автордың кітабын онлайн тегін оқу  Другая

Зоя Гурбанова

У четырёх подруг была традиция. В последнюю пятницу каждого месяца они откладывали все, даже самые неотложные дела и собирались в каком-нибудь уютненьком ресторанчике. Развлекались и веселились от души, как в беззаботные студенческие годы. Кутили и развратничали так, словно это была их единственная возможность стряхнуть со своих молодых, задорных тел паутину брутальных рабочих будней. Но, несмотря на то, что для своего очередного девичника они долго и мучительно выбирали заведение, в котором планировали распрощаться с нерастраченной энергией, коварный фатум регулярно подкладывал девушкам свинью.

И каждый раз недоумевали, отчего всё пошло вкривь да вкось? Обязательно случался какой-нибудь казус, который сворачивал бурную увеселительную деятельность игривых девиц. И каждый раз им приходилось поспешно ретироваться, дабы избежать неприятных последствий необузданного веселья.

В связи с этим у подруг сложился девиз — дважды в одну реку не входить! То есть никогда больше не показываться в том заведении, в котором удалось наследить. Так сказать — в целях самосохранения.

Очередная пятница пришла также внезапно, как приходит очередное день рождение, или долгожданная зима. И, как всегда, застала врасплох. Снова возникла проблема с выбором места отдыха. Да и выбирать уже было не из чего. Из всех увеселительных учреждений города, которым ещё не был нанесён визит вежливости резвых подруг, осталось только два — флирт-бар «Мачо», в котором по пятницам проходили вечеринки под заманчивым названием «Пятница — развратница», и ресторан «Орфей» — тихое спокойное заведение с живой классической музыкой.

Мнения разделились. Девчонки долго спорили. Каждая выдвигала свои, как ей казалось, убедительные аргументы. Лиза, например, была только за разврат. Устала блюсти целомудрие. После окончания филологического факультета, приходилось жить и выживать. Она с большим трудом устроилась в школу, где преподавала русский язык и литературу. Ежедневные придирки завуча и колкости директора по поводу внешнего вида и несоответствия высокому званию педагога, сделали её раздражительной и вспыльчивой. Лиза обожала носить короткие юбки, высокие шпильки, дырявые джинсы, короткие топы. В школу всё это запрещено. В школе запрещено всё, что любила Лиза — курить, пить коньяк, ругаться. Поэтому Лиза сказала: «К чёрту. Мне нужен разврат, иначе сойду с ума».

Ольга, тихая, спокойная девушка, задумалась, поправила итальянские очки фирмы TONI MORGAN и часто-часто захлопала ресницами: «Я против разврата. Что это вы себе надумали? Разврат разрушает целостную структуру сознания и преломляет обыденные сферы человеческого бытия, превращая его в нечто низменное, безгранично раскрепощённое и беспринципное существо. Я однозначно против. Мой выбор «Орфей». Девочки, давайте тянуться к классике. Она спасёт мир». Говорила тихо, почти шепотом, но убедительно. После окончания института работала корректором в научном издательстве «Шаг», поэтому начитавшись чужих опусов, имела привычку говорить много, непонятно и бессмысленно.

— Дорогая наш мир уже ничто не спасёт. Мы катимся в пропасть, — возразила Лиза.

— А мне всё равно, лишь бы вместе, — отозвалась Нина. — Пять лет в общаге — золотое время. Вспомню — вздрогну. И тоска берёт! Я так скучаю. Как по мне — какая разница классика или разврат.

Нина работала воспитателем в детском саду. Разучивала с детьми песенки, стишки, сценки. Делала вид, что любит детей и свою работу. Постоянно рассылала резюме во всевозможные учебные заведения, фирмы, бюро переводов. Безрезультатно. Все более-менее удачные места заняты.

Подруги перевели взгляд на Варвару. А что Варвара? Последний месяц выдался тяжёлым. Бабушка, которая после гибели родителей заменила ей семью и была единственным на свете родным человеком, чувствовала себя всё хуже. Каждые выходные девушка ездила в деревню, чтобы побыть с ней. Плакала и умоляла держаться. На что старушка только грустно улыбалась.

Работала Варвара продавцом в магазине стильной женской одежды и постоянно ездила на собеседования, надеясь найти место более перспективное.

Девушка окинула взглядом подруг, которые смотрели на неё затаив дыхание. Понимала, что её голос решающий. Задумалась. «Орфей» ей нравился больше — солидная публика, официанты-красавчики, но взглянув на Елизавету, чуть не рассмеялась. Та смотрела глазами верного пса. Не выдержала такого безмолвного натиска. Улыбнулась в ответ. Да и самой хотелось повеселиться так, словно напоследок. Выбрала разврат. Лизка визжала от радости, хлопала в ладоши и прыгала на месте, словно ребёнок. Варвара смотрела на неё и думала: «Как мало девушке для счастья нужно».

Остальным пришлось смириться: «Что ж, «Мачо» так «Мачо».

Встретились у входа ровно в 22.00. Возле флирт-бара толпилась молодёжь. Охранники пропускали в заведение только по пригласительным билетам. Девушки гордо прошли мимо разочарованных посетителей, которые не подумали заблаговременно о пропускном документе.

Официант провёл к единственному свободному столику, который находился у арки, где располагалось караоке. Рядом отдыхала компания парней, которые о чём-то оживлённо спорили.

