Оглавление

1. Хроники Континента
2. БЛАГОДАРНОСТИ
3. ПРОЛОГ
4. Глава 1 Кошмары
5. Глава 2 Защитники Континента
6. Глава 3 Лой Фиц
7. Глава 4 Посвящение и шум
8. Глава 5 Распределение
9. Глава 6 Начало
10. Глава 7 Проигранная схватка
11. Глава 8 Страх
12. Глава 9 Возвращение
13. Глава 10 Предатель
14. Глава 11 Снова вперед
15. Глава 12 Пир смерти
16. Глава 13 Плен
17. Глава 14 Побег
18. Глава 15 Легенда о статуэтках
19. Глава 16 Таинственный лес
20. Глава 17 Зои
21. Глава 18 Освобождение
22. Глава 19 Воссоединение
23. Глава 20 Выбор
24. Глава 21 Последствие
25. Глава 22 У Оливера
26. Глава 23 Арест
27. Глава 24 Совет
28. Глава 25 Падение столицы городов
29. ЭПИЛОГ

БЛАГОДАРНОСТИ

Я хочу выразить самую искреннюю признательность всем тем, кто поддерживал (и поддерживает) меня, кто не давал впадать в отчаянье даже когда мне казалось, что у меня ничего не выходит и не выйдет. Ещё раз спасибо! Без вас ничего этого не было бы:

Илья Гамов;

Вероника Кривощекова;

Битюкова Анна Владимировна;

Битюкова Екатерина Романова;

Юлия Елисеева;

Анастасия Прокопчук;

Юля Чусова

Отдельное спасибо Алёне Менеевой за новую шикарную обложку — надеюсь, впереди нас ждет ещё много интересных проектов;)

Ну и, конечно же, я благодарю всех тех, кто помогал материально: покупал книги, отправлял деньги, но не представлялся.

А также самое огромное, самое тёплое спасибо моей семье: моему брату — Янгильдину Ивану, который своей конструктивной критикой, вычиткой и стёбом помогал мне не наломать кучу дров. А также моей маме — Янгильдиной Лии, которая всегда была рядом и поддерживала даже в самые трудные минуты.

ПРОЛОГ

Ей не стоило сюда идти. Не стоило уходить так далеко от дома. Лес, казавшийся таким спокойным и мирным, так увлекавший собою — заманил ее в свою смертоносную ловушку. Она чувствовала, как страх своими цепкими лапами ухватил ее за горло, не давая выдавить ни звука. Здесь, где кроны могучих деревьев заслоняли спасительное солнце, где пронзительно пахло дождем, она была совсем одна. Даже такие привычные для леса звуки, как щебет птиц или шелест опавших листьев под лапами мелких зверьков, покинули её. Лес настороженно молчал. Он знал, что сейчас к непрошеной гостье, так беспечно забредшей сюда, подбирается нечто жуткое, тёмное, враждебное.

И это нечто не заставило себя долго ждать. Где-то в полумраке раздался еле слышный хруст, но ей, парализованной от испуга, он показался в тысячу раз громче. Воображение с готовностью нарисовало ужасное чудовище из отцовских рассказов: сгорбленное, покрытое густой темной шерстью, передвигающееся на двух лапах — его морда схожа с волчьей, а глаза горят адским пламенем из самой преисподней.

И этих чудищ много: целая стая, обитающая в этом зловещем, темном лесу. Они настоящие дикие звери, готовые вонзить свои острые клыки в любое живое существо, но больше всего они обожают людей. Люди для них — излюбленная дичь, и благодаря острому нюху, они могут почувствовать человека за много-много километров. Именно поэтому ей строго-настрого запрещено было появляться в лесу. Особенно одной, без присмотра взрослых.

Она не собиралась забираться далеко — хотела лишь собрать хворост у самой окраины, но чаща манила её своей таинственной темнотой: что-то тянуло вперед, заставляя забыть про любые запреты. Идти и идти, меж вековых деревьев, к той самой зловещей опушке.

Теперь она сжимает маленькие кулачки и из-за всех сил жмурится, надеясь, что все происходящее лишь дурной сон. Вот только от этого нет никакого толка — хруст раздался снова, теперь уже совсем близко. Ей даже показалось, что где-то в глубине леса мигнули два красных огонька — без сомнения зоркие глаза кровожадного чудища. Надо было что-то делать, хотелось кричать, но горло издавало лишь сиплые хрипы не сродни человеческой речи.

И вот они появились. Выплыли из темноты, словно бестелесные призраки, еще выше и мощнее, чем она их себе представляла. Со всех сторон девочка видела эти злобные, красные глаза.

Она окружена.

Возможности сбежать нет — ей остаётся лишь наблюдать, как напрягаются могучие мышцы под жестким мехом, а пасти скалятся, обнажая острые желтоватые клыки… это конец.

Голодные твари растерзают её, разорвут на маленькие кусочки, и всё, что она в состоянии сделать — это стоять с широко распахнутыми глазами, словно прибитая к земле ужасом, и ждать неминуемой смерти. В тишине по лесу раскатился зловещий рык, готовый стать последним, что услышит потерявшаяся девочка. Твари приготовились к прыжку…

Глава 1
Кошмары

Так долго сдерживаемый крик вырвался наружу, резко сев и уронив на пол тяжёлое шерстяное одеяло, девушка вырвалась из жутких объятий ночного кошмара. Сон… это только сон. Ее худое тело, спрятанное под грубой рубахой била крупная дрожь, а бешеный стук сердца глухими ударами отдавался в ушах. Обняв колени, она сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. Все хорошо. Она здесь. Дома. Ее окружают не высокие надменные деревья, а родные каменные стены, она сидит не на холодной, мягкой от дождя земле, а на крепкой дубовой кровати. Все хорошо.

Это её комната, в которой она живёт с самого рождения. Вот он привычный платяной шкаф — ее излюбленное в детстве укрытие во время игр в прятки; стол у окна, за которым она в свое время просиживала часами, пытаясь постичь азы чтения, письма, картографии; рядом с ним полки, заполненные толстыми томами — книгами, что собирал ещё её отец…

Лицо горит, в комнате невыносимо душно — настежь открытое окно не спасает, и маленькая комнатка наполнена тяжелым влажным воздухом. Ей даже кажется, что в нем она опять чувствует этот запах леса. Как в тот день. То, что произошло тогда мучает ее до сих пор, приходя под личиной ночных кошмаров, ведь именно в тот самый день она потеряла всё.

