Оглавление

Эмили грустит

Эми вывела на свой большой рабочий монитор сразу три окошка, расположила их рядышком, чтобы они заполнили всё пространство. Каждое изображение представляло собой фотографию мужчины. Лицо, крупно, в фас.

Эми прищурилась, разглядывая.

Слева на неё смотрел солидный господин в возрасте; черты его лица выглядели немного одутловатыми, подбородок чуть подвисал, глубоко посаженные глаза неприятно буравили и сверлили. Справа — полная противоположность: молодой блондин с вьющимися волосами; на его щеках разливался слабый румянец, будто бы парень температурил. Центр композиции заняла физиономия мужчины среднего возраста с пепельным цветом кожи. Россыпь крохотных морщинок от уголков глаз и выделяющийся шрам сбоку над губой; впрочем, аккуратный шов нисколько общий вид не портил.

Эмили смотрела некоторое время на экран молча, а потом отстранилась назад, утонув в мягкой спинке кожаного вращающегося кресла.

Женщина подняла вверх левую руку, вытянула вперёд два пальца, а большим сделала движение, будто взводит курок.

— Пх-пуф! — тихо воскликнула она; одновременно её правая рука мышкой нажала на крестик — и левое изображение исчезло.

— Пуф! — повторила Эми, чуть переведя руку «с пистолетом» в сторону.

Теперь канул в небытие молодой блондин.

Перед тем как произвести третий «выстрел», Эмили помедлила. В её глазах вначале отразилось сомнение, потом — блеск и, наконец, решительность.

— Пуф! — в третий раз сказали её пухлые губы, и на мониторе остался только девственно чистый рабочий стол.

Потом Эмили чуть отъехала назад и неожиданно водрузила на стол ноги. Хорошо, что на ней в этот момент были джинсы; будь она в юбочке, поза выглядела бы пошловато-вызывающе.

Эми покрутила в разные стороны кроссовками, что упёрлись пятками в столешницу, а потом скользнула задумчивым взором вдоль своих ног.

— Я подозревал, что бизнес-аналитики занимаются примерно этим, — услышала она знакомый голос. — Но не был уверен стопроцентно.

— Я похожа на шерифа? — поинтересовалась Эмили, поднимая взгляд. — И объясни, как ты умудряешься входить в мой кабинет абсолютно бесшумно?

— Тебе не хватает ковбойской шляпы, — сообщил Марсель, приближаясь. — Без неё никто не похож на шерифа.

— Жаль, — Эми демонстративно обиженно поджала губы.

— А чтобы я не заходил неожиданно, на двери твоего кабинета есть такая штучка, рычажок — называется «замок». Стоит повернуть ручку, и…

— Я по радио в машине услышала анекдот сегодня, — перебила его Эмили. — Женщина долго и нудно выговаривает в метро сильно пьяному человеку. Наконец тот не выдерживает и говорит: «Я-то завтра протрезвею, а у вас ноги так кривыми и останутся». Смешно?

— Не очень, если честно.

— А у меня кривые ноги? — Эми опять поелозила кроссовками по столу.

Марсель устало опустился в кресло для посетителей. Мужчина занимал должность менеджера в соседнем отделе и давно считался своим: они пересекались c Эми на проектах не раз и не два уже несколько лет. Что и объясняло такое фривольное общение.

Коллега на вопрос ничего не ответил, но посмотрел довольно выразительно.

Эмили наконец убрала ноги вниз.

— Я сама знаю, что нет, — сообщила она. — Но лишний раз услышать об этом приятно. Тебе сложно сделать комплимент взрослой даме? Ноги у меня не кривые, но зато короткие. Потому что у меня выдающаяся задница. Так не бывает, чтобы и задница, и длинные ноги. Что-нибудь одно.

— Ты поссорилась с ухажёром? — осенило вдруг Марселя.

Сам он был счастливо женат, поэтому никаких поползновений в его сторону Эми никогда не имела и могла спокойно обсуждать некоторые подробности своей личной жизни. Марсель мало того, что считался своим, но ещё и числился её «лучшей подружкой» в рабочем офисе.

— У нас совершенно разные взгляды на жизнь, — вздохнула Эми, подтверждая догадку, — со всеми троими.

— О-о! — вскинул брови Марсель. — Про третьего ты не рассказывала.

