Vi Keeland and Penelope Ward

Rules of Dating

Перевод с английского Юлии Капустюк

Дизайн обложки Валерии Колышевой

 

Киланд, Ви

Руководство по соблазнению : роман / Ви Киланд и Пенелопа Уорд ; [пер. с англ. Ю. Капустюк]. — М. : Издательство АЗБУКА, 2025. — (Закон притяжения противоположностей).

 

ISBN 978-5-389-30911-1

 

18+

 

Билли не настроена на серьезные отношения: только что она рассталась с очередным козлом и хочет просто взять передышку.

Колби же — олицетворение серьезности. Взрослый, успешный, всегда одетый с иголочки… Более того, у него есть ребенок. Нет, такое Билли определенно не подходит. Но как устоять, когда внезапное желание накрывает с головой?

Пожалуй, надо всего лишь установить несколько правил. Если встречи — то не свидания. Если разговоры — то без намеков. Если прикосновения — то без чувств.

Но разве правила создаются не для того, чтобы их нарушать?

 

© 2022 by Penelope Ward and Vi Keeland

© Капустюк Ю., перевод на русский язык, 2025

© Оформление.

ООО «Издательство АЗБУКА»®, 2025

Глава 1

Билли

Блин. Чертов мобильник опять разрядился.

Я оглядела кухню Кайдена в поисках зарядного устройства. Обычно он держал его на барной стойке, но сегодня там было пусто. Кайден принимал душ, и я направилась в ванную спросить, где зарядка. По пути я заметила его телефон на тумбочке, и, так как он уже зарядился, я отключила его и поставила на зарядку свой. Телефон Кайдена зажужжал, и на экране мелькнуло уведомление из Тиндера.

Мое сердце екнуло.

С чего вдруг ему приходят уведомления из Тиндера? Да, мы познакомились там несколько месяцев назад, и на моем телефоне это приложение тоже было установлено, но я перестала получать уведомления сразу после того, как временно деактивировала свой аккаунт. Предполагалось, что мы оба оттуда удалились.

Может, ему написал кто-то, с кем он общался до нашего знакомства? Я хотела проигнорировать это и дать ему презумпцию невиновности. Но мой предыдущий опыт отношений не позволил мне это сделать. Я уже столько раз обжигалась... и больно. Поэтому я не стала строить из себя доверчивую девушку, напрягла слух, убедилась, что душ все еще включен, и ввела его пароль — 6969. Однажды я увидела, как Кайден его вводит, и рассмеялась, хотя, возможно, мне следовало рассматривать это как красный флаг, тревожный сигнал, указывающий на искушенность этого типа в отношениях.

В приложении у него накопилась целая куча сообщений, и я поспешила открыть последнее.

 

Катрина: Я тоже очень жду встречи с тобой.

 

Следом шли три отвратительнейших эмоджи: сложенные в поцелуе губки, сердечко и бокал с коктейлем. Судя по всему, они общались уже какое-то время, а последнее сообщение Кайден отправил ей всего час назад. Мое сердце заколотилось сильнее. Мне захотелось пойти в ванную и утопить этого ублюдка. Но я продолжила листать, пробежала глазами бесконечный поток его переписки, и мне стало тошно. Только за последнюю неделю этот придурок переписывался с двенадцатью женщинами. Одна — это и так катастрофа, но двенадцать?! Я обратила внимание на фотографию его про­филя. Что-то в ней показалось мне знакомым. Я увеличила изображение, чтобы рассмотреть, и поняла почему. Это был наш общий снимок! Засранец попросту меня вырезал.

Кровь прилила к лицу, и возникло ощущение, что из ушей вот-вот повалит пар. Ну почему именно сегодня?! У Кайдена был день рождения, и я пораньше закрыла салон и примчалась домой, чтобы испечь кексы перед приходом гостей.

Во-первых, я не любила печь. И уж точно никогда не закрывала салон раньше времени.

А во-вторых, я две недели работала над подарком, оформляя рисунок для татуировки. Кайден хотел, чтобы он стал для него сюрпризом. Знаете, как это напряженно — создавать что-то для кого-то, кто понятия не имеет, чего хочет, и соглашается лицезреть это лишь после того, как оно будет нанесено на его кожу на веки вечные?

Гррррр. Мне хотелось закричать.

Но я не стала, а сделала глубокий вдох, закрыла глаза и медленно сосчитала до десяти. Мне не полегчало, и по-прежнему хотелось оторвать Кайдену голову. Но тут меня осенило, что, помимо криков и воплей, было кое-что еще, что могло облегчить мое состояние. Месть.

Я разработала план. Сначала я отправила сообщение последней женщине, с которой он переписывался. Затем скопировала его и отправила одиннадцати другим ничего не подозревающим контактам, с которыми он активно общался. Закончив, я снова поставила его телефон на зарядку. А вдруг дамы решат ответить на мои сообщения и на его экране появятся уведомления?

Я не могла этого допустить и внесла в свои планы небольшие коррективы. Схватив его телефон, я замахнулась и швыр­нула эту чертову штуковину в угол его прикроватной тумбочки. Телефон после этого больше не включался, и, честно говоря, гигантская трещина на экране заставила меня почувствовать себя намного лучше.

Когда через две минуты Кайден вышел из ванной, мое сердце все еще бешено колотилось. И все же я знала, что нужно сделать, чтобы все получилось. Я спрятала телефон за спину, надула губки и состроила самую жалобную гримасу из имеющихся в моем арсенале, как у нашкодившего щенка.

— Милый, мне так жаль. Я случайно кое-что сломала. Мне очень стыдно.

Он обернул вокруг талии белое полотенце, а вторым вытирал волосы.

— Ничего страшного. Что ты сломала?

Я протянула ему телефон.

— Твой смартфон.

Лицо Кайдена вытянулось.

— Вот дерьмо. Что произошло? Его как будто о камень разбили.

Не совсем. Но ты почти угадал…

— Я такая неуклюжая. Я услышала, как он зазвонил из другой комнаты, побежала за ним и понесла тебе. Я не хотела, чтобы ты пропустил звонок, ведь все наверняка спешат поздравить тебя с днем рождения. Но по пути в ванную я споткнулась и упала на угол кровати. Весь удар принял на себя телефон. Извини. Я куплю тебе новый экран сразу после работы.

Или когда рак на горе свистнет…

— У меня есть гарантия от производителя, так что не беспокойся.

Да я и не беспокоюсь…

Час спустя мы прибыли в мой тату-салон. Я закрыла запись на вечер, чтобы ни на что не отвлекаться и спокойно поработать над татуировкой Кайдена в день его рождения. К сожалению, рисунок, который я придумала — сексуальная девушка в стиле пин-ап, которая, уверена, ему понравится, — возможно, оказался моей лучшей работой в жизни. Обычно в пятницу вечером в салоне «Тату от Билли» было очень многолюдно; я и по крайней мере еще один художник всегда работали до полуночи. Но поскольку я отпустила всех домой, за стойкой, когда мы вошли, стояла только моя администратор Жюстин.