Подруги расположились за столом и принялись изучать публику. С ужасом каждая про себя отметила, что из свободных парней, только те, что напротив. У остальных хватило ума придти на такую раскрепощённую вечеринку парами. Официант появился, как всегда не вовремя.

— Что будете заказывать? — спросил официозно.

— Мне коньяк и побольше, — первой отозвалась Лиза.

— Побольше это сколько? — переспросил парень.

— Ей больше четырёх рюмок нельзя, — вмешалась Варвара. — Четыреста грамм и точка.

Себе заказала коктейль «Камикадзе». Нина, как всегда сказала: «Какая разница!», но подумала и предпочла «Японский тапочек». А Ольга долго пожирала парня своими огненно красными (вампир) линзами фирмы Сrezy Lens, делая умное лицо при вульгарном образе, а затем шёпотом поведала: «А я обожаю «Порно Флирт». Этот коктейль мне больше подходит».

— «Порто Флип», — поправил официант, старательно выговаривая каждую букву, — состав: коньяк, портвейн, яичный желток и мускатный орех. Будете заказывать?

Ольга вонзила пунцовый взгляд в парня, заглядывая ему в глаза. В коктейлях она абсолютно ничего не понимала, произнесла первое, что успела прочитать. Понимала, что оказалась в неловкой ситуации, поэтому артистично тянула паузу. Подруги подшучивали: «Оля, ещё все трезвые. Расслабься. Всему своё время. Сначала водка, а затем разврат. Правда, молодой человек?» — спросила Лиза, обращаясь в официанту.

Нина в свою очередь скривилась: «Терпеть не могу яйцо с водкой. Меня от такого сочетания выворачивает. Оля, тебе больше подойдёт «Мимоза». Шампанское с апельсиновым соком — для ботаников в самый раз».

— В таком случае «Крёстную мать», — резко выпалила Ольга.

Ещё заказали бутерброды и фрукты.

По огромному залу расплывалась красивая зажигательная музыка. Начиналась вечеринка…

Лиза выпила свои положенные четыреста граммов почти залпом, а её подруги заказывали ещё «Чёрный русский», «Космополитен», «Карамболь». Чем глубже в ночь, тем оживлённее становилась публика, тем зажигательнее танцы, тем сильнее возрастало желание флирта.

Подтвердились предположения, что из свободных парней только эти четверо за соседним столом. Но они о чём-то возбуждённо спорили. Были настолько вовлечены в разговор, что никого вокруг не видели и не слышали. Лиза уже было ринулась брать неприступную крепость своим телом, облачённым в короткую юбку и облегающий декольтированный топ. Её красивые стройные ноги, казалось, имеют невероятную длину, чему способствовали туфли на очень высоком каблуке. Лиза сделала несколько роковых шагов, модельно виляя бёдрами. Наступила на случайно оброненную кем-то оливку. У Лизы подвернулась ступня, и она уже смирилась с неизбежным падением. К счастливой случайности, именно в эту минуту рядом оказался администратор, который имел привычку общаться с посетителями и собирать отзывы. Высокий кареглазый брюнет, спортивного телосложения, бережно подхватил Лизу, поставил на ноги и участливо спросил: «С вами всё в порядке?» Лиза начала было что-то невнятно объяснять, но затем во всеуслышание заявила, что вечеринка не годится, к тому же, не соответствует названию. «Разврата-то нет! Где, я спрашиваю, разврат? — кричала Лиза уже на весь зал. — Даже элементарного флирта нет! Я официально заявляю — это не вечеринка. Я потратила на ваше убогое заведение три часа своей молодости и что? Несите книгу жалоб», — раздражённо кричала девушка, стараясь перекричать музыку. Администратор виновато кивал головой в знак согласия.

Вернул Лизу к столу, деликатно придерживая за локоть, сказал, что принял во внимания все замечания и подошёл к мужской компании. О чём-то долго с ними шептался, показывая взглядом на столик удручённых подруг.

После разговора с администратором, парни, как по команде, встали и направились к девушкам. В руках бутылка бренди, на лицах хищные улыбки.

— Милые дамы, предлагаем объединиться и остаток сегодняшнего вечера посвятить знакомству, — произнесли в один голос так синхронно, словно весь вечер только тем и занималась, что репетировали монолог, состоящий из одного предложения. Лиза от восторга хлопала нарощенными ресницами, наивно улыбалась и демонстрировала пустой бокал. Ольга выпучила багровые линзы и поправила взъерошенный парик лилового цвета. Нина равнодушно рассматривала непрошенных гостей, а Варвара со страхом смотрела на бутылку.

Парни представились: Игорь, Вячеслав, Тарас, Кирилл. Начали знакомство с анекдотов, от которых Лиза и Ольга визжали и хлопали в ладоши, словно дети на утреннике.

Затем предложили девушкам новую диету, как утверждали из тибетской медицины: три дня только каши, пять дней только яблоки, семь дней только соки… Потом, как и полагается, девять дней… Затем, сорок дней…

Временами было смешно. Всем, кроме Варвары, которая со страхом следила за Елизаветой. Та уже в который раз цедила до дна порцию бренди. Лишнее спиртное, бездумно выпитое возбуждённой девушкой всегда возвращалось обратно и, как правило, кому-нибудь на одежду, отчего возникал скандал.

 

Пока Варвара разрабатывала стратегию по спасению ситуации, Лиза уже сидела на коленях у Игоря. Предлагала в ближайшие выходные выехать всей большой дружной компанией на природу. Варить уху, жарить шашлыки и… целоваться.