— Не важно… Так что, ты по делу или как?

— По делу, — мужчина подъехал в кресле поближе. — Намечается перспективный проект, надо кое-что просчитать и так далее. Там целый архитектурный ансамбль планируется к застройке. У тебя ведь есть опыт в строительной аналитике? Я предложил шефу подключить некую Эмили, и он отнёсся к идее вполне благосклонно.

— Как ты считаешь, когда женщина нравится мужчине, он как это в первую очередь проявляет? — спросила Эми.

— Ты меня не слушаешь? Я говорю, что…

— Вначале ответь!

— Откуда я знаю? Мужчины разные. Ну, внимание там уделяет, наверное, повышенное.

— Ага. Внимание, — Эми сделала вид, что пишет в блокнотик.

— Ты будешь подключаться к проекту или нет?

— Я что-то устала, Марсик, — призналась Эмили. — Навалилось всё. Я в отпуске уже три года не была.

— С такой жизнью какой отдых? — посетовал Марсель.

— Вот и я о том же.

— Но послушай, проект запускается только через пару месяцев. Если уж так тебе приспичило, ты вполне успеешь отдохнуть.

— Так надо было и предлагать через пару месяцев.

— Нет. Ты же знаешь шефа — ему всё надо распланировать заранее.

— Это его проблемы, — заявила Эмили недовольно. Настроение неожиданно совсем испортилось. — Давай потом, а?

Марсель внимательно посмотрел на собеседницу, собираясь возразить, но, видимо, прочитал нечто в её взгляде и сдался.

— Ладно, надеюсь, ты быстро найдёшь замену своему… этому, как его… и придёшь в форму. Я побежал. И не забывай про защёлку, — мужчина встал и произвёл пальцами характерный жест — будто закрывает замок.

— Не забуду, привет, — Эми повернулась к монитору, подтверждая, что разговор закончен.

Марсель молча кивнул и пошёл к двери.

«Отдых на…» — набрала Эмили в поисковике и задумалась. Услужливый электронный интеллект тут же предложил несколько вариантов. Эми поводила курсором туда-сюда, а потом вбила с клавиатуры: «…в Майорке».

На экране открылись всевозможные туры, разбавленные рекламными вставками, — выбирай не хочу.

Эмили смотрела на радостные лица с зазывных плакатов, которые, казалось, вот-вот взорвутся от счастья, и мрачнела всё больше и больше.

«Да что со мной такое? — разозлилась она. — Взрослая уже тётка, четвёртый десяток пошёл, что за глупые нюни? Не из-за Пауля же, в самом деле! Никто меня не бросал, мне самой надоело с ним возиться, потому что… А почему? — Эми задумалась. — Что тебе не хватает? Престижная работа есть, достаток есть, уж могу себе позволить обедать в ресторане хоть каждый день. Мама жива-здорова. Мужчин вокруг крутится целая стая. А то, что выбрать не можешь, так это, дорогая, исключительно твои проблемы. Всё тебе не айс».

Эмили закрыла глаза и сжала подушечками пальцев виски.

«В меня вливается тёплая энергия. Моё тело наполняет приятное спокойствие и расслабленность. Умиротворяющая волна поднимается во мне снизу вверх. Немеют стопы, расслабляются мышцы ног, энергия проходит через живот, грудь, плечи… Мимические мышцы лица опадают, кожа распрямляется… да ерунда какая-то! — Эми распахнула глаза и убрала руки от головы. — Сижу — дура дурой. Ладно бы выглядела ещё как чудовище, можно понять такую катастрофу с мужчинами, но ведь за одну мою грудь пятого размера кое-кто может покончить жизнь самоубийством! А толку?! Где они, нормальные мужчины?»

Эми вздохнула, перелистнула на мониторе ещё одну страницу с «Майорками».

«Мама говорит мне: прежде чем обвинять других во всех смертных грехах, спроси себя. Может, это ты в первую очередь виновата в случившемся? Может, это с тобой что-то не так?.. Да пошли бы все они! — разозлилась Эми. — Не собираюсь я в себе копаться и что-то там выискивать. Я собираюсь отдохнуть! Имею право! Буду лежать на белом пляжном песочке и в ус не дуть. И пусть эти мерзавцы ходят кругами и заглядывают мне под лифчик. А я и глазом не поведу. А захочу — заарканю первого попавшегося и…»

Эмили набрала Тину-секретаря:

— Скажи мне, милая, срочное что-то у нас осталось на ближайшие дни?

