агитатора,
горлана-главаря.
Уважаемые
товарищи потомки!
Роясь
в сегодняшнем
окаменевшем г……
наших дней изучая потемки,
вы,
возможно,
спросите и обо мне.
Но я
себя
смирял,
становясь
на горло
собственной песне.
мы разбирались в том,
в каком идти,
в каком сражаться стане.
что жил-де такой
певец кипяченой
и ярый враг воды сырой.
умри, мой стих,
умри, как рядовой,
как безымянные
на штурмах мерли наши!
с уважением
ощупывайте их,
как старое,
но грозное оружие.
Мой стих дойдет
через хребты веков
и через головы
поэтов и правительств.
Мой стих дойдет,
но он дойдет не так,—
не как стрела
в амурно-лировой охоте,
не как доходит
к нумизмату стершийся пятак
и не как свет умерших звезд доходит.
Мой стих
трудом
громаду лет прорвет
и явится
весомо,
грубо,
зримо,
как в наши дни
вошел водопровод,
сработанный
еще рабами Рима.