Это случилось десять лет назад, когда она, будучи еще совсем маленькой семилетней девчонкой, ведомая любопытством и наивностью, забрела в глубь Таинственного леса.

Защитники, среди которых она росла, рассказывали про него множество зловещих, холодящих кровь, историй. Все знали, что там живут вольфы — огромные твари, которые, с лучами солнца, прикидываются людьми, но стоит дню смениться ночью, как в них просыпаются кровожадные звери, готовые растерзать любого на своем пути.

Кто-то поговаривал, что в самом сердце леса есть странное место, где деревья, словно по прихоти неведомых человеку сил, растут под неестественными, пугающими углами, а земля готова в любой момент поглотить зазевавшегося путника. Там всегда холодно: неважно лето на улице или зима, знойный день или ветреная ночь. Там нет птиц, лесная живность обходит это зловещее место стороной, и даже вездесущие комары не рискуют туда залетать…

Вернувшиеся из дозоров горделиво расписывали свои поединки с голодными здоровенными зверями, встречающимися на их пути, а где-то она слышала и про то, что среди мощных стволов можно встретить наполненных серебристым светом фей. Но её отец всегда говорил, что последнее — полная чушь, а вот про зверей и вольфов — это все чистейшая правда. У него самого на руке был огромный шрам — вечная память о Дозоре по Таинственному лесу.

Капитан Защитников, славившейся своей силой и строгостью, любил свою дочурку больше самой жизни. Её мать умерла при родах, оставив их совершенно одних во всём огромном Континенте, поэтому капитану ничего не оставалось делать, как совмещать воспитание дочери и службу.

Девчонка воспитывалась всем батальоном Защитников, жила с новобранцами по военному порядку, и ей тогда казалось, что ребенка счастливее её не найти на всей земле. Вот только иногда ей не хватало общения со сверстниками: дружбы с ребятами её возраста. Что толку в отработанных с отцом боевых приемах, если их некому продемонстрировать, под восхищённые вздохи мальчишек и девчонок?

Но в целом жизнь была прекрасна: она с интересом обследовала мир вокруг себя: Башню — место, где учились и жили Защитники; огромный двор с кузницей, конюшней, складом и тренировочным полем.

Далеко уходить без присмотра ей не разрешали, но и здесь было масса мест для игр и веселья, а самое главное, её отец всегда был рядом — сильный, мужественный, готовый в любой момент поддержать и помочь. И девочка была уверена, что когда папа рядом с ней просто не может приключиться ничего плохого.

Но тогда его рядом не было.

Ах, если бы она знала, чем обернётся этот погожий, прекрасный, на первый взгляд, летний день! Сколько будет потом сожалений и ночей залитыми горькими слезами! Она бы ни за что не вышла за ворота, она бы осталось дома. Но случилось то, что случилось.

До этого всю неделю шли дожди, и небо было затянуто скучными, серыми тучами. Но вот, наконец, выглянуло солнце, радуя своими лучами Континент. В этот день сама погода так и манила прогуляться: пробежаться по травке босыми ногами, сходить с отцом на речку, что совсем неподалёку, а вечером жечь костер — папа давно уже ей обещает. И тогда, смотря в окно на поразительную синеву небосклона, девочка была уверена, что это будет лучшим днем в её жизни.

Капитана нигде не было. Она обошла полбашни прежде чем узнала, что сегодня он ведёт тренировку курсантов на свежем воздухе. Это означало, что освободится он лишь к вечеру. Ушедшее было настроение вернулось вновь, когда в голову пришла великолепная — как ей тогда казалось — мысль. Ведь если она сейчас соберёт хворост для костра, то они всё успеют, а отец будет ею гордиться.

Она даже завтракать не стала — побежала на улицу, как угорелая. Заходить за ворота одной было немножечко страшно, однако, собравшись с духом, и глубоко вздохнув, девочка устремилась в лес — она ведь не будет заходить далеко: так что может случиться?..

Что произошло тогда, она не в силах понять до сих пор: будто невидимый волшебник околдовал её, заставив, словно в трансе двигаться вперед. Она помнит, как пахло землёй, как та — еще сырая от ночного дождя — чавкала под её ногами. Девочку так и тянуло дотронуться до жёсткой, царапающей кожу, пропитанной смолой, коре стоящих рядом деревьев. Как обострились все её чувства, заставляя запомнить лес в самых своих мелких деталях…

Вольфы появились неожиданно, учуяв её, заманив в ловушку, из которой просто не было выхода.

Она была уверена, что это конец.

Отец возник из ниоткуда, вооружённый своим верным мечом. Он бросился на защиту любимой дочери.

Она хорошо запомнила его в тот момент: высокий, широкоплечий — светлое лицо напряжено, а тонкие губы поджаты. Отец крикнул ей: «беги!» И она побежала.

Вперед, не оглядываясь. Уверенная в том, что папа бежит за ней, готовый в любой момент отразить атаку, преследующих их тварей.

Но она была не права. Его не было рядом. Не суждено ему было покинуть ту проклятую поляну — он не вернулся.

Позже, отряд, посланный на поиски, найдет среди красных от крови листьев его меч. А кто-то из зорких солдат обнаружит недалеко от поляны разорванный, испачканный плащ — вот и всё, что осталось от смелого, верного капитана и любящего отца.

На глаза наворачиваются слёзы, и девушка до боли закусывает тонкие губы. С тех пор прошло целых десять лет, а она почти каждую ночь представляет, что было бы, если бы она не сунулась в этот злополучный лес. Целых десять лет, каждый день, она проклинает себя за то, что так легко ослушалась отцовского наказа.

Если бы не она, он был бы сейчас с ней. Он видел бы, как она росла, обучал её всему, что знает сам. Они бы каждые выходные, как в детстве, делали человечков из хлеба и пекли картошку на углях. Её жизнь была бы совершенно другой…

Ей надо взять себя в руки. Она уже не ребенок. Не семилетняя девочка — она почти что Защитник — воин, призванный спасти Континент от захватившего его зла. Совсем скоро она будет сражаться, она вступит в бой с этими кровожадными тварями, и тогда шансов у них уже не будет.

Только бы избавиться от этих кошмаров, прекратить оглядываться в страхе на своё прошлое, ведь как всегда говорил Маркус — ее бравый друг и наставник: «Нет хуже жалости, чем жалость к себе, и нет хуже тоски, чем тоска по необратимому». Спрыгнув с кровати, девушка решительно потянулась за брюками.

Спать больше не хотелось.

