Оглавление

1. Крах наступательной стратегии ВМС США на ТОФ
2. Крах наступательной стратегии ВМС США на ТОФ
   1. Книга 1. Герои Бангора
   2. СЛОВО ОТ АВТОРА
   3. ОБ АВТОРЕ
   4. ПРОЛОГ
3. Глава 1. Для смелых нет никакой преграды, а для трусов — никакой опоры
   1. Я поехал служить
   2. Край, в котором я не был
   3. Полуостров Крашенинникова. «Осиное гнездо». База ПЛ СССР
   4. С чего начинали
   5. Историческая справка
   6. Русскому до́лжно все испытать
4. Глава 2. Всякий да спешит исполнить ему должное
   1. Дисциплина — мать победы
   2. Кто может быть хорошим первым, став вторым — талант теряет
5. Глава 3. Мир, который мы cберегли. Путь к Бангору
   1. Взгляд в историю — это взгляд в будущее
   2. Готовься в войне к миру, а в мире — к войне
6. Глава 4. Рождение цифровой акустики
   1. Успех в бою — итог инициативы
   2. Время драгоценнее всего
7. Глава 5. Мужественные подвиги достовернее слов
   1. Противолодочники
8. Глава 6. Кто удивил, тот победил. Впереди Бангор
   1. Идёшь вперёд, ищи дорогу, по которой будешь возвращаться
9. Глава 7. Первый шаг к победе, или Как мы открывали Америку
   1. Война есть крайне опасное дело, в котором наихудшие ошибки происходят от доброты
   2. Рождённые летать не поползут
   3. Чем проще и определённее план операции, тем он лучше. Мы русские и потому победим
10. Глава 8. Опасности лучше идти навстречу, чем ожидать на месте
    1. Персональная ответственность
    2. Где тревога, туда и дорога; где ура — туда и пора
11. Глава 9. На себя надёжность — основание храбрости
    1. Контроль над мировым океаном
    2. Герои живут среди нас
    3. Чтобы победить, необходимо встретить главные силы противника
    4. Мудрый не дерётся нечаянно. На пороге Бангора
12. Глава 10. Воевать не числом, а умением Операция «Морской странник»
    1. Ближайшая к действию цель лучше дальней
    2. Великие приключения происходят от малых причин
    3. Никакой баталии в кабинете выиграть не можно
    4. Горжусь, что я русский
13. Глава 11. Мужественные подвиги достовернее слов
    1. Ничего — кроме наступательного порыва
    2. Не меньше оружия поражает противника человеколюбие
    3. Умный военный человек не должен действовать на авось без крайности
14. Глава 12. Жалок тот полководец, который по газетам ведёт войну
15. Глава 13. Бегущего неприятеля истребляет одно преследование
    1. Первые итоги Бангора
    2. Победителю прилично великодушие
    3. Я был счастлив, потому что повелевал счастьем
16. Глава 14. Скорость нужна, а поспешность вредна
    1. Конец — делу венец
    2. ЭПИЛОГ
17. ПОСЛЕСЛОВИЕ
    1. СПИСОК ОФИЦЕРОВ К-492
    2. ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
    3. ИСТОЧНИКИ
    4. ПРИЛОЖЕНИЕ

Крах наступательной стратегии ВМС США на ТОФ

Книга 1. Герои Бангора

СЛОВО ОТ АВТОРА

«Молись Богу — от Него победа.

Бог наш генерал, Он нас и водит…»

А. В. Суворов

Предлагаю читателю события и воспоминания о службе экипажей первых атомных подводных лодок 671 РТМ проекта Советского Военно-морского флота. Книга посвящена напряжённому и героическому труду офицеров и матросов на этапах освоения новой техники и победных походов; сложному периоду первых боевых служб и противоборству с противником; умелым действиям экипажей, подготовивших корабли к суровым испытаниям «холодной войны», когда каждый участник битвы был героем, а его вклад в общее дело победы был неоценим, о роли многоцелевых лодок, оказавшихся вопреки предсказаниям очень эффективными в завоевания господства на море. Достаточно подробно описан этап реального противодействия морским стратегическим ядерным силам США. Показана техническая эффективность нашей подводной лодки при действиях против новейших пларб типа «Огайо».

Вторая часть книги повествует о новых тактических возможностях советской подводной лодки при действиях против АУС США и её уникальном слежение, тактике одиночной пла, способной скрытно действовать внутри ордера АУС неограниченно долго, используя физические особенности естественной водной среды; управлении лодкой в море; вдумчивой работе экипажей по созданию новых приёмов и способов действий атомных подводных лодок в Мировом океане.

Пусть эта книга послужит памятью тем военным морякам, которые верно служили своему делу, службе экипажей подводных лодок, их подвигам и беззаветной преданности своей родине, забытых в суете «перестройки», офицерам и адмиралам, посвятившим свою жизнь службе на флоте и с честью пронёсших флаг по морям и океанам, обеспечив безопасность отечества.

Из жизни каждого складывается история флота и государства. Делитесь своими воспоминаниями, дополняйте историю атомного флота России.

***

«Великие примеры —

лучшие наставники…»

А. В. Суворов

В мемуарах или в переписке появляются сожаления о том, что ничего не написано о первых боевых службах подводных лодок 671 РТМ проекта, кардинально изменивших баланс сил в самые критические периоды «холодной войны». Возрождение великой страны нуждается в сохранении традиций, сложившихся за многовековую историю Руси, и духа, приобретённого в неисчислимых сражениях русского народа за свою независимость и землю.

С той поры прошли годы, и многое превратилось в легенды нашего флота, но флот продолжает жить, ему нужна историческая память. Надеюсь, что сегодня наши подводники обладают самой совершенной техникой и тактикой, опережая своё время. А читателя прошу не судить нас строго. Мы были первыми, кто практически на коленке осваивал неизведанное и разрабатывал тактику, во многом определившую качественный прорыв наших лодок и утвердившую наше превосходство над вероятным противником.

Страна быстро была восстановлена после Гражданской войны, возрождена после Второй мировой войны. И только через тридцать лет начала восстанавливаться после перестройки 80–90 гг. Это пространство целой эпохи. Прежде это было расстояние от фанерных самолётов до сверхзвуковых истребителей и космических кораблей, от прибрежных дизельных подводных лодок до океанских атомоходов, от послевоенной разрухи до развитого социализма. Это показатель величия нации и народа, способность творить чудеса силой ума, образования и преданности своему делу. Ни один народ мира не обладает настолько плотным удельным весом интеллектуальной одарённости и духовной свежести, как наш. Расцвет Америки, а затем и послевоенной Европы — это тоже плоды нашего российского интеллекта, созданной русскими ФРС (федеральной резервной системы США) и Столыпинской финансовой программе развития России, переименованной позже американцами в «План Маршала» для Европы и т. д.