— Привет, ребята, — с улыбкой произнесла она. — С днем рождения, Кайден.

— Спасибо.

— Билли уже показала тебе свою работу?

Кайден покачал головой.

— Нет. Я хочу сюрприз.

Жюстин оперлась подбородком на руки, ее глаза сияли от счастья.

— Это так романтично — позволить своей девушке сделать тебе татуировку, которую ты никогда не видел.

От ее слов я прыснула и поспешно притворилась, что кашляю. Да, это было романтично, а в нашем случае чертовски глупо. Хотя какая на хрен разница, один черт.

Я прочистила горло.

— Жюстин, я помню, что сказала, что ты можешь уйти в шесть вечера, но не могла бы ты немного задержаться? У меня... — я улыбнулась Кайдену, — заготовлен сюрприз. Вернее, несколько сюрпризов.

Этот идиот засиял.

— Конечно, — ответила Жюстин. — Без проблем. Я задержусь, насколько понадобится.

— Спасибо. Позволь мне проводить именинника, и я вер­нусь и все тебе объясню.

Я отвела Кайдена в кабинет и велела ему удобно расположиться в моем кресле. Я включила музыку — чуть громче, чем обычно, — чтобы он не слышал, что происходит в приемной, и с милой улыбкой пообещала вернуться через несколько минут и приступить к процедуре.

А сама поспешила к Жюстин.

— Итак... — начала я и задорно прикусила губу. — Надеюсь, у тебя подходящее настроение для разного рода глупостей.

Она усмехнулась.

— Ты же знаешь, я всегда в настроении для глупостей. Какие будут предложения?

Я вполголоса рассказала ей о том, что обнаружила в телефоне Кайдена. Ее челюсть упала на пол еще до того, как я перешла к самой неприятной части.

— И я пригласила их всех выпить сегодня вечером.

Она наморщила лоб.

— Кого?

— Женщин, с которыми он общался в Тиндере.

— Всех?

— Все двенадцать. Я понятия не имею, сколько женщин придет, но пригласила их встретиться со мной здесь. Ну, не я, конечно, а Кайден. Короче, ты понимаешь, что я имею в виду.

Жюстин выпучила глаза.

— Двенадцать женщин из Тиндера придут сюда, чтобы встретиться с Кайденом?

Я кивнула.

— Я сказала им, что завтра он сделает себе тату­ировку в честь дня рождения, и попросила помочь выбрать рисунок, а потом пригласила пойти выпить в бар.

Жюстин прикрыла рот рукой.

— О господи. Что ты будешь делать, когда они сюда заявятся?

— У меня есть несколько часов, и я надеюсь успеть сделать ему татуировку, а затем выставлю Кайдена им напоказ, разоблачив его.

Жюстин нахмурилась.

— Татуировка, которую ты нарисовала, великолепна. Она слишком хороша, чтобы украшать кожу этого лживого урода.

Я улыбнулась.

— Ох, планы по поводу татуировки немного изменились. Ты сделаешь мне трафарет?

Ее глаза сверкнули.

— Естественно.

Я достала телефон, кое-что забила в строку поиска и повернула экран к Жюстин.

— Пожалуйста, приготовь мне трафарет вот этого.

Она нахмурилась, а потом вытаращила глаза.

— Ты собираешься вытатуировать на Кайдене логотип Тиндера?

— Он сказал: целиком на мое усмотрение, — с ухмылкой произнесла я.

Жюстин рассмеялась.

— Ты гребаная психичка. Мне это нравится! Можно я сниму это на видео? Пожалуйста! Это точно завирусится.

— Конечно, можно! Не исключено, что я выложу его в социальные сети, дабы оказать услугу общественности. Вдруг это заставит других мужчин дважды подумать, прежде чем решиться на измену?

— Что мне говорить женщинам, когда они начнут приходить?

— Тебе будет нелегко. Нужно сделать так, чтобы они не разговаривали. Может, ты вручишь каждой по брошюре с татуировками? Скажи, что Кайден позвонил и сказал, что задерживается, так что пусть они пока полистают каталоги и посмотрят, не попадется ли им что-нибудь интересное. У нас точно наберется дюжина портфолио, моих работ и работ Дика. Хотя разговаривать вам придется тихо, чтобы Кайден не услышал.

— Я что-нибудь придумаю. — Жюстин покачала головой и надула щеки. — Это будет грандиозное шоу.

Я кивнула.

— О да! Это будет нечто!

***

Кайден уснул.

Это было очень смешно. Клиенты время от времени теряли сознание в кресле, но обычно это были женщины, которые приходили к нам впервые и нервничали, а перед процедурой глотали таблетку успокоительного. Я и представить себе не могла, что этот гребаный именинник решит вздремнуть, но была ему благодарна за это.

Когда я только начала работу, он опустил свободную руку на мое бедро. Мне удалось ее убрать; я сказала, что ему следует оставаться в исходном положении. Но боялась, что если в следующий раз его рука отыщет дорогу к моей зад­нице, я не выдержу и дам ему пощечину. То, что он спал и не следил за каждым моим движением, значительно все облегчало. Мне не нужно было беспокоиться о том, что он украдкой поглядывает в зеркало, и я даже успела наложить заживляющую повязку до того, как он зашевелился.

Последние двадцать минут Жюстин писала мне из приемной сообщения, стараясь держать меня в курсе событий. Оказалось, что восемь женщин уже пришли и теперь сидели всего в десяти метрах от меня, за дверью студии, ожидая встречи со своим красавчиком из Тиндера. По моему телу словно пробежал электрический ток. Мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем я разбудила прекрасного принца.

— Привет. — Я нацепила свою лучшую фальшивую улыбку и толкнула Кайдена в плечо. — Соня, пора вставать.

Он открыл глаза, растерянно моргнул, но потом поднял голову и посмотрел на свою руку.

— Черт. Я что, уснул?

— Да, уснул.

— Сколько я проспал?

— О... несколько часов.

Он провел рукой по волосам.

— Ты уже закончила?

— Ага. Не могу дождаться, когда ты это увидишь.

Кайден выпрямился в кресле.

— Тебе не стоило закрывать ее.

— Я хочу, чтобы это подольше оставалось сюрпризом. Жюстин еще здесь, и я попросила ее снять этот знаменательный момент на видео. — Я хочу иметь возможность снова и снова любоваться твоим выражением лица.

— Хорошо. — Он улыбнулся. — Спасибо, детка.

— Мне было приятно, поверь.

Я пошла в холл; мое сердце гулко стучало в груди. Кайден следовал за мной. Когда я открыла дверь, Жюстин вскочила со своего места и преградила мне путь.

— Здесь клиент. Настоящий клиент, — прошипела она. — Я пыталась его выпроводить.

Я обвела взглядом приемную. Действительно, возле стойки стоял незнакомый парень. На нем был костюм, и он уже успел ослабить узел галстука. Он был симпатичным. Господи, пожалуйста, пусть только он не окажется копом. За его спиной большинство стульев были заняты женщинами, и все они таращились в нашу сторону. Одна улыб­нулась и встала. Я была не в силах предотвратить назревающий взрыв, так что этот бедный парень станет свидетелем того, на что не рассчитывал.