— М-м-м… Послезавтра деловой обед с инвесторами по «Стелле», Бренштейн просил поторопиться с отчётом, м-м-м…

— Обед перенеси, скажи, накладка по времени. Рабинович перетопчется.

— Бренштейн!

— Тем более. Всё, конец связи.

Эми вернулась на первую страницу в предложениях по Майорке и выбрала объявление наугад в середине списка.

— Алло, — сказала она в трубку. — Можно забронировать у вас одноместный номер?

Совпадений не бывает

«Нет, нет, нет, нет!» — Марго повела круглым ручным зеркалом в сторону, чтобы изменить освещение. Как ни странно, это помогло. Под другим ракурсом конопушки, словно по мановению волшебной палочки, потухли, почти исчезли.

Но Маргарита не успокоилась. Ещё некоторое время водила зеркалом туда-сюда, чтобы удостовериться, что точечек на лице почти не видно.

Веснушки предательски проступали на её щеках не только по весне, а без всякой системы и всегда неожиданно. Чаще всего — в самые важные моменты её жизни, например, когда она готовилась к свиданию.

Марго почему-то очень стеснялась их появления, хотя понять женщину можно: бабе тридцать шесть лет от роду, а лицо — словно через дуршлаг загорала. Да ещё и заметные эти пятнышки, ужас — тональником не замажешь.

То, что у рыжих это распространённая проблема, Марго не успокаивало. Может, у других рыжих и в порядке вещей, а она должна быть идеальна. Не зря же писатель в годы оны говорил: «В человеке всё должно быть прекрасно: и одежда, и душа, и мысли, и конопушки». Вернее, их отсутствие. Маргарита не была уверена в абсолютной точности цитаты, но смысл, по её мнению, улавливала однозначно.

Минуту назад ей показалось, что веснушки опять вероломно выступили, предвещая какую-то очередную беду, но тщательный осмотр своей симпатичной физиономии немного женщину успокоил. Правда, и без конопушек ничего хорошего в обозримом будущем Марго не ждало.

Совпадений не бывает — Маргарита знала это совершенно точно. Не раз и не два она пыталась оспорить данное утверждение, но снова и снова обжигалась, продолжая увещевать себя, что всё произошло случайно. Как бы не так!

Особенно вопиющим оказался последний значимый эпизод её судьбы.

На том самом семинаре, где Марго решила окончательно объясниться с Михаэлем и поставить точки над «и» (причём над теми «и», которые надо «и»), она вдруг неожиданно встретила Киру. Ту самую Киру, что когда-то крутила отношения с Михаэлем, и ту самую Киру, переписку с которой Маргарита однажды — случайно! — обнаружила в телефоне своего самого многообещающего ухажёра. Совпадение так совпадение!

Девочки сделали вид, что очень рады встрече, даже расцеловались в щёчку (не прикасаясь друг к другу). Они, конечно, уже были знакомы — Кира работала в ближайшем филиале архитектурного бюро.

Выяснилось, что Кира очутилась на семинаре непреднамеренно — якобы сотрудница, что собиралась ехать, сильно приболела. В итоге вместо чувственного объяснения Михаэль выбрал интимное общение с этой сукой, а все планы и перспективы Маргариты накрылись медным тазом и сгорели в синем пламени.

Мало того, после возвращения Марго случайно встретила ту самую сотрудницу, по словам Киры, находящуюся при смерти. Судя по виду, от девушки распространялась такая волна энергии и здоровья, что, находясь рядом с ней, от её ауры можно было заряжать телефоны.

После фиаско с Михаэлем других кандидатов на руку, сердце (и даже иные органы) на горизонте, увы, не наблюдалось. Так бывает: вроде бы и женщина красивая — рыжие волнистые волосы, точёная аккуратная фигурка, милое личико, а личного счастья нет. Вот такая заколдованная принцесса. Если бывают принцессы о тридцати шести годах.

— Ой, — пискнула соседка Марго по кабинету, отвлекая её от грустных мыслей. — А как удалить строку, но чтобы буковки ниже не съехали?