Хочу поблагодарить своих боевых товарищей за доброе отношение и всех, служивших со мной вместе: А. Комарицина, И. Гордеева, Ю. Кириллов, В. Бондаренко, В. Федорова и многих других, кто вспомнил о том времени в своих мемуарах. Поблагодарить Александра Покровского, тонко и весело пишущего о нас — подводниках, рассказы которого помогали мне найти правильный тон в описании неисчислимых курьёзов нашей службы. В книге приведены отрывки из открытых и обезличенных отчётов флота по учению «Флитекс-83», из материалов по БС ПЛ и другие материалы, которые позже появились в многочисленных статьях и выступлениях, которые по сути написанного в книге могут совпадать по смыслу, но не иметь отношения к авторам этих статей и не требовать ссылок на них. Поблагодарить экипаж славной атомной подводной лодки — счастливой «Щуки» — К-492, другие экипажи, с которыми мне приходилось выполнять боевые задачи, и ещё флот за память и искреннее уважение ко всем, кто служил отечеству. И, конечно, я должен выразить своё глубокое уважение первому командиру лодки И. И. Гордееву. Благодаря им, эти важные события нашли отражение в военной литературе, а герои событий стали известны широкому кругу читателей…

Я стремился изложить события, пользуясь лексикой и стилем того времени. Старался воспроизвести все так, как видел и воспринимал. Прошли годы. Не вся моя служба была связана с подводными лодками. Каждый этап жизни давал определённые знания и опыт, накапливающиеся постепенно. Трудно абстрагироваться от этого. Они нет-нет, да и вклиниваются в изложение событий. Приходилось ретроспективно оценивать прошедшие годы, чтобы этот опыт не уводил вас в сторону, чтобы события излагались правдиво и не давали повода выйти за рамки тех лет. Командир лодки видел обстановку, образно говоря, в перископ. Всякие описания событий более крупного масштаба были бы некорректны. И если вы встретите в тексте отступления, эпизоды более позднего времени, то это лишь для того, чтобы дать пояснения и подтверждения всему прожитому и пережитому нами в годы «холодной войны».

Фамилии и имена подлинные. К большому сожалению, многих уже нет. Но память о них останется навечно. Если встретите неточности, поправьте, не судите строго. Писал книгу, чтобы помнили.

Я хотел бы поблагодарить всех тех, кто участвовал в этой неизвестной войне. Поблагодарить экипажи и командиров «холодной войны» за их неоценимый для страны вклад в победу и крах наступательной стратегии США на ТОФ, обратить особое внимание на высокий интеллект и самопожертвование каждого и ещё тех, кто помогал мне в ходе моего исследования.

ОБ АВТОРЕ

Владимир Яковлевич ДУДКО — контр-адмирал. Командир пла К-492 (1980–1983), в 1982 и в 1983 году был представлен к званию Героя Советского Союза. Окончил ТОВВМУ в 1971 году, затем Высшие Специальные Офицерские Классы, Специальный учебный центр в Обнинске, Университет Марксизма-Ленинизма, Военно-Морскую академию им. Гречко, курс Военной академии генерального штаба, Московский экономико-статистический институт — факультет «Финансы и банки», Российскую академию государственной службы при Президенте РФ. Получил высшее инженерное, военное, политическое, финансовое и административное образование. Доктор военных наук, доктор экономики, профессор, действительный член Академии Военных наук, Международной академии СНГ и др. В Вооружённых силах с июня 1966 года по май 1996 года. Уволился с должности заместителя Начальника главного штаба ВМФ — Дежурного адмирала ЦКП ВМФ. С 1996 года работал советником министра в Минсотрудничества СНГ, директором Межгосударственного банка в структуре СНГ и ЦБ РФ в ранге министра без портфеля, Госдуме, Совете Федерации РФ, Минэнерго и других финансовых и правительственных структурах России. Женат. Есть сын и две внучки. Награждён государственными наградами. Член правления Клуба адмиралов и генералов, вице-президент Международной ассоциации ветеранских организаций, включающей 92 страны мира, председатель Морской секции, Председатель Морской коллегии общественных организаций, лидер молодёжного движения «Юные адмиралы России».

ПРОЛОГ

Чтобы оценить значение и итоги похода Советской атомной подводной лодки К-492 45-й дивизии ТОФ к Западному побережью США, её действия в районе базирования основных сил флота США на ТОФ, включая пларб Огайо, требуется обобщение контекста тактической и стратегической оценки двух флотов, двух стран и результатов качества военно-морского оружия. Нужен анализ результатов боевой службы К-492 не как одиночной пла в мирное время, а как группы однотипных кораблей в угрожаемый период и с началом войны, их влияния на произошедшие события, в связи с чем и были внесены изменения в «Наступательную стратегию ВМС США на ТОФ». Постоянные противоречия, которые высказываются в различных изданиях, побудили меня внести дополнения в собственное исследование.

Современный читатель, знакомясь с книгой, может подумать, что, описывая серьёзную угрозу, которую американское военно-морское учение FleetEx-82 представляло для безопасности Советского Союза, я сгущаю краски. Могут сказать, что, дескать, это же просто учение — военные всех стран мира проводят такие мероприятия — и ничего, война ещё не началась. Но в данном случае это совсем не так. И это уже не мой досужий домысел, а вывод, подтверждённый фактами, представленными самими американцами.

Серьёзная угроза, которую учение ВМС США под кодовым наименованием FleetEx-82 представляло в те годы для международной безопасности, достаточно подробно была рассмотрена известным специалистом в области ядерной безопасности и политическим комментатором Уильямом Аркиным в его статье «Провокации на море», опубликованной в выпуске «Бюллетеня учёных-атомщиков» за ноябрь 1985 года (Bulletin of the Atomic Scientists Vol.41, Issue 10; журнал основан в 1945 году бывшими участниками Манхэттенского проекта). На тот момент Аркин занимал должность руководителя проекта по вопросам гонки вооружений и ядерному оружию вашингтонского Института политических исследований (Institute for Policy Studies). Так что авторитетность его суждений бесспорна.

О чём же пишет в своей статье Аркин? Если вкратце, то о том, что ВМС США проводят в мирное время слишком агрессивную политику, что создаёт реальную угрозу вооружённого конфликта или даже масштабной войны. «За последние пять лет Военно-морские силы практически перешли на темп операций, характерный для военного времени», — указывает Аркин. Оправданием для этого, согласно Уоткинсу (адмирал Джеймс Уоткинс — тогдашний начальник морских операций (командующий) ВМС США — «НВО»), является тот факт, что текущий период может быть описан как «жестокий мир», который характеризуется «продолжением и широким распространением локальных конфликтов и кризисов». «Мир, кризисы, конфликты: сегодня между ними зачастую нет никаких видимых границ», — приводит автор слова из выступления адмирала Уоткинса на слушаниях в Конгрессе в начале 1984 года и подчёркивает, что, несмотря на то, что эта риторика якобы направлена против «нестабильности в третьем мире», на самом деле «маневры мирного времени всё более фокусируются на том, чтобы оказывать давление на Советский Союз, провоцировать его или вводить в заблуждение…».

