Нельзя надеяться на женскую верность; счастлив, кто смотрит на это равнодушно!
Женщины царствовали, но уже не требовали обожания
смотрели на молодого негра как на чудо
Все дамы желали видеть у себя le Nègre du czar[3]
разве можно верить любви? разве существует она в женском, легкомысленном сердце
Да за кого ж царь сватает Наташу?
– За арапа Ибрагима.
раздался громкозвучный голос Петра, всё утихло, и царь вошел, в сопровождении хозяина, оторопелого от радости
Изо всех молодых людей, воспитанных в чужих краях (прости господи), царской арап всех более на человека походит.
скромность почиталась тогда необходимой принадлежностию молодой женщины.
Ни стать, ни сесть, ни дух перевести – сущие мученицы, мои голубушки.