Глава 2
Защитники Континента

Так тихо бывает в Башне лишь ночами, когда по каменным коридорам не носятся туда-сюда солдаты, когда классы не переполнены желающими поскорее закончить подготовку новичками, и даже с улицы не доносится привычного звона стали — верного признака очередной тренировки. По ночам Башня погружается в благоговейную тишину.

Девушка прекрасно знала, что кроме неё и пары дежурных, которые каждую ночь неотступно следят за ночным порядком — все остальные мирно спят в своих кроватях. Она почти одна в блаженной сонной тишине.

Забавно, что кадеты, оказавшись здесь впервые, очень долго плутают, путая лестницы и коридоры. Арес казалось, что она могла бы нарисовать подробный план Башни с закрытыми глазами, ни разу ничего не перепутав.

Вот он первый этаж. Огромные массивные двери, способные выдержать, наверное, любую атаку. Просторный холл с лестницей и тремя дверьми: две по бокам ведут в казармы, мужскую и женскую — сейчас в них спят третьекурсники — ее выпуск. Другая дверь ведет в зал, а он, в свою очередь, в пищеблок.

Повара живут на втором — их небольшие комнатки расположены прямо над кухонным отсеком. На этом этаже также ещё один зал — большой парадный — и ванные. Третий этаж гораздо интересней: там снова казармы, классные комнаты, а ещё тренировочный зал. На четвертом спят первокурсники, там же медпункт и комната отдыха — второе любимое место ее закадычного приятеля — Лоя.

Он часто прохлаждается там, когда не вертится на кухне.

Арес стоит на последнем, на пятом, где размещены комнаты наставников. Ее спальня когда-то принадлежала отцу. Они жили там вместе, и после его смерти она унаследовала ее, не в силах оставить. Наставники особо не возражали: каждый из них был знаком с Капитаном лично, а его дочь и вовсе выросла у них на глазах.

Девушке казалось, что она знает каждую нишу, каждый закуток, каждую трещинку в камне. Например, на втором этаже — перед комнатами поваров — слегка прожжён ковер: это какой-то умник из курсантов решил пошутить с хлопушкой.

А на дверном косяке в комнате отдыха кто-то выцарапал две буквы. Скорее всего свои инициалы. Младший лейтенант, заправляющий здесь, так и не выяснил, чьих это рук дело, и от бессилия сократил их летние каникулы аж на две недели. Лой тогда возмущался всё лето.

Она прикрыла глаза, вдохнув любимый, привычный запах: железо, дерево, смола, кожа — так пах ее дом, который она вскоре покинет. Кем она вернется сюда? Победителем? Героем? Сколько гнусных тварей отправит к Предкам? Поскорее бы уже…

Её шаги по коридору, освещённому одними только факелами, гулко отдавались меж каменных стен. Девушка бесцельно бродила по Башне, стараясь думать о чем угодно, только не о злополучном лесе и его проклятых обитателях.

Скоро — через каких-то пару дней — она должна будет отправиться в Дозор. Ее первый настоящий рейд, в котором она наконец-то сможет проявить себя по-настоящему.

Последние недели девушка провела в сладком предвкушении, так и представляя себе перед сном этот день: ясное, насыщенное небо, которое бывает только летом, изумрудно-зелёная трава, по ней скачет Арго — её верный вороной конь.

И вот она в седле.

Упорный ветер треплет её коротко стриженные соломенные волосы, тонкие губы поджаты, а глаза — голубые, как небосклон над ней — сосредоточены на, стремительно убегающей в лес, Твари.

Скорее всего, это будет пикс — странное существо, внешне напоминающее человека. Почти добежав до заветного леса, пикс поймет, что не успеет — уж слишком быстрые копыта у Арго, и слишком настырный нрав у хозяйки могучего коня!

Пикс резко развернётся, сузив полностью черные, лишенные зрачков и белков глаза, поднимет вверх свои тонкие длинные пальцы, и она увидит на них синеватые язычки пламени. Сейчас в ход пойдет старинное огненное заклинание. Но он не успеет атаковать. Станет её первой жертвой.

Бывало и так, что в своих дерзких мечтах ей доводилось убивать и вольфов, а после — и вовсе самых опасных из тварей — вампов.

Вообще, пиксы принадлежали самому низу в негласной иерархии Тварей. Да, высшие, неизвестные людям, силы тоже наградили их недюжими способностями.

Говорят, они могут создать огонь на кончиках своих пальцев и выпускать его на врагов. Одним дуновением способны пиксы снести с лица земли небольшое деревце. А что говорить о способности влиять на растения и воду!.. однако они смертны.

Они стареют, и убить их можно так же, как и любое другое живое существо.

Следующими уже шли неживые — бездушные трупы людей, отчаянно желающие лишь одного — отведать свежей человеческой плоти. Они не стареют, и простой выстрел в сердце вряд ли убьет их, поскольку их сердца уже давно не бьются.

Они не истекают кровью — она давно застыла в их жилах. Они не чувствуют боли или отчаянья — они мертвы.

Они сбиваются в стаи и нападают все вместе, потому что не умеют по-другому. И лишь меткий выстрел в голову способен упокоить их несчастные тела.

Вторыми по опасности признаны вольфы — они гораздо умнее и коварнее неугомонных мертвецов, поскольку сами, отчасти, являются людьми.

Когда солнце заходит за горизонт, и луна принимает свой пост на небе, они невольно превращаются в ужасных, кровожадных созданий. Их тела порастают густой шерстью. Лица теряют человеческие черты, становясь похожими на дикие морды чудищ из старых преданий.

Они очень живучие. Бить тут надо наверняка.

И вот, наконец, вампы — мягкие ночные убийцы.

Те способны мыслить здраво и точно, они полностью контролируют себя. Они умны, хитры и безжалостны. Они могут бегать быстрее лошадей и прыгать с верхушек самых высоких деревьев без малейших повреждений.

Они бессмертны и прекрасны. Лишь неестественная бледность и голодный блеск в глазах отличают вампов от простых людей. Они охотятся только ночью, ибо солнечный свет губителен для них.

Они пьют кровь, протыкая острыми, как иглы, клыками плоть жертвы. Много простых смертных были завлечены их сладостными речами и необычайно прекрасной внешностью. Много сгинуло в их холодных объятьях.

Когда-то она слышала еще и про духов — неупокоённые мертвецы, как неживые, но лишённые плоти. Они только и могли, что запугивать и изводить своих жертв.

Наверное, поэтому они и исчезли, по крайней мере, о них уже очень давно ничего не слышно…

Опасней всего в Тварях было то, как они размножаются. Один укус от вампа, вольфа или неживого способен навечно обратить человека в подобного им, кровожадного монстра.