«Сегодня мы в полной мере способны перенести боевые действия непосредственно на фланги Советов…» — Аркин цитирует слова адмирала Уоткинса, сказанные им в 1984 году, и приводит несколько примеров таких безрассудных действий, способных оказать негативное влияние на безопасность в мире.

Во-первых, многоцелевые атомные подводные лодки в мирное время осуществляют рутинное патрулирование в советских водах, например, в Охотском море. Во-вторых, в 1983 году после тринадцатилетнего перерыва возобновлены операции боевых кораблей США в Охотском море. В-третьих, в сентябре 1982 года ВМС США провели в северной части Тихого океана «беспрецедентное учение» FleetEx-82 — первое учение с привлечением нескольких авианосных групп в этом регионе со времён окончания Второй мировой войны, которое, кстати, проходило всего в 500 милях от советского побережья и привело, по словам У. Аркина, к тому, что советская авиация выполнила по американским боевым кораблям около 100 самолёто-вылетов, «причём в ходе учения бомбардировщики Backfire (Ту-22) впервые имитировали атаки на американские авианосцы, а подводные лодки были развёрнуты на рубежи удара».

В апреле 1983 года прошло ещё одно учение FleetEx, в котором были задействованы три авианосца, действовавшие в районе Алеутских островов.

«На этот раз учение имело целью проверить „нашу способность координировать с военно-воздушными силами удары по Петропавловску и Алексеевке“, как сказал Уоткинс в 1984 году, а по словам Фоли (адмирал Сильвестр Фоли — тогдашний командующий Тихоокеанским флотом ВМС США) учение „дало Советам ещё немного фактов для размышлений“», — пишет в своей статье У. Аркин, указывая также, что на тот момент коэффициент оперативного напряжения ВМС США на 20% превысил этот показатель времён Вьетнамской войны, а с 1982 года все операции флота осуществляются в рамках новой доктрины «гибких операций» (Flexible Operations), фактически являющейся морской частью Стратегии гибкого реагирования, представленной в 1961 году администрацией президента США Джона Кеннеди.

В итоге Уильям Аркин заключает: «Военным операциям периода мирного времени позволили вырасти до такого масштаба, что они стали оказывать негативное влияние на американо-советские отношения… Игнорирование политических последствий таких военных операций является тревожным». Возразить нечего.

К 1982 году разведка ТОФ располагала текстом новой военно-морской стратегии США. Но командование флота ещё не до конца осознало всю его суть. Не хватало других дополнительных данных по возможностям крылатых ракет «Томахок», использованию авианосной авиации в новых условиях, роли и месте многоцелевых атомных подводных лодок, оснащённых крылатыми ракетами «Томахок», и других сведений, позволивших определить роль и место наших лодок.

К этому времени противостояние ТОФ СССР и Тихоокеанского флота США достигло своего апогея. Главные объекты разведки ТОФ — американские авианосцы и стратегические ядерные силы морского базирования системы «Трайдент», представленные атомными подводными лодками типа «Огайо» с баллистическими ракетами на борту. Если в течение суток наше командование не имело данных о местонахождении авианосцев в западной части Тихого океана, то это была катастрофа. Объявлялась повышенная готовность всем частям береговой радиоразведки, оповещались все находящиеся в море корабли, повышалась готовность к вылету самолётов разведчиков ТУ-95 РЦ, командный пункт ТОФ переводился в режим повышенной готовности. Но в тоже время наш флот практически не контролировал стратегические ядерные силы ТОФ США, настолько мы отстали и не имели возможности следить за ними, тем более за лодками типа «Огайо» системы «Трайдент», базирующихся во вновь созданной и хорошо защищённой базе в б. Бангор на Западном побережье США.

Начиная учение, Тихоокеанский флот США принимал все меры по обеспечению скрытного развёртывания своих авианосных ударных групп из Сан-Диего в западную часть Тихого океана. Одновременно, вполне обоснованно полагая, что о боевой устойчивости подводных лодок типа «Огайо» беспокоиться не стоит, полагаясь на их безусловное превосходство в скрытности и оружии над русскими лодками и действующую высокоэффективную систему противолодочной обороны США, американцы, были уверены, что доминировали под водой. Тогда считалось, что скрытность — это главное условие внезапности нанесения первого упреждающего удара.

В ответ на замысел учения FleetEx-82 осенью 1982 года командованием ВМФ СССР был разработан план морской контрнаступательной операции, включающей участие пла К-492 под легендой «Морской странник». Операция, в основном, включала действия пла К-492 в районе базирования ТОФ США с привлечением и при поддержке дальней авиации и разведки. Результатом этой операции должно было стать подавление стратегических ядерных сил морского базирования в заливе Хуан де Фука до выхода их в районы боевого предназначения и создания условий ТОФ СССР для уничтожения Авианосной многоцелевой группы ТОФ США в Японском море. Прервать действия АУС США у восточного побережья СССР, действующего с целью принуждения Советского командования к сдаче части регионов Сибири и Дальнего Востока.

11 сентября 1982 года, суббота

Фактическая обстановка в зоне флота складывалась катастрофически. Последние данные разведки ТОФ подтверждали, что авианосная ударная группа во главе с атомным авианосцем «Энтерпрайз», совершив скрытный переход из Сан-Диего в Пёрл-Харбор и проведя дозаправку кораблей охранения, стала развёртываться в северо-западном направлении в сторону Камчатки (что вообще необычно, но на это не обратили особого внимания). Данные по АУГ подтверждаются космической, береговой радиоразведкой и нашим разведывательным кораблём, ведущим разведку в районе Гавай.

Второй главный объект разведки — авианосец «Мидуэй» в составе авианосной группы в четверг 9 сентября вышел из базы в Йокосука (Япония), был обнаружен нашим разведывательным кораблём «Курсограф», но оторвался от слежения и по последнему докладу «Курсографа» убыл в юго-западном направлении в сторону Малаккского пролива.

Вторые сутки авианосец «Мидуэй» в радиосвязи не отмечается. Космическая разведка его также не наблюдает. И главное, укоренившаяся привычка нашего командования ТОФ «не замечать» атомные стратегические подводные лодки США из-за отсутствия любых адекватных у нас средств их поиска и обнаружения, полностью лишало штаб флота контроля над ударными ядерными силами американцев.

Тем временем подводная лодка К-492 скрытно вошла в район поиска пларб «Огайо» в заливе Хуан де Фука в готовности к нанесению ракетно-ядерного удара по пункту базирования сил ТОФ США. Это событие никак не отражалось в разведсводках ТОФ и никому не докладывалось. В донесениях от частей и кораблей, в данных космической разведки все были увлечены только поиском авианосца «Мидуэй». Сигналов не было. Посчитали, что он убыл или в Индийский океан, или в Филиппинское море. На том успокоились.