— Для таких красавиц, как вы, мы поймаем самую большую щуку. Верьте нам, девочки. Мы слов на ветер не бросаем. Любое дело в руках спорится, если есть стимул, — Игорь подморгнул Лизе, а та недолго думая отправила ему «воздушный».

— Это элементарно. А всего-то и нужно — силиконовый твистер ядовито-жёлтого цвета да офсетный крючок. И всё. Щука сама вас найдёт. И всего лишь за поцелуй, — рассказывал Игорь, прижимаясь к Лизе.

— Какой твистер? Что за идиотские фантазии? Никакого твистера. Рыбу будем брать на воблер. Это я тебе говорю. Девчонки, щука к нему неравнодушна, как мы сейчас к вам. Вы только представьте: вода тихая и прозрачная, почти по самой поверхности гуляет воблер-составник — красота! Щука тут, как тут. Раз и на крючке! Я сказал — на воблер, — агрессивно перебил товарища Вячеслав.

Тарас, выслушал и добавил своё категоричное мнение, что наилучше для ловли щуки подходит виброхвост.

Лизка и Ольга, с азартом выкрикивали вслух новые незнакомые слова, подбадривая тем самым мужское тщеславие.

— Я за твистер, — кричала Лизка, пытаясь поддержать Игоря.

Кирилл, стараясь всех перекричать доказывал, что с его поппером никакой виброхвост тягаться не сможет. Главное, чтоб погода была солнечная. В случае непогоды, рыба уйдёт на дно и не достать её оттуда никакими приманками.

— Поттер, — кричала Ольга, как всегда путая приманку с Гарри Поттером.

— Какой поппер, ты что охренел? — кипятился Игорь. — Я сказал — на твистер.

— Ваши твистеры — ерунда. Будем ловить на воблер.

— А я всем докажу, что лучше поппера нет …

— А мой виброхвост…

Парни спорили и кричали, ни на кого не обращая внимания. Они уже находились в той стадии, когда не до флирта. Алкоголь сделал своё дело, и теперь главное в мужской программе было — попетушиться.

Первым ударил Игорь. Не мог стерпеть унижения своего твистера. Тарас просто ответил тем-же. За свой виброхвост он готов стоять насмерть. Славик вступился за Тараса, Лизка за Игоря.

Драка получилась грандиозная. Прибежал администратор, и очень пожалел, что свёл воедино две неадекватные компании.

Пока охранники растягивали парней, девушкам пришлось ретироваться. Это был исключительный повод для того, чтобы как можно скорее доправить Лизавету домой.

Варвара вызвала такси, которое уже ждало у входа. Девушки, словно бабочки, впорхнули в машину. Осталась стоять только Лизка.

— Садись немедленно, — злилась Варвара.

— Я не сяду возле водителя, — заупрямилась девушка.

— Почему? — удивилась Нина. Они втроём разместились на заднем сиденье, оставив длинноногой подруге место около водителя.

— Меня никто не любит.

— Мы любим, — заверила Варвара.

— Ага, — устало кивнула Ольга.

— Какая разница, поехали, — раздражённо ответила Нина.

— А он? — спросила Лиза, кивая на водителя.

Варвара дёрнула водителя за плечо. Тот обернулся.

— Вы её любите? — спросила.

— Ага, — кивнул.

— Тем более не поеду, — заявила Лиза.

— Что опять не так? — спросила Ольга.

— Он будет ко мне приставать, — ответила обиженно.

Варвара срочно обратилась к молодому мужчине:

— Скажите, вы будете приставать к нашей подруге, ну там трогать её за коленку, делать комплименты, что-то в этом роде.

Водитель повернул голову назад, посмотрел на Варвару удивлённым взглядом, брезгливо сморщился и отрицательно покачал головой.

Вслух добавил:

— Не буду.

Лизка имела вид дешёвой куртизанки. Размазанная по щекам тушь, разорванный топик, и под глазом красовался синяк, который она старалась прикрыть ладонью. Еле стояла на ногах, придерживаясь за распахнутую дверцу.

— Лиза, он не будет к тебе приставать, садись, пожалуйста, — уговаривала Нина.

— Тем более не сяду. Что это за мужчина, что не будет приставать. Он гей?

Вмешалась Ольга: «Молодой человек, вы гей?»

Водитель снова покачал головой.

Ольга, еле выговаривая слова и периодически икая: «Лиза, садись смело, он не гей. Это положительный герой».

Только после этих слов девушка с трудом заползла в салон.

— Ольга, я тебя ненавижу. Ты меня обманула. Где? Где ты видела положительных мужиков? Они вымерли, как мамонты. Нету ик. (Лиза ничинаала икать). Сидит, вцепился в свой руль, весь такой правильный с виду. А вдруг у него аллергия на красивых женщин? — продолжала Лиза свои пьяные умозаключения, кокетливо поправляя причёску.

Ольга постучала водителя по плечу. Тот слегка обернулся, останавливаясь у светофора.

— У вас бывает аллергия на красивых женщин?

Мужчина не отвечал. Нина отвечала за него.

— Лиза, среди нас нет красивых женщин.

— Ещё чего-ик, — продолжала икать и возмущаться Лиза.

В разговор встряла Ольга:

— Лизок, я читала, что у настоящего положительного героя должен быть хоть какой-то изъян. А вдруг у него развязаны шнурки?

— Щас проверю, — живо ответила Лиза и буквально упала на пол, подсвечивая мобильным, выискивая на педали газа ногу водителя.