Кайден посмотрел сначала на него, а потом на заполнивших приемную женщин.

— А я думал, ты сегодня закрыта, детка?

— Я… э-э… пригласила нескольких друзей на большой праздник. — Я схватила Кайдена за руку, сделала последний глубокий вдох и вытащила его в холл. Я оказалась в центре комнаты, все взгляды устремились на нас, и у меня задрожали ноги. Кайден обвел взглядом женщин, зацепился за одну конкретную блондинку и словно пытался вспомнить ее лицо. Я понимала, что катастрофа разразится в любой момент, и поспешила самостоятельно взорвать бомбу.

Я прокашлялась и произнесла:

— Дамы, это мой парень, Кайден. Сегодня у него день рождения, и мне захотелось подарить ему нечто особенное. Поскольку у нас с ним замечательные отношения и мы безгранично друг другу доверяем, он позволил мне самой выбрать татуировку, которая навсегда украсит его тело. Он ее еще не видел, но, думаю, все вы согласитесь, что это самый подходящий рисунок, который я могла ему подарить.

Дрожащими руками я сняла повязку с бицепса Кайдена, и пути назад больше не было. Гигантский символ в виде розового пламени размером пятнадцать на пятнадцать сантиметров было видно даже из соседнего квартала. А дальше все происходило словно в замедленной съемке.

Кайден опустил взгляд. На его лице застыло замешательство.

— Что это, черт возьми, такое?

Одна из девушек прикрыла рот рукой.

— Боже мой. Это логотип Тиндера. Ни хрена себе! Глазам не верю!

Кайден вытянул руку, чтобы лучше рассмотреть.

— Какого хрена, Билли?

— Никаких «какого хрена, Билли»! — Я обвела руками комнату. — Ты не узнаешь ни одну из этих девушек?

Он осмотрел гостей... одно лицо, потом второе. Когда он добрался до третьей девушки, его глаза вспыхнули, и он несколько раз моргнул. Его взгляд стал метаться от одной к другой, пока все не встало на свои места. Кайден закрыл глаза.

— Что, черт возьми, ты натворила?

— Что, черт возьми, я натворила? — взвизгнула я. — Давай посмотрим. Я готовила тебе ужин, когда ты задерживался на работе. Гладила тебе спинку, когда ты жаловался, что у тебя выдался тяжелый день на стройке. Я даже забирала твоего брата из аэропорта, когда он приехал тебя навестить. Но, наверное, самое главное вот что: я поверила тебе, когда ты сказал, что хочешь отношений и влюбляешься в меня.

Кайден потянулся ко мне. Я сделала два шага назад и подняла руки.

— Не трогай меня.

— Я могу объяснить.

Его слова еще больше меня разозлили. Можно подумать, у его поведения было какое-то объяснение. Я сорвалась и, указывая на дверь, заорала во всю глотку:

— Убирайся! Убирайся на хрен отсюда!

Я обращалась к Кайдену, но одна из женщин метнулась к двери и практически вывалилась на тротуар из салона.

— Отлично. Да! — Я кивнула. — Хорошая идея. Вы все, убирайтесь на хрен из моего салона! Сейча-а-а-а-ас же!

Если бы я пребывала в нужном расположении духа, то, возможно, оценила бы комичность этой сцены. Татуированный мужчина ростом метр восемьдесят восемь и весом сто килограммов бросился прямиком к двери, спасаясь бегством от сумасшедшей ростом метр пятьдесят пять, которая вытатуировала на его руке гигантский логотип Тиндера в виде розового пламени. Он так нервничал, что в спешке едва не растоптал несколько своих сучек из этого приложения.

Как только последняя из них оказалась на улице, я захлопнула дверь, закрыла глаза и попробовала успокоиться.

Раздался мужской голос, и я снова открыла глаза.

— Э-э-э… Думаю, сейчас не самое подходящее время, — произнес симпатичный парень, единственный человек, который остался в салоне, если не считать меня и Жюстин.

— Наверное, вы правы, — пробормотала Жюстин. — Заходите в другой раз.

Но я сорвалась, и для того, чтобы прийти в себя, мне требовалось нечто большее, нежели уход Кайдена. Я с безумной улыбкой подошла к стойке.

— Нет, не уходите. Какую татуировку вы бы хотели?

Мой голос звучал устрашающе ровно. Кроме того, по какой-то причине мои глаза перестали моргать.

Он выглядел взволнованным.

— Э-э-э… Я пока не знаю, не уверен.

Я наклонила голову.

— Не уверены? Тогда позвольте мне помочь. Где ты берешь женщин, которых трахаешь за спиной своей девушки? Как насчет логотипа Бамбл? — Я подняла палец в воздух. — Или что-то вроде «на ней свет клином не сошелся»? Будет довольно мило. А как насчет Хинджа [1]? Думаю, с буковкой «Н» я управлюсь минут за пятнадцать-­двадцать.

Бедняга продолжал молча пялиться на меня.

— Ну, так что вы решили? У меня не так много времени, — поторопила его я, уперев руки в бока.

Я заметила в его руке лист бумаги. Похоже, на нем была фотография. Я схватила его и разразилась безумным хохотом.

— Роза? Гребаная роза. Как можно быть таким банальным? Полагаю, символ бесконечности у тебя уже есть? — Я швырнула бумажку парню, и он даже не попытался ее поймать.

— Знаете, что? — Он указал пальцем в сторону двери. — Я просто уйду и все…

— Хорошо! Ты такой же козел, как и он! И знаешь почему? Потому что вы все придурки.

Парень грустно улыбнулся Жюстин.

— Спасибо за помощь. — Он открыл дверь, но остановился на пороге. — Вы ведь Билли, верно?

Когда я не ответила, он покачал головой.

— Ладно. Было приятно познакомиться. Кстати, я Колби Леннон, ваш новый домовладелец.

Глава 2

Колби

Холден пришел ко мне на следующее утро ни свет ни заря, чтобы починить на кухне протекающую раковину. Я мог бы сам ее починить, но он знал, как важны для меня выходные: это были единственные дни, когда я мог полноценно провести время со своей дочерью Сейлор. Однако Холден был не просто мастер на все руки. Теперь он совладелец здания, вместе со мной и двумя нашими хорошими друзьями. У Холдена, как у профессионального музыканта, не было стандартной дневной работы, поэтому в свободные от гастролей дни он делал ремонт. Холден вырос, помогая своему отцу-подрядчику, и знал, как починить практически все. Он перебивался случайными заработками, пока не стал нашим постоянным мастером.

Сейлор сидела рядом со мной за столом и рисовала, пока я пил свой утренний кофе и наблюдал, как Холден возится под раковиной. Он вынырнул, чтобы перевести дух, взглянул на рисунок моей дочки и спросил:

— Она изобразила то, о чем я думаю?