В рабочем кабинете №2 центрального офиса архитектурного бюро стояло три письменных стола. За первым трудилась Маргарита, за второй посадили совсем молодую девчушку-практикантку Грету, а третий временно пустовал: самая опытная из присутствующих — Марина — уехала в командировку.

— Выдели и удаляй, — машинально отозвалась Марго, думая совершенно о другом. Работать не то что не хотелось. Трудовой процесс вызывал отвращение.

После Михаэля всё пошло наперекосяк.

Чтобы не арестовали её счета, пришлось заплатить большой штраф. Сбережения, и так-то невеликие, растаяли без следа. Скромного жалованья рядового сотрудника бюро едва хватало на жизнь — продукты, бензин для старенького «пежо», аренда квартирки, кое-какая одежда. Помочь материально — некому. Дома — ни ребёнка, ни котёнка. С детьми как-то не получилось, да и слава богу. Во всех прежних, каких-то дурацких отношениях ничего похожего хотя бы на гражданский брак так и не случилось. Иногда Маргаритой откровенно пользовались как красивой куклой, иногда она сама вела себя по-идиотски, но факт оставался фактом: сидела она сейчас будто не за своим рабочим столом, а на берегу моря у разбитого корыта.

— Не получается, — сообщила Грета.

— Послушай, — сказала вдруг ей Марго и поднялась со стула. — Вот ты же модная молодая девочка.

Грета кивнула и посмотрела на коллегу своими наивными, широко раскрытыми глазами.

— Что во мне не так? — поинтересовалась Маргарита, слегка поворачиваясь вокруг своей оси. — Что?

— В каком смысле?

— Ну я же не старая ещё. И не страшная. Почему на меня мужчины внимания не обращают?.. Ты не бойся, говори как есть. Будто бы я твоя лучшая подруга.

— Ну… — затруднилась девушка.

— Говори, говори, — подтолкнула её Марго.

— Может… ну… как-то одеться… поярче?

Маргарита опустила голову и осмотрела себя: строгая светлая блуза, кофта с круглым вырезом и длинными рукавами, чёрная юбка ниже колена, колготки телесного цвета, туфельки на маленьком каблуке.

«Крыса канцелярская! — самокритично мелькнуло у неё. — С другой стороны, для кого тут наряжаться?»

— Я же не всегда так хожу, — сказала Маргарита, чувствуя стыд.

Хотя это было неправдой: она ходила так — с небольшими вариациями — почти везде.

— М-м-м… Тогда не знаю, — Грета пожала плечами.

«Может, потому всё, что я сутулюсь? — предположила Марго, расправляя плечи назад. — Тренерша по фитнесу постоянно обращает на это внимание. А я шучу, что на меня давит сверху груз нерешённых бытовых проблем. Такая вот невесёлая шутка. Скоро и на абонемент денег не останется. Придётся дома заниматься. Обруч с утяжелениями. Упражнения на пресс, засунув ноги для упора под диван. Весёлая перспективка…»

— Маргарита! — вдруг ожил динамик местной селекторной связи. На проводе был Бигбосс, иногда он предпочитал именно такой старомодный вид прямого соединения с подчинёнными. — Вы на месте?

— Да, герр Шульц, — отозвалась Марго, усаживаясь обратно.

Селектор располагался как раз на её столе.

Директор бюро слыл человеком крайне авторитарным. Сотрудники его откровенно побаивались: босс легко выходил из себя и мог быть очень эмоциональным. Внешность герра Шульца такому нраву вполне соответствовала: высокий рост, внушительный живот, тяжёлая поступь — общий вес руководителя существенно переваливал за центнер.

— Поступил новый заказ на разработку, — сообщил босс. — Я хотел передать его Марине, но она… э-э-э… ещё не вернулась, поэтому придётся вам. Зайдите ко мне перед обедом, я объясню. Вы меня поняли?

— Да, — тихо сказала Маргарита, и динамик щёлкнул — директор отключился.

Перспектива нового проекта вызвала у Марго ровно ноль эмоций. Она задумчиво взяла в руки свой смартфон и открыла приложение онлайн-банка: на её счету осталось 720 евро. А следующая зарплата — только через две недели.

Минут через пятнадцать в кабинет важной походкой вошёл пан Новак, как его