— Девочки, со шнурками беда. Их нет вообще. Какой ужас…

— Значит всё-таки ал — леер — гия, — произнесла заикаясь Ольга.

Все дружно засмеялись и произнесли в один голос:

— Положительных героев нет.

Несколько минут молчали. Лиза любила говорить и трезвая, а уж напившись — не умолкнет. Это было выше её сил.

— Молодой человек, а вы женаты? — приставала к водителю.

— Да, — ответил тот.

— И я, — соврала Лизка.

— А налево ходите?

— Нет.

— И я. Знаете, я вообще-то девушка образованная, и очень порядочная. Очень. Мужу не изменяю, налево не хожу. Гульнула и домой. Всё по чести. Ваша жена, наверное, тоже порядочная?

Водитель не ответил. От глаз Варвары не ускользнуло, как мужчина заиграл скулами, и впился руками в руль.

Варвара почувствовала во рту странный дискомфорт. Без видимых причин её собственный язык вдруг начал самостоятельно увеличиваться. И делал это настолько агрессивно, что за несколько минут уже едва помещался во рту. Мешал дышать. Мысли судорожно путались в голове. А язык, невзирая ни на что, продолжал расти. Большая его часть уже не помещалась во рту. Вся его поверхность стала рыхлой, пористой и очень неприятной. Варвара несколько раз попыталась закрыть рот, но из-за гипергигантских размеров собственного языка, ей это не удавалось и слюна, стекая по губам, капала на пол. В голове промелькнула случайная и глупая мысль о том, что теперь она похожа на бешеную собаку. Опять сделала несколько попыток закрыть рот, но тщётно. Отчаянье и страх парализовали не только движения, но и сознание. Хотелось плакать, но ещё больше — стать такой как раньше. Такой, как все.

Всё сильнее хотелось сомкнуть челюсти. Глотнуть собравшуюся во рту слюну. Сделала несколько безрезультатных глотательных движений. От этого начала сильно болеть гортань. Собрав воедино силу воли, от отчаянья и накопившегося ужаса, ещё раз попыталась закрыть рот. Обрадовалась, когда удалось. Но как только сомкнулись зубы что-то мягкое и мокрое шлёпнуло к ногам. Осторожно наклонила голову вниз и посмотрела. На полу лежал необычный кусок мяса и вел себя очень подозрительно. Извивался в агонии, стонал и плакал. Варвара пристально смотрела на необычное зрелище и долго не могла поверить в то, что существо, в котором угасала жизнь, есть не что иное, как её собственный язык, который она поневоле разрубила зубами на две половинки. Откушенная часть корчилась в предсмертных муках, а остаток, находившийся во рту, обливался кровью. Варвара подошла к зеркалу и открыла рот. То, что осталось от языка, вызывало отвращение. От отчаянья к горлу подкатил ком. В сознании периодически мелькала мысль о том, что глупейшей ситуации не придумать. Тот отросток, что остался от языка, вряд ли сможет выполнять в полном объёме свои функции. Варвара наклонилась, подобрала выброшенную всё еще теплую половину, взяла иглу с нитью и стала пришивать себе язык обратно…

Не открывая глаз, на ощупь, включила лампу, которая стояла на прикроватной тумбе. Сделала несколько движений языком, проверяя его целостность. Только теперь осознала, что это был всего-навсего гадкий сон. Чувство отвращения и тошноты были настолько сильны, что девушка тут же встала и пошла на кухню в поисках чего нибудь освежающего. Неприятный осадок от сновидения не давал сосредоточиться на чём-то другом. В груди поселилось стойкое чувство досады.

«Это же надо присниться такой ерунде», — подумала она и поставила чайник. События последних дней наложили отпечаток на её психику, и это выливается теперь в ночные кошмары.

Девушка насыпала в чашку две ложки растворимого кофе, налила кипяток и медленно помешивая, думала о жизни. Сейчас перед ней стоял только один вопрос: «Как с этим жить дальше?» В последнее время в её жизни всё кардинально изменилось. Или запуталось. Буквально вчера она жила нормальной жизнью, жизнью простого обывателя. И такое положение вещей её вполне устраивало. Считала себя счастливой. А сегодня? Всё изменилась безвозвратно. А всё из-за тех знаний, что накануне смерти передала бабушка. Теперь догадывалась, откуда старушка знала всё о её жизни. «Чего хочу, о чём мечтаю. Знала, что очень люблю её. Что страдаю от безответной любви к соседу Никите», — с грустью думала Варвара, доставая из памяти воспоминания.

Придёт, бывало со школы, а бабушка уже на кухне хлопочет, да приговаривает:

— Вот, голубушка моя, твои любимые пирожки с вишнями, что ты утром заказывала».

— Бабу-у-у-уль, — словно, маленький телёнок протяжно и виновато выговаривала тогда Варька самое красивое и любимое слово.

— Да, не говорила я тебе, про пирожки то. Точно помню — не говорила.

— Говорила, говорила. Ты просто запамятывала. Шепнула мне раненько на ушко и побежала на занятия. Там умаялась, небось-то. А вот теперь твердишь мне, что не говорила. Ах ты, девка бесстыжая. Старую бабку в плутовстве обвинить хочешь. Не выйдет.