Тем не менее наша береговая разведка, которая контролировала радиосети оперативного управления вооружённых сил США, обратила внимания на тот факт, что в радиосетях перестали передаваться учебные сигналы боевого управления. То есть радиосети были приведены в повышенную готовность для передачи фактических боевых распоряжений. Мы стояли на грани войны. ТОФ СССР действовал по сложившемуся стереотипу, полагаясь на опыт прошлых лет, в результате не заметил развитие самых худших вариантов — скрытное развёртывание АУГ к приморскому побережью и к Камчатке, перевод МСЯС США в полную боевую готовность. Штаб ТОФ оказался не готов встретить эту угрозу.

Вечером, в субботу, поступили доклады о пожарах в казармах наших радиопеленгаторных пунктов на о. Итуруп и в б. Провидения с интервалом в десять часов. Это значительно затруднило работу нашей пеленгаторной сети. Это была фактическая отработка американских спецподразделений «SEAL» («морских котиков») на нашей территории.

12 сентября, воскресенье

Утром по приказанию Главного штаба ВМФ с аэродрома Елизово (Камчатка) на разведку АУГ «Энтерпрайз» вылетает пара самолётов-разведчиков ТУ-16Р 169-го смешанного авиаполка ВВС ТОФ. Они были перехвачены истребителями палубной авианосной авиации. Это был шок. Результаты радиопеленгования показали, что вновь сформированное авианосное ударное соединение («Энтерпрайз» и «Мидуэй») в составе более 30 кораблей маневрирует в 300 милях юго-восточнее Петропавловска-Камчатского и проводит полёты палубной авиации на удалении 150 км от нашего побережья. Срочный доклад в Главный штаб ВМФ. Главнокомандующий ВМФ адмирал флота Советского Союза Горшков С. Г. незамедлительно вылетает на ТОФ и принимает решение — срочно выслать на слежение за АУС сторожевой корабль «Сторожевой», дополнительно — три многоцелевые атомные подводные лодки, включая одну проекта 671 РТМ на поиск АУГ, организовать воздушную непрерывную разведку, привести в полную готовность всю ракетоносную морскую авиацию ТОФ, установить тесное взаимодействие с системой ПВО на Дальнем Востоке, привести в полную боевую готовность все части и корабли разведки ТОФ. В ответ на такие агрессивные действия американцев подготовить к вылету авиадивизию ракетоносной морской авиации, в понедельник обозначить авиационно-ракетный удар по авианосному соединению. Параллельно готовились к удару и многоцелевые атомные подводные лодки с крылатыми ракетами.

13 сентября, понедельник

Разведке ТОФ предстоит обнаружить местонахождение АУС и навести авиадивизию ракетоносной морской авиации. Но в это время на кораблях авианосного соединения США введён режим радиомолчания. Выключены все радиолокационные станции. Нет достоверных данных о местонахождении авианосцев.

Только через сутки, во вторник, 14 сентября, по данным постов ПВО на Курильских островах обнаружено авианосное ударное соединение, которое маневрирует восточнее острова Парамушир (Курильские острова), проводя полёты палубной авиации. Затем удалось навести сторожевой корабль «Сторожевой» на авианосцы. Многоцелевые и ударные подводные лодки, посланные на слежение за американским АУС, не справлялись со своими задачами и были вытеснены за пределы АУГ. Пока эта сложнейшая задача оказалась не под силу командирам подводных лодок. Находиться необнаруженными в составе ордера соединения, осуществляя слежение и передавая целеуказание, они ещё не умели, а надо было уметь и постараться. В итоге авианосное ударное соединение США прошло восточнее Курильских островов, выявляя возможности советской ПВО по охране своих границ. Апофеозом этого перехода стало нарушение воздушного пространства СССР в районе Малой Курильской гряды (острова Танфильева, Анчучина, Юрий, Полонского, Зелёный, Шикотан) самолётами палубной авиации с авианосцев. Выяснилось, что наша «всепогодная» истребительная авиация, представленная устаревшими истребителями МИГ-19 и МИГ-21, не способна противостоять американским палубным «Фантомам» и штурмовикам «Интрудерам». Погода не позволяла их использовать. После очередных брежневских реформ ПВО мы получили очередной плевок в нашу сторону. Авианосное соединение («Энтерпрайз», «Мидуэй») через Сангарский пролив вошло в Японское море. Здесь их, конечно, ждал целый флот противодействующих сил: отдельная авиадивизия морской ракетоносной авиации, дивизия многоцелевых атомных подводных лодок, авианосцы «Минск» и «Новороссийск», тяжёлый атомный ракетный крейсер «Фрунзе». Скомкав отработку ударов палубной авианосной авиации по побережью Приморья, авианосное соединение скоропостижно покинуло через Корейский пролив Японское море и вышло в Жёлтое море. «На этом закончились военно-морские учения ТОФ США FleetEx-82. После разбора ошибок и итогов учений в составе особой комиссии все документы и результаты были отправлены в Москву и не представлены до сих пор.

Вот в такой обстановке пришёл сентябрь 1982 года, события сентября 1982 года американцами были задуманы, как события 7 декабря 1941 года, по уничтожению Перл-Харбора, только в современном исполнении.

С точки зрения Главного штаба ВМФ, обстановка на театре складывалась неблагоприятно, разведка флота, для которой главной задачей было обнаружение авианосцев, не справилась и АМГ не были своевременно обнаружены, а их потеря вызывала отчаяние в рядах разведчиков.

Развернув свои АМГ скрытно и заняв рубежи нанесения ударов по Камчатке, американцы были увлечены учением FleetEx-82, кривляясь друг перед другом у пустынных берегов Курильских островов, изображая перед тюленями «гнев и ярость», бомбя и стреляя из всего, что было, и уничтожая миллиарды напечатанных для того долларов своих налогоплательщиков.

В то же время сентябрьской штормовой ночью плат К-492 всего в 2 морских милях (примерно 3,60 км) от американских тервод, американских аэродромов и баз в заливе Хуан де Фука заняла позицию применения всех видов оружия по территории США, включая ракетно-ядерное, донесла о готовности к ведению боевых действий и начала поиск стратегических пларб США, выходящих из базы.

Примечание: Пларб «Огайо» была кораблём в составе флота ВМС США. Названа в честь штата Огайо. Первоначально она была введена в эксплуатацию с бортовым номером SSBN-726, а после модернизации её бортовой номер был изменён на SSGN-726. Каждая лодка вооружена 24 межконтинентальными баллистическими ракетами системы «Трайдент», оснащёнными разделяющимися головными частями с индивидуальным наведением. Лодки типа «Огайо» составляют основу стратегических наступательных ядерных сил США. Контракт на строительство ПЛ был присуждён компании «Electric Boat» отдела «General Dynamics Corporation в Гротон», штат Коннектикут, 01 июля 1974 года. Церемония закладки киля состоялась 10 апреля 1976 года. На церемонии присутствовала г-жа Robert A. Taft, жена сенатора Taft (Тафта). Спущена на воду 07 апреля 1979 года. Крестной матерью стала миссис Annie Glenn (Энни Гленн), жена сенатора John H. Glenn (Джона Ч. Гленна). Летом 1981 года были проведены ходовые испытания. 28 октября ПЛ была передана ВМС США, а 11 ноября введена в эксплуатацию. ПЛ имеет два экипажа «Blue» и «Gold», чтобы постоянно совершать патрулирование, меняя состав команды. 12 августа 1982 года прибыла в свой порт приписки Бангор, штат Вашингтон.

