фортепиано. Назвав все пьесы ор. 3 «маленькими шедеврами», он предсказал их автору блестящее будущее.
Он написал «Литургию Иоанна Златоуста» (ор. 31)