Твари, подобно заразной болезни, за считанные дни заполонили собой почти весь Континент, используя людей в качестве скота, бесплатного корма и развлечения для их чёрных душ. Не все были согласны с такой участью — вскоре, после появления тварей, появились первые бунтовщики. Храбрые, сильные духом и телом мужчины и женщины, способные во что бы то ни стало отстоять собственные земли, жизни родных и близких.

Они назвали себя Защитниками.

Бои были неравные: Защитники проигрывали, теряя своих людей, однако вскоре непостоянной фортуне вздумалось улыбнуться и им. Спустя несколько лет они смогли отвоевать некоторые земли, а через десяток: появились первые Башни — своего рода пункты, где Защитники живут и обучаются. Всего на данный момент таких Башен четыре и один — Главный пункт, находящийся в столице всех городов — Спекте.

Погружённая в свои мысли, она и не заметила, как ноги сами привели ее в тренировочную. Небольшой зал, так же, как и остальные комнаты в Башне, освещённый факелами — здесь проходили практические занятия в зимний период времени. Сейчас, когда на Континент опустилось знойное лето, его почти не использовали — все тренировки проходили на улице во дворе.

Девушка обвела взглядом старые соломенные манекены, за ненадобностью, сгруженные в углу. Тренировочные мечи, чьи рукоятки торчали из огромной, добротно сделанной, дубовой бочки. Длинные луки из бука, развешанные по стенам.

Сколько часов провела она в своё время в этих стенах, оттачивая боевое мастерство! Сколько сломанных мечей и оставленных по глупости синяков! Этот зал она посещала чаще, чем родную комнату — события, произошедшие в Таинственном лесу, навсегда поселили в ней желание отомстить проклятым Тварям, во что бы то ни стало.

Углубившись в воспоминания, девушка двинулась в конец зала. Там, у маленького витражного окошка расположилось нечто вроде доски памяти: каждый год в борьбе с кровожадными Тварями гибли десятки Защитников. Их имена, вырезанные в камне, хранились здесь.

В центре гордо висел гобелен с вышитым схематичным изображением Континента. Конечно, не подробная карта, но наверху — на севере — можно узнать горы. Справа — Недремлющее море. Небольшие аккуратные ёлочки слева — Таинственный лес. А вот внизу — Безлюдные пустыни. Посередине автор изобразил щит и два перекрещённых меча.

Знак защиты всего Континента.

Наверху, над щитом, золотыми нитями было выведено: Lumină în întuneric — Свет во тьме. А внизу лишь одно слово: Apărător — что на древнем языке означало «Защитник».

Каждый учебный год начинался с того, что новобранцев приводили сюда, к этой скорбной стене, дабы они могли оказать честь погибшим. Мальчишки и девчонки стояли, опустив головы, вслушиваясь в имена, которые командир зачитывал им вслух.

И имя ее отца тоже здесь есть: вот оно, почти на уровне глаз, протяни руку — можешь почувствовать шероховатую поверхность камня и…

— Эй, Арес! Что ты здесь делаешь?! — чей-то звонкий голос заставил её вздрогнуть и молниеносно повернуться. Рука невольно дернулась к ножу за поясом.

— Полегче! — долговязый Лой поднял руки как бы сдаваясь.

— Что ты здесь забыл?! — грозно накинулась на него девушка, разозленная на себя за собственный испуг.

— Я первый спросил! — серые глаза парня хитро блеснули.

«Наверняка крался на кухню, в поисках вкусненького» — раздражённо подумала девушка.

Мало кто, увидев тощего и нескладного паренька, смог бы догадаться, что этот самый юноша обладает недюжинным талантом по части поедания съестного. Но Арес, которая знала парня уже целых три года, прекрасно понимала, что единственное, что могло поднять посреди ночи с кровати Лоя Фица и заставить его бродить по Башне — так это еда.

И верно, из-за пазухи рубахи мальчишка достал крепкое красное яблоко, и, с удовольствием откусив огромный кусок, невнятно пробормотал:

— Будешь?

— Пожалуй, я обойдусь. Ты мне вот что ответь: во имя Предков, зачем ты с кухни поднялся сюда?

— Может у меня здесь подружка? — хихикнул Лой.

— Разве что воображаемая.

Лой сделал вид, что обиделся, но Арес знала, что это он несерьезно — они постоянно так друг друга подкалывают, с самого первого дня их знакомства.

— А ты-то тут что забыла, старушка?

— Просто решила прогуляться, — Арес беспомощно развела руками. — В комнате ужасно душно, и я…

— Опять кошмары? — перебил ее друг, нахмурившись.

— Ну… в общем… да…

Парень, помрачнев, запустил пятерню в свою густую шевелюру — он всегда так делал, когда задумывался.

Он бы единственным человеком во всей Башне, кто знал о ее тревожных снах.

— Тебе нужно обратиться к лекарю.

— Ерунда, — отмахнулась от него Арес, и, видя, что тот собирается спорить, поспешно добавила, надеясь его отвлечь. — Как там твой экзамен?

Спустя три года после обучения новобранцы обычно сдают, так называемый, Испытательный экзамен. Его результаты определяют, готовы ли они, наконец, стряхнув с себя все тяготы обучения, отправится в свой первый Дозор.

Арес, которая всю свою жизнь провела в Башне, в совершенстве овладевая искусством сражения, проходить экзамен не было необходимости. Однако, на общем собрании, командиры решили, что в Дозор девушка отправится, как и все, в семнадцать лет. Как раз вместе с выпуском Лоя.

— Экзамен… тьфу ты… хуже некуда… — грустно ответил её друг, осунувшись. — Все из-за этой грёбанной картографии, чтоб ей провалиться в Лумия де Мерти! Полный провал…

— Как ты мог её завалить?! — застонала Арес. — Континент не такой уж огромный, чтобы не запомнить парочку городов! Тем более, ты же сам жил в деревне возле Фишмена! А она почти в центре!

— И совсем не в центре… распространённое заблуждение — она ближе к лесу — у реки. И это всё, что я знаю! Мы же там не путешествовали, а работали, в конце концов…

— Ладно, если что, я тебя поднатаскаю, что ещё?

— Ну… — Лой и начал загибать пальцы. — Верховуху я сдал, правда меня чуть лошадь не лягнула, святые Предки, она была словно бешеной!

— Может от того, что узнала, что ехать на ней будешь именно ты?