Бабушка ставила перед любимой внучкой тарелку с любимыми пирожками, наливала стакан молока и шершавой от сельской работы, но, в то же время, ласковой рукой долго гладила девчушку по волосам…

Варвара отпила горячий обжигающий напиток и слегка скривилась. Чай любила пить без сахара, а кофе должен быть обязательно сладкий. Придвинула сахарницу, набрала две ложки сахара и, медленно помешивая коричневую жидкость, опять погрузилась в свои размышления. Прекрасно понимала, что сейчас ей нужно тщательно проанализировать события последних дней. Обо всём нужно хорошо подумать, расставить по местам все свои страхи и сомнения. Если она этого не сделает, то каша в голове будет вариться долго и ещё неизвестно, во что всё это выльется.

Отпивая маленькими глотками, любимый напиток опять погрузилась в воспоминания. Вспомнила, как в шестом классе влюбилась в соседского мальчишку.

Как скрывала свои чувства и сохла от неразделённой любви. Бабушка тогда что-то заподозрила:

— Красавица моя, что это у тебя аппетит пропал? Что-то есть плохо стала. Готовлю тебе только твои любимые блюда, а ты всё носом воротишь. Ну-ка сядь рядышком. Смотри на бабулю внимательно. Постарайся не моргать. А взгляд-то чего такой грустный? — бабушка тогда долго всматривалась в голубые печальные глаза своей внучки. Затем таинственно произнесла:

— Ах, вот в чём дело! Выросла внучка, я и заметить не успела. Что, голубушка моя, любовь посетила твое сердечко.

Варвара виновато кивнула головой и разрыдалась, уткнувшись лицом в бабушкину красную вязаную кофту. От неё всегда пахло ванилью и корицей. Этот запах ещё долгие годы, после того, как девушка отправится во взрослую жизнь, будет напоминать о самом близком и родном человеке. Бабушка вытирала внучкины слёзы, утешала и по-доброму насмехалась над девчушкой.

— Велика видать трагедия, что слёзы-то ручьём? Кого оплакиваешь, милая? Может, помер кто? — спрашивала она, насмехаясь.

Варвара в ответ отрицательно махала головой, и наспех размазывала по лицу слёзы.

— А коль нет, зачем же плакать. Зачем же душеньку рвать. Не родился ещё тот мальчонка, из-за которого моя королева будет слёзы лить. Так и знай. А тем более по соседскому Никите.

Бабушка, вытерла передником её раскрасневшееся лицо и пригрозила пальцем. А она, забыв о том, что очень хотелось плакать, пристально посмотрела на неё.

— Бабуль, откуда знаешь? — спросила и стыдливо опустила глаза.

— Так ты же только что призналась, — улыбаясь, отвечала.

— Не говорила, — протяжно и виновато отвечала Варвара, не отрывая взгляда от пола.

— Говорила, не говорила. Ты на себя погляди. Исхудала девка совсем. Есть перестала. Ну-ка иди обедать, а не то, всей деревне растрезвоню. Все узнают. Вот разговоров-то будет!

— Бабуль, не трезвонь. Я буду кушать, — умоляла Варвара.

Бабушка подала обед. На первое у неё был вкуснейший борщ, который Варвара мигом съела. Картофельное пюре, долго размазывала по тарелке. Ещё дольше ковыряла ароматную котлету с аппетитной поджаренной корочкой. Ей тогда пришлось приложить немало усилий для того, чтобы сдержать слово и все доесть. Очень боялась, что бабушка выполнит обещание и расскажет всем её страшную тайну…

Варвара допила свой напиток и долго сидела, тупо рассматривая дно пустой чашки. Тот калейдоскоп мыслей и событий, что вращался в голове, не выкладывался в одну ясную картину.

— Так вот в чём оказывается дело. Я всегда удивлялась, откуда она всё знает. А утверждала, что это я проболталась. Надо же! Обладать таким даром и никогда об этом не проговориться. Эх, бабуля, бабуля, как мне будет тебя не хватать! — тяжело вздохнув, произнесла Варвара вслух.

Мысли в голове путались. Те знания, которые она получила накануне, перевернули её жизнь с ног на голову, это, во-первых. А во-вторых, бабушка взяла с неё слово, что будет держать всё в строгой тайне, иначе сама же может от этого пострадать.

— Лихие люди захотят заполучить тебя и твой дар для своих грязных и злых дел. Упаси тебя Бог, от этой участи! Молчи и таись, пока время не придёт, — перекрестила её и ушла навсегда.

Всё это было очень сложно, и Варвара не знала, сможет ли вообще с этим справиться.

Но… жизнь продолжалась.

«Что ж, Варварушка!»— сказала сама себе и выпустила, наконец, из рук маленькую бежевую кофейную чашечку. Поставила её на блюдце и посмотрела на часы, которые висели над обеденным столом. Все эти события, что разом навалились на неё, да в придачу это глупое, отвратительное сновидение вывели девушку из обычного, привычного ритма.

А сегодня был один из важнейших дней в её жизни. После окончания института работала в магазине женской одежды. Она не собиралась всю жизнь пресмыкаться перед привередливыми покупательницами. Ублажать их прихоти и подыскивать нужные размеры. Хотя было интересно наблюдать, как престарелые тётушки, всё ещё чувствующие себя девицами или дамами бальзаковского возраста норовили натягивать на себя платья на два, а то и три размера меньше и при этом доказывать, что наряд сидит исключительно. Поэтому Варвара время от времени делала попытки найти более солидную и перспективную работу. Желательно в какой-нибудь фирме. Работать в офисе, получать достойную зарплату и ждать повышений — вот таким видела своё будущее. Сегодня на 9.00 ей было назначено собеседование в одной из приличных фирм. И ей нужно быть в абсолютной форме, чтобы блеснуть не только внешностью, но и интеллектом.