Основные характеристики: водоизмещение надводное 16 746 тонн, подводное — 18 750 тонн. Длина 170 метров, ширина 13 метров, средняя осадка 11,1 метра. Скорость надводная — 12 узлов, подводная — 20 узлов. Рабочая глубина погружения 240 метров. Экипаж: 15 офицеров, 140 матросов и старшин. Автономность по продовольствию 60 дней. Силовая установка: атомная. Водо-водяной реактор типа GE PWR S8G. Вооружение: торпедно-минное вооружение (4 ТА калибра 533 мм), ракетное вооружение.

В октябре 1982 года после приключений, описанных в этой книге, пларб «Огайо» с экипажем «Blue» на борту с третьей попытки вышла в своё первое патрулирование, из которого вернулась 10 декабря.

Начало учений американских ВМС началось с перевода всех сил США в полную боевую готовность в соответствии с планом учений FleetEx-82. Резко увеличилась интенсивность полётов противолодочной авиации и работа береговых и иных поисковых сил. Тем не менее, плат К-492 осталась незамеченной на маршруте развёртывания к запанному побережью США. В тот момент американцы полагались на свои, «непреодолимые» для русских лодок силы ПЛО. Но ни один спутник, ни СОСУС, ни корабли не подняли тревоги. Ударная лодка СССР продолжала действовать незамеченной в течение всего перехода и патрулирования в районе поиска. Советская пла заняла позицию и установила слежение за пларб США, в то время как американцы даже не подозревали, что враг находиться где-то в радиусе двух миль от него.

События, возникшие в результате первой встречи с врагом у ворот его базы, были и прежде исключением, но здесь не обычным исключением, а первым шагом равных противников навстречу друг другу, и даже превосходящих этого противника дерзостью и уверенностью в своём превосходстве. Известно, сколь велика была ставка в тот период «холодной войны» 1980–1983 годов, когда американцы, не считаясь с Советским Союзом, поставили мир на грань ядерной катастрофы.

В этой обстановке ТОФ США в рамках учений перешёл к широкомасштабным действиям в зоне Тихого океана. Целью флота США была отработка положений новой американской военно-морской стратегии под прикрытием стратегических ядерных сил США, базирующихся во вновь построенной в б. Бангор базы, оборудованной безупречной системой охраны и обороны от всех видов оружия СССР. База и лодки считались неуязвимыми, включая головную пларб типа «Огайо». Действия кораблей США на учении осуществлялись с особой скрытностью, имитируя атаку Японии на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 года.

На учении командование Тихоокеанского флота США, одновременно с развёртыванием авианосных ударных групп из Сан-Диего в западную часть Тихого океана, принимало меры по обеспечению скрытного развёртывания своих стратегических ядерных сил морского базирования из б. Бангор. Принятой стратегией США считалось, что скрытность — это главное условие внезапности нанесения первого ядерного упреждающего удара по территории СССР при отвлекающих действия надводного флота США и подавления первой прибрежной линии обороны Советов.

11 сентября 1982, суббота.

Наш тихоокеанский флот закончил итоговые годовые учения. Все корабли вернулись на базы.

В то же время фактическая обстановка в зоне флота резко ухудшалась. Авианосная ударная группа скрытно, во главе с атомным авианосцем «Энтерпрайз», на фоне учений FleetEx-82, была развёрнута в сторону Камчатки, что заставило советских стратегов положить палец на ядерную кнопку. Данные по наконец-то обнаруженным АУГ подтверждаются космической, береговой радиоразведкой и нашим разведывательным кораблём, ведущим разведку.

Третий наиболее важный элемент учения ТОФ США — поиск советских ракетных лодок и условное их уничтожение. В то же время проводился одновременный скрытный выход пларб «Огайо» из базы Бангор — места базирования стратегических ядерных сил ВМС США, залив Хуан-де-Фука. Пларб «Огайо» предстояло скрытно занять район боевого применения ядерного оружия и по сигналу нанести (условный) ядерный удар по территории СССР для стратегического завершения операции и выхода АМГ США из зоны действия сил ТОФ у восточного побережья СССР с дальнейшим наращиванием успеха всего учения, с конечной целью принуждения советского правительства к капитуляции на условиях американцев.

ТОФ СССР оказался не готов встретить Авианосную многоцелевую группу США как угрозу в дальней зоне. Главком ВМФ адмирал флота Советского Союза Горшков С. Г., находясь во Владивостоке на учениях, назвал события сентября 1982 года на Тихоокеанском флоте СССР «Советский Пёрл-Харбор».

Тем не менее заблаговременный выход плат К-492 позволил, упреждая «нанесение ударов» АМГ по базам флота, нанести скрытный упреждающий удар (условно) по базе пларб в б. Бангор. Вот факты из отчёта 2 ФлПл ТОФ: «В сентябре 1982 года подводная лодка „К-492“ 671 РТМ пр., двигаясь в подводном положении, проникла на маршрут развёртывания пларб „Огайо“ на границе территориальных вод США и Канады на выходе из пролива Хуан-де-Фука из военно-морской базы Бангор. Командир ПЛ, капитан 2-го ранга Дудко В. Я., доложил, что им обнаружена пларб „Огайо“ и условно уничтожена, после чего им было установлено слежение за пларб „Огайо“…»

Благодаря этому манёвру в день подхода АМГ к Камчатке Главкому доложили об обнаружении подводной лодкой К-492 пларб «Огайо» и слежению за ней. Он сказал: «Стратегическое равновесие восстановлено. Командир выполнил поставленную ему сверхзадачу». И добавил: «Вы даже не представляете, что они сделали». После чего, не дожидаясь окончания учений, улетел в Москву.

В любом случае скрытный прорыв К-492 на маршрут развёртывания пларб США, демонстрация силы в зоне взаимного обнаружения лодок, далее сопровождение её в район применения ракетно-ядерного оружия и последующего слежение за пларб в позиции применения оружия, а также возможности ПЛА по нанесению упреждающего удара по пунктам базирования стратегически ядерных сил США в б. Бангор и др. лишало флот США стратегического преимущества, а авианосного флота США сил прикрытия ударным оружием, при ведении наступательной операции у побережья СССР. Развёрнутые навстречу корабли ТОФ, включая атомные крейсера с ракетно-ядерным оружием и авианесущие корабли, по своему боевому потенциалу были способны прервать деятельность кораблей АМГ США, оставшихся без стратегической поддержки в любой момент.

