услышала этот звук, как наяву, – это ломалась, осыпаясь мелкой ледяной крошкой, броня моего сердца. Броня, которая гарантировала, что никто никогда и ни за что больше не причинит мне боли. Но пришел этот проклятый Мороз, совершенно не похожий на деда, принес вешалку-елку, которая не была елкой, новогоднее-антиновогоднее печенье – и все изменилось.
Сколько себя помню, я не любила зиму за ее кусачий ветер, за скользкие дороги. Темнело рано, светало поздно. Перманентная меланхолия. Она душила, сводила с ума и злила. Злила настолько, что иногда хотелось рыдать навзрыд. Каждый поход куда-либо
Новогодний «экспрессо»
Соль Валентайн
Эта девушка часто заходила в кофейню и всегда просила экспрессо с сахаром, чем страшно раздражала Кира. Казалось бы: какая разница, как называть шот крепкого кофе? Всем ведь понятно, что экспрессо – это эспрессо. Даже логично, если вдуматься. Экспресс-кофе: выпил одним махом и побежал по делам. А они придумали какое-то эспрессо и путают нормальных людей. Еще и ворчат себе под нос: «Какое-то – это кофе на вокзале, а у нас он мужского рода». Но ворчат тихо: эту битву кофеманы уже проиграли. Ничего, кроме «экспрессо», посетительница не брала, а сидела до самого закрытия, присосавшись смартфоном к розетке.
Страшно бояться сделать шаг навстречу друг другу.
Почему мама обнимается с Дедом Морозом? – раздался рядом с нами возмущенный голос Адриана. – Мой папа будет очень недоволен. Я ему расскажу.
тебе бывать в Москве, – прошептал Диего. – Я думал, ты счастлива в Барселоне, но это другое, да? Это не значит, что тебе плохо с нами, это значит, что ты просто скучаешь по родине?
Мама помогла внучке снять куртку, бурча под нос что-то про «помыть руки после дороги», а папа уже ползал на четвереньках рядом с Адрианом, показывая какую-то машинку на дистанционном управлении. Кажется, что тех лет, когда они друг друга не видели, вообще не существовало, будто бы они продолжили там, где остановились. Так бывает только между родными людьми, которых связывает безусловная любовь. Похоже, наша с Диего любовь не такая.
– красными, будто он тер их, чтобы не расплакаться. Новая волна сомнений охватила меня, а потом сменилась надеждой, когда Диего подошел ко мне и крепко сжал в объятиях. Пусть больше не отпускает… Пусть не отпускает… – Может, мне проводить вас до аэропорта? – прозвучало, как удар хлыста по обнаженной коже: больно, неотвратимо, безжалостно.
Да ты ж моя лапушка! Я все приготовлю, все куплю. Подгузники еще нужны? Нет? Зимние комбинезоны?! Ботиночки на настоящем меху? У вас таких нет. Игрушек куплю. Что твои гаврики собирают? «Звездные войны» или что? Я тут видел классные паровозики. И кукурузные палочки в сахарной пудре твои любимые. В Пулково прилетаете? Я встречу вас.
Диего наклонился и, зажав между нами Луну, страстно поцеловал меня в губы.