— Очень смешно! — парень состроил ей гримасу и продолжил. — Тааак, потом у меня была рукапашка, её я сдал чудом, честное слово. Меня поставили против Молли Хоу, помнишь её? Такая крепкая, у неё ещё кулак с два моих! Как тут не научишься уклоняться, когда один её удар легко пробьёт тебе череп?! Но, кстати, в стрельбе я полностью реабилитировался, Маркус даже сказал, что у меня лучшая оценка отделения! Картография завалена, а битва на мечах через три дня…

— Давай потренирую! — в глазах девушки мелькнул такой азарт, что Лой невольно попятился.

— Сейчас?! Но ведь уже поздно! Да мы ведь полбашни разбудим, и вообще… ну её!

— Давай! — Арес уже кидала ему тренировочный меч. — Или ты спешишь к своей воображаемой подружке?

Парню ничего не оставалось, как со вздохом стиснуть жёсткую рукоять.

— Итак, — девушка встала в боевую позицию, — ты готов?

— Не очень…

— Давай!

Она атаковала.

Прыжок вперед, сокращая дистанцию. Лой дернулся в сторону. Ударила, рассекая воздух со свистом! Отбил! Неплохо.

Азарт овладевает телом. Адреналин плещется в крови.

Как же хочется настоящего боя! Лой рискнул ударить сбоку. Парировала. Он, пыхтя, отступает под ее натиском.

Мечи схлестнулись. Дерево в руках завибрировало.

Скрещивание. Вновь удар. Еще. Парень устает — это видно. Пытается отбиться. Сейчас будет финт. Повелся! Открылся. Ха! Очко ей!

— Не зевай!

— Стараюсь!

Лой порядком взмок. Теряет внимание. Осталось чуток дожать. Комбинация мощных ударов, и… боковая подсечка по ногам!

Сбитый с ног, Лой больно грохнулся спиной на жесткий ковер и тут же почувствовал, как острие деревянного меча впилось ему в грудь.

Арес вошла во вкус битвы: в ее глазах горел огонь. Соломенные волосы, которые она начала коротко стричь всего год назад, растрепаны. А на тонких, бледных губах играет победная улыбка:

— Тебе надо поработать над стилем.

— И быть более внимательным, — внезапно произнес чей-то хриплый голос.

***

Арес и Лой одновременно вздрогнули: в дверях, прислонившись к косяку и скрестив руки на груди, стоял мужчина.

На вид ему было лет шестьдесят, и, судя опять-таки по внешнему виду, большую часть этих лет он прожил несладко: морщинистое лицо изборождено старыми шрамами, один из которых разделяет его кустистую седую бровь на две части — а под карими тусклыми глазами залегла тень. Ухмыльнувшись и тряхнув гривой седых волос, он указал тонким пальцем на ребят:

— Самое время хорошенько подраться, не правда ли?

— Маркус! — облегченно вздохнула Арес, опуская своё оружие. — Ты нас напугал!

Лой же, обретя свободу, мигом вскочил с ковра и, встав по стойке смирно, отдал наставнику честь.

— Да, вольно! Вольно! — хрипло рассмеялся тот, махнув костлявой рукой, и перевел взгляд на Арес. — Парня натаскиваешь?

Та лишь кивнула в ответ. Для многих новобранцев Маркус — строгий, но справедливый — считается кем-то, наподобие дикого зверя: непонятным и свирепым. Но только не для неё.

Старик был верным другом её отца, и после его смерти стал девушке ближе всех в Башне. Он был настоящим ветераном — живой легендой.

Говорят, что на его счету сотня Тварей, и что на самые трудные и опасные задания всегда посылался именно он. Сейчас, спустя многие годы, Маркус отошёл от дел, предпочитая передавать свое мастерство юному поколению, оставшись в Башне в качестве наставника.

— И что, — обратился он к Лою, — Арес хороший учитель?

— Пока не жалуюсь, — щеки парня покраснели, а голос дрогнул, словно Лой снова отвечал на экзамене.

— Ты ведь тот стрелок, да? Лучший из отделения?

— Ну… ну да, так точно! — казалось ещё сильнее покраснеть было уже невозможно.

— Талантливый мальчуган, но ленивый! Ленивый! — погрозил Маркус в пустоту.

— Это я знаю, — улыбнулась девушка в ответ.

— А ты его жалеешь. С ним пожёстче надо быть! Слышала? Жёстче!

— Уже распределили Дозоры? — поспешила сменить тему Арес.

— Есть кое-какие планы, но только после всяких сдач-пересдач соберётся комитет, и всех разделят по отрядам, — Маркус задумчиво почесал щетину. — Неделька у вас ещё точно есть.

Все трое молчали, Арес пыталась скрыть разочарование: ждать еще целую неделю! С одной стороны, это мало. Но не для неё, так безумно жаждущей поскорее пуститься вскачь.

Эти долгие дни ожидания сродни с вечностью, ну сколько уже можно тянуть!

— Эй, молодёжь, — наконец нарушил тишину Маркус, — отправляйтесь-ка по постелям.

Только было немного расслабившийся Лой снова напрягся:

— Есть, — отчеканил он. — До свидания!

— Пока, — махнула ему рукой Арес.

— А нам с тобой по пути, — улыбнулся наставник, и девушка поняла, что он хотел поговорить с ней без Лоя.

И действительно, когда шаги друга затихли вдалеке, старик тяжело вздохнул:

— Смекалистый парень, благослови его Предки, стреляет — вообще загляденье, но в ближнем бою и пяти минут не протянет… ума не приложу, куда его определить. Ладно, разберусь. Ты сама как? Готова к Дозору?

— Конечно, — кивнула девушка, выходя вместе с наставником в коридор, — я же всю жизнь к этому готовилась! Когда же уже пройдет эта неделя!

— Я гляжу, ты так и рвёшься Тварям головы посносить.

— Еще бы! Сколько раз я себе это представляла! — Арес, полностью ослеплённая одной только мыслью о Дозоре, не заметила хмурого настроя Маркуса. — Интересно, кто это будет? Ну, моей первой жертвой?..

Они поднялись по узкой каменной лестнице и оказались у двери в комнату Арес.

— Знаешь, — задумчиво произнес Маркус, — не знаю, кто будет твоей первой жертвой, но ты должна помнить, что то, что ты себе представляешь, разительно отличается от того, что будет на самом деле. Думаю, Предки были правы, говоря о том, что своих желаний следует остерегаться.

Арес ещё долго осмысливала его слова, лежа в постели, смотря в потолок и вдыхая влажный воздух, который отчего-то вновь запах лесом.