Принудительное возвращение новейшей пларб «Огайо» — стратегической опоры ВМС США — на базу, демонстрация присутствия необнаруженной лодки СССР на маршрутах развёртывания и условное уничтожение пларб, а так же кораблей США в пунктах базирования, делало основное место базирования американских лодок беззащитным от тактического ракетно-ядерного оружия пла СССР, которое могло быть использовано скрытно в назначенное время по месту базирования врага в течение нескольких минут, после чего база Бангор утрачивала своё значение и неприступность. Присутствие плат К-492 в зоне залива Хуан-де-Фука вызвало серьёзные последствия для американского флота. База подводных лодок США уже не считалась безопасной и оказалась незащищённой от тактического удара корабельными ракетами с ПЛ К-492, имеющего теперь стратегическое значение. Больше того, за лодкой так и не было установлено слежение силами ПЛО США, что не позволяло достичь критериев атаки и применения хотя бы какого-то оружия против неё.

Этим манёвром советская пла, кроме обнаружения пларб «Огайо», развеяла миф о неприступности МСЯС, демонстрируя адекватный ответ АМГ США. Уже на базе корабли и лодки США были подвержены угрозе полного уничтожения, поставлены под удар и практически лишались возможности применения стратегического оружия. Конечно, создавая эту базу в Бангоре, они никак не ожидали, что русские так быстро лишат её боевой устойчивости и развеют миф о непреступном форпосте стратегических ядерных сил США на Западном побережье. Возникшая ситуация требовала срочной передислокации или развёртывания лодок США из Бангора в океан или другие базы. Верно предугаданные пути передислокации лодок США из базы в новые места базирования кораблей делали их ещё более уязвимыми. Результат оказался практически мгновенным. После обнаружения советской лодкой пларб США учение FleetEx-82 было свёрнуто, так как теряло дальнейший смысл.

Подобно всем военным удачам, тайны и легенды сопутствовали и рейду К-492. Нелегко выявить детали всей операции тридцать пять лет спустя, скорее проблематично, тем более что американская и советская стороны хранят всё, что касается деталей этой операции, под грифом секретности.

Что же было в заливе Хуан-де-Фука? Был ли успех К-492 намного важней, чем это признано сегодня? Действительно ли командир вывел из строя базу пларб стратегических ядерных сил ВМС США? Вы, читатель, определите, прочитав всю книгу, и сделаете выводы, сравнив этот поход с признанными итогами боевой службы и их значением для страны, а также другими походами наших лодок.

Отследив первую и пока единственную лодку США с баллистическими ракетами в базе Бангор, командиру К-492 уже можно было не думать о своей защите, оставляя Бангор с торпедами на борту, можно было записать, в журнале боевых действий, «задача выполнена». Все три эпизода были подробно описаны, все три эпизода обнаружения «Огайо» на этом выходе подтверждены. В дальнейшем опыт первого экипажа лёг в основу планирования последующих операций флота и получил распространения во 2-й флотилии и на Северном флоте. В эти операции закладывались приёмы скрытности, впервые применяемые пла К-492. Только то, что лодка не была обнаружена силами ПЛО США, уже рассматривалось как успех, а действия экипажа — как героизм. Само обнаружение и принуждение единственного корабля врага со стратегическим оружием на борту, к возвращению в базу, развеяло миф о непобедимой триаде США — это была наша победа. А срыв наступательной операции ВМС США у восточного побережья СССР принуждал НАТО к миру. Линия аргументации элементарна. Тайной, завесой секретности, которой вот уже тридцать пять лет, окружают этот эпизод американские власти, лишь подкрепляя нашу версию.

Итоги прошедших учений FleetEx-82 показали следующее.

Во-первых, стратегическая операция по уничтожению стратегических ядерных сил США только одной пла, направленной на главное стратегическое оружие противника — пларб «Огайо» и бухту Бангор, способно сорвать крупную наступательную операцию ВМС США, такую, как FleetEx-82, оставив её без поддержки.

Во-вторых, результат учений стал стимулом для разработки новых стратегических операций для многоцелевых подводных лодок 671 РТМ проекта в преддверии проведения ещё более агрессивных учений «Флитекс-83».

На учении «Флитекс-83» за АУС уже следила пла 671РТМ проекта, находясь внутри ордера в течение всех учений и оставаясь необнаруженной более 16 суток, вплоть до начала ею разведывательных действий в отношении АМГ. В итоге, когда лодка продемонстрировала себя внутри ордера рядом с авианосцем и американцы не смогли установить за ней слежение, то учения были свёрнуты, так как АМГ лишилась главного своего козыря — скрытности и боевой устойчивости авианосцев, а значит, и всего соединения.

«Таким образом физическое насилие является средством, а целью будет — навязать противнику нашу волю. Для вернейшего достижения этой цели мы должны обезоружить врага, лишить его возможности сопротивляться».

А. В. Суворов

Глава 1. Для смелых нет никакой преграды, а для трусов — никакой опоры

«Любите себя в море, а не море в себе».

Я поехал служить

Если описать груз прожитых лет как ЖБД (Журнал боевых действий), то получится длинно и тоскливо. Как у каждого командира корабля есть свой стиль управления, своё самоощущение, так и у меня за долгие годы ратного труда сложились свои взаимоотношения со службой и своё взаимопонимание и отношение к службе. Да, и это так, именно взаимопонимание.

Поэтому само отношение к службе формировало стиль командира и развивало командирские качества. Командиры, при повседневной схожести на берегу, в море и в делах, всегда отличались друг от друга. Из этих отличий и многого другого складывалось мнение о командире. Я уверен, что среди командиров глупых в понимании одного и в сравнениях другого нет вообще. Есть склад ума, который, так или иначе, формирует стиль и поведение человека. Каждый командир управлял лодкой в меру своих качеств и способностей и ещё мотиваций, которые вытекали из целей, поставленных командиром перед собой. Выход в море для одного был отдушиной от домашнего очага, для другого — удовольствием творческого познания, а для третьего — обузой и т. д. Поэтому при однотипных подводных лодках у каждого командира был свой результат: один открывал что-то новое для себя и других, второй чудил и без чудес не мог, третий плавал, как на паровом буксире, используя три-четыре команды — «вперёд, назад, вверх, вниз» и т. д., а четвёртый и чудил и открывал.

В 1971 году я окончил Тихоокеанское Военно-морское училище и получил распределение на Камчатку в распоряжение Командующего КВФ. Действительно, тогда в 15-й эскадре атомных подводных лодок ВМФ было несколько кораблей, на которых можно было начинать службу, и всего две вакансии по специальности.

Прилетел на Камчатку, получил назначение на атомную подводную лодку (пла) «К-115» — 627А проекта — «голубая лента Атлантики», самая скоростная подводная лодка того времени. Конечно, ничего не знаю, никто не встречает и не ждёт. Хорошо, что помнил после стажировки, куда и как нужно добираться, знал, что есть такой посёлок Рыбачий и там находится ПКЗ (Плавказарма финской постройки), где и расположены экипажи и штаб 45-й дивизии подводных лодок.