— Так, подруга, соберись. Если не можешь изменить ситуацию, измени своё отношение к ней. Возможно, сегодняшнее собеседование пройдёт по другому сценарию. Ведь сегодня ты уже не та, что была вчера! — опять обратилась девушка к собственной персоне и пошла в ванную.

Увидела в зеркале собственное отражение и ночной кошмар опять напомнил о себе. Открыла рот и проверила наличие главного вкусового рецептора, а также отсутствие шрамов и швов на его поверхности. Язык был цел и невредим и соответствовал стандартным размерам.

Наскоро приняв водные процедуры, включила свою любимую мелодию для релаксации. Под нежные звуки саксофона умело нанесла на веки коричневые тени, слегка подкрасила ресницы, напудрила носик, подвела бесцветным блеском губы.

— Сегодня твой макияж должен соответствовать стилю «натюрель», — произнесла своему отражению в зеркале Варвара и кокетливо улыбнулась.

Звонок в дверь заставил вздрогнуть. Слушая лёгкую воздушную мелодию, она обычно расслаблялась, полностью мысленно перемещаясь в нужную проблему, отключаясь от внешнего мира и проигрывая ситуацию тысячи раз. Все свои приготовления привыкла выполнять без излишней суеты, не подключая при этом мышление. Всё, как говориться, на автопилоте. Привычными, заученными движениями, собрала свои длинные волосы в тугой хвост, оставила только длинную, почти нависающую на глаза чёлку.

Поправила на себе коротенький атласный халатик и подошла к двери. На пороге стояла соседка.

— Варь, если можешь, выручи. Дай пятьсотку. Я завтра верну, — заверила Наталья и для подтверждения уверенно посмотрела Варваре в глаза.

Вдруг девушка почувствовала ярко выраженные сигналы, которые врывались в её мозг, словно чужое инородное тело. Не спрашивая её согласия, мысли пульсировали, воспроизводя следующую информацию:

— Я, конечно, не представляю, когда верну. Но нужно быть убедительной, иначе Варька денег не даст. А зарплату так некстати задерживают.

Такое перевоплощение с ней происходило впервые. Она на минуту застыла на месте, не понимая, откуда к ней поступила эта информация, и что теперь с ней делать.

Откуда ей стало известно о чужих проблемах. О том, что задерживают зарплату.

Пауза затянулась.

— Ах, да, — Варвара хлопнула себя ладошкой по лбу. — Это же проявление новой жизни. Это то, о чём предупреждала бабушка.

— Что это с ней. Стоит, глазки выпучивает. Есть деньги — давай. Нету — скажи, не задерживай. Я к Томке, на третий этаж сбегаю, — опять начали пульсировать виски Варвары, получая новую порцию мыслей.

— Не надо никуда бежать, — вдруг выпалила. — И с возвратом не торопись. Получишь зарплату, тогда и отдашь, — девушка прошла в комнату, достала из сумки кошелёк и протянула двадцать гривен.

— Откуда знаешь? — спросила та, удивлённо рассматривая Варвару, словно видела её впервые.

— Что знаю?

— Про Томку, — уточнила соседка, продолжая стоять, как заворожённая.

И тут Варвара спохватилась. Чуть себя не выдала. Тайные мысли этой женщины, которые получила в качестве секретной информации, она спутала с воспроизведёнными нею словами. Своим неумением владеть новыми знаниями она чуть не нарушила клятву, которую дала бабушке перед смертью. Теперь понимала, почему та просила быть внимательной и осторожной, не произносить необдуманных фраз и научиться фильтровать мысли. Нужно было срочно спасать ситуацию, чтоб не выдать себя.

И Варвара начала оправдываться:

— А что, не угадала? Не окажись денег у меня, ты бы к ней пошла.

Наталья согласилась и взяла деньги. Кивнула и ушла.

Варвара захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Она чуть себя не выдала. Как плохая ученица. Как двоечница. Чуть не провалилась на первом же экзамене. Впредь нужно быть аккуратнее и осмотрительнее. Не спешить с ответом. Она должна научиться отличать вибрации, полученные слуховым аппаратом, от тех импульсов, что получает путём перемещения мыслей. Её будоражил тот факт, что обе информации поступают в один и тот же отдел её серого вещества. И пока она не научится её просеивать, будет попадать в такие нелепые ситуации. Её сегодняшнее собеседование было как нельзя некстати. Варвара представила, в какую кашу может всё это вылиться. Но отказываться от него она не собиралась.

Девушка опять взглянула на часы. Было уже семь. Ей нужно было ещё забежать на работу.

Открыла шкаф и быстрыми движениями стала пересматривать одежду. Серый брючный костюм, делового кроя подходил как нельзя кстати. Она наспех оделась и вышла из квартиры. До остановки маршрутного такси дошла без приключений. Никакие чужие мысли не делали попытку пробраться в её мозг. И это радовало. Ждать пришлось недолго. Девушка вошла в салон остановившейся маршрутки с номером 15 и передала водителю деньги за проезд. Неожиданно мысли, находящие в её голове, слегка засуетились, и вибрация в висках заставила принять следующее послание:

— Интересно, силикон, или природа?

— Природа, — тут же ответила, но спохватилась. Она понимала, что речь идёт о её красивой груди, четвёртого размера. Варвара взглянула на водителя уничтожающим взглядом и крикнула:

— Не твоё дело!

