автордың кітабынан сөз тіркестері  Весь А. Сухово-Кобылин

Александр Сухово-Кобылин

Мы, Русские, говорим: без Троицы и дом не строится,

Тарелкин. Это водка.
Расплюев. Водка — так водка. (Выпивает.) У меня это, батюшка, под одним номером.
Тарелкин смотрит на пол.
Вы чего ищете?
Тарелкин. А я смотрю — может, у вас днище выперло — так не проходит ли насквозь?
Расплюев (встряхиваясь на стуле). Нет, сударь!.. У меня крепко, — не пройдет.

Матушка! ведь у людей дури много — всего не переймете!..

Пахомов. Нет, ваше высокородие, ей-богу, нет; в скота он не оборачивался.

Расплюев. Врешь.

Пахомов (с убедительностью). Ей-богу, не оборачивался; что хотите делайте, не оборачивался; — вот в стену — в стену точно что оборачивался.

Расплюев (с жаром). А!.. Вот оно!..

Ох. Каким образом?

Пахомов. А вот сойдет с лестницы — ну — иное дело — случится — в стену и обернется!

Расплюев. В стену?.. Что ж тебе так это и видно?

Пахомов. Как же, ваше благородие, мне так это и видно.

Расплюев. Что ж тебе видно?

Пахомов. А что лица-то не видно.

Расплюев. Так тебе видно, что лица не видно?

Пахомов. Да-с.

Расплюев. А где же лицо?

Пахомов. А в стене.

Расплюев (с жаром). Ай, ай, — а велика ли стена?

Пахомов. Как есть наша стена.

Расплюев. Фу-ты, боже мой!.. Длина?

Пахомов. Двадцать пять сажен.

Расплюев. Вышина?

Пахомов. Пять сажен.

Расплюев (Ванечке). Пиши!!. (К публике.) Так вот мороз по всему и ходит. (Оху.) Изволите видеть, ваше высокородие, необыкновенно.

Расплюев. Ты с ним жила?

Людмила. Жила.

Расплюев. Ну что, он оборачивался?

Людмила. Завсегда.

Расплюев. Во что же он оборачивался?

Людмила. В стену.

Расплюев. Как же он в стену оборачивался?

Людмила. А как я на постель полезу, так он, мошенник, рылом-то в стену и обернется. Так вот я с ним одиннадцать годков и мучилась; глаза выплакала, с разбойником; глаз, бывало, не сомкну, все плачу, а он дрыхнет себе, да и только, горой его раздуй; а теперь, жеребец, и от меня отрекся, и от детей-то отрекся, кормить не хочет; это не мои, говорит, дети. Чьи ж, мол, эти дети, коли не твои? Укажи, чьи? Так не указывает.

Расплюев. Да-с. Правительству вкатить предложение: так, мол, и так, учинить в отечестве нашем поверку всех лиц: кто они таковы? Откуда? Не оборачивались ли? Нет ли при них жал или ядов. Нет ли таких, которые живут, а собственно уже умерли, или таких, которые умерли, а между тем в противность закону живут.

Ох. Пожалуй, и оказалось бы.

Расплюев. Я-а-а таперь такого мнения, что все наше отечество — это целая стая волков, змей и зайцев, которые вдруг обратились в людей, и я всякого подозреваю; а потому следует постановить правилом — всякого подвергать аресту.

Ох (помахивая палкою). Так! так! Хорошо!

Расплюев (сторонясь от палки). Ваше высокородие — вы ее положите.

Ох. Кого ее?

Расплюев. Да вот барышню-то.

Ох (отдавая ему палку). Ты разве с нею знаком?

Расплюев (ставит палку в угол). Ну, не то что знаком, а видал; а если и издали видал, то — верьте слову — для чувствительного человека и этого довольно.

Ино так выходит: их куча, а именьишка на два алтына, так они вцепятся в какой-нибудь кусок — да так (делает жест) и таскают… Однако Тарелкин этот, стало, прожженная была персона. Ишь ты, умел пожить, умел вовремя и дух испустить… Куда б ему таперь? — Не миновать бы беды горючей!

Людмила. Ой ли? Вот как! Не понимаешь? А детей видеть хочешь?

Тарелкин. Какие дети? Что ты? У меня никогда детей не было.

Людмила (Расплюеву). Вот они каковы, ваше благородие: наплодят, да опосля и знать тебя не хотят. (Отворяя дверь.) Эй, дети, сюда!

Вбегают двое ребятишек.

Тарелкин. Что это? — Боже мой!..

Людмила. Ну, детки, вот ваш тятенька… Что, хорош — а? Ну не взыщите — каков ни есть — к нему.

Ребятишки бросаются на Тарелкина, — он от них отбивается.

Тарелкин. Прочь, прочь, бесенята, прочь!!. (В отчаянии.) Как, вся жизнь!!. С прачкой?!! Нет!! Никогда.