Весь мир — спектакль! Трагедия иль драма,

комедия иль фарс — кому как повезёт.

И главной роли ждём в театре мы упрямо,

но режиссёр нам дал случайный эпизод.

~ * ~

И тем театр завершится,

с чего и начинался он!

Влюблённым лес лениво льстит,

     любую боль людскую — лечит,

     заклятия листвой лепечет

и лепестками шелестит.

Влечёт всех властное величье.

     Но, вожделея лучшей доли,

     лишась в вольере власти воли,

волк станет во́лом безразличным.

Горою годы громоздятся.

     Надгробьем с орденами грудь.

     И горбит лет громадный груз,

которым лишь глупцы гордятся.

Земля зарёю розовеет,

     закатом зажигает звёзды.

     И за ночь золотые грёзы

заботы праздностью развеют.

Корону гордых грозных гор

     порой рок кровью окроплял.

     И грома рокот грохотал

как скорбный похоронный хор.

Пусть пыль, поднявшись, прячет путь

     иль снега пух парит, спадая.

     Нам память — спутница плохая.

Прах с пеплом прошлого — забудь.

Приходы праздников прекрасных,

     проблемы праздностью прикрыв,

     порока призрачный порыв

подарят нам на миг напрасно.

В период празднества порока,

     при превращеньи правды в прах

     в проклятьях, праздниках, пирах,

напрасна проповедь пророка.

Никто не скроется от Ока.

     Пророк до срока не воскреснет.

     Крупье найдет на козырь крести

в колоде карт краплёных Рока.

Стреножит страхи нам усталость.

     Уступят место стоны снам.

     Страданья станут странны нам.

И страсти устаканит старость.

Шах тишины шаманит штили

     и души шарит не спеша.

     Лишь шёпот с шорохом, шурша,

нарушат тишь и глушь, что были.

У женщин счастье в чувствах жгущих,

     в щемящих душу ощущеньях.

     А у мужчин же — в восхищеньи

сердец их любящих и ждущих.

Часть человека вечно Бога

     чтит чудотворной чистотой,

     а часть за чёрною чертой

влечёт в ночь чёртова чертога.

С ума сошедший не смешон.

     Шутя, греша и разрушая,

     он душу щёткой очищает.

И будет счастлив он ещё.

Мы в царство счастья ищем дверцу.

     Но, не ценя отцов заветы,

      бряцаем цацками. За это

цена расплаты — наше сердце.

Любовью юные супруги

     друг другу умывают душу.

     И чувства учат ум уснувший

чудесной сумрачной науке.

Из рваной раны кровь струится

     и сердце ро́ковый рвет ритм.

     Дух разомкнул круг и парит,

а рядом с трупом смерть резвится.

Гордишься, что могуч и груб,

     а гибкость гонишь прочь, глумливо.

     Но снег, согнувшись, сбросит ива,

а треснет телом твердый дуб.

Ведь что такое жизнь — нечаянный подарок,

счастливый номер, выпавший в лото.

И надо жить, чтоб каждый день был ярок,

и чтоб не сожалеть о нём потом.

Пусть —

     всё равно ничего нет.

Пусть —

     свет — тьма, тьма — свет.