Я оглянулся и обнаружил, что мой трехлетний ребенок нарисовал нечто, подозрительно похожее на пенис с глазами... и щупальцами.

— Что это, Сейлор? — спросил я.

— Это ты, папочка, — провозгласила она.

— А что? Похоже, — рассмеялся Холден.

Сейлор любила рисовать, любила искусство в целом. Это было заметно даже в трехлетнем возрасте. Ее любовь к искусству была одной из причин, по которой я хотел удивить ее татуировкой в ее честь. Но план провалился. Что напомнило мне...

Я повернулся к Холдену.

— Послушай, а что ты знаешь о девушке, которая арендует помещение под тату-салон? Билли, кажется.

— Ты ее еще не видел?

Я покачал головой.

— О, еще как видел!

— Что случилось?

Я описал Холдену, какая сцена разыгралась передо мной накануне. По крайней мере, я описал то, что сумел понять из цирка, который творился вокруг меня, пока я оттуда не ушел.

— Черт. Я понимаю, почему она так взбесилась из-за того парня. Редкостная получилась подстава.

Я усмехнулся.

— Должен признать, так оно и было, даже если я и попал под перекрестный огонь.

— Вот что я тебе скажу... — Он ткнул в мою сторону гаечным ключом. — Она чертовски крутая. Ты просто застал ее в неподходящий момент.

— Да, но к клиентам нужно относиться с уважением, даже в самый неудачный день.

— Как она отреагировала, когда ты сообщил, что здание принадлежит тебе?

— Она выглядела шокированной, но не настолько, чтобы извиниться. А вообще, я выскочил оттуда прежде, чем она успела сказать что-то еще.

— Я хочу пойти в мамин класс! — прервала меня Сейлор.

Мамин класс — это занятия «Мамочка и я», на которые я водил ее раз в неделю. Я был единственным взрослым участником мужского пола, но, к счастью, нас приняли с распростертыми объятиями, несмотря на то, что никакой мамочки на горизонте не было. Сейлор была уже достаточно большая и понимала, что это странно, что у нее нет мамы, но не настолько взрослая, чтобы ее одолевали сомнения. Я знал, что это вопрос времени, но пока меня все устраивало. «Папочка — это моя мамочка», — говорила она. Я с ужасом ждал того дня, когда Сейлор начнет выпытывать у меня, почему мама не хочет быть частью ее жизни. А пока был благодарен дочери за то, что она не задавала лишних вопросов. Она приняла мои общие объяснения вроде: Твоя мама не может быть с нами. Ей нужно кое-­что уладить в жизни, и нам этого пока не понять.

Я взглянул на свой телефон.

— До занятия еще есть немного времени. Сначала нужно привести тебя в порядок. У тебя все лицо в глазури от пончиков. Неудивительно, что ты любишь дядю Холдена. Он вечно приносит тебе всякую сладкую гадость.

Холден пожал плечами.

— Я знаю, что она любит пончики. И не могу устоять.

— Да, но тебе не обязательно приносить их каждый раз, когда ты к нам приходишь. Я пытаюсь привить ей здоровые привычки.

— О, здоровые? Ты забыл, какими мы были в детстве? — усмехнулся он. — Как бегали в соседний магазин за конфетами? Нам повезло, что у нас до сих пор сохранились зубы.

Сейлор широко улыбнулась и продемонстрировала свои зубки. Я уже готовился к тому моменту, когда они начнут выпадать. И знал, что вряд ли буду успешно справляться с этапами ее взросления.

Холден погладил мою дочь по голове.

— Если дядюшка Холден когда-нибудь добьется большого успеха, он купит целую кондитерскую и назовет ее в твою честь.

Я встал и отнес в раковину чашку из-под кофе.

— Нам пора собираться. Ты останешься здесь, пока нас не будет?

— Да, мне потребуется еще время, чтобы все починить.

— Ладно, только не убивайся. Ничего страшного, если тебе придется вернуться еще и завтра. Это всего лишь протекающий кран.

— Я с ума сойду, если не разберусь во всем этом дерьме. Сам знаешь.

— Ну, в этом ты разбираешься лучше меня, — рассмеялся я.

***

Мы на пятнадцать минут опоздали на еженедельное собрание «Мамы девочек Манхэттена». Когда мы вошли, половина голов в зале повернулась в нашу сторону, но их лица были дружелюбными. Все относились ко мне как к одной из мам. За исключением того факта, что иногда женщины со мной флиртовали. Даже замужние.

— Эй, Колби, — крикнула одна из них с другого конца комнаты, и я улыбнулся.

Это была Лара Николсон, мать-одиночка из этой группы. Она разошлась с мужем, и они делили опеку над своей дочерью Мэдди. Лара часто предлагала нам объединять наших дочерей, чтобы они могли поиграть. От ее настойчивости у меня складывалось впечатление, что на самом деле она хотела поиграть со мной. Но мне было не до нее. В последнее время мне было не до чего. Я изредка ходил на свидания, но теперь, будучи отцом, вел себя гораздо более избирательно. Я думал, что если и подпущу к своей дочке какую-нибудь женщину, то лишь самую исключительную. А поскольку Сейлор появилась на свет в результате случайной беременности, я опасался, как бы история не повторилась.

Темой занятия для мамочек на этой неделе был день спа, и для девочек были организованы различные пункты: на одном они могли уложить себе волосы в пучок, как у принцессы, на другом нарядиться, а на третьем накрасить ногти. Для Сейлор это была прекрасная возможность по­общаться с другими детьми за пределами детского садика. И я был рад, что моя дочь находилась в удобном месте с кондиционером, учитывая, что в последнее время в городе стояла такая жара, что игра на детской площадке превращалась в пытку.

Многие мамы тоже красили ногти. Моя дочь обратила на это внимание и объявила:

— Папа, покрась ногти!

— Нет, милая. Это не для меня.

— Иди сюда, Колби. Я тобой займусь, — завлекательным тоном произнесла Аманда Макнили, еще одна незамужняя дама.

Не видя другого выхода, я подошел к ней и сел.

— Какой цвет мне выбрать? — спросил я свою дочь.

— Розовый!

Я посмотрел на Аманду и улыбнулся.

— Гулять так гулять, верно?

Сейлор выбрала самый яркий оттенок, и Аманда встряхнула флакон. Пока она красила мне ногти, я смотрел на улыбающееся лицо дочери. Она внимательно наблюдала за процессом. На свете не было ничего, чего бы я для нее не сделал. И это стало очередным доказательством.

***

По дороге домой я заметил гриву длинных темных волос, развевающуюся на летнем ветерке и приближающуюся к нам по тротуару. Это была Билли, сердитая художница из тату-­салона. Она подходила к своему салону с противоположной стороны. Проклятье. Похоже, меня так оттолкнуло ее поведение накануне вечером, что я не обратил внимания на то, какая она симпатичная. Билли была миниатюрной и оставалась невысокой даже в туфлях на высоченных каблуках. Ее черные волосы резко контрастировали с фарфоровой кожей. И у нее была татуировка на всю руку.