Глава 3
Лой Фиц

Предполагалось, что Лой день перед экзаменом полностью посвятит учебе. Однако, едва солнечные лучи проникли в комнату Арес через стекло окна, в дверь раздался назойливый стук.

— Старушка! Открывай!

Девушка, застонав, перевернулась на другой бок, закрыв уши подушкой:

— Уходи!

В ответ в дверь затарабанили ещё сильнее, мешая вновь погрузиться в сон.

— Ты не уйдешь, да?

— Не-а! — судя по голосу, Лой был доволен собой.

— Тогда лучше беги… клянусь Предками, когда я открою дверь — я тебя убью!

Отчаянно зевая, девушка села на кровати и огляделась в поисках брюк.

— Интересно, что ему понадобилось? — проворчала она, обнаружив их на полу.

Обычно в их дуэте — это Лой любитель поспать в выходные. Иной раз парня было не добудиться до самого обеда. Пожалуй, лишь одна вещь могла заставить его встать так рано и так яростно колотиться в её дверь, стремясь разбудить, и Арес прекрасно знала какая…

— Рыбалка! — радостно воскликнул приятель, когда она открыла дверь.

Он стоял полностью одетый в кадетскую форму Защитников. С четырнадцати парень здорово вымахал, а потому одежда, привезённая им из дома, давно была выкинута за ненадобностью. Однако, белая льняная рубаха вкупе со свободными черными штанами ему очень шла, несмотря на всю свою простоту.

Когда новобранцы впервые вступали на территорию Башни, каждый из них был одет кто во что горазд: цветные куртки, разнообразные рубашки и штаны, платья и юбки — по их внешнему виду легко можно было определить, из какой части Континента они прибыли.

К примеру, смуглые до черноты, темноволосые, с обветренными лицами мальчишки и девчонки были из Южных Кочевников. Они носили лёгкие куртки и шарфы, что там, на юге, помогали им укрыться от вездесущих песчаных бурь. Хмурые, неразговорчивые — эти ребята сторонились остальных, глядя на всех с подозрением. Всю жизнь они скитались по пустыням, где ещё можно было найти руины давно разрушенных городов Предков.

Подростки Фишмена — рыбацкого города — были полностью противоположны кочевникам: улыбчивые, часто даже болтливые. Они любили надевать брюки по колено, чтобы не мочить штанины, когда помогали родителям рыбачить или просто играли у реки.

Впечатлительные, недальновидные — зачастую именно они бросали учебу в Башне на середине, возвращаясь к рыбацкому ремеслу.

Дети фермеров с центра Континента предпочитали рубашки с короткими рукавами. Городские вели себя чуть поважнее деревенских, часто задирая нос. Среди этих ребят нередко разгорались пылкие споры на тему того, что лучше: деревня или город? Но, несмотря на разногласия, все они одинаково ненавидели спектовских.

Столичные ребята считали себя сливками общества — изысканно одетые, порой даже слишком причудливо, они с презрением относились ко всем остальным.

За что регулярно получали тумаков от сверстников.

Маркус часто жаловался Арес, что им с периодичностью в пару дней приходят письма от возмущённых спектовских родителей, которым нажаловались их обиженные чада.

Как ни странно, но, несмотря на такое большое количество в Башне самых разных детей, девушке так и не удалось завести себе собственную компанию.

Когда-то она искренне пыталась подружиться хоть с кем-то, однако девочка, всю жизнь прожившая среди солдат, да еще заметно младше их, но умеющая больше, казалась ребятам белой вороной. Её избегали, сторонились. Тогда, лет в одиннадцать, она полностью решила посвятить себя боевой подготовке.

В конце концов, важно не то, сколько у неё друзей, а то, сколько Тварей она сможет убить, столкнувшись с ними лицом к лицу.

Лой появился три года назад. Длинный, нескладный, слегка неряшливый — она сначала и вовсе не обратила на него внимания, взглянув лишь мимоходом. Официально они познакомились осенью.

В их первой встречи не было ничего претензионного или невероятного: ничего, чтобы говорило о том, что этот мальчишка займет какое-то особенное место в её жизни. Наверное, так бывает всегда.

Всегда самая невероятная и крепкая дружба начинается самым обычным образом.

Они столкнулись в коридоре. Лой заплутал и не мог найти свой класс, Арес шла в тренировочную отработать очередную комбинацию ударов, пока там не начались занятия.

Когда парень обратился к ней с просьбой указать кабинет, девушке он показался забавным — мятая, явно надетая в спешке, одежда, растрёпанные волосы, лёгкая паника в глазах. Неожиданно для самой себя она предложила его проводить, и он с радостью согласился.

Они разговорились, да так, что ещё минут пять стояли у кабинета, в стремительно пустеющем коридоре, а потом договорились встретиться после уроков.

Так вот незатейливо и началась их дружба: такие разные на первый взгляд, они, как ни странно, нашли общий язык. Пожалуй, Лой был единственным из её сверстников, кто понимал её, и кого понимала она.

Он рассказывал ей о жизни за пределами Башни, и его рассказы были совсем не такими как рапорты вернувшихся с Дозоров солдат. Арес и Лой мечтали вместе, гадали, строили планы на будущее — о подобном друге, с которым было бы так легко и просто, Арес могла лишь мечтать.

— Ты чего меня так разглядываешь? — поинтересовался Лой, всё ещё улыбаясь.

— Не проснулась ещё, — зевая, девушка прислонилась к косяку, думая о том, как бы вернуться обратно в постель.

— По дороге проснёшься! Пошли! Сейчас как раз самое время для налима!

— Ты серьезно?

— Серьезней некуда! Ну сама подумай, когда ещё получиться? Со всеми этими Дозорами…

Парень был прав, и Арес ничего не оставалось, как, натянув башмаки из тонкой черной кожи, двинутся за другом по ещё сонным коридорам.

Факелы уже потухли, и Башню освещали лучи недавно взошедшего солнца. Совсем скоро их общий дом сбросит утреннее оцепенение и вновь вернется к обыденной дневной суете, но сейчас в это почти не верится.

— Зайдем сначала на кухню, — парень свернул к лестнице, что вела в пищеблок, — а потом в казарму за удочками.

— А ты не мог все это сделать перед тем как меня разбудить? — недовольно пробурчала она, поеживаясь.

Как ни трудно догадаться, пищеблок был царством поваров. Спустившись вниз, на первый этаж, друзья оказались в небольшом холле, лишённом окон.

Под ногами услужливо лежал красный, истоптанный тысячами ног, ковер, а на стенах, пробуждая аппетит, висели картины с изображением различных яств. Напротив лестничного проема расположились три, совершенно непохожих друг на друга, двери.

Маленькая, неказистая — вела вниз в подвалы, что служили кладовыми, набитыми до отказа продуктами. Огромная, двустворчатая, самая дальняя — скрывала столовую. Она была открыта с девяти утра до девяти вечера, готовая принять голодных курсантов.

За плотно запертой же дверью посередине — между столовой и кладовыми — находилась самая главная комната пищеблока — кухня.

Уже сейчас за ней слышался приглушенный рабочий шум — верный признак того, что повара встали и принялись за свой тяжкий каждодневный труд.

Помимо пути, по которому шли Арес и Лой, сюда можно было пробраться через праздничный зал. Вот она, почти незаметная дверца, рядом с лестницей, правда, она вечна заперта. Открывают ее лишь по праздникам, поэтому в обычные дни, как этот, приходится идти в обход. Маркус часто жаловался на это, но младший лейтенант Адуи — смотритель Башни, был непреклонен.

— Подожди чуток, — виновато улыбнувшись, Лой три раза постучал в дверь кухни.

Через пару секунд она слегка приотворилась, впуская в холл мягкий аромат парного молока и свежей выпечки. Тут же показалась полноватая белокурая девица:

— О, Лой, — глупо хихикнула она, отчего-то покраснев, — ты уже завтракать?

— Привет, Патриция, — широко улыбнулся ей парень, — нет, я на рыбалку.

— О, рыбалка? — она снова глупо захихикала, от чего Арес с трудом подавила в себе желание ударить повариху чем-то тяжелым. — Поймаешь что-нибудь для меня?

— Конечно!

— О, тогда тебе нужно кое-что…

Она скрылась на кухне, прикрыв за собой дверь.

— Что это? — раздраженно спросила у Лоя подруга.

В ответ тот лишь пожал плечами:

— Да так, знакомая…

— Она все предложения начинает с буквы «О»?

Дверь вновь приотворилась, на этот раз Патриция держала в руках небольшой заплечный мешок:

— Это тебе! Чтобы ты не проголодался, — и снова это идиотское хихиканье. — Удачного улова!

Вновь покраснев, даже не обратив внимание на Арес, повариха, подмигнув Лою, плотно закрыла дверь, возвращаясь к работе.

— Она на тебя запала, — сообщила подруга парню, когда они покинули пищеблок. — Где ты вообще такую выцепил?

— Ревнуешь? — хитро улыбнулся Фиц.

— Постоянно, — Арес закатила глаза, — только этим сутками напролет и занимаюсь!

Наконец, покончив с делами и захватив из казармы удочки, ребята вышли во двор. Утренний воздух освежал, лишая остатков сна, вдалеке мелодично переговаривались птицы.

Если прислушаться, то можно было услышать, как ветер гуляет меж вековых деревьев Таинственного леса, а где-то там, незримая, журчит, куда-то спеша, речка. Вдохнув полной грудью, Арес уловила легкий запах васильков и свежескошенной травы.

Как бы девушка не любила дом, но иногда приятно вырваться из его удушающих стен!

Потянувшись, Арес огляделась. Насколько она знала, все Башни были построены примерно одинаково: каждая — восьмиугольная, у каждой — огромный двор, с конюшней, кузницей, тренировочным полем, курятником и складом.

Вокруг Башен, отделяя их от внешнего мира, построен вкруговую высокий, бревенчатый забор. И все же, место лучше, чем её — родное, стоявшее на юго-востоке, Арес не могла представить.

— Гляди-ка! — Лой указал на кузню. — Уже проснулись!

И действительно, из небольшой трубы ввысь уверенно поднимался черный дымок.

— Наверное, готовят оружие к Распределению, — одна только мысль об этом будоражила Арес.

Распределение — особый ритуал в жизни каждого Защитника. Именно на нем, после долгих экзаменов, кадетов распределяют в тот или иной Дозор. В этот день они, наконец, перестают быть учениками и становятся в ряды настоящих воинов.

— Поздновато что-то, — со знанием дела пробормотал Лой, чей отец был кузнецом. — Обычно мечи готовят в среднем недель шесть, а тут до Распределения несколько дней… ладно, какая разница?

— Надо будет на обратной дороге проверить Арго, — вздохнула девушка, переводя взгляд на конюшню. — Он, бедняга, совсем засиделся взаперти.

Друзья двинулись вперед по знакомой дороге: они рыбачили вместе уже третий год и даже обзавелись собственным местом.

Честно говоря, до Лоя Арес почти не занималась подобным, совершенно равнодушная к данному действию. Однако, для её друга, выросшего в деревне на реке, рыбалка была настоящей страстью, а до приезда в Башню ещё и единственным способом выживания.

Мама Лоя бросила их с отцом, когда мальчику едва исполнилось пять, не объяснив причины, не оставив записку, забрав все свои вещи — она просто исчезла навсегда из их жизни. Этого его отец вынести не смог.

От заката до рассвета кузнец прикладывался к бутылке, продавая за дешёвый эль всё, что мог найти в их скромном жилище. Поначалу Лоя подкармливали сердобольные соседи, но, когда мальчик чуть подрос, он научился изготавливать удочки и вылавливать рыбу, чем и стал промышлять, иной раз торгуя, иной раз кормя себя и отца.

Арес и Лой вышли за забор, и перед их глазами предстало бесконечно зелёное поле. Сердце радостно забилось в груди: вот он — Континент! Перед ними — несколькими километрами на север, зеленым морем раскинулась степь. Справа — молчаливый и мрачный, лишь слегка покачивая деревьями — стоит, как верный охранник, лес. Даже отсюда он кажется зловещим и таинственным.

Поля, реки, леса, где-то там, за тысячи километров, бушует Недремлющее море, а гор отсюда и вовсе не видно… интересно, на что они похожи в живую? Закрыв глаза, Арес подставила ласковому солнцу лицо, не в силах сдержать улыбку.

Их место было под одиноким, отставшим от своих лесных собратьев, деревом. В его тени даже в самый жаркий день всегда было умиротворяюще-прохладно. И Арес часто любила читать здесь отцовские книги, под неспешное журчание речки.

Скинув сумки, друзья поставили удочки и теперь лениво болтали о разных мелочах.

— Ты не боишься? — лицо Лоя вдруг сделалось совершенно серьезным.

— Смотря чего, — девушка запрокинула голову, наблюдая, как плывут по небосклону пышные, белые облака. Лой всегда уверял, что на вкус они как взбитые сливки.

— Дозора.

Нахмурившись, Арес перевела взгляд на лицо друга:

— А чего мне бояться? Я всю жизнь к этому готовилась.

— Но… мы встретимся с Тварями лицом к лицу, и нам придется их, вроде как, убивать, верно?

— Не убивать, — поправила его девушка, чувствуя прилив раздражения. — Убить можно что-то живое, а они — бездушные монстры. Это скорее, истребление-чистка. Как с тараканами.

— Ну… тараканы поменьше будут…

— Да как вообще можно бояться Дозора? — Арес вскочила на ноги, чувствуя, как запылали щёки. — Только представь себе: схватка один на один! Их глаза, наполненные злобой, когти, клыки, а у тебя меч! И ты бежишь с ним наперевес и… бамц! Она, Тварь, лежит мертвая под твоими ногами!

— Звучит жутко.

— Нет, — глаза девушки заблестели, — звучит прекрасно! Ты запомни: я тебе клянусь, когда-нибудь я стану второй Новой Скарлетт! Как и она буду Легендой Континента — ты же знаешь: в этом моя судьба!

Лой ничего не ответил, отвернувшись от нее, он кинул в реку лежащую рядом ветку, и теперь смотрел как течение уносит ее куда-то вдаль.

— Знаешь, — когда он наконец заговорил, его голос был непривычно серьезен, — как говорят у нас, рядом с Фишменом: бойся своих желаний — ведь у богов есть чувство юмора.

Глава 4
Посвящение и шум

Выспаться на следующий день Арес так и не удалось. Шум с улицы нагло вторгся в её сновидение, нарушив утренний покой. Недовольно открыв сначала один глаз, а потом другой, капитанская дочь уставилась на единственное в её комнате окно.

Оно как раз выходило на тренировочную площадку, обычно пустующую в это время. Но сейчас, судя по звукам со двора, на ней что-то происходило.

В тщетной попытке вновь уснуть, девушка перевернулась на другой бок, закрыв уши подушкой. Безрезультатно. Шум усиливался, словно под её окном собралась целая процессия. Наконец, глубоко вздохнув, Арес откинула подушку в сторону и рывком вскочила с кровати, намереваясь узнать, что же всё-таки там происходит.

На покрытой песком площадке царила атмосфера волнения и радостного возбуждения. Кто-то убрал тренировочные манекены: вместо них, вертясь и переговариваясь, столпилось человек двадцать ребятни. Совершенно разные — но все как один одетые в чёрные рубахи и алые плащи — парадную одежду Защитников.

«Сегодня же Посвящение!» — наконец-то дошло до Арес.

Через Посвящение проходили все будущие Защитники. Специальный Дозор, как правило, несколько месяцев путешествовал по городам и деревням в поисках желающих вступить в их ряды.

Новобранцами могли стать не все, а мальчишки и девчонки, которым уже исполнилось четырнадцать. Даже Арес не могла приравнивать себя к числу курсантов, пока не достигла заветного возраста. За правилами строго следили.

Впрочем, девушке, как и всему Континенту, было известно, как минимум, об одном исключении из этого старого правила.

Её звали Нова. Нова Скарлетт. Согласно слухам, Твари разрушили её дом. Дозор, проезжавший мимо, прибыл на помощь слишком поздно и смог спасти лишь её — одиннадцатилетнюю девчонку. Осиротев, не зная куда деться, девочка, заручившись поддержкой спасителей, вступила в отряд Защитников, став самым юным кадетом из всех.

Месяцы беспросветных тренировок сделали своё: вскоре Нова стала лучшей ученицей взвода, опередив старших товарищей. В Дозор она отправилась в четырнадцать, в семнадцать ей уже пророчили звание младшего лейтенанта, а в восемнадцать, к разочарованию многих, Нова объявила, что уходит из рядов Защитников, предпочитая действовать в одиночку.

Но она не исчезла. Вот уже целых двенадцать лет Нова Скарлетт путешествует по Континенту, истребляя Тварей десятками, спасая детей и взрослых. О ней слышали все, про неё слагают легенды. И именно на нее так хочет быть похожей Арес.

Оторвавшись от собственных мыслей, девушка вновь взглянула на двор: взволнованные, дрожащие от возбуждения новобранцы уже построились в линию, ожидая своего командира. И вот он вышел на середину залитого солнцем двора: прямой, уверенный в себе, Адуи — младший лейтенант и их смотритель.

— Я рад приветствовать всех вас здесь, — начал он своим громким густым голосом, — на седьмом для нашей Башни Посвящении.

Адуи служил Защитникам уже целых двадцать лет. Будучи ещё совсем мальчишкой, он отличался отличной реакцией и неординарным умом, а благодаря буквально волшебному обаянию, и вовсе стал одной из самых популярных личностей во всей Башне. Многие девчонки-первокурсницы краснели и хихикали, покруче пассии Лоя, едва замечали лейтенанта в одном из коридоров.

«Не понимаю, почему все от него так тащатся!» — каждый раз фыркал приятель Арес. — «Он же самый настоящий индюк».

Но так, похоже, считал один только Лой.

А Посвящение, тем временем, продолжалось:

— Вы прибыли из разных уголков нашего необъятного Континента, и все вы разные. Кто-то уже постиг азы военного дела, кто-то ещё ни разу не держал в руках меч. Однако здесь, за три года, мы обучим вас всему, что необходимо для Защитника. Но прежде чем вас зачислят в кадеты, вам необходимо услышать историю. Древнюю как сам наш мир. Ту, с которой все началось…

История появления Континента — у Арес по спине пробежали мурашки: она слышала её миллионы раз: с самого детства — и все равно каждый раз слушала как в первый:

«Все началось столетия назад, когда Предки правили миром. Они были прекрасными и всемогущими — они создали специальных птиц, что перевозили их в себе по небу. Их повозки двигались без лошадей, а сами Предки жили в огромных домах, достающих до самых звезд.

Но все рухнуло.

Злые Боги — Джилодзе и Фрика, завидовали людям, которые вскоре могли поравняться с ними. Когда остальные небесные Боги не видели, они явились к Предкам, неся за собой хаос и страх.

Добрые Боги слишком поздно узнали о произошедшем — мир — тот, что был раньше — превратился в безжизненные руины. Лишь немногим людям удалось спастись. Боги вновь изгнали под землю Джилоджи и Фрику и с болью наблюдали, как оставшиеся в живых люди вновь отс