– Не надо ничего говорить. – Он покачал головой. – Возможно, в следующей жизни мы будем вместе. А в этой… Знаю, что не могу состязаться с молодым Ноэлем. Не будем рушить нашу дружбу.
Мари попыталась перевести все в шутку:
– Надеюсь, ты будешь блондином. Но сохранишь свои прекрасные зеленые глаза.
И? – Напряжение сковало плечи и волной перетекло на шею. – И трое пожали плечами, а двое… – Айви хитро прищурилась, – перекрестились, поплевали через плечо и послали меня прямиком в Ад. – Хочешь сказать, они уже слышали про Стихею?! – Хочу сказать, что вэйландцы хитрожопые пуритане, и надо бы их разговорить.
– Я считаю, что какие бы данные ни были изначально заложены в человеке, какой личностью он станет, зависит лишь от него и от общества, которое его окружает, – достаточно уверенно отчеканила она.
– А как же зов природы? – Мари вскинула бровь. – Будет ли человек счастлив, если он заглушит свою личность в угоду желаниям других?
В университете беда, – просипела Айви и рухнула на свою кровать. Платье девочки-лепрекона перекосилось, местами пайетки задрались вверх, но Айви было наплевать. Бессонная ночь нарисовала темные круги под глазами и размазала тушь. – Джорджи умерла, – коротко выдохнула Айви.
– Не знала, что тебе нравится профессор Чейз… – Под ребрами закололо. Айви и Уильям? Уильям и Айви? Стоило представить их вместе, как становилось трудно дышать. – Да, я разве не рассказывала? Когда мы расстались с Эллиотом, именно внимательное отношение профессора Чейза помогло залечить мои раны. Скажу по секрету, – Айви наклонилась к Мари, и она заметила на ее щеках нежный румянец, – в этом году он даже стал приглашать меня к себе в кабинет. Мы часто с ним разговариваем обо всем на свете! – Она хихикнула, как школьница. – Конечно, отношения между преподавателем и студенткой порицаются, но мне осталось чуть больше двух лет, и потом эта преграда исчезнет. Мари замутило. Перед глазами пронеслась последняя встреча с Уильямом, его нежные прикосновения, заботливый взгляд… Оказывается, он был внимателен не только к ней.
Глаза Уильяма потемнели, он склонился к Мари. Он был так близко, его дыхание обжигало горячим дуновением, и трепетная дрожь сдавливала горло. Лицо Уильяма все приближалось, и Мари могла разглядеть четко очерченные губы, наверняка теплые; маленькую родинку возле правого уголка рта; тонкий, едва заметный шрам на подбородке. Ее окутал морской аромат, захватил в свои магические объятия. Сердцебиение замедлилось.