Она заметила меня, и ее губы изогнулись в улыбке. Однако вскоре я догадался, что улыбка предназначалась вовсе не мне.

— Кто это у нас здесь? — спросила она, остановившись перед нами.

— Это моя дочь Сейлор. Сейлор, это Билли, приятная леди, владелица тату-салона.

Билли присела напротив Сейлор.

— На самом деле твой папа думает, что я сумасшедшая, и не без оснований, но, клянусь, я и правда приятная леди, — произнесла она и поправила воротник на платьишке Сейлор. — Сколько тебе лет?

Моя дочь подняла три пальчика.

— Тли. Но почти четыле.

— Три. Вау! Большая девочка.

— Посмотри на мои ногти, Билли!

— Какие красивые! — Билли вытянула свою ладонь. — А у меня голубые.

Я показал свои пальцы.

— А у меня розовые.

Билли вытаращила глаза.

— И правда, розовые, — рассмеялась она. — А вы крутой, мистер домовладелец.

— Пожалуйста, зови меня Колби.

Она кивнула.

— Колби.

Я не сомневался, что после вчерашнего вечера она приняла меня за чопорного придурка. Но хотя бы розовые ногти могли добавить мне пару баллов.

Билли встала.

— Послушай…Я хочу извиниться за грубость. Вечер выдался не самый приятный.

— Да. Я же все слышал.

— Так и думала, что ты все слышал.

Она опустила глаза, и мой взгляд упал на ее грудь. На нее было трудно не смотреть, учитывая, что на ней был корсет, в котором играли в прятки два привлекательных холмика — черный корсет под рубашкой в красно-черную клетку с закатанными рукавами.

Моя дочь протянула руку и провела пальчиком по тату­ировке на руке Билли.

— Ее всегда завораживал боди-арт, — объяснил я и похлопал Сейлор по спине. — Ты бы хотела, чтобы твой папа когда-нибудь сделал себе татуировку?

Она кивнула, не сводя глаз с Билли.

— Я хотел сделать ей сюрприз. — Я подмигнул. — Но, как ты сама знаешь, мой план провалился.

— И слава богу! — фыркнула Билли. — О чем ты думал? Если бы ее звали Роуз, то я бы позволила тебе набить розу. Но в остальном это полный отстой. Я ни за что не стану рисовать на тебе что-то скучное и банальное. — Билли посмотрела на Сейлор сверху вниз. — Хочешь выбрать татуировку для своего папочки?

— Да! — воскликнула Сейлор и радостно подпрыгнула.

— Может, зайдете ненадолго в салон?

Я опустил ладонь на плечо Сейлор.

— Я бы не хотел навязываться.

Ее глаза встретились с моими.

— Первый клиент придет в четыре.

Моя дочь приняла решение за меня. Она взяла Билли за руку, и они вместе двинулись в сторону салона. Я воспользовался возможностью и полюбовался задом моей прекрасной арендаторши, который оказался не менее привлекательным, чем перед. На ней были черные лосины, которые слегка переливались и почти не оставляли простора для воображения. Неудивительно, что в ее салоне вечно было не протолкнуться. Черт возьми.

Билли открыла дверь, и зазвенел колокольчик.

— Обычно детей сюда не пускают из соображений безопасности, — объяснила она. — Но пока я не работаю, все в порядке.

Я почесал подбородок.

— Ох… Я об этом даже не задумывался. Рад, что так и не пообещал Сейлор, что разрешу ей смотреть, как мне делают татуировку.

— Да, это правило действует в большинстве официальных салонов. — Она подошла к полке, достала большую черную папку с ламинированными страницами и протянула ее Сейлор. — Здесь полно красивых картинок. Посмотри и покажи мне, какие тебе нравятся. Или я придумаю что-нибудь новенькое. — Она улыбнулась.

Сейлор села и положила папку себе на колени.

— Бабочки! — воскликнула моя дочь, пролистав несколько первых страниц.

Это были не просто бабочки, а бабочки, переплетенные с другими предметами, которые я не мог разглядеть. Ни один дизайн нельзя было назвать, как выразилась Билли, банальным.

Я обнял Сейлор, пока она переворачивала страницы.

— Здорово, да?

Она кивнула и продолжила жадно листать.

— Не хочешь перекусить, Сейлор? — спросила Билли.

Дочка кивнула, не отрываясь от книги.

— Ты любишь крекеры в виде золотых рыбок?

Сейлор просияла.

— Вкуснятина! Золотые рыбки!

— Она обожает золотых рыбок. — Я прищурился. — Но почему у тебя в салоне есть эти крекеры?

Билли пожала плечами.

— Потому что они мне тоже нравятся. Золотые рыбки маленькие, их удобно класть в рот, они не разлетаются крошками по всему салону. И что с того? Знаешь, что еще мне нравится? Пакеты с соком. Они более экологичны, чем пластиковые бутылки. — Она улыбнулась. — Хочешь пакетик сока, Сейлор?

Моя дочь кивнула.

— Да!

— Да, что? — спросил я.

— Да, пожалуйста, — поправилась Сейлор.

— Ух ты! Золотые рыбки и коробочки сока, Билли! Напомни мне занести тебе что-нибудь более похожее на обед, когда я заскочу сюда в следующий раз, — поддразнил ее я.

Билли усмехнулась и пошла за вкусняшками для моей дочки. И снова мои глаза приклеились к заднице этой сексуальной женщины. Чертовски великолепной заднице.

Она вернулась с упаковкой крекеров со вкусом пиццы и маленькой коробочкой яблочного сока. Вскрыв и то и другое, она поставила их на столик рядом с моей дочерью, которая наконец оторвалась от книги и обратила внимание на лакомство.

— Очень мило с твоей стороны. Спасибо, — сказал я.

— На здоровье! — ответила Билли и села напротив меня.

— Послушай... — Я понизил голос. — Извини, если вчера я каким-то образом дал понять, что угрожаю тебе. Зачем-то сказал, что я арендодатель…

— Я не услышала в твоих словах никакой угрозы. То есть ты и правда мой арендодатель, так что... — Она вздохнула. — В любом случае это мне стоит извиниться, что я отказалась принять платежеспособного клиента, который терпеливо ждал мастера, независимо от того, хозяин он или нет. То, что ты увидел вчера вечером, не совсем типичный пример того, как я веду бизнес.

Я кивнул.

— Об этом не беспокойся. У тебя было полное право злиться. — Я помолчал и добавил. — Если ты не против, я спрошу, как, черт возьми, такое могло случиться?

— Ты имеешь в виду, помимо того факта, что он придурок? — Билли тут же прикрыла рот рукой и посмотрела на Сейлор, которая ничего не заметила. — Извини. Я как-то не подумала.

— Не беспокойся. Она слишком увлечена угощениями и твоей книгой.

Билли покачала головой.

— Ничто не предвещало такого вечера. Единственное, что меня утешает, так это то, что я потратила на эти отношения всего несколько месяцев. Считаю, мне крупно повезло.

