«Хуй, пизда, ебать и блядь – нам нельзя употреблять!»
на деле, когда от вида внешнего подступает тошнота к горлу, едва ли кто-то захочет с тобой знакомиться поближе, чтобы познать твой мир внутренний.
стихи и статья «Хоррор в русской
Что когда придет время уходить – жизнь уже настолько будет не в радость, что смерть встретишь с облегчением. Миша делал вид, что понимает
Хотелось отвернуться, закрыть глаза, вырубить этот кошмар, но под гипнозом мерно раскачивающихся туш и плывущей меж ними тени он не мог оторвать прилипших пальцев от столешницы – мог только смотреть.
Самый запретный жанр, самые запретные книги – могут быть и самыми полезными, самыми важными, самыми прекрасными.
Запретный плод сладок не только потому, что он запретный, знаете ли. Он может быть и просто вкусным.
Мясной танк» Николая Романова или «Каждая» Владислава Женевского
Но ведь и в жизни, в быту, мы все, бывает, крайне хлестко, эмоционально, невзирая на лица и не заботясь о самоцензуре, говорим о тех или иных негативных явлениях в окружающей нас реальности. Мы ругаем всякую херню последними словами – но не творим же ее и ни в коем случае не одобряем.
Любви хватит на всех» Валерия Лисицкого или «Зайка моя, я твой зайчик
Хрень» (он же «Поебень») Виктора Точинова