Мне нужно было из Петропавловска-Камчатского на ПСК-3 приехать в закрытый гарнизон, который сразу от парома начинался рыбацким посёлком с бараками и одноэтажными деревянными домами.

Домики зимой заносило по самые трубы снегом, поэтому после закрытия рыбного сезона развлечение для рыбаков было одно — водка, икра и гармонь. А так как сезон к тому времени уже для многих закончился, то и народ находил себе дело возле «пивного ларька».

Пивной ларёк в прошлом был круглой стильной кафешкой, а сегодня — полуразрушенным сараем с забитыми фанерой окнами и кучей мусора из бутылок и бумаги у входа. В дверях стояла здоровенная тётка в грязно-белом халате, с красным лицом, нездоровым запахом и покрытыми цыпками руками, которая загораживала собой всю дверь. Перед ней был стол со стопкой солдатских алюминиевых мисок и пивных пол-литровых кружек нашего советского образца. Справа из белой металлической бочки торчал насос, которым раньше качали масло, рядом ещё одна бочка, только деревянная, грязного цвета, с подтёками на боках. Когда я подошёл ближе, то обнаружил, что грязная бочка наполовину с красной икрой… и ещё буханки хлеба, торчащие из мешка тут же рядом. На ценнике было написано «Обеденный комплекс 5 р. 87 коп.». Мне было предписано явиться в часть на следующий день, поэтому я мог себе позволить кружку пива с видом на Авачинский вулкан.

Упёршись в «хозяйку», попросил: «А налейте-ка мне только пиво». Она, ничего не объясняя, сказала: «У нас комплексный обед». Говорю: «Давай комплекс». Здесь она поразила меня ловкостью и отточенностью движений: один качок насосом — и полкружки налито, один взмах чумичкой — и полмиски икры на месте. Говорит: «Хлеб ломай сам сколько нужно, вода в колонке, сильно не открывай, все вылетит из кружки. Отходи, видишь, очередь». Я так с открытым ртом и завернул за угол к колонке, чтобы оценить, чем меня одарили. Оказалось, в комплект входило 250 г спирта вместо пива, миска красной икры, хлеб и вода из колонки, чтобы развести спирт. Вокруг колонки и импровизированного стола из ящиков маячили безликие люди-призраки с кружками в руках. Кто-то из них, качаясь, стоял друг напротив друга, кто-то полулежал, кто-то уже закончил эпизод «А поговорить?» и мирно тут же спал.

Икру я съел. Спирт разводить не стал, а отдал товарищам по трапезе, за что они меня искренне и добросовестно благодарили и не хотели отпускать.

Солнце направилось к закатной части дня, а я вместе с ним к месту службы. Идти пришлось по дороге, которая вилась одной широкой пыльной полосой вперемешку с кусками асфальта вдоль всего посёлка, время от времени то тут то там увиливая в стороны к жилым домам. Было безлюдно. По посёлку в поисках простого женского счастья слонялись одинокие женщины, которые по воле случая всегда оставались в посёлке, пока жены с детьми уезжали на юг и оставляли мужей наедине с подводной лодкой. Ещё не подозревая о существовании этой особой категории женщин посёлка, я увидел двух энергичных, слегка «освежившихся» (выпивших) подруг. Бодро виляя бёдрами, они шли мне навстречу. Поравнявшись с ними, я с естественным любопытством разглядывал выпуклости и впуклости. Услышал: «Лейтенант, ты мужика с *издой в зубах не видел?» Я как-то потерялся. Во-первых, тогда женщины не выражались так беззастенчиво или просто я рос в семье и обществе, где это не приветствовалось, а во-вторых, я не мог себе представить мужика с женским половым органом в зубах. Молча удивился. «Ну, с бородой и усами, понял?» — «А! Нет, не видел». Девушки активно предлагали мне принять участие в надвигающемся на меня удовольствии и вразнобой поворачивались и теми, и другими частями тела, вид которых должен был подвигнуть меня на сексуальное домогательство.

К ПКЗ подходил, когда уже темнело. Летом темнело поздно, было прозрачно и задумчиво. При взгляде на все, тоски не было, было просто ощущение бескрайности и одиночества. Я стоял в начале всей земли, где ничего не менялось последние тысячу лет.

Вахтенный у трапа даже не поприветствовал, не говоря уже о проверке документов. И правда, откуда здесь шпиону взяться, если не из-под воды? Пошёл по полутёмным коридорам, натыкаясь на пиллерсы и спотыкаясь о комингсы. Два раза наступил в глубокие лужи, промочил ноги и чавкал ботинками, распугивая крыс, продолжил путь. Дверь предложенной мне каюты была не заперта и даже не прикрыта, всё настежь — входите, люди добрые, берите, кто что может. Каюта имела тот уют и характерный запах, который потом преследовал меня и моих товарищей на других флотах и местах базирования, где уже стояли такие же или другие, чудесные по тем временам сооружения. Это были финские плавучие казармы для финских лесорубов и энергетиков, живущих в отдалённых районах. И все-таки это была заграница с её незначительными, но приятными для жильцов мелочами: уютом, саунами, столовыми, душевыми, конференц-залами и многим другим, что тогда было в новинку. Плавказарма финская была новая, не более пяти лет, но запах запущенности уже въелся в атмосферу всего сооружения. Старшим на борту оказался помощник командира, капитан-лейтенант Бенин Александр Иосифович. На самом деле капитан, обветренный об скалы, прекрасный человек с большой и сложной судьбой, начавший службу с первых атомных лодок и проживший на них всю свою сознательную жизнь.

Лодки строились долго, экипажи не менялись, чтобы не потерять ни одного подготовленного штучного специалиста. Поэтому все должности были быть укомплектованы раз и на долгие годы, до первого выхода в море, когда можно будет подготовить ему замену. Так и служили десятилетиями в обнимку с ядерным реактором и атомными бомбами настоящие герои, положившие свою жизнь на создание атомного щита нашей родины и забытые сегодня в мелочной возне за деньги неблагодарными потомками.

В тот день на его плечах лежала вся власть над вверенным ему кораблём, и он безраздельно пользовался свободой, забегая каждые двадцать минут в каюту. Оттуда доносился характерный «кряк» — отзвук принятых удовольствий, и появлялось жующее лицо помощника командира. Не буду описывать его состояние, от него шло: «Всё хорошо!»

Когда люди пьют вот так, то сколько делают дел с вдохновением, а если бы не пили, то и дел бы не делали, в инструкции не записанных. Сколько обездоленных женщин в Богом забытых гарнизонах не дождались бы скупой мужской ласки, скольких историй не родилось бы из нашей в общем-то серой, без фантазии жизни. Пусть мне кто-то расскажет о вреде пития, и я с ним не соглашусь. Я его отправлю в «край непознанных чудес», чтобы привить навык культурно пить и рассказывать анекдоты.

Помощник встречал меня с напускной суровостью, но без пренебрежения к салаге, которым я, по сути, и был и особенно на его фоне. Я только потом понял, как внимательны и радушны были эти люди, сразу взявшие меня в дружеские объятия.