Я кивнул.

— Рад это слышать, но на самом деле я хотел спросить: как, черт возьми, ты все это организовала?

— Он оставил свой телефон на видном месте, и я увидела, как на экране мелькнуло уведомление из Тиндера. Мне пришлось провести расследование. Я знала его пароль, и когда выяснила правду, то решила назначить свидание сразу всем женщинам, с которыми он общался, — в одно и то же время. А остальное ты сам знаешь.

— Получилось незабываемо.

— Спасибо. — Она гордо улыбнулась. — Мне тоже так показалось.

— Нужно быть очень сильным человеком, чтобы организовать что-то подобное, когда тебе сделали так больно.

— Я думаю, что как раз боль и придала мне сил.

Я кивнул.

— Понимаю.

Билли произвела на меня впечатление. Она оказалась не только чрезвычайно талантливой, но и жесткой, и с небольшой сумасшедшинкой. С каждой секундой эта девушка вызывала у меня все большее любопытство. Я заглянул ей в глаза, но всего на мгновение, поскольку она встала и пошла за салфеткой для Сейлор.

Затем Билли вернулась и села на свое место рядом со мной.

— Вы живете в этом здании или ты просто новый владелец?

— Да, живем. Наверху.

— И ты единственный владелец, или...

— Нет. — Я покачал головой. — Ты ведь знаешь Холдена?

— Музыкант, он же мастер на все руки? Знаю. Он классный.

— Ага. Он тоже совладелец. Вместе с двумя другими нашими друзьями.

Билли выпучила глаза.

— Вау. Значит, вы владеете этим зданием вчетвером?

— Да. Вернее, зданием владеет компания, которую мы создали вместе. Один из парней, Оуэн, работает в сфере коммерческой недвижимости и стал посредником в сделке. А еще есть Брейден.

— Вы, должно быть, по-настоящему друг другу доверяете, раз проворачиваете вместе такие дела.

— Да. Это единственные три человека, о которых я могу сказать, что доверяю им.

— Значит, вчера вечером ты поднялся домой и рассказал своей жене, что в тату-салоне работает чокнутая, да?

Ох. Из-за Сейлор все думают, что я женат.

— У меня нет жены.

— О. — Губы Билли приоткрылись. — Ты разведен?

— Нет. Мать Сейлор никогда и не было в поле зрения. — Мой голос упал почти до шепота. — Она этого не хотела.

Билли побледнела.

— Ясно.

Я встал и жестом предложил пройти со мной в другой конец комнаты, подальше от Сейлор.

— Беременность случилась… мягко говоря… неожиданно, — пробормотал я, глядя в окно. — Я меньше всего ожидал подобного. Мы с той женщиной друг друга толком не знали. Но Сейлор — лучшее, что когда-либо со мной случалось.

Билли посмотрела на мою дочь.

— Она красивая.

«Ты тоже», — едва не выпалил я. Билли — необыкновенная красавица. Хотя ее лицо скрывал густой макияж, я почему-то не сомневался, что без него она еще прекраснее.

— Но растить ее в одиночку наверняка непросто, — заметила она.

— Спасибо. И да, я никогда не держал на руках ребенка, пока не родился мой собственный.

— Вот это да! — Билли посмотрела на меня, словно ожидая, что я расскажу чуть больше. Но сейчас не время. Я не хотел, чтобы Сейлор нас подслушала.

Я на пару мгновений утонул в глазах Билли. Они были темно-карими, как кофейные зерна. Сейлор допила яблочный сок и вывела меня из транса.

— Ты выбрала дизайн? — спросила Билли, когда мы вернулись к ней.

— Вот! — воскликнула дочка, указывая на самого вычурного радужного единорога.

Билли рассмеялась.

— Что ж, я с удовольствием сделаю твоему папе такую татуировку, если он не против.

— Мне придется подумать. Я всегда говорю, что нет ничего, чего бы я не сделал для своей дочери. — Я пошевелил пальцами с розовыми ногтями. — Но, скорее всего, этот бе­зумный на вид единорог станет первым исключением.

— Ну, если передумаешь, просто скажи. Или если решишься на что-нибудь еще, я все сделаю. — Она подмигнула. — Главное, чтобы это была не роза.

Я кивнул.

— Мне нужно еще немного времени. Если прошлая ночь меня чему-то и научила, так это не торопиться с принятием столь важного решения.

— Согласна, — сказала Билли и улыбнулась.

У нас не было особых причин задерживаться, и мне бы не хотелось, чтобы Билли пришлось нас выгонять, поэтому я повернулся и погладил дочку по спине.

— Скажи спасибо, Сейлор. Нам пора наверх.

— Спасибо тебе! — малышка протянула руку и обняла Билли.

Девушка закрыла глаза, обнимая ее в ответ.

— Я всегда тебе рада, красотка. Заходи в гости, когда захочется, и я с удовольствием угощу тебя золотыми рыбками и соком в пакетиках.

Она проводила нас до двери.

Прежде чем мы ушли, я обернулся в последний раз.

— Знаешь, что, Билли?

— Что?

— Твой бывший — идиот.

Ее щеки покраснели. Возможно, из-за моих слов. А возможно, из-за того, что я украдкой бросил еще один взгляд в выглядывающую из-под корсета ложбинку.

Глава 3

Колби

Во вторник, выйдя из офиса, я притормозил, проходя мимо тату-салона, в надежде мельком увидеть его владелицу, а точнее говоря, женщину, которая посещала мои сны последние несколько ночей. Как же мне было хреново! Мне редко снились сны — или, по крайней мере, я редко их запоминал, — но вот уже три ночи подряд мне снилось одно и то же. Я был в салоне Билли, лежал в кресле, пока она наносила черно-белое изображение моста на кожу над моей правой грудной мышцей. Все было бы достаточно невинно, если бы так все и заканчивалось, но, разумеется, это было не все. В середине процедуры Билли нажимала на педаль и опускала кресло. Она наклонялась и проводила языком по моему животу… Заканчивался сон всегда одинаково: Билли оказывалась в кресле, закидывала ноги мне на плечи, и я трахал ее как сумасшедший.

Прелестно, не правда ли? Эта женщина добра к моей дочери, а я плачу ей за ее доброту повторяющимися эротическими фантазиями и дрочу, вспоминая о них каждое утро. От одной этой мысли я ощутил себя подонком, так что, хоть мне и хотелось заскочить к Билли и провести с ней пару минут, я этого не заслуживал.

Итак, я решил оставить все на волю судьбы. Если я случайно увижу ее в окне, то остановлюсь. А если нет, то заходить не буду. К сожалению, удача в тот вечер от меня отвернулась, и единственным человеком, которого я увидел, была администратор в приемной. Что ж, наверное, оно и к лучшему. Билли только что пережила тяжелое расставание, и момент был неподходящий. Хотя это не означало, что она пошла бы со мной на свидание, даже если бы время было идеальным.

