тормошил. Аксинья нагребла тощую охапку дров, увидала, что в поленнице изрядно убыло. Вечность спустя дрова в печи разгорелись, заполнили дымом избу – сырые, промозглые, от них самый угар.
– Меньше будешь над младшим братом изгаляться, – едко сказала Таисия, и Аксинья с некоторым уважением посмотрела на нее: и у покорной жены прорезались зубки.
Вещи не подвержены хворям и страданиям. Они переживают людей и целые поколения и хранят в себе память обо всех событиях, да только не открывают тайн никому