— Та-а-к! — прозвучало из помощника командное слово, в котором было все: и воля, и интерес, и предупреждение, и предварительная команда, за которой последует исполнительная. — Т-а-а-к, — ещё раз предупредил помощник, намекая, что последует следующая команда, о которой догадывался только он один.

И так эта мысль его грела, что он сразу засветился внутренним здоровьем и значимостью предстоящего события. Он достал средних размеров фибровый чемодан, открыл его, перевернул, вытряхивая мусор, сел, положив его себе на колени.

— Та-а-а-ак, — сурово произнёс помощник теперь уже исполнительную команду, и откуда ни возьмись вылетает… рассыльный.

— Пригласите ко мне в каюту офицеров, — нахмурившись, сказал помощник и добавил: — Пусть штурманские Капусту не забудут, а то он уже заквасил.

Мне это словосочетание опять показалось странным, но вопросов я не задавал. (Оказалось, что Капуста — это грамотный, добрый и приветливый офицер корабля, который немного выпил перед сном.).

— Сегодня вы будете представляться, — скомандовал помощник.

Я достал всё, что у меня осталось, от первой лейтенантской получки и положил в чемодан. Он тоже достал деньги, бросил вместе с моими деньгами. Его денег было значительно больше. В каюту весело заходили офицеры, знакомились и, не глядя, набросали мне половину чемодана денег, как я выяснил — две, а то и три мои первые получки. Зарплаты на Камчатке тогда были в восемь — десять раз больше средних по стране, да и народ был нежадный. Потом мы жили со штурманом в одной каюте и деньги просто бросали в рундук. Когда ехали в отпуск, чтобы не считать, раскладывали на две вроде равные кучки, один отворачивался, другой говорил, кому.

Ещё раз прозвучало: «Та-а-ак…» — подошёл мичман, забрал чемодан и позвал меня с собой. Я шёл за ним, мы спустились палубой ниже, вошли в холодильник, мичман вынул деньги из чемодана, загрузил чемодан водкой и коньяком (только французский Comus по 28 р. за бутылку), вернул мне все деньги и сказал: «Офицеры уже ждут вас».

Действительно, меня уже ждали в кают-компании. Стол исходил истомой деликатесов и импровизаций кока. Это был настоящий бал-маскарад продуктов, знакомых, но обличённых в другие приправы и гарниры. По краям стола мерцали бутылки в ряд, от шампанского и сухого вина до водки и коньяка. В середине стола блестела ладья из нержавейки, внутри которой лежала хитро приготовленная чавыча в окружении крабов, ракушек, морской капусты, зелени и ещё, ещё… дальше медвежатина, оленина, свинина, языки… и что ещё — уже не помню, но я охнул.

За столом сидели офицеры, сдержанные и празднично убранные. На лицах так горели глаза и улыбки, что стояло сплошное сияние. Я встал, представился, рассказал о себе, потом о своей мечте: «Так вот, как же… флот, он тут… я там… а где же, когда же… флот… он же не ждёт… боевые корабли», — мямлил я.

Меня с интересом рассматривали и обсуждали вслух. Через полчаса уже все были свои. Вскоре помощник решил, что ему нужно что-то сказать, а то через пару минут он уже ничего сказать не сможет, через пару минут он уже сможет только кивать. Он встал и начал говорить про флот, про море, про меня, которого совсем не знал, и чем больше он говорил, тем больше ему казалось, что он говорит не про меня, а про себя, про свою жизнь, про службу, про флотское братство, которое, гори оно хоть синим пламенем, все равно не сгорит, про родину, про тех, кто ее сейчас защищает, и в случае чего не пожалеет самой жизни, про священные рубежи…

Моё представление продолжалось. Ещё тридцать минут говорили тосты, потом стол загудел сплошным белым шумом, из которого не выделялось ни одного голоса, но диалог продолжался, и всё шло своим чередом.

С половины стола старших офицеров запели морские песни и пели всё: «Бежал бродяга с Сахалина…», «Холодные волны вздымает лавиной…», «Растаял в далёком тумане Рыбачий…».

Вскоре все разошлись, в Москве было десять вечера, а на Камчатке — семь часов утра. Через час подъем флага.

Ровно в восемь, 6 сентября 1971 года, весь экипаж стоял на корпусе подводной лодки, зыбкой тенью покачиваясь в сумерках рассвета в такт волне, продолжая так же источать аромат хорошего коньяка, крабов и морских песен.

— На флаг и гюйс «смирно»!

— Флаг и гюйс поднять!

Теперь я стоял в строю своей офицерской жизни. Это и было то самое морское братство, в которое я вошёл безраздельно и навсегда.

Край, в котором я не был

Я был не женат и не избалован бытом. Днём и ночью служба брала своё, поэтому я видел только то, что нас окружало. Примерно через полгода, когда я сдал экзамен на самостоятельное управление подразделением и сдал зачёты на допуск к самостоятельному несению вахты вахтенным офицером, мне разрешили сход с корабля, и я мог выйти на прогулку и увидеть своими глазами, где я живу. Территория, где располагалась база подводников, представляла собой своеобразное зрелище. С одной стороны, это было жалкое и прямо убогое зрелище. С другой — это был посёлок санаторно-курортного типа на берегу океана с целебными минеральными источниками — живой водой, чистым воздухом и лесом без змей и воробьёв, которые там не живут. Жилой фонд состоял в основном из деревянных оштукатуренных домов 1937 года постройки, за исключением двух-трёх железобетонных, вновь построенных домов вместе с котельными для отопления. Но горячая вода была в титане.

Другие жёлтые домики были бессистемно разбросаны по северной части полуострова и хоть как-то веселили глаз. В них отсутствовали отопление и вода, не говоря уж о других удобствах. На самом верху ютились домики части ПВО, пониже — домики для семей моряков. Количества даже такого убогого жилья было совершенно недостаточно. Семьи моряков улетали на материк к родным. Вновь прибывшие семьи ютились где попало, жёны между походами грызли мужей-моряков, а моряки задорно уходили в океан и с нескрываемой тоской возвращались обратно, предчувствуя борьбу с политотделом за выживание.

Нет ничего хуже для офицера, да и любого мужчины, чем его обездоленная жена, озлобленная бытом и плачущая ночами по несчастным, произведённым тобой детишкам.

Большая часть офицеров кораблей были женаты, остальные — холостяки или разведённые. Это в основном лейтенанты и капитаны. Но все чаще к ним стали примыкать и капитаны 3-го ранга. Представьте себе эту несметную армию женихов, которые, не женившись в училище, теперь годами не могут найти себе спутницу жизни. И не потому что все они уроды, пьяницы или импотенты. Просто они переставали быть элитой. Работа по унижению армии уже вовсю велась в стране. А элита, как вы теперь понимаете, это не только образованность и культура, но и достойная зарплата, и возможность независимо жить в уважающем тебя обществе.

Хотя зарплата лейтенанта на Камчатке и была почти в три раза выше, чем зарп