Миновав дверь ее салона, я направился к главному входу в апартаменты и прямиком к лифту. Когда двери открылись, из лифта вышел мой приятель Оуэн.

— Привет, — сказал я. Мы быстро стукнулись кулаками и обнялись. — Как дела? Давненько я тебя не видел.

— Да, я и правда был занят. Моя помощница ушла в декретный отпуск, а один из агентов неожиданно уволился, так что людей катастрофически не хватает.

Я посмотрел на то, что Оуэн держал в руке, и ухмыльнулся.

— Ящик с инструментами? Ты собрался на костюмированный бал? Я-то знаю, что ты понятия не имеешь, как пользоваться всеми этими штуками, чувак.

— Отвали, придурок. Дело не в моей некомпетентности. Я просто предпочитаю не марать руки.

Я усмехнулся.

— Да, я слышал, твоя маникюрша расстраивается, если у тебя появляются мозоли.

Я, конечно, преувеличил, хотя Оуэн и правда делал себе маникюр. Из всей моей команды из четырех человек он был единственным, кто звонил людям, чтобы уладить любую ситуацию, а не заставлял людей звонить ему.

— А если серьезно, — добавил я. — Куда ты собрался с ящиком инструментов?

— Холдена в последний момент вызвали на концерт. Он не хотел отказываться, потому что там будет присутствовать какая-то музыкальная шишка, и попросил меня заменить его на несколько дней в качестве управдома. Поверь, я пытался сказать «нет», но вид у него был отчаянный. Теперь ты мог бы побыть хорошим другом и заменить меня, хотя...

Я ухмыльнулся.

— Не могу. Наверху меня ждет милая девушка.

— Пойдем. Это не займет много времени. Дядя Оуэн сводит ее поесть мороженого, пока ты будешь заниматься ремонтом.

— Почему у вас, придурков, так и чешутся руки напичкать моего ребенка сахаром?

Оуэн ухмыльнулся.

— Это наш способ добиваться расположения всех девушек.

Я рассмеялся, вошел в лифт и нажал кнопку.

— Ты идиот. Развлекаешься, засовывая руки в унитаз или в еще какую-нибудь гадость.

— Да, а еще весело чинить кондиционеры. Может быть, после этого я сделаю себе татуировку, потому что мысль о том, что кто-то будет настойчиво тыкать в меня иголкой, радует не меньше.

Двери лифта начали закрываться, но мои уши насторожились при слове «татуировка». Я вытянул руку и остановил закрытие дверей.

— В тату-салоне не работает кондиционер?

— Нет. Владелица недавно позвонила и вызвала меня.

Так-так-так. Возможно, у судьбы были на меня другие планы.

— Если подумать, ты совершенно не представляешь, как починить кондиционер. Почему бы мне не сходить туда и не проверить? Сейлор с няней в парке, примерно через час они вернутся. Тебе просто нужно быть на месте и сменить няню, если я там задержусь.

— Неужели?

Я вышел из лифта и забрал у друга из рук ящик с инструментами.

— Правда. Но ты у меня в долгу.

— Согласен. Спасибо. Раз у меня есть час, то я сбегаю в офис и заберу бумаги, которые понадобятся мне утром. Но к приходу Сейлор и няни я постараюсь вернуться.

— Хорошо. Только не задерживайся.

— Не буду. Еще раз спасибо, приятель.

Мне почти стало стыдно. Хотя не настолько, чтобы признать, что я бы воспользовался любым предлогом, чтобы пойти к Билли, и определенно не настолько, чтобы однажды не получить долговую расписку у Оуэна.

***

— Привет, — сказал я, обращаясь к администратору. — Я пришел взглянуть на кондиционер.

Она прищурилась, глядя на меня.

— Разве вы не тот тип, что был тут вчера вечером? Тот, который случайно попал на встречу выпускников Тиндера?

— Да, я тот самый тип. — Я улыбнулся и протянул руку. — Колби Леннон. Я один из владельцев этого здания. По возможности мы стараемся самостоятельно все ремонтировать.

Она улыбнулась и пожала мне руку.

— Жюстин Руссо. Если вы пришли починить кондиционер, я почти уверена, что на этот раз Билли примет вас более радушно. Из него поступает горячий воздух. По-моему, дошло уже до тридцати градусов.

— Я посмотрю, что можно сделать. Где он?

— Это в задней части студии. Уверена, вы найдете. Билли сейчас там.

Я двинулся в указанном направлении, взволнованный из-за починки этого проклятого кондиционера. Но волнение улеглось, едва я открыл дверь в студию и увидел Билли. Она лежала в тату-кресле, а какой-то громадный, покрытый татуировками чувак растирал ей плечи. На ней снова был корсет (по-видимому, он был ее фирменным рабочим костюмом), но на этот раз без фланелевой рубашки.

Они не слышали, как я вошел, и у меня сложилось впечатление, что я прерываю приватный момент, поэтому прокашлялся. Здоровяк вздернул подбородок, но руки с плеч не убрал.

— Чем могу помочь?

— Да, я… э-э… пришел взглянуть на кондиционер.

Билли поднялась с кресла и так широко улыбнулась, что мне сразу стало легче.

— Привет! Как дела, папочка? — подмигнула она.

Черт. Мой член дернулся. Это из-за того, что она назвала меня папочкой, или из-за того, что она мне подмигнула? Может, и то и другое.

— Привет. Что случилось? — осведомился я, изо всех сил стараясь изображать спокойствие.

Она повернулась к парню с татуировками.

— Это новый домовладелец, о котором я тебе рассказывала, — тот, на котором я не буду рисовать розу. Дик, это Колби. Колби, это Дик.

Билли взмахнула ногами в воздухе и спрыгнула с кресла. Было невозможно не заметить, как колышется в этом узком корсете ее грудь. Сегодня он был из черного кружева, и я подумал, не надела ли она под джинсы кружевные трусики в тон. Наверняка надела. Фланелевая рубашка, которую она обычно носила, была повязана вокруг талии. Оно и понятно: в салоне было жарко, как в аду.

Билли кивнула в сторону задней части комнаты.

— Следуй за мной.

Пока мы шли, я изо всех сил старался не пялиться на ее задницу, хотя это было непросто. На Билли были узкие, обтягивающие джинсы, а сегодняшний корсет слегка не доходил до их края, оставляя обнаженной полоску кожи шириной несколько сантиметров — такой чертовски гладкой и нежной.

Блин. Что происходило между мной и этой женщиной? Обычно я не возбуждался, как пес.

Дойдя до громоздкого кондиционера в дальней части комнаты, Билли замахала руками словно Ванна Уайт [2].

— А вот и наше оборудование, которое вдруг стало чудить. Я назвала его Кайденом, потому что оно совершенно бесполезно и только выдувает горячий воздух.

Я рассмеялся.

— Приятно познакомиться. А где термостат?

Она указала на стену в трех метрах от себя.

— Ну, не буду стоять над душой, пока ты работаешь. Просто крикни, если тебе что-нибудь понадобится.

— Звучит заманчиво.

Я проверил основные настройки кондиционера, убедился, что ничего не замерзло, фильтры чистые, и подошел к термостату. Отвинчивая крышку, я прислушивался к разговору Билли и Дика у меня за спиной.

— Это пошло бы тебе на пользу, — сказал он. — Я думаю, тебе стоит это сделать. Просто не обращай на нее внимания.

— Ты же знаешь Рене. Она не из тех, кого легко игнорировать.

— Знаешь, в чем, по-моему, твоя настоящая проблема?

— Нет, но уверена, что ты меня просветишь.

— Ты не умеешь принимать помощь.

— Неправда.

Я оглянулся. Здоровяк хмуро смотрел на Билли.

— Нужно ли напоминать тебе о смехотворной процентной ставке, которую ты выплатила по кредиту, чтобы открыть это заведение?

— Нет, я думаю, что шестисот тридцати семи раз, когда ты мне об этом напоминал, более чем достаточно.

— Могла бы получить от меня беспроцентно.

— Я не хотела рисковать твоими деньгами.

— Ты один из самых востребованных художников в городе с восьмимиллионным населением, и в наши дни во всех слоях общества модно делать татуировки. Это не было риском.

Билли пожала плечами.

— Неважно. Нет ничего плохого в том, чтобы делать что-то для себя.

— Согласен. Но также нет ничего плохого в том, чтобы время от времени принимать небольшую помощь от людей, которые тебя любят.

— Я об этом подумаю. А теперь помни мне еще шею.

После этого я перестал следить за их разговором, вероятно, потому, что меня бесило, что какой-то чувак ее трогает, и мне нужно было перестать о них думать. Двадцать минут спустя я был почти уверен, что нашел виновника поломки кондиционера. Два старых желтых провода в термостате были практически разорваны и больше не соединялись. Поскольку обычно именно эти провода отвечали за охлаждение, я надеялся, что их быстрая замена решит проблему. К счастью, в ящике с инструментами нашлась катушка с медной проволокой, поэтому, сняв с помощью специального инструмента резиновый кожух, я решил сообщить Билли, в чем тут дело.

В салон зашел еще один парень. Он подошел к Билли, схватил ее за обе щеки и крепко поцеловал в губы. У меня отвисла челюсть. Затем чувак подошел к Дику и тоже поцеловал его в губы. А еще потрепал Дика по руке.

— Ну, ты готов? Я больше не буду платить за опоздание в собачий садик из-за того, что ты вынужден торчать на работе и сплетничать, как последняя сучка.

Дик закатил глаза.

— Это десять баксов.

— Эти десять долларов я мог бы положить в копилку для ботокса, — подбоченившись, возразил парень.

Билли хихикнула.

— Спокойной ночи, мальчики. Ты тоже иди домой, Жюстин! — добавила она, повернувшись в сторону холла. — Закрой дверь, когда будешь уходить. Хорошо, детка?

— Будет сделано! Спокойной ночи, Билли!

Продолжая спорить, двое мужчин вышли из салона. Билли проводила их взглядом, улыбнулась и повернулась ко мне.

— Что происходит, папочка? Ты починил Кайдена? Пожалуй, стоит придумать другое название для этого устройства. Потому что починить Кайдена невозможно.

Я улыбнулся и показал ей провода.

— Кажется, я обнаружил проблему. Не узнаю, пока не переделаю термостат, но выглядят они неважно.

— Отлично, круто! Если в ближайшее время кондиционер не заработает, я сниму эти джинсы и начну разгуливать в нижнем белье. Они уже прилипли к ногам. — Она обмахнулась веером. — Я не выношу жару.

— Я тут еще раз подумал и решил, что не знаю, как это исправить. — Я улыбнулся.

— Тебе помочь стянуть джинсы?

Она рассмеялась.

— Я злая, когда мне жарко. А в тот первый вечер, когда ты пришел сюда впервые, мне было даже не тепло. Так что, возможно, тебе все-таки захочется все отремонтировать.

Мое настроение улучшилось после того, как я понял, что Билли Дика не интересовала. Теперь, когда мы остались вдвоем, она последовала за мной в дальнюю часть салона и села на пол рядом с моим ящиком с инструментами.

— Так чем же вы занимаетесь целыми днями, мистер арендодатель? Вы носите костюм и работаете в сфере недвижимости полный рабочий день?

Пока мы разговаривали, я начал скручивать новые провода, чтобы соединить их со старыми.

— Нет. Я архитектор.

— Неужели?

— Ага.

— По-моему, архитекторов я еще не встречала.

Я ухмыльнулся.

— Это оказалось так же захватывающе, как ты себе представляла?

Билли рассмеялась.

— Гораздо более захватывающе.

Подсоединив первый провод, я начал скручивать второй, но когда концы соприкоснулись, они заискрили, и я получил небольшой удар током. Затем все лампочки погасли.

— Дерьмо, — простонал я. — Я разорвал цепь.

Окон в дальней части студии не было, и нас окружала кромешная тьма. Я даже не мог разглядеть Билли.

— Что я могу сделать? — спросила она.

— Ничего. Хотя… подожди. Кажется, в ящике с инструментами есть фонарик.

Опустившись на колени, я потянулся туда, где, как я думал, находился ящик с инструментами.

— М-м-м... — раздался ее голос в темноте. — Это не фонарик. Это мои сиськи.

— Черт. Прости.

Она рассмеялась.

— Почему у меня такое чувство, что на самом деле тебе не жаль?

— Кто-то проецирует на меня свои фантазии? — поддразнил ее я. — Ты знаешь, когда кто-то спешит обвинить другого, это, вероятно, потому, что он сам виноват.

— Значит, это я не жалею, что ты меня только что облапал?

— Послушай, я понимаю, — продолжил я. — Я парень симпатичный, а у тебя есть потребности. Никто не осудит. Если хочешь, я проделаю это снова — для твоей же пользы, конечно.

— Полагаю, небольшой шок, который вы испытали перед тем, как погас свет, вызвал короткое замыкание в вашем мозгу, мистер Домовладелец.

— Мне кажется, леди слишком много протестует [3].

Билли рассмеялась.

— Ты процитировал «Гамлета», чтобы оправдать прикосновение к моей груди?

Наконец я выудил из ящика фонарик, поднес его к подбородку и осветил лицо.

— В прошлом месяце я водил Сейлор на «Шекспира в парке». Мы оба уснули на траве. Это одна из немногих реплик, которые я услышал.

— Кажется, у меня в ящике с припасами есть несколько свечей, — сказала Билли, с трудом поднимаясь на ноги. — Не мог бы ты пойти со мной и осветить дорогу?

Билли вытащила три свечи и расставила их по всей студии. Луч моего фонарика следил за каждым ее движением. Пока она зажигала последнюю, я не мог не заметить, какая она красивая в этом мягком сиянии. Я уж не знаю, когда успел превратиться в такого размазню, но мне ужасно захотелось пригласить ее на ужин при свечах.

Билли поймала мой пристальный взгляд.