автордың кітабынан сөз тіркестері  В пути

Жорис-Карл Гюисманс

Отбросить ее вдаль или уронить. Отбросить вдаль – для этого потребно напряжение, которое может оказаться не по силам, уронить – просто, не стоит никакого труда, доступно всякому.
Отбрасывая вдаль, вы проявляете некоторое увлечение, воодушевляетесь, быть может, не чужды известной доли страха. Уронить – значит выказать равнодушие, полное презрение.

что культура разума – ничто, культура души – все.

: Бог ниспосылает нам испытания телесные, ибо не довольно святы наши слезы, не достаточно очистились наши души. У нас есть болезни долгие и неизлечимые, болезни, которые отказываются понимать врачи. Так искупаем мы грехи других.

Я бы определил положение общества так: хозяева хотят угнетать рабочих, а рабочие в свою очередь хотят получать как можно больше и работать как можно меньше. При таких условиях выхода не найти

Какой, в сущности, особенный религиозный век! На всех святых его лежит неприятный отпечаток благоразумия и благонамеренности, многоглаголания и холода. Святой Франциск Сальский, святой Винсент де Поль, святая Шанталь… Нет, мне милее святой Франциск Ассизский, святой Бернар, святая Анжель… Мистика XVII века родственна его напыщенным, уродливым храмам, его надутой, холодной живописи, торжественным стихам и вымученной прозе.

– Меня тревожит стоячая вода, – размышлял Дюрталь. – Мне чудится, что, будучи не в силах разлиться, она уходит вглубь; потоки лишь мимолетно владеют отражением смотрящихся предметов, тогда как она поглощает его безвозвратно. Забытые облака, погибшие деревья, чувства, подхваченные на лице склонявшихся монахов, погребены в упорной глубине пруда. Воды полны здесь и не пусты, подобно стремительным волнам, которые орошают деревни, омывают города. Это воды созерцательные, в согласии с пустынным житием монастырей.

Эти обманные наваждения подкашивают сильнее подлинных излишеств, но особенно ненавистно чувствовать себя не утомленным после бесовского насилия. Женские ласки заливают жажду страстей умеренным сладострастием, и лишь в суккубате безумеет человек, стискивая пустоту, разъяренный, что насмеялся над ним дух лжи, натешилось видение, очертания и формы которого поспешно изгладились из памяти. Родится невольное хотенье плоти, человек вожделеет прижать подлинное тело; и Дюрталь помыслил о Флоранс.

стремительно пронеслась пред ним страшная картина траппистской жизни: скудное питание тела, изнеможденного бессонницей, часами распростертого на плитах пола; душа трепещущая, придавленная тяжким гнетом, руководимая с военной строгостью, обнажаемая, выворачиваемая вплоть до мельчайшего изгиба. И над разбитой жизнью, словно обломок, выброшенный к этим суровым берегам, парит безмолвие темницы, зловещее молчание могил

«Не следует мне, впрочем, слишком хулить богатых толстяков. В сущности, лишь благодаря им я теперь слушаю дивную заупокойную обедню. Господа эти при жизни, быть может, никому не сделавшие добра, оказывают некоторым, сами того не сознавая, милость после смерти».

Меня, словно подкидыша, поочередно отринули Париж и Нотр-Дам-де-Артр и обрекли, влачить пустую жизнь, ибо я слишком писатель, чтобы сделаться монахом и слишком монах, чтобы оставаться среди писателей!