— Дамочка, вы о чём? — удивлённо спросил он. А немногочисленные пассажиры, которые стали свидетелями глупой сцены, подозрительно покосились на девушку.

— У вас всё в порядке? — переспросил водитель.

— Да, — ответила и почувствовала, как лицо заливает цвет стыда.

Четыре остановки, которые нужно было проехать к месту работы, казнила себя за то, что повела себя несдержанно и безответственно. Для окружающих она выглядела, как душевно нездоровая женщина, которая разговаривает неизвестно с кем и неизвестно о чём. Впрочем, на мнение окружающих ей было плевать.

Она вышла на своей остановке и с облегчением вздохнула. Тяжело чувствовать на себе любопытные взгляды. А ещё тяжелее читать их нелестные отзывы в свой адрес, которые так бесцеремонно лезли в её мозг, несмотря на то, что она была против.

К торговому центу, где она работала, было несколько десятков шагов. Девушка шла, наслаждаясь приятным осенним утром. Свежий ветерок нежно касался её лица и волос. Воздух свежий и приятный. Слегка пожелтевшая листва выглядела величаво и в то же время печально. В природе чувствовалось лёгкое увядание, но это не нарушало гармонии, скорее наоборот подчёркивало зрелость.

Осень она любила. Это была её любимая пора года. Может быть потому, что именно осенью она появилась на свет. А может быть потому, что это пора ответственности и взрослых поступков.

Эти четыре времени года она приравниваю к фазам человеческой жизни.

Весна — например, ассоциируется в её мировоззрении, как детство, юность.

Именно весной, каждый из нас способен на невероятные поступки. Именно весной хочется чего-то нового, яркого, красивого. Хочется влюбляться и любить, хочется радоваться каждому дню, красивым цветам, цветущим деревьям. Весной нас радует всё: зелёная трава, голубое небо, легкий ароматный ветерок, и ласковые лучи долгожданного солнца. Так искренне и неистощимо мы радовались только в детстве. Первым шагам, первым словам, хорошим отметкам, первой влюблённости.

Именно в детстве мы умели заразительно смеяться, бескорыстно дружить и верить в чудеса…

Лето- это пора самоутверждения и жизненных промашек. Пора, когда мы можем себе позволить совершить ошибку и быть уверенным в том, что впереди ещё достаточно времени для того, чтобы её исправить, а иногда и начать жизнь сначала. Это пора надежд и иллюзий. Будущее всё ещё предстаёт пред нами в розовом цвете. Мы надеемся и верим. Иногда берём тайм-аут для того, чтобы передохнуть, а затем с новыми силами рвемся в бой.

Это пора, когда мы выбираем каждый свою вершину и стремимся её покорить, во что бы то ни стало. Мы все куда-то лезем, куда-то карабкаемся. Не замечаем родных, друзей, не успеваем создать семьи, и вообще откладываем жизнь на потом. Именно в эту пору мы вначале радуемся горячим солнечным лучам, а затем начинаем от них страдать. Именно лето мы проводим в ожидании, что посаженные нами весной зёрна прорастут и дадут хороший урожай. Мы наслаждаемся и разочаровываемся. Мы влюбляемся и расстаёмся…

Осень. Это самая благородная пора года. Можно сказать — самая рассудительная.

Это время, когда каждый из нас получает то, что посеял весной и взлелеял летом.

Это время, когда нужно собрать урожай, подводить итог и задать себе вопрос.

Какой именно? Это зависит от личности. Смотря, какая вершина была выбрана весной, и как старательно карабкался летом. Уместно также подсчитать потери. Все ли растеряны друзья? Не испортились ли отношения с родными? Не распались ли семьи? И главное, что ты оставишь после себя.

Осень — это когда сделана карьера, повзрослели дети, построены дома, посажены деревья. Остается одно — остановиться и отдохнуть. Как усталый изнеможенный путник.

Осень — это когда позолочённая листва напоминает об усталости.

Когда собранный урожай напоминает о подведении итогов.

Полные закрома напоминают о наступлении холодов.

Опавшая листва о неизбежной старости.

Зима…

Да, она красивая.

Да, она величественная.

Да, она волшебная. Полна чудес и прекрасных праздников.

Но зиму Варвара не любила.

Это только в природе, за зимой приходит весна.

В жизни — после зимы наступает вечность…

Для неё зима — это дорога в никуда.

Это мудрая, и одновременно беспомощная старость.

Природа, окутанная в красивые белые одежды, погружается в сон. Несмотря на свою внешнюю привлекательность во всей этой ледяной красе есть что-то роковое, безвозвратное, настораживающее. То, что напоминает вечность.

Это время когда исчезают желания, умирают надежды, уходят силы.

Мы теряем здоровье, друзей, родных.

Это время одиночества и забвения.

Это конец пути…

Но сейчас была осень, её любимая пора.

Варвара шла на работу, рассматривая встречных прохожих, которые торопились по делам. Ей было интересно знать, о чём их мысли. Какие у них проблемы, мечты, желания.

На пороге магазина она встретила Светлану. На ней был одет её любимый набедренный кожаный пояс, который она гордо называла юбкой. Её вид говорил о раздражённости. Она держала в руках сигарету и дымила нею.

— Привет! — поздоровалась Варвара со своей напарницей. — Что тут новенького за время моего отсутствия?

— Ой, Варька, привет. Ты знаешь, тут такое… Нас закрывают. Вчера клизьма предупредила, чтоб искали работу. Нового товара больше не будет. До конца месяца будем работать со старой коллекцией. А потом кто куда…

В эту минуту Варвара подумала о том, что её сегодняшнее собеседование как нельзя кстати. Но в мирное плавное течение своих мыслей вторглись чужие. Они делали это нагло и бесцеремонно: «Легко сказать — ищите работу. Вот эта пигалица с пятым размером наверняка быстро что-то отыщет. Или работу, или дядю с кошельком. А мне куда? Хотя, думаю, нужно держаться к ней поближе. Авось сама пристроится, и меня не забудет. Мы же типа подруги.

— Что ты думаешь по этому поводу? — спросила она Варвару, притворно и доброжелательно заглядывая в глаза.

Варваре захотелось ответить что-то грубое. Именно то, на что она заслуживала. Сказать, что сама она пигалица. Но вовремя остановилась. В её мозгу произошла фильтрация и она быстро отделила подлинные слова от подсознательных. А поскольку она не имела права реагировать на подсознательные импульсы, то ответила:

— Пока я не поговорю с Камилой и не получу информацию с первых рук, я не буду комментировать происходящее. Кстати она здесь?

К тому же ей нужно было отпроситься у начальницы и успеть на собеседование.

Девушка привыкла решать проблемы по мере их поступления. И проблемой под номером один было получить разрешения на трёхчасовое отсутствие. Но, если собеседование пройдёт успешно, то проблема с трудоустройством отпадёт сама собой.

— Клизьма? — переспросила Светка. А куда она денеться. Сидит в своём кабинете недовольная. С утра уже достала своими нравоучениями. Вот человек. Просто не вериться, что скоро с ней распрощаюсь.

Варвара прошла через торговый зал, который был увешан всякими нужными и ненужными предметами женского туалета. Особое место предназначалось последней коллекции. Всё модели — костюмы, блузы, платья были выполнены только для дам приятной полноты. Эта коллекция занимала всю огромную зеркальную стену, которую она миновала, чтоб попасть в кабинет управляющей магазином.

— Камила, ты занята? — спросила она и вошла в кабинет.

Девушка сидела за монитором компьютера и вероятнее всего делала отчёт. Она повернула своё недовольное лицо и посмотрела на вошедшую с большой неприязнью. Даже не читая мыслей, по одному только выражению её лица, можно было легко догадаться, о чём она думала. Это были только предварительные умозаключения, которые Варвара сделала бы вчера. Но сегодня она наверняка знала обо всём, что происходило в её голове.

— Что Вам всем сегодня от меня нужно. Ходите здесь вынюхиваете. Да, наши учредители рассорились. Через месяц мы все вылетим от сюда к чёртовой бабушке. И меня бесит тот факт, что я останусь без работы. Где я ещё найду такое тёплое и доходное место. Хозяева мне доверяли, и я с удовольствием использовала своё положение в личных целях, имея при этом неплохую выгоду, — подумала она, а вслух произнесла:

— Говори быстро, зачем пришла. Мне не до тебя сейчас.

— Камила, мне нужно отлучиться. Я думаю, что до двенадцати вернусь. Отпусти, а, — попросила Варвара вежливо.

— Да, наглость второе счастье. Три дня отсутствовала. А теперь, вместо того, чтоб приступить к работе, решила ещё погулять. У меня просто нет слов, — сообщила она мысленно, но вслух добавила:

— К двенадцати, чтоб была. И вообще, исчезни.

— Исчезаю, — ответила.

Камила опять повернулась спиной, а Варвара, получив разрешение, взглянула на часы и быстро вышла из кабинета.

Покупателей в магазине не было. Светлана всё ещё стояла у входа.

— Светка, я буду к двенадцати, — сказала и пошла вдоль улицы к остановке маршрутного такси.

Строительную фирму «Стройка века» нашла быстро.

Маршрутное такси под номером 25 остановилось как раз перед красивым двухэтажным зданим. Девушка робко поднималась по ступенькам на второй этаж. Серце начало робко постукивать, пытаясь посеять зерно сомнения. Исчезла хвалёная самоуверенность. Неторопливо шла по длинному коридору, внимательно читая указательные таблички на дверях. «Вот она,» — подумала, останавливаясь у двери с надписью «Приёмная». Несмело приоткрыла дверь. В большой светлой комнате с огромным окном в центре стоял стол, на котором находилась вся необходимая для секретариата техника. Справа и слева были две массивные двери. На одной была надпись «Главный инженер», на другой «Директор». Варваре нужно было к директору. Она вошла в приёмную, осмотрелась. У стены стоял чёрный кожаный диван. Девушка достала мобильный и посмотрела на часы. Было без четверти девять. А поскольку её собеседование было назначено ровно на девять, то решила присесть, собраться с мыслями и ровно в девять заявить о своем приходе. Этим самым она планировала подчеркнуть свою пунктуальность.

Варвара оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, что за человек находится по ту сторону двери. Какой он. В чём его сила и слабость. Внимательно рассматривала каждый предмет, находившийся в приёмной. Надеялась, что удастся распознать характер и темперамент будущего начальника. Но ничего из того, что довелось увидеть, не помогло ей слепить образ. Фикус, в рост человека, стоящий у окна в огромной стильной кадке не говорил ей ни о чём. Она перевела взгляд на стену. Там, в добротной деревянной рамке красовался текст следующего